Хилари Норман - Гонки на выживание

• Название: Гонки на выживание
• Автор: Хилари Норман
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-699-07753-7

Роберта Алессандро решила пойти по стопам отца, бывшего автогонщика с мировым именем. Стараясь удержать дочь от рокового выбора, мать решается открыть ей тайну ее рождения и рассказывает запутанную историю их семьи, в которой имели место и трагические события, и даже убийства. По разным странам и временам раскидала судьба людей, связанных друг с другом узами любви, дружбы и преданности, – куда более прочными, чем узы крови. Все они – друзья Роберты, все желают ей добра, вот только понимают добро все они по-разному.

---

Ей не нужен был другой мужчина, она все еще любила своего мужа, но сама мысль о любви не вызывала у нее никаких иных ассоциаций, кроме боли. Александра понимала, что это пройдет, что холодные одинокие ночи, проведенные в большой супружеской постели, со временем перестанут мучить ее бессонницей, что спазмы в горле, нападавшие на нее приступами всякий раз, как она смотрела на портрет Андреаса, висевший в холле, или слышала его имя, постепенно сойдут на нет.

Ей все острее стало не хватать женской компании, близкой подруги. В прошлом ее жизнь была переполнена: у нее был муж, ребенок и столько заказов, что на все остальное времени просто не оставалось. В столь плотное расписание невозможно было втиснуть дружескую женскую болтовню за чашкой кофе или совместный поход по магазинам. До сих пор, вдруг осознала Александра, ей хватало ее собственного общества, она была слишком поглощена собой.

Теперь, как и прежде, в критические моменты жизни, Александра с головой бросилась в работу. Новая персональная выставка была запланирована на лето 1972 года, и она искала новые темы и мотивы для экспозиции. В прежней мастерской ее преследовали болезненные воспоминания, поэтому она сняла другую на Западной стороне – где стала работать над триптихом, а когда он был закончен, над серией гигантских абстрактных полотен, основанных на мотивах нью-йоркской жизни.

Александра работала слишком быстро и слишком много, часто жертвуя сном и здоровьем, но она справлялась и с работой и с собой. Муж осуждал ее за независимость, решительность и силу. Значит, так тому и быть, сказала себе она.

Андреас тоже стал трудоголиком. Ресторанов ему уже было мало, для заполнения пустоты он открыл сеть небольших кафе, где царила неформальная атмосфера и подавались стандартные обеды с омарами и бифштексами. Он гарантировал свежесть, высокое качество приготовления и быстрое обслуживание. Он купил себе вертолет, научился управлять им и стал порхать от одного кафе «Алессандро» к другому, лично следя за тем, чтобы клиенты сполна получали все то, что было им обещано. К осени 1972 года эти инспекционные рейсы, получившие название «Полет Алессандро», стали еженедельным субботним аттракционом: как бог из машины, Андреас появлялся из своего вертолета в свете прожекторов поочередно в Грейт-Неке, Ист-Хэмптоне, Монтоке и Уэстпорте, чтобы приветствовать своих гостей, проверить качество провизии и лететь дальше. По рабочим дням он летал из Нью-Йорка в Вашингтон, оттуда в Цюрих и в Париж, раз в месяц навещал Роберто, но категорически отказывался отвечать на вопросы об Али или Бобби.

Он привык к одиночеству и забыл, что счастье существует.

Рудесхайм говорил, что он пристрастился к своему горю как к наркотику и стал походить на ребенка, находящегося в состоянии перманентного истерического припадка. Даниэль проявлял больше сочувствия и пытался уговорить друга обратиться к психоаналитику.

Андреас автоматически поднимался с постели каждое утро, жил, дышал, работал, не пропускал ни одной юбки.

Он существовал.

47

Весной 1973 года, отчаянно стараясь излечить Бобби от тоски, Александра взяла ее в Европу. Успех превзошел все ее ожидания. Это была любовь с первого взгляда. Едва успев сойти с трапа лайнера «Пан-Америкэн» в лондонском аэропорту Хитроу и услышав добродушный говор грузчиков-кокни, а затем величавые, почти шекспировские интонации служащих паспортного контроля, семилетняя девочка запрокинула голову и засмеялась от удовольствия. И – о чудо! – чопорные английские чиновники, годами закованные в броню своей важности, засмеялись вместе с ней. Их очаровала эта малышка, слишком высокая для своих семи лет, говорящая с американским акцентом, наделенная безупречной персиковой кожей и нежным румянцем, напоминающим об английской розе, черными, отливающими атласом, как у мексиканок, волосами и необыкновенными глазами, непохожими ни на что на свете, кроме разве что… Тут их взоры обратились к ее матери, и они увидели те же глаза, прохладно-серые, но вспыхнувшие малахитовым блеском, когда она улыбнулась им в ответ. Они узнали эти глаза, неоднократно появлявшиеся на обложках дюжин иллюстрированных журналов на протяжении последних десяти лет.

