Павел Багряк - Пять президентов. Научно-фантастический роман

• Название: Пять президентов. Научно-фантастический роман
• Автор: Павел Багряк
• Жанр: Детективная фантастика
• Год: 1991

Багряк П. Пять президентов: Научно-фантастический роман. / М.: Молодая гвардия, 1991. — (Библиотека советской фантастики). — 448 стр., 100 000 экз.

Роман в четырех повестях, об экспериментах по дублированию людей. В остросюжетном фантастическом романе рассказывается о судьбе научных открытий и их авторов в мире конкуренции и тайной борьбы за власть.

Павел Багряк — совместный псевдоним Валерия Аграновского, Дмитрия Биленкина, Ярослава Голованова, Владимира Губарева, Виктора Комарова и художника Павла Бунина…

Впервые в виде романа вышел в 1969 г.

---

Миллер на мгновение задержал на лице бывшего журналиста взгляд, словно припоминая, откуда ему знакомо это лицо, и, тоже кивнув Честеру, сел в машину. Через мгновение Честер остался одиноко стоять на тротуаре, глядя в ту сторону, где скрылся «мерседес».

«Вот оно что! — подумал он. — Значит, Миллер переехал в этот особняк. И купил Таратуру… Что бы это могло значить?»

Подняв воротник, Фред зашагал по улице, обдумывая эти мало что говорящие данные и пытаясь сопоставить их с тем, что вот уже более полутора лет не давало ему покоя. Он все еще мучился вопросом: какой же Миллер остался в живых, настоящий или двойник?

5. ЧЕТВЕРО У СЕЙФА, НЕ СЧИТАЯ ФУКСА

Дорон не тратил времени на приветствия.

— Гард, у меня к вам дело. Куда-то запропастился профессор Чвиз из Института перспективных проблем, — сказал генерал инспектору полиции, когда тот вместе с профессором Миллером и Кербером вошел в кабинет. — В его лаборатории обнаружена вот эта записка: «Я ухожу навсегда». Я не стал бы тревожить вас по пустякам, но этот старик действительно мне нужен. И желательно живой. Мои ребята тоже ищут его, но им надо помочь. К вам, — Дорон обернулся к ученым, — пока единственная просьба: попытаться установить, где находятся чертежи установки Чвиза и другие документы.

— Мне кажется, это нетрудно сделать, — сказал Миллер, поправляя очки, — все документы были в сейфе…

— Тем лучше, — перебил генерал и подумал: «Мир, в котором профессора верят в незыблемость сейфов, воистину не оставлен еще Господом Богом». — Не смею задерживать. — Дорон встал.

«Все-таки он деловой парень, этот генерал, — подумал инспектор Гард. — Но люди, которые подразумевают в собеседниках сообразительность, обычно плохо кончают».

— Вы не возражаете, профессор, если я поеду в институт вместе с вами? — спросил Миллера полицейский инспектор, когда они вместе с Кербером вышли из кабинета генерала Дорона.

— Пожалуйста. Как вам будет угодно. — Миллер был погружен в собственные мысли.

— Я бы хотел посмотреть на этот сейф с документами, — продолжал Гард, делая вид, что он не замечает выражения сосредоточенного раздумья на лице физика. — Если эти документы еще там…

— А если их нет? — быстро спросил Кербер.

— Ну, в этом случае мое присутствие становится просто необходимым, — спокойно сказал Гард, щурясь от яркого солнца, ослепившего их после мрачноватых коридоров Комитета Дорона. — Вы на машинах?

— Нет, генерал присылал за мной свою, — сказал Кербер, а Миллер промолчал.

— Отлично, тогда поедем на моей. — Инспектор распахнул дверцу черного «Гепарда-108», над крышей которого торчала антенна, длинная, как удочка. — Помимо неплохой резвости, у нее есть еще одно важное преимущество: мы можем не обращать внимание на знаки движения и полицейские трели. — Он вздохнул и добавил с грустной улыбкой: — Поверьте, это единственная радость в моей жизни.

Ехали молча. Инспектор — за рулем, ученые — на заднем сиденье.

— Кстати, профессор, — прервал молчание Гард, — для меня было бы нелишним узнать, у кого, собственно, находились ключи от сейфа.

— Дубликата не было, — ответил Кербер.

— Да, они всегда были у Чвиза, — подтвердил Миллер.

— А дубликат?

— Дубликата не было, — ответил Кербер.

— Откуда вы знаете? — спросил инспектор.

— Мне помнится, что сейфом пользовался только профессор Чвиз.

— Да, других ключей не было, — подтвердил Миллер.

— Вам не кажется, что запертый сейф без ключей — достаточно унылое зрелище? — спросил Гард, включая рацию на приборной панели автомобиля.

Миллер и Кербер не улыбнулись. Гард поправил рукоятку громкости и сказал:

— Я шестьдесят седьмой, вызываю дежурного.

— Дежурный О'Лири слушает, — хрипловато отозвался динамик.

— Здравствуйте, О'Лири, как дела? Много работы?

— Здравствуйте, инспектор. Пока все нормально. В лесу, в восьми милях по Хамберлендскому шоссе, обнаружен мужской труп без следов насилия. Пока не опознан. Больше ничего интересного. Прием.

