Владимир Дрыжак - Точка бифуркации

• Название: Точка бифуркации
• Автор: Владимир Дрыжак
• Жанр: Научная Фантастика

---

- Как это - фрагменты? Станция-то приличная. А сколько обслуживающего персонала было на борту?

- Восемь человек. Четверо спаслись чудом. Двое в боте ушли на ремонтные работы, а еще двое копошились на поверхности. Их, правда, тряхнуло крепко и разметало в разные стороны, но скафандры выдержали.

- Кончайте там болтовню, - заорал Спиридонов из своего кабинета, - заходите сюда - будет оперативное совещание.

Мы зашли и расселись.

- Вот смотрите, до чего доводит разгильдяйство. Четыре трупа - раз. Станции нет - два. А три - это те последствия, которые наступили в результате взрыва. Такого количества мусора в орбитальных коридорах мир еще не видывал! Нарушены коммуникации связи, помехи из-за отражения радиоволн возросли на порядок, блокированы пассажирские и грузоперевозки. Как это называется?

- Василий Васильевич, это не мы, - сказал Зураб.

- Если бы это были вы - я бы вам уже давно головы поотрывал... Ну, я доберусь до этих начальничков! Интересно, откуда на станции взялось то, что смогло взорваться? Его там в принципе не должно было быть! А ведь было. Как думаете?

Мы, разумеется, никак не думали.

- Толку с вас, как с козла молока, - заключил Спиридонов. - Только и умеем, что задницы другим подтирать.

- А надо? - поинтересовался Зураб.

- Надо хвосты крутить. А уж если подтирать, так наждачной бумагой... Ладно. Следствие по станции будет вести Карпентер. Свяжись с Тараненко и потребуй, чтобы все материалы оседали у тебя.

- Так они и разогнались, - буркнул Карпентер. Оперативники сроду тянут до последнего.

- Ты, Эндрюша, если по-русски не понимаешь, то я по-английски могу повторить. Зураб - переводи, я сказал: потребуй, а не попроси. Оперативники... От моего имени потребуй. А если будут проволочки, пиши докладную Шатилову.

- Будет исполнено!

- Вот так-то... Теперь о некоторых отдыхающих. Ты, Гиря, мне это прекрати! Вот кончишь следствие - изволь, а пока не кончил - изволь работать.

- Я, Василий Васильевич, проводил отпуск в интересах следствия.

- Почему от Сюняева нет никаких результатов? Где сейчас Штокман?

- Понятия не имею. Я его не посылал.

- Посылай шифровку на Марс. Сюняеву - выговор. Штокману неудовольствие.

- С удовольствием, Василий Васильевич.

- А тебя предупреждаю о неполном служебном соответствии. Ты должен руководить следствием, а сидишь, не куешь, не мелешь.

Дав нам разгон, Спиридонов успокоился, позвонил куда-то и, отпустив Карпентера, предложил доложить, как я провел отпуск. Я не стал углубляться в подробности и изложил только суть.

- Кто сварил? - поинтересовался Спиридонов, когда я рассказал о цели визита к Сомову.

- Кикнадзе.

- Вот так надо работать! Головой надо думать, а не бегать туда-сюда. Уже две недели бегаем, а результатов - кот наплакал. Что скажешь?

- Дело сложное, - сказал я, сделав обиженное лицо.

- Было бы простое - я бы его себе взял. Я люблю простые дела. Они чем хороши: раз, два и в дамки!.. А сложные - нет. Сложные я буду тебе поручать. Вот когда научишься сложные расследовать - тогда пожалуйста. Дам простые. Три штуки. Нет, две - три тебе жирно.., - Спиридонов покрутил носом. И что, говоришь, на пятьдесят лет тянет?

- Да, - подтвердил я. - Чувствуется. Зацепится за что-нибудь и тоже, вот, примерно, как ты, Васильевич, мусолит его, мусолит. Оно уже протерлось и блестит во всех местах, а он все не бросает.

Это была месть.

- Да-а.., - протянул Спиридонов, - и вот так каждый щенок тебя учит... Не понимаешь ты, Гиря, что раз он мусолит значит человек основательный, а не какой-нибудь вертихвост. Нет, рано тебе еще простые дела давать.

- А мне? - поинтересовался Кикнадзе.

- И тебе рано. Ты Свеаборга прокрутил? Что узнал?

- Мало. Надо еще встретиться кое с кем, а приходится здесь Сюняева дежурить.

- Сюняев - подлец! Что творит, а?.. Так что там у Свеаборга?

- Данных о его психологическом состоянии не густо. Он два месяца лежал без сознания, а потом особых проблем с ним не было. Данные о состоянии Свеаборга до аварии почерпнуты из материалов полугодовых стационарных обследований. Здоров и годен без ограничений. Аномалий нет. Психологических отклонений нет. Ничего нет!

- А почему у него не было детей?

- Не знаю, - растерянно сказал Зураб.

- А почему не знаешь?

В этот момент забурдел видеофон, и из диспетчерской сообщили, что получена шифровка с Марса.

- Кто передал? Сюняев?

Ответили, что Сюняев.

- Сходи, Зураб, - попросил Спиридонов.

- Есть, шеф.

Зураб ушел.

- Вот что интересно, - задумчиво сказал Спиридонов, - я Сюняеву шифровки не заказывал. Что это он? А? Как думаешь?

