Кристина Хегган - Не говори мне «никогда»

• Название: Не говори мне «никогда»
• Автор: Кристина Хегган
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-15-000364-6

Деловые качества Лауры Спенсер не уступали ее красоте. Но начинающая издательница газеты явно переоценила свои силы, вступив в бой с одним из самых могущественных и неразборчивых в средствах, политиков Америки. Такое противостояние может погубить девушку, и не к кому обратиться за помощью, кроме бесстрашного фоторепортера Теда Кендалла. Однако Тед связан родственными узами с врагом Лауры, уже подумывающим о том, чтобы заставить ее замолчать навеки…

---

Лаура взглянула на каминные часы. Без четверти два. Где может быть Стюарт в такое время? Он никогда не задерживался на работе после шести. Он предпочитал работать дома, иногда до поздней ночи. Но если он был дома, то почему не подошел к телефону?

Через десять минут она снова набрала его номер. На этот раз, когда включился автоответчик, она издала вздох отчаяния и повесила трубку.

Затем, осознав, что если просидит без действия еще хотя бы минуту, то сойдет с ума, схватила ключи от машины и выскочила наружу.

Дом Стюарта был темным, когда она въехала на место парковки, но его «порше» виднелся на месте, поблескивая в свете уличного фонаря. Девушка позвонила, но ответа не последовало, и она начала безостановочно жать на кнопку звонка, пока, наконец, в окнах спальни наверху не загорелся свет. Несколько секунд спустя дверь резко распахнулась, и появился Стюарт в темно-синем велюровом халате поверх бледно-голубой пижамы. На нагрудном кармашке старинной английской вязью были вышиты его инициалы.

– Лаура, – он взъерошил волосы, – что, собственно, ты?..

Она не дала ему закончить, бросившись внутрь и резко развернувшись.

– Почему ты не отвечал на звонки?

Он закрыл дверь и обернулся.

– Наверное, я не слышал. У меня обострилась аллергия, и я принял аллерест перед сном. Должно быть, под его воздействием я отключился. – Он засунул руки в карманы халата. – А что? Что случилось?

Что-то в интонации его голоса и то, как отстраненно он держался, сразу насторожило ее. Она взглянула на столик в прихожей, где он держал свой автоответчик. Красный индикатор, сигнализирующий о том, что сообщение записано, не мигал.

Рот ее непроизвольно приоткрылся, она посмотрела ему в глаза.

– Ты слышал мой звонок, – произнесла она, настолько пораженная его откровенной ложью, что не смогла подобрать соответствующих слов, чтобы выразить свое потрясение. – Ты прослушал мое сообщение… и что потом? – Она замотала головой, не желая верить своим глазам. – Вернулся обратно в кровать? Так?

Он в замешательстве покраснел.

– Я собирался позвонить тебе утром.

– «Утром»?! Моя мать в тюрьме, Стюарт! Ее обвиняют в преступлении, которого она не совершала. Ты – единственный человек, к которому я могу обратиться. Единственный человек, который может нам помочь, а ты даже не ответил на звонок?

– Лаура…

– Я твоя невеста, в конце концов! Не просто рядовой случай из практики. Как ты мог, выслушав мое сообщение и узнав, что произошло, что я испытываю, вернуться в кровать?!

– Ты перевозбудилась. Давай я налью тебе чаю…

– Я не хочу чаю! Мне нужна твоя помощь! Я хочу, чтобы ты поехал со мной в тюрьму округа и оформил освобождение моей матери под залог.

Его покрытое ровным загаром лицо побледнело.

– Что?

Она прикрыла глаза, затем открыла вновь.

– Я что, говорю на суахили? Я хочу, чтобы ты, Стюарт, представлял мою мать.

Он засмеялся коротким смешком ошеломленного человека, как будто она сказала что-то очень глупое.

– Лаура, я обвиняю преступников, а не защищаю их.

– Моя мать не преступница. Она не совершала убийства.

– Тем не менее, я не могу…

– Ты можешь взять отпуск за свой счет у себя в прокуратуре, чтобы быть защитником в этом деле. Все так делают, и ты знаешь это. Я заплачу, – добавила она, уже нимало не заботясь о том, задевает его гордость или нет. – У меня есть некоторые сбережения.

– Дело не в деньгах.

Он сделал несколько шагов по комнате, затем подошел к Лауре и встал напротив. Его руки оставались в карманах халата, и ее кольнуло, что он не сказал ни слова сочувствия, ни слова утешения, не сделал пи одного нежного жеста, чтобы облегчить ее боль, уверить, что все будет в порядке, что он обо всем позаботится.

Девушка насторожилась.

– Тогда в чем же?

– Я не могу защищать ее…

– Почему нет?

– Звонил Эд… Он снял меня с дела Хэллоуэя.

– Да?

Она увидела, как его кадык заходил вверх и вниз, когда он перевел дыхание.

– Меня назначили обвинителем по делу твоей матери.

Глава 17

Если бы Стюарт не потупил взгляд, Лаура бы не поверила ему. Поймав себя на том, что стоит с открытым ртом, она сжала губы в надежде услышать, что он отверг предложение. Но он просто стоял перед ней, руки в карманах, всем своим видом выражая готовность к обороне.

