Геннадий Андреев - Белый Бурхан

• Название: Белый Бурхан
• Автор: Геннадий Андреев
• Жанр: Исторические приключения

Приключенческий роман, написанный со значительной долей фантастики и авторского вымысла, история здесь — лишь канва, по которой проходит его прихотливая вязь. Автор очарован красивыми и страшными центральноазиатскими и тибетскими легендами, мудрыми аллегориями и философскими раздумьями Н. К. Рериха, иногда понимаемыми буквально.

---

Галина Петровна давно уже позванивала ложечкой в стакане, размешивая сахар, который забыла положить. Потом спросила тихо:

— А твои сородичи, Дельмек, могли пойти на такое убийство?

— Убить могли. Оставить в лесу голым — нет.

— Почему? — теперь уже удивился сам доктор. — Разве среди алтайцев нет грабителей? Один Техтиек что стоит![174]

— Есть. Но шубу снимать с мертвого человека алтаец не будет. Он боится мертвого человека!

— Боится?

— Мертвый человек — кермес. В нем сидят злые духи. Кама надо звать, чтобы прогнать их!

Потом весь оставшийся вечер Дельмек сидел у плиты и, попыхивая трубкой, думал. Вопрос жены доктора был неожиданным, и он ответил на него не совсем так, как надо было. А теперь вот и самому себе захотелось ответить: а могли бы алтайцы убить русского попа и раздеть его до голого тела? Убить могли. Тут все правильно. Раздеть — нет, никогда! Хотя…

За что алтайцы убивают других алтайцев?

За угон скота. За осквернение очага могут убить, как и за осквернение супружеского ложа: очок и орын в любом алтайском доме — святыни…

Может, поп обидел кого-то, оскорбил? Злой был, вредный!

Но ведь попа не только убили, но и раздели… Есть ли такое преступление, за которое можно дать сразу два наказания? Нет такого преступления в горах! Вот и получается, что попа убили не алтайцы. Если только Техтиек и его люди… Эти все могут! В старые времена, говорят, были разбойники, что ловили людей на всех дорогах, убивали их и, вырвав сердце, сжигали его на огне, принося жертву Эрлику, чтобы он долго не звал их в свои 99 аилов…

Но Техтиек — хан Ойрот! Зачем другу бурханов какой-то русский поп? Зачем ему его одежда? Чтобы бурханы напустили порчу на всех русских попов? Но порчу на людей напускают только камы…

Дельмек выбил трубку, сунул ее за опояску, медленно встал.

— Ты куда собрался? — насторожилась Галина Петровна. — Вода есть, дрова есть… Сиди! Сейчас будем заниматься с тобой русской грамотой.

— Дров мало, — покачал Дельмек головой. — Огонь плохо горит!

— Хватит! И так в комнатах от жары дышать нечем! Дельмек усмехнулся: глупая женщина даже не знает, что нельзя гасить очаг, если в аиле есть живые люди.

— Алтайцы не могли убить и раздеть попа! — сказал он твердо. — Я думал. Я знаю. Попа убили русские!

Неожиданная пропажа Родиона — их поильца и кормильца, озадачила темноверцев. Был, жил, ругался и вдруг — исчез!

— Можа, ведмедь заломал его на какой охоте? — высказал свое предположение Фрол. — Он лихой был, мог и на ведьмедя с голыми руками попереть… Безбоязный человек!

— Ушел он от нас, бросил! — прямо и больно ударил словами Кузьма. — На кой ляд мы ему, захребетники? Без нас он просто-запросто проживет!

Теперь они совсем не походили друг на друга. Фрол еще лохмотьями старой своей святости жил, а Кузьма уже понял, что эта их святость поможет только раньше времени ноги протянуть.

— Пропадем без Родиона!

— Ниче, Фрол… Крошки кой-какого своему ума он и нам с тобой оставил!

День и ночь перетерпели, а утром на побирушки в лес отправились, да сразу и заблудились, уйдя далеко от своего шалаша. Как ни искали дотемна, не нашли.

— Ну вот! — поник носом Фрол. — И на новую беду напоролись.

— Ниче… Шалаш-то и сами теперь сварганим, руки не отломятся!

— А огонь где возьмем? Без огня-то — погибель нам!

— Железом о камень выбьем! Видел, поди, как Родион добывал!

— То — Родион…

Ни камня, ни железа у Кузьмы не было. Родион-то запасливый был: подкову где-то поднял и кресало из нее соорудил, а первый огонь из одного камня другим выбил… Попробовал было и Кузьма так, по-родионовски, но только руки искровенил — ни сноровки нужной, ни в камнях смысла нет.

— Пропадем! — махнул Фрол рукой и сел на пень. На этот раз Кузьма не отозвался — думал.

— К людям нам надо, Фрол, выходить…

— Тут же басурмане одне окрест! — испугался тот.

— Нам теперь с тобой-все едино…

Так надломился еще один краешек их святости.

