Яна Завацкая - Ликей. Новое время (роман второй)

• Название: Ликей. Новое время (роман второй)
• Автор: Яна Завацкая
• Жанр: Социально-психологическая фантастика

---

- Ну ладно, приду, - Кеша пожал незагорающими белыми плечами.

- Ой, смотрите, смотрите, собачка! - закричала Света, подруга Ильи. Вслед за другой компанией отдыхающих чапала совершенно безволосая темная собачка, какой-то новейшей породы, выведенной на основе китайской хохлатой. Огромные выпученные, как у жабы глаза, и уши - развесистые лопухи, по краю которых торчали редкие волосины. Собачонка была уморительна. Внезапно она села на песок и старательно заскребла задней ногой за ухом. Компания покатилась со смеху.

- Собачка, собачка, - Агния потянулась к ней, протягивая кусочек сыру. Не обращая на нее никакого внимания, песик затрусил за хозяевами.

Агния откинулась на покрывало. Ее пальцы перебирали мягкие струйки песка. Кеша сидел рядом, и они уже ржали над чем-то, Агния не слышала - над чем. Было тепло.

- Вы как хотите, - сказал Илья, - а я купаться пошел.

И побежал неровной трусцой по песку, огибая соседние пляжные компании, к холодному на вид озеру.

Исторический разговор с Кешей состоялся на следующей неделе, на кухне. Агния и Анжела присутствовали, но все больше помалкивали.

- Я надеюсь, Иннокентий, - говорил отец, - что вы осознаете свою ответственность. Агния не простая девушка. Она идет по Пути Света. Мне бы хотелось знать, каковы ваши жизненные планы?

Агния замерла в ужасе - как Кеша вообще все это воспримет? Как это, наверное, дико для него. Он ведь, в сущности, больше всего боялся фальши и неестественности.

А здесь все так. Все. И понимаешь это только рядом с Кешей. И в этой фальши она выросла - но почему-то не замечала этого раньше. Этот напыщенно-вежливый тон. Путь Света… какая чушь.

- Да у меня особых планов нет, - сказал Кеша, пожимая плечами.

- Вы где-то работаете?

- Да, санитаром-спасателем, - сказал он.

- И у вас нет образования, - мягко продолжил Илларион.

- Не-а, - бодро ответил Кеша. Про училище он, видимо из принципа, решил не распространяться.

- Видите ли, мне бы хотелось услышать от вас конкретный ответ. Как вы представляете дальнейшую жизнь с Агнией…

- Папа, - вскрикнула она. Это было уж совсем невыносимо. Илларион строго посмотрел на нее.

- Ты сиди. Я даже не пытаюсь разговаривать с тобой, я понимаю, ты влюблена, и у тебя сейчас здравый рассудок не работает. А вы…

Он снова повернулся к Кеше.

- Вы мужчина, Иннокентий, и мне бы хотелось услышать от вас ответ. Вы отдаете себе отчет в том, что происходит? Вы понимаете, что у Агнии есть призвание, и что она не вполне обычная девушка?

- Ну я рад, - сказал Кеша, - тогда мы друг другу подходим. Я тоже необычный. У меня еще с рождения седьмая чакра открыта, вы не в курсе? И вообще я любимый ученик величайшего непальского йога Жри-Нехочурья и живу исключительно в астрале, а вы меня от астральных битв отвлекаете.

Он уставился в лицо Иллариона невинными голубыми глазами. Целитель отвел взгляд.

- Вы паяц, - пробормотал он.

- А у вас аура набок съехала, - сообщил Кеша.

- Я с вами серьезно хотел поговорить.

- А я несерьезный, - Кеша поднялся, протянул руку. Илларион посмотрел на нее с гадливостью, - ну ладно, пойду я. А то на дежурство еще опоздаю.

Он посмотрел на Агнию.

- Пока, детка, до завтра!

Завтра встретиться не получилось. И послезавтра тоже. А потом Агния сбежала и несколько дней жила на квартире у Кеши, не беспокоясь ни о чем.

Отец звонил, уговаривал ее. Она вернулась. Тогда она еще готова была вернуться. И даже продолжать свои целительские занятия, которые, правда, давались ей с трудом. Она почти ничего не слышала, хоть и могла по-прежнему видеть ауры. Ригнор, ее Учитель, куда-то исчез. Но если раньше это было бы трагедией, сейчас Агнии уже и не очень-то хотелось с ним общаться.

Она начала готовиться к поступлению в университет. Видно, ей не суждено стать целительницей.

Демарш Агнии принес плоды - ей не запрещали встречаться с Кешей и даже ничего не говорили. Пожалуйста, гуляй на здоровье. Казалось, все было очень хорошо. Но в один прекрасный день Кеша пришел мрачным.

- Что-то случилось?

- Да что… ничего. Увольняют меня просто.

- Ой, - испугалась Агния, - а как же ты теперь?

- Да ничего. Найду что-нибудь. Жалко, на подстанции хорошо было.