– Когда ты узнал об этом?

– Недавно.

– Когда же? До моего звонка? Ты поэтому не отвечал?

Он отвернулся, и ей оставалось лишь наблюдать его напряженную спину.

– Я не хотел говорить тебе об этом по телефону.

– Ты мог бы приехать на ранчо. Ты же знал, что я там. – Его молчание только подтвердило ее догадки. Он принял решение стать обвинителем на процессе, даже не переговорив с ней. – Скажи мне, что ты отказался от предложения, – потребовала она, отказываясь верить, что он может быть таким бессердечным.

Он резко развернулся:

– Лаура, пожалуйста, поставь себя на мое место. Мне тридцать шесть. Мое самое большое достижение на сегодняшний день – это должность помощника окружного прокурора по округу Бернет. Думаешь, мне нравится это? Думаешь, я не понимаю, что большинство моих однокашников по юридической школе уже младшие партнеры в крупных, престижных фирмах? Что их имена постоянно мелькают в газетах?

– Ты говорил, что любишь свою работу.

– Меня от нее тошнит. Я пошел туда, потому что это было единственное, что мне предложили.

– Хорошо. Ты ненавидишь свою работу. Но при чем здесь моя мать?

– При том. С ней связано все. Этот процесс принесет мне известность, в которой я так нуждаюсь. Меня заметят, на меня будут смотреть в течение всего суда. А затем я смогу выбрать любую фирму, в которой захочу работать. Они будут зазывать меня, стоя на коленях.

– То же самое произойдет, если ты успешно защитишь ее.

Он покачал головой:

– Нет. Будут говорить, что я взял дело, потому что люблю тебя. Мне вменят в вину, что я не подумал как следует, не разглядел безнадежности ситуации, После этого никто не будет принимать меня всерьез.

– Это не безнадежное дело. – Лаура потянулась к нему, но его холодный взгляд словно пригвоздил ее к полу. – Я знаю, что обстоятельства для моей матери складываются не лучшим образом, – храбро продолжала она. – Но Ширли не убивала. Все улики – косвенные. Поезжай, поговори с ней, Стюарт, и ты сам убедишься.

Но он мотнул головой:

– Только идиот возьмется защищать ее в надежде оправдать. Мне очень жаль, Лаура.

Девушка застыла посреди гостиной, руки ее повисли как плети. Как часто она бывала здесь, обедала, работала, иногда смеялась вместе с ним. И вот за какой-то час все изменилось. Ее словно обдало огромной приливной волной – сил больше не осталось.

– Ты на самом деле так считаешь. Ты не хочешь помочь мне.

– Мне очень жаль, – повторил он.

– А я думала, что знаю тебя. Мне казалось, ты меня любишь. И ради меня готов на все, так же как я ради тебя. Но видимо, обманывалась. Тебя волнует лишь твоя карьера.

– Не злись на меня за практицизм, Лаура. Окажись ты в такой ситуации, ты бы сделала то же самое.

– Я бы никогда не отвернулась от тебя! – Несмотря на его отчужденность, она приблизилась к нему, заставив взглянуть себе прямо в глаза. – Как вообще могли поручить это дело тебе? Разве обвинение матери невесты не приведет к конфликту интересов?

На этот раз сомнений не осталось. Он действительно прятал глаза.

– Стюарт?

Тот откашлялся.

– Нам надо поговорить, Лаура.

У нее задрожали колени. Только из гордости она все еще держалась на ногах.

– Говори.

– Ты права. Конфликт интересов неизбежен. Вот почему, я уверен, ты поймешь, отчего я вынужден… – Он кусал губы, беспомощно глядя на нее. – Отчего я вынужден пойти на это.

Его слова хлестнули ее, словно пощечина.

– Ты хочешь расторгнуть нашу помолвку? Казалось, ему стало легче оттого, что именно она произнесла эти слова.

– Так будет лучше, Лаура. Все равно бы у нас ничего не вышло. Со временем ты бы возненавидела меня за то, что я осудил твою мать. Лучше уж позаботиться обо всем заранее.

– Ох, Стюарт! – Боль и ярость перемешались в ее израненном сердце.

– Так будет лучше, – еще раз пробубнил он.

– Конечно. – Уже не торопясь, она обошла его и направилась к двери. – Считай, что помолвка расторгнута.

– Лаура?..

Она обернулась, приподняв одну бровь.

– Гм… а кольцо?

Лаура чуть не расхохоталась. Что за ничтожество! Чего он боится? Что она прикарманит его бесценный бриллиант? Или его пугает, что скажут родители?

Боже! Каким дурманом ее опоили, что она не замечала, насколько мелочен он на самом деле, насколько бесхребетен?

Она не спеша сняла кольцо, бросила его на стол у входной двери и вышла прежде, чем он успел сказать спасибо.

Когда Лаура вышла из окружной тюрьмы, было три часа утра. Но уже более десятка репортеров различных газет и телеканалов толпились на Риддел-парк.