- Наверное что-то расковырял...

Шифровку я подшил в дело. Послание начиналось так:

"Начальнику следственного отдела 2-го сектора ГУК майору Спиридонову, следователю по особым делам Гире. Материал ограниченного доступа, копирование с разрешения указанных лиц."

Когда Спиридонов читал эту чушь - у него чуть глаза не вышли из орбит. Во-первых, он не имел звания вообще и майора в частности - звания присваиваются только в военизированных организациях, каковой является, например, Департамент Общественной Безопасности. Во-вторых, я не являлся следователем по особый делам. В-третьих, никаких материалов ограниченного доступа в ГУКе не существует, хотя, впрочем, существуют материалы с доступом по особому разрешению, то есть с ведома определенных лиц. И, наконец, относительно копирования - оно регламентируется только для документов, то есть материалов, снабженных печатью. Разумеется, все это было совершенно в духе Сюняева - оный Сюняев без тени сомнения, ставил на свои донесения разного рода грифы, как-то: "совершенно секретно!", "по прочтении сжечь без остатка" и тому подобную билиберду, за что неоднократно подвергался разного рода экзекуциям по линии Спиридонова. Последний, увидев однажды это "сжечь без остатка", запомнил и при очной беседе с Сюняевым предложил прочитать донесение и исполнить предписание буквально. Сюняев его сжег, пепел размазал по полу, затем принес ведро воды и вымыл кабинет начисто. Спиридонов сохранял молчание в течение всей процедуры, а в конце заявил уважительно, что Сюняев достойный соперник и блестящий конспиратор.

Сюняев, однако, не зря торчал на Марсе. Вот что он сообщил:

"Доношу до вашего сведения следующее. Подследственный Уве Свеаборг (в дальнейшем просто Свеаборг) - прибыл на Марc рейсовым пассажирским лайнером 12.03... г. Предлог: медицинская реабилитация в пониженном поле тяжести. Официально он продолжал числиться в летном составе Марсианской флотилии, однако не поддерживал почти никаких контактов с коллегами. Жил уединенно. Никаких особых связей (дружеского или сексуального характера) я не зафиксировал. По отзывам лиц, имевших контакты со Свеаборгом, в повседневном общении вел себя ровно, корректно, в беседы, споры и дискуссии не вступал. Регулярно (раз в неделю) подвергался медицинскому освидетельствованию. Данные подтверждают, что его физические кондиции постепенно улучшались. Однако, все без исключения врачи утверждали, что Свеаборг постоянно находился в каком-то рассеянно-подавленном состоянии, хотя сохранял полное самообладание.

Заслуживают быть отмеченными два эпизода. Во время случайной встречи с одним из своих бывших коллег по службе Свеаборг будто бы не узнал последнего. Я лично встречался с указанным лицом - первым пилотом лайнера "Мериленд". Он сообщил, что встреча протекала довольно странно. Свеаборг сделал вид, что он нездоров, и начал исподволь выяснять детали их прошлого общения. А потом неожиданно будто очнулся, припомнил какойто смешной эпизод, назвал имена двух общих знакомых, поинтересовался, кто где служит, и так далее. Расстались дружески, но что поразило пилота Свеаборг не ответил традиционным среди летного состава прощальным приветствием (нечто вроде салюта или отдания чести). Ритуал этого приветствия соблюдается всеми, и является как бы пожеланием удачного полета, а пилот как раз уходил в рейс и сообщил об этом Свеаборгу. Встречаясь с приятелями, знавшими Свеаборга, он рассказал о встрече, высказав недоумение, а позже один из них рассказал ему, что тоже встречался со Свеаборгом, и тот, прощаясь, демонстративно его приветствовал обычным жестом. Разумеется, этому не следует придавать какое-то особое значение, но, как я выяснил, небрежное приветствие, а тем более, нежелание приветствовать среди летного состава - а это народ суеверным и мнительный - равносильно пожеланию "чтоб ты гробанулся". Причем, особенно тщательно этот ритуал соблюдают пилоты и навигаторы, а Свеаборг - пилот-дальнорейсовик с десятилетним стажем.

Второй эпизод имеет характер несколько комичный, но в той же степени и зловещий. Во время полета к Земле в качестве пассажира балкера "Нобиле" Свеаборг оказался запертым в каюте по причине аварийного срабатывания механизма замка. Связь с ним, однако, сохранялась, и повел он себя очень странно. Свеаборг не находил себе веста, утверждая, что реактор "работает не в режиме" и что его, якобы, держат в неизвестности относительно аварии, которую терпит транспортник. Реактор, по утверждению бортинженера, работал безукоризненно. После того, как Свеаборга освободили, он ринулся сначала в рубку, устроил сцену - капитану, а потом взял бортинженера за шиворот (при том, что бортинженер был его на голову выше), потащил в реакторный отсек и заставил изъять из активной зоны реактора один из топливных элементов. Самое интересное, что уже в орбитальном полете во время техосмотра бригадой обслуживания выяснилось, что элемент был, так сказать, на излете. То есть, Свеаборг, быть может, предотвратил реальную аварию. Для чего Свеаборг летал на Землю - осталось непонятным. Медики ему не запрещали, но для них оказалось новостью то, что он совершил полет туда и обратно транспортными рейсами. Дело в том, что у транспортников более жесткие режимы перегрузок.