Паспорта были беспромедлительно проштампованы, охранники отсалютовали Бобби, взяв под козырек, после чего мать и дочь отбыли в роскошный отель «Конно». Целую неделю они наслаждались прогулками и верховой ездой в Гайд-парке, где Бобби мгновенно освоила английское дамское седло и с веселым визгом смело неслась вперед, а ее черные волосы летели за ней по ветру из-под защитного шлема, надетого по настоянию матери.

Роман с Европой продолжился в Париже, где Бобби в хвост и в гриву эксплуатировала свой примитивный школьный запас французских слов, раскатывая «р», как Фернандель, и охотно пуская в ход к месту или не к месту не вполне приемлемые выражения. При этом она обворожительно улыбалась строгим продавщицам на улице Фобур Сент-Оноре и официантам в «Серебряной башне», «Лассерре» и «Ритце» на Вандомской площади.

Но не в столице, а в Нормандии увлечение Европой переросло в нечто большее. Они сделали своей базой Довиль, поселившись в огромном номере «люкс» изящного белого отеля «Руаяль», пока еще свободного от богатых картежников и игроков в поло, обычно осаждающих роскошные отели и богатые окрестные особняки в разгар сезона.

Каждое утро Александра и Бобби по очереди купались в большой мраморной ванне, завтракали на террасе, а потом забирались во взятый напрокат «Рено» и отправлялись в путешествие по Нормандии. Александра неторопливо вела машину в глубь страны от Трувиля, мимо Понлевека к Лизье, а потом назад в сторону побережья, к Онфлеру.

– Здесь здорово, мамочка, – говорила Бобби, выставив руку в окошко и чувствуя, как свежий ветерок ласкает кожу.

Александра сбрасывала скорость до десяти миль в час, твердо зная, что не услышит нетерпеливых гудков сзади, что никто не помешает им не спеша наслаждаться красотами края – одного из самых изобильных, спокойных и безопасных в мире.

Ею овладел душевный покой – чудесная уверенность в том, что впервые за долгие годы она что-то делает правильно и для себя и для Бобби.

– Тебе не жалко отсюда уезжать? – спросила она. – Мне ужасно жалко.

– Мне бы хотелось, чтобы нам вообще не нужно было уезжать, мама. Это самое красивое место на свете! Правда?

– Правда, детка. Я всегда любила Нормандию.

Бобби подняла на нее умоляющий взгляд.

– А мы не можем остаться здесь? Нам обязательно ехать в Швейцарию?

– Да, милая, мы непременно должны ехать, иначе твой дедушка ужасно огорчится. Ты же знаешь, он очень хочет тебя повидать.

Бобби состроила гримаску.

– Я его почти не помню.

– Роберто Алессандро один из самых добрых, самых прекрасных людей, каких я когда-либо знала, – сказала Александра, решительно пресекая все дальнейшие споры. – Вот увидишь, ты обязательно полюбишь его, Бобби.

– А можно нам потом вернуться сюда?

Александра не отрывала глаз от дороги. Детское упорство позабавило ее.

– А вот это уже совершенно другой вопрос. Тебе еще надо закончить школу. Но когда-нибудь мы сможем снова приехать сюда, – смягчилась Александра.

– Скоро? – нетерпеливо спросила Бобби.

– Там видно будет. – Она повернула голову и прямо посмотрела на Бобби. – Если бы у тебя был выбор… где бы ты хотела жить?

– Неужели мы могли бы здесь жить, мамочка? По-настоящему? Не только на время?

– Да, мы могли бы здесь поселиться. – Александра взглянула в зеркальце заднего вида. – В Довиле?

– В Онфлере, – решительно ответила девочка.

– Почему?

Бобби сосредоточенно наморщила носик.

– Там красиво.

– А ты не думаешь, что тебе будет скучно? Жизнь в маленьком городе может показаться очень однообразной. Каждый день одно и то же.

– Дома все точно так же, мамочка. Школа, домашнее задание, потом надо ждать, пока ты не кончишь работу в мастерской…

– Но у тебя есть друзья. Ты будешь по ним скучать, если уедешь из Нью-Йорка?

Девочка задумалась.

– Мы могли бы переписываться. А в Онфлере тоже есть дети. Я могу с ними подружиться. Александра повернула направо и остановила машину у старинной нормандской фермы, где можно было купить кальвадос.

Взяв стаканы с золотистой жидкостью, они вышли на залитый солнцем двор. Бобби отхлебнула глоток и сделала вид, что ей нравится. Александра огляделась. Кругом, насколько хватало глаз, до самого горизонта тянулись цветущие яблоневые сады. Через несколько недель нежные лепесточки облетят, засыплют землю словно снег, а на их месте начнут наливаться соком яблоки. Она поглядела на Бобби, мирно играющую с собакой. В душе у Александры появилось ощущение гармонии: что-то дрогнуло подобно чуткой струне хорошо настроенной старинной скрипки, издающей чистый, верный звук.