- Да почему увольняют-то? Ты же хорошо работал, тебя же…

- Понимаешь…

Он не хотел говорить сначала, но Агния со временем узнала правду. Это сказала коллега - оператор подстанции, которая была с Кешей в хороших отношениях. Оказывается, начальнику позвонили из центра Иллариона и сообщили, что вот именно этот санитар резко ухудшает карму подстанции.

Агния устроила дома скандал. Не отцу - они со Светозаром как раз уехали на конгресс, и мишенью оказалась Анжела.

- Почему вы со мной не разговариваете? Почему за моей спиной?

- А толку-то с тобой разговаривать? - повышенным, но спокойным тоном ответила Анжела, - ты же дурочка влюбленная. Ты разумных аргументов сейчас не слышишь. Он темный, ты это понимаешь? Он темный.

Агния выскочила из дому, хлопнув дверью. Поехала к Кеше. Всю дорогу она думала лишь одно: им надо расстаться.

Не потому, что "надо слушаться отца". Ерунда это все. Просто ведь не оставят в покое. Не такая уж это маленькая сила - центр Иллариона. Вот пожалуйста, уволили…

Разве только уехать отсюда, уехать совсем, в другой город. Жаль, конечно, но иначе… Но ведь никогда не оставят, не дадут им жить спокойно. Агния ни на минуту не верила, что Кеша "темный". Он был никакой - не темный и не светлый. Рыжий он был. Обыкновенный человек.

Она продумала в деталях, как войдет и скажет Кеше "прости, ты сам видишь, что нам нужно расстаться". Настроилась на холодный и деловой лад. Нажала кнопку звонка - Кеша жил в древнем доме с электрическими звонками. Знакомые шаги за дверью, Кеша на пороге. Едва дверь за Агнией закрылась, все ее намерения разлетелись как дым. Она упала Кеше в объятия, рыдая.

- Ну не реви… ты че, - он гладил ее по голове.

Потом уже, сидя на кухне и вылакав налитый Кешей стакан дешевого вина, Агния сказала.

- Не знаю. Они тебя достанут. Ты же видишь. Наверное… лучше, если ты меня… от меня… уйдешь.

- Кишка тонка у них, - сказал Кеша, - подумаешь, позвонили на подстанцию. Пойду вон на Василеостровскую, там возьмут. У нас просто шеф дурак.

Агния села к нему на колени, обняла за шею.

- Кеш, правда, что делать-то?

- Не грузись, - сказал он. Слишком уж легко он все воспринимает! Агнии было страшно. Не понимает он ничего. Хотелось сказать: увези меня отсюда! Да, хоть бы взял и увез - от этого дома, осточертевшего, где не было у нее ни любви, ни тепла, ни детства нормального. Но как это скажешь - увези?

- Может, нам уехать куда-нибудь? - спросила Агния. И тут же поняла, что нет, не получится.

- А ребята? - ответил Кеша, - да ладно, брось ты. Фигня какая. Устроимся как-нибудь.

14.

Детей было много. Дети были нарядные, взволнованные, притихшие. Они сидели на сцене, на стульях позади, в три ряда, и конечно, перешептывались, толкались, воспитательницы на них шикали. Вика была одной из младших, малышка совсем, Джейн ее не могла толком разглядеть. Дети выходили по одному на край сцены и читали стихи. Голоса и мастерство у большинства были худо-бедно, но поставлены. Джейн обливалась холодным потом при мысли, что Вика, как всегда, начнет бубнить себе под нос и хорошо, если попадет в микрофон.

Стихи по большей части были подражательными, безликими. Что-то про "родную нашу школу" или "вот уж листья опадают". Одна девочка огорошила всех не по возрасту продвинутыми строками о том, как "ложе утопало в кружевах, шелк, струился в красном балдахине, дама не нуждалась в куче свах, бедра были стянуты бикини"* *Н.Патрацкая.

Но Джейн, сидящей в зале среди довольных собой и гордых родителей, все эти творения казались гениальными. Очень пугала мысль о том, как это сейчас ее дочь выйдет и прочтет, еще и глупо, и невыразительно, свои собственные строчки. Она хуже всех. Ее послали сюда по ошибке. Может, так решили, потому что у Вики - "такая приличная мама, ликеида". Эта ликеида сейчас дрожала как осиновый лист и находила совершенно гениальным стих, который с выражением декламировал толстый румяный мальчишка лет десяти. Ну куда ее Вике до такого?

Мы жизнь свою по-разному рисуем,

Но рай у каждого с рождения в крови,

Ведь мы с тобой на свете существуем

Как проявление Божественной Любви.

Сердцами любящими Истину познаем

И улетаем, насладившись ей сполна.

С Небес на Землю Луч Любви мы посылаем.

И с большей радостью вращается она.

Джейн даже не услышала, как Вику объявили. Только увидела, как ее девочка робко, но пряменько идет к краю сцены. И тут же весь страх прошел. Да какая разница? Ведь это же Викушка! Она все равно лучше всех.

Маленькая, хрупкая, необыкновенная красавица в синем платье, с бантом в пшеничных волосах. Ножки - как у олененка. Глаза. И какая она вся ладненькая, славная, нет второй такой девочки.