Принарядив покойника в свои одежды, прицепив ему к поясу нож, а в карманы сунув пару наганов и горсть монет, Техтиек накинул ему на плечи поповскую дорогую шубу. Полюбовавшись на свою работу, добавил в костер побольше веток, дождался, когда он хорошо прогорит и аккуратно уложил переодетого бродягу лицом в него, не забыв свалить шапку в сторону. Вот теперь все в порядке: обгорелый сверху труп и пулевое отверстие в спине самому дотошному полицейскому следователю дадут все улики для доказательства, что разбойник Техтиек был пристрелен кем-то из своих, не поделивших с ним добычи.

Бросив еще несколько монет возле мертвеца, старательно истоптал снег вокруг, занялся конем, тщательно проверив содержимое мешков и сумок.

Тряпье придется взять с собой и сжечь где-нибудь в укромном месте, подальше от этого огня. Что до запаса продовольствия, то его можно и не трогать — голодным покойный Техтиек по горам бродить не будет! Как и безоружным, безденежным и без коня…

Ну все. Техтиек умер. Теперь надо искать свидетелей его смерти… Это проще!

Да здравствует хан Ойрот!

Глава десятая ХРАМ ИДАМА

Весна только начиналась, но вовсю буйствовало солнце, как бы приветствуя возвращение бурхана Жамца. Даже в сумрачной и сырой пещере все выглядело празднично, несмотря на закопченные факелами и слезящиеся стены.

Не один прошел Жамц этот последний опасный путь, не с мастерами-телохранителями, а с большим военным отрядом Пунцага, отправленным Хертеком в заранее условленное место на Катунский хребет, к самой двуглавой Белухе — Ак-Сумер. А через Листвягу груз перевезли сами мастера, выполнявшие не только срочный, но и выгодный для них заказ.

Три луны кряду работали они самозабвенно, не щадя сил, сменяя друг друга, почти ослепнув от огня и грохота молотов-чеканов, задыхаясь испарениями расплавленного металла… Самому бурхану пришлось засучить рукава и вспомнить навыки, полученные еще в молодости в таких же дымных и душных мастерских тибетских, монгольских и бурятских дацанов…

И вот кожаные мешки с монетами внесены в пещеру и возложены у ног Белого Бурхана. Но не увидел в глазах благодарности, а на лице удовлетворения Жамц! Все та же гримаса презрения… Для небожителя Белого Бурхана даже эта груда организованного в идамы золота была только средством достижения конечной цели!

— Закрой храм, страж бурханов!

Хертек взялся за веревки, опустил массивный камень, отрезав от мира всех, кто остался в пещере, где сразу же наступил полумрак, разбавляемый лишь мерцающим светом факелов, укрепленных на стенах.

— Бурханы! — громко сказал Куулар Сарыг-оол и поднял руку. — Сегодня у нас праздник. Мы открываем на Алтае первый Храм Шамбалы, на алтарь которого возложим отныне не только золото, но и наши сердца, освятим его клятвой верности… Мы пришли сюда, чтобы смыть жертвенную кровь с земли Алтая и окропить ее молоком! Мы пришли на Алтай, чтобы вывести его людей из тьмы невежества к свету и правде, сделать всех счастливыми…

Он сделал несколько пасов, и факелы медленно погасли, но темнота не наступила — все ярче и ярче разгоралось голубоватое свечение стен, по всему полю которых неслись красные и черные круторогие бараны, крутились колеса закона, в золотых ободах сансары провернулись знаки скрещенных молний…

— Я решил назвать первый наш храм Шамбалы Храмом Идама! Вы все знаете, что перерождение человека завершается на сорок девятый день… Мы все должны переродиться в богов за этот же срок! Никто отсюда больше не выйдет, пока не наступит перерождение… Вместе с бурханами останутся хан Ойрот и Чейне. Одному из них надо обрести мудрость правителя Шамбалы, другой — святость всеобщей любви и душевного просветления… Все свободны!

То, что он пойман в собственной пещере, как мышь, Техтиек понял сразу, едва Хертек снял веревки, поднимающие и опускающие запорный камень на входе. После ухода бур-ханов померк свет. Но Техтиек успел заметить, что Чочуш скрылся в левой норе, и та задвинулась. По всей вероятности, такая же нора была приготовлена и для него, но ее ему никто не указал… Забывчивость Белого Бурхана, который ничего не забывал, или очередная проверка? Ведь любые чудеса делаются только для дураков и для тех, кто в них верит!

Темнота угнетала, вселяя в душу страх, который через час-другой может перерасти в ужас. Как вырваться из этого черного мешка?.. Техтиек любил и умел ставить ловушки другим. Теперь он сам попался… Может, бурханы все-таки что-то пронюхали?

По пути сюда он заглянул в ущелье Аркыта, но не нашел и следов своих баторов… Хертек ликвидировал их или разогнал… Куда же они в таком случае ушли, почему не оставили для него, своего многолетнего предводителя, никаких знаков? Неужели и парни Козуйта поверили в его смерть, о которой полиция раструбила на весь Алтай?..