— Молодой или старый?

— Старый. Борода. Прием.

Миллер встрепенулся и теперь внимательно слушал радиодиалог. Кербер тоже подался вперед, стараясь не пропустить ни одного слова.

— Хорошо, я потом посмотрю его. Вещей или бумаг не было?

— Корзинка с грибами и фляжка с водой. Прием.

— Хорошо. У меня к вам два дела. Пошлите Ройта и еще кого-нибудь, кто поглазастее, на квартиру профессора Чвиза. Пусть просто посмотрят, как там у него, но поаккуратнее. В общем, они знают, как это делается. И второе: подошлите Фукса с его готовальней в Институт перспективных проблем. Там для него есть работа. У меня все.

— Слушаюсь, инспектор. Фукс будет через полчаса…

Гард повернул ручку, раздался мягкий щелчок, рация умолкла.

— Надо сейчас же осмотреть труп, — сказал Кербер. — Я вспомнил, Чвиз говорил как-то, что любит собирать грибы.

— А он не говорил, что этим занятием, кроме него, увлекается еще миллионов десять человек? — спросил Гард.

— Но приметы… — Миллер тронул инспектора за плечо. — Согласитесь, что это может быть…

— Может быть! — перебил Гард. — А может и не быть. Не обижайтесь, дорогой профессор, двадцать лет назад, когда я начинал, я бы, не дожидаясь ваших советов, сломя голову бросился опознавать труп этого бедняги. Но теперь я стал старым и умным. Теперь я знаю, что труп — это верняк, он уже никуда от меня не денется. Это «самые спокойные клиенты в нашем беспокойном мире», как говаривает Бирк, хозяин похоронной фирмы «Спи спокойно, друг!». А вот сейф — дело другое. Поверьте мне, дорогой профессор, я знавал случаи, когда сейфы бегали не то что резвее покойников, а побыстрее самого олимпийского чемпиона, как там его… забыл… склероз.

Но тревоги инспектора оказались неоправданными: сейф был на месте. Да и мудрено было похитить его. Стальной куб был вмурован в стену лаборатории так искусно, что среди развешанных на стене химических диаграмм не сразу можно было заметить узкий глазок замочной скважины.

— Вот здесь, — сказал, подходя, Миллер.

— Да-а-а, — задумчиво протянул Гард, — аккуратная вещица. Впрочем, если внутри нет никакой нестандартной штуки. Фукс с ним справится.

— Кто это? — спросил Кербер.

— «Человек-ключ», как писали о нем в газетах, — усмехнулся инспектор. — Старик из Одессы, в прошлом — взломщик сейфов экстра-класса. Из Одессы он уехал еще в двадцатом году. Знаменит ограблением Королевского банка в Копенгагене. В Париже его поймали, отсидел лет пять. Потом он некоторое время резвился в Бразилии и Аргентине, опять попался и решил, что тюрьма чудесно обойдется без него. Сейчас он выручает ротозеев, которые теряют ключи, и иногда помогает нам. Но не будем терять времени. Я хотел бы узнать у вас некоторые детали.

— Какие детали? — быстро спросил Кербер.

— Прежде всего надо установить последовательность событий. Итак, когда вы видели в последний раз профессора Чвиза?

— В пятницу, около пяти часов вечера, я заходил в лабораторию и видел Чвиза, — сказал Кербер. — Он, как обычно, сидел около установки, вон там.

— Один?

— Нет, здесь была Луиза, его лаборантка.

— Вы говорили с ним?

— Говорил.

— О чем?

— Даже не помню. Какой-то пустяковый разговор.

— А вы, профессор? — Гард обернулся к Миллеру.

— Последний раз я видел его тоже в пятницу, примерно в то же время.

— Вы были вечером в институте?

— Да. Я приехал где-то около шести часов. Чвиз зашел ко мне, мы немного поговорили.

— Что было дальше?

— Потом он сказал, что закончил опыт и собирается уходить.

— Какое он произвел на вас впечатление? Вы не заметили в его поведении чего-нибудь необычного?

— Он всегда был чудаковатым человеком. Все необычное в нем трудно перечислить.

— Ну например?

— Например, он мог бы сейчас разговаривать с вами и одновременно разучивать гимн Эфиопии.

— Скажите, профессор, а чем он, собственно, занимался в этой лаборатории? Вы понимаете, я спрашиваю не из праздного любопытства.

Миллер помолчал.

— Как вам объяснить, — начал он. — Это очень сложная проблема. Чвиз разработал теорию матричной стереорегуляции. Вы, и я, и он, — Миллер оглянулся на Кербера, — все мы состоим из клеток, клетки — из молекул, и так далее. Если говорить популярно, популярно до вульгаризации, Чвиз научился разлагать организм на молекулярном уровне в поле гиперрегулятора…

— Вон в той штуке? — перебил его инспектор, кивнув в сторону установки.

— Совершенно верно. Только не непосредственно в той штуке, а в поле этой штуки создается молекулярная матричная копия, двойник организма. Энергия огромна. Секунда работы установки стоит…