Людмила Горбенко - Джинн из подземки

• Название: Джинн из подземки
• Автор: Людмила Горбенко
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5-93556-730-X

Занятия настоящей наукой очень затягивают; причем иногда до такой степени, что не знаешь, как и выбраться. В этом Квайлу пришлось убедиться на собственном опыте. Всего пару недель в учениках алхимика – а уже брови опалены, лицо в синяках, сам в бегах, на запястьях наручники, под мышкой сексуально озабоченный хомункулус, а зомби-гномы идут по следу, требуя вернуть похищенный кристалл катализатора.

А не надо было студенту в подземку соваться, сам виноват. В Каперии всякий скажет: подземка штука опасная…

---

– Спасибо! – обрадовался монах, ненароком замечая: подхваченные монеты словно впитались в ладонь старика – пусто! Вот чудеса!

– Не за что пока! – ворчливо заметил настоятель.– Кормилец приюта, ха-ха… Ступай.

– Я… я мигом! – вскочил Нилс, стараясь не слишком играть лицом.– Уже бегу! Здоровенный детина с отвисшей губой и с бандурой на ремне не останется незамеченным!

Забыв впопыхах накинуть капюшон, монах резво слетел по ступенькам и галопом бросился к площади.

Вряд ли с поисками Михаила возникнут осложнения. В прошлом году уже был случай, когда он отстал от настоятеля. Убогого умом нашли тогда по свириллиону: устав таскать инструмент, он сел на мостовую и начал играть что-то совершенно немузыкальное. Чуть трубочки не поломал, дурачок, так старался. Смешно, но когда посланный из приюта брат Мит нашел Михаила по жутким звукам, вокруг несчастного потерявшегося толпились сердобольные горожане, а его шапка оказалась доверху наполнена булками и монетами.

– О! – насторожил уши Нилс.– Вот и знак!

Действительно, свист, скрип и громогласные жалобы трубок с дырками были слышны даже сюда. Никто, кроме Михаила, не мог так издеваться над инструментом.

Уже предвкушая тот сладостный момент, когда лик святого Паллы в его келье отодвинется и аж пять дюжин паундов лягут под бок к потаенным сбережениям, монах прибавил ходу, перейдя на рысь.

Мимо трактира, мимо косо поставленного кованого забора с глуповатыми чугунными ангелочками, через две ступени на третью и… стоп! Нилс резко затормозил, увидев искомый свириллион.

Ящик стоял прямо в луже, у затхлого тупика меж домами. Строения были настолько закопчены, что, казалось, их отапливали не изнутри, а снаружи, разводя костры прямо под стенами. Кожаные меха свириллиона размеренно раздувались, подавая внутрь воздух, заставляющий натужно извергаться из растерзанного деревянного нутра неумелые звуки – все, как и представлял монах.

Только играл на инструменте не Михаил, а трое малолетних ребятишек в обносках. Заметив Нилса, грозно нависшего над ними, мальчишки брызнули врассыпную, непочтительно топча босыми ногами выпавшие трубки.

Где теперь искать убогого? Кому понес он подслушанную тайну? Не кинется ли сдуру в порт, где сгинуть легче легкого? Если останется в городе, то как отыскать среди тысяч горожан одного, не слишком приметного без инструмента? Разве что отвисшая губа, но губу издалека не разглядишь…

Вопросы оставались пока без ответов, и Нилс с тоской понял, что взялся вовсе не за такое простое дело, как ему показалось сначала.

Из частной коллекции начальника карантинной камеры

Восстановленные файлы памяти утилизированных «глаз», работавших в Старом гроде и внутри графского замка

– Окна на запад, два спальных места на диванах и одно на полу, гостей не водить, отопление за отдельную плату! – строго предупредила хозяйка и с подозрением покосилась на Третьего.– Что с вашим другом?

– Не берите в голову, нервный тик,– сообщил я, беря крутобедрую пани под локоток и мягко подталкивая к выходу.– Благодарим за внимание, дальше мы разберемся сами.

– Дерьмо комнатенка,– выкрикнул толстяк, обиженно падая на диван и тут же с него вскакивая.– Что за…

– Пружины,– успокоил я,– всего лишь вылезшие пружины, друг мой. Согласись, за паунд в неделю трудно рассчитывать на что-то более изысканное.

– А тут миленько,– Вторая выпятила губы, силясь разглядеть себя в темном овальном зеркале, засиженном мухами.– Ты, Пятый, какой диван себе берешь?

– Вот этот, с пружинами.

– Тогда я буду спать на конском волосе,– покладисто кивнула чертовка.

– А я?! – взвыл толстяк.– Где буду спать я?

– Да где хочешь, там и спи,– небрежно махнула рукой Вторая.– Хоть на полу, хоть на столе, мне все равно. Итак, каковы дальнейшие планы? В замок? Так вроде для визита рано еще, аристократам в это время положено дрыхнуть на пышной кровати под балдахином.

– Я бы что-нибудь выпил,– деревянным голосом отчеканил Третий.

