Хеннинг Манкелль - Перед заморозками

• Название: Перед заморозками
• Автор: Хеннинг Манкелль
• Издательство: Иностранка
• Жанр: Детектив
• Год: 2004

Лидер религиозной секты а Гайане провоцирует массовое самоубийство. Ему удается убить самого себя и всех своих последователей, кроме одного. Позже в лесу в Истаде полицейские обнаруживают отсеченную голову и кисти рук со сцепленными словно в молитве пальцами. Рядом они находят Библию, все страницы которой испещрены поправками. Взявшись за расследование этого преступления, Линда Валландер, дочь известного полицейского Курта Валландера, вступает в борьбу с группой религиозных фанатиков, возомнивших себя творцами Божьей воли на земле.

---

— К тому же она всегда пунктуальна? Я правильно понял?

— Всегда.

— Так. Теперь с ее отцом. Его не было двадцать четыре года. И он ни разу не дал о себе знать? И она вдруг встречает его на улице в Мальмё?

Линда рассказала всю историю, стараясь не упустить ни одной мелочи. Когда она закончила, он некоторое время сидел молча.

— В один прекрасный день возвращается без вести пропавший человек, — сказал он наконец, — а на следующий день исчезает другой, причем именно тот, кто обнаружил первого. Один возникает из небытия, другой исчезает.

Он покачал головой. Линда рассказала о дневнике и о тюбике с мазью от экземы. И под конец — о визите к Анниной матери. Он слушал очень внимательно.

— Почему ты считаешь, что она лжет?

— Анна обязательно рассказала бы мне, если бы она когда-то раньше уже видела своего отца.

— Почему ты так уверена?

— Я знаю ее.

— Люди меняются. К тому же никогда и никто не знает другого человека на все сто процентов. Частично — да. Но не полностью.

— Это и меня тоже касается?

— Это касается тебя, это касается меня, это касается твоей матери, и это касается Анны. К тому же есть люди, которых вообще не знаешь. Твой дед был блестящий тому пример — воплощенная загадка.

— Его-то я знала.

— Чего нет, того нет.

— То, что вы с ним не понимали друг друга, вовсе не распространялось на меня. И потом, мы говорим не о деде, а об Анне.

— Мне сказали, ты так и не заявила в полицию.

— Я поступила так, как ты сказал.

— Первый раз в жизни.

— Кончай, а!

— Покажи мне дневник.

Анна принесла дневник и открыла на странице с поразившей ее записью про Биргитту Медберг.

— Попробуй вспомнить — она когда-нибудь называла это имя в разговоре?

— Никогда.

— А мать ты спросила, что у Анны за дела с Биргиттой Медберг?

— Я виделась с матерью до того, как нашла эту запись.

Он поднялся из-за стола, принес блокнот и что-то записал.

— Я попрошу кого-нибудь поговорить с ней завтра.

— Я могу с ней поговорить.

— Нет, — сказал он сухо, — не можешь. Ты еще не полицейский. Я попрошу Свартмана или кого-нибудь еще. И, пожалуйста, сама никуда не суйся.

— Почему ты говоришь с такой злостью?

— Ни с какой злостью я не говорю. Я устал. И мне не по себе. Я ничего не знаю о том, что случилось в этой хижине, кроме того, что это выходит за пределы человеческого понимания. И самое главное, я не знаю вот чего: то, что мы там видели, это финал трагедии или только ее начало?

Он посмотрел на часы:

— Мне надо туда вернуться.

Он встал, но остановился в нерешительности.

— Я отказываюсь верить, что это случайность, — тихо сказал он. — Что Биргитта Медберг случайно натолкнулась на злую ведьму в избушке на курьих ножках. Я отказываюсь верить, что кто-то может совершить такое убийство только потому, что человек по ошибке постучал не в ту дверь. В шведских лесах чудища не водятся. Тут даже троллей нет… Занималась бы своими бабочками!

Он ушел в ванную одеваться. Линда пошла за ним. Дверь в ванную была приоткрыта.

— Что ты сказал?

— Что в шведских лесах не водятся чудовища?

— Нет, позже.

— Я больше ничего не сказал.

— После чудищ и троллей. В самом конце. Про Биргитту Медберг.

— А, вот что… Я сказал, что ей надо было заниматься бабочками, а не искать пилигримские тропы.

— Откуда взялись бабочки?

— Анн-Бритт говорила с дочерью. Кто-то же должен был ей сообщить. Дочка рассказала, что у матери была большая коллекция бабочек. Несколько лет назад она ее продала, чтобы помочь Ванье и ее детям купить квартиру. Ванью теперь мучит совесть; теперь, когда матери нет в живых, дочь решила, что той очень не хватало этих бабочек. Люди иногда очень странно реагируют на неожиданную смерть близких людей. У меня было такое, когда отец умер. У меня вдруг наворачивались слезы, когда я вспоминал, что он частенько надевал разные носки.

Линда слушала его, затаив дыхание. Он сразу заметил — что-то не так.

— Что с тобой?

— Пойдем. — Она проводила его в гостиную, зажгла свет и показала ему пятно на обоях. — Я пыталась понять, что здесь изменилось. Это я уже рассказывала. Но вот одну вещь я забыла.

— Что?

— Маленькая рамка под стеклом. Или, вернее, остекленный плоский ящичек. Там была бабочка. В этом я совершенно уверена. Она пропала на следующий день после исчезновения Анны.

Он нахмурился:

— Ты уверена?

— Абсолютно, — сказала она. — Абсолютно уверена. К тому же я абсолютно уверена, что бабочка была синяя.

18

Линда не сомневалась, что именно эта синяя бабочка и сыграла решающую роль в том, что отец наконец-то воспринял ее всерьез. Она уже не ребенок, не желторотый аспирант, из которого может быть когда-нибудь что-то получится. Теперь она для него взрослый человек, наблюдательный и умеющий делать выводы. Наконец-то ей удалось поколебать его упрямую уверенность, что она по-прежнему всего лишь его дочка.

События развивались стремительно. Он только спросил: ты уверена? Это и в самом деле была рамка с синей бабочкой? И она пропала одновременно или, может быть, сразу после исчезновения Анны? Линда твердо стояла на своем. Она сразу вспомнила их ночные забавы с приятельницами по школе полиции. Лилиан, она приехала из Арвидсьяура и ненавидела Стокгольм, потому что там негде было кататься на снежных скутерах. И конечно, Юлия из Лунда. Они тренировали наблюдательность — показывали испытуемому поднос с двумя десятками разных мелких предметов, а потом один из них убирали — проверяли, достаточно ли пятнадцати секунд на то, чтобы запомнить все предметы. Самым большим достижением Линды было, когда после десятисекундной экспозиции ей удалось обнаружить, что на повторно предъявленном ей подносе в наборе не хватает канцелярской скрепки. Среди приятелей она слыла неофициальным чемпионом по наблюдательности.

Да, она была уверена. Синяя бабочка в застекленной рамочке пропала одновременно или, может быть, сразу после исчезновения Анны, повторила она вопрос отца слово в слово. Это его окончательно убедило. Он позвонил Анн-Бритт Хёглунд и попросил ее приехать, спросив, что нового на месте преступления. Линда слышала в трубке сначала желчные интонации Нюберга, потом телефон взял Мартинссон — он чихал так, что казалось, из трубки летят брызги. Закончила разговор начальник полиции Лиза Хольгерссон — она тоже приехала в лес. Отец положил мобильник на стол.

— Я хочу, чтобы Анн-Бритт приехала сюда, — сказал он. — Я настолько устал, что могу что-либо упустить. Ты все сказала из того, что тебе кажется важным?

— По-моему, да.

Он недоверчиво покачал головой:

— Мне по-прежнему трудно поверить, что все это — правда. Все время кажется, что события настолько невероятны и настолько случайны, что такое просто-напросто не могло произойти.

— Несколько дней тому назад ты сказал, что надо быть всегда готовым к тому, что неожиданное может случиться в любой момент. Всегда надо ждать неожиданного.

— Бог мой, сколько чуши я мелю, — сказал он задумчиво. — А кофе тут есть?

Вода как раз начала закипать, когда Анн-Бритт посигналила с улицы.

— Она ездит как сумасшедшая, — проворчал отец. — У нее двое детей. А что будет, если она разобьется? Кинь ей ключи.

Анн-Бритт ловко поймала связку ключей и через минуту была уже в квартире. Линде по-прежнему казалось, что Анн-Бритт смотрит на нее с неприязнью. На чулке дыра, заметила Линда, но накрашена, как на бал. Когда она успевает? Может быть, она спит в макияже?

— Выпьете кофе?

— С удовольствием, спасибо,

Линда думала, что отец расскажет все сам. Но не успела она принести из кухни кофе, он кивнул ей:

— Лучше слушать первоисточник. Рассказывай все в деталях, Анн-Бритт умеет слушать.

Линда начала рассказывать — все, что она помнила и видела, стараясь соблюдать хронологический порядок. Она показала страницу дневника с именем Биргитты Медберг. Отец в первый раз вмешался в ее рассказ, когда речь зашла о синей бабочке. Он заговорил, редактируя ее рассказ так, что он становился похож на первую фазу расследования преступления. Он даже, несмотря на усталость, встал с дивана и многозначительно постучал по пустому месту на стене.

— Значит, так, — сказал он. — Два момента… нет, три. Прежде всего — имя Биргитты Медберг в дневнике Анны. Значит, существует их переписка, по крайней мере одно письмо. Но письмо это отсутствует. Второе — у обеих что-то такое с бабочками. И наконец, последнее — обе исчезли.

В комнате стало тихо. Внизу какой-то пьяный орал то ли по-польски, то ли по-русски.

— Все это очень странно, — сказала Анн-Бритт Хёглунд. — Кто лучше всех знает Анну?

— Не знаю.