– Не возражаю,– согласно кивнул я.– Тем более и куратор советовал помелькать в городе, присмотреться. Думаю, если мы пропустим пару стаканчиков в одном из здешних трактиров, будет достаточно.

– Решено.– Чертовка критически оглядела свое отражение и скорчила недовольную гримасу: – Пошли.

Я даже в зеркало смотреть не стал. Уже понятно, что выглядим мы так себе – одежда не совсем соответствует ролям, да и личины подобраны без должного внимания. У меня, например, типичная рожа профессионального сутенера: гладкие щеки, черные бегающие глазки, завитые усики, мокрые губы.

Третий и того хлеще. По иронии судьбы толстяку досталось худощавое лицо с впалыми щеками и чахоточными синяками вокруг глаз. Видно костюмеры, обычно дотошные в мелочах, на этот раз просто кинули в капсулу три пачки первых попавшихся одноразовых личин: две мужских и одну женскую. Наверное, спешили. Аптекарская шляпа с квадратными полями и низкой тульей не по размеру (голова Ниацина была намного скромнее в обхвате) не слишком испортила впечатление, псевдобарон и без нее выглядел не очень.

Лучше всех смотрится Вторая, поношенный наряд служанки сидит на ней ловко и даже с некоторым шиком. Корсет затянут так, что грудь того и гляди выпрыгнет, шаль застыла в бесконечном процессе сползания с круглых плеч, в прорехах подола мелькают стройные ножки, да и лицо… Позвольте – она вообще не стала надевать личину? Безобразие! Хотя… честно говоря, под тем слоем косметики, которым покрыла себя чертовка, уже не разобрать никаких особых примет. Одной помады небось полтюбика извела, чтоб ее…

Придушив в зародыше желание напомнить Второй об ее проступке, я молча вздохнул и сжал кулаки. Один из манжет белоснежной рубахи, застиранной до состояния прозрачной сеточки, немедленно треснул.

Ладно, будем считать, что конспирация соблюдена, а потертые бархатные кафтаны-жюстокоры с пузырями на рукавах и рубахи с пышными драными кружевами – последний писк мужской моды того захолустья, откуда мы с братом спешно примчались навестить его сиятельство пана графа. Уверен, что в замке нас примут, приглашение выглядит натуральнее подлинного.

– Ну? Господа, вы готовы или все на себя не налюбуетесь?– Вторая нетерпеливо крутанулась на каблучках.

Решив использовать полет как лишний повод ознакомиться с будущей территорией родного филиала, мы летели неспешно.

Компактные деревеньки жались к склонам, окружая неправильной подковой знаменитый своей неприступностью город, носящий древнее имя Тор. При ближайшем рассмотрении сверху оказалось, что карта не врала, он действительно делится на две части: Старый грод и Новый грод. Дома Нового грода стояли впритык друг к другу – в случае нападения с этой стороны окна задраивались ставнями, а толстые решетки опускались над выходами в переулки, превращая ряды жилых строений в прочную преграду. В центре возвышался защитный периполтон, в башне которого скучал дежурный стражник.

Старая часть, внутри которой располагалась Цитадель и собственно замок графа, была обнесена отдельной стеной, к северной стороне которой лепились Торговые ряды. В данный момент торговля еще не развернулась; лишь несколько крестьян неторопливо раскладывали фрукты, сыры и окорока, отгоняя мух и лениво переговариваясь друг с другом.

Ближе к порту все громче орали чайки, и все чаще встречались крысы. Иногда худые до сухой прозрачности, иногда лоснящиеся от сытости, они деловито курсировали от кораблей на сушу, от дома к дому, и обратно с берега на корабли. Беспорядочные на первый взгляд передвижения при внимательном рассмотрении сверху выглядели забавно: крысиные стайки словно рисовали на карте города графики популярности причаливших судов и свежих помоек.

Пахло водорослями и солью. Позеленевшие от времени медные крыши впитывали скудные осенние солнечные лучи. Вдохнув полной грудью, я снизил высоту и полетел к замку, любуясь очаровательными сценками утреннего быта горожан.

Вот голуби мирно клюют шелуху от семечек и каштановую скорлупу, вступая в драку за кусочки ядрышек. Двое пьяных матросов, шатаясь, вышли из переулка, в просвете которого виднеются горы, и враскачку двинулись к порту. Улица, по которой они спускаются, одновременно является лестницей – сто двадцать каменных ступеней, которые стараются побольнее подвернуться под их ватные ноги.

Вот потерянное кем-то колечко поблескивает сквозь решетки ливневой канализации, выкованные в виде четырехлистных клеверных листьев, над которыми поднимается утренний пар с едва ощутимым душком сточных вод. Мраморные львы над питьевыми фонтанчиками равнодушно таращатся в пространство пустыми глазницами.

– Ничего примечательного.– Толстяку первому надоело любоваться городским пейзажем.– Может, заглянем в какое-нибудь питейное заведение? Перед народом помелькаем…