Ури Геллер - Моя история

• Название: Моя история
• Автор: Ури Геллер
• Издательство: СП "Соваминко"
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1991
• ISBN: 5-85300-004-7

В автобиографической книге знаменитого экстрасенса Ури Геллера, написанной им совместно с писателем Г.Л. Плэйфайром, рассказывается о невероятных историях, происходящих в жизни этого удивительного человека, его уникальных способностях усилием воли сгибать металлические предметы, телепатически угадывать и передавать мысли на расстоянии, воздействовать на часовые механизмы и сложнейшие компьютерные системы… Встречи с крупнейшими политическими деятелями, популярными музыкантами, актерами, спортсменами, звездами эстрады ждут читателей на страницах этой книги, рассчитанной на самую широкую массовую аудиторию.

---

После прямого телевизионного эфира в Англии у ряда ученых возник интерес к изучению тех людей, в чьих домах происходили разные чудеса в тот момент, когда шла передача. Среди этих ученых был и профессор Джон Тейлор. Он считал, что если ему удастся изучить людей, у которых гнулись металлические предметы и начинали работать сломанные часы, а полученные результаты сравнить с анализом экспериментов, которые он предполагал провести со мной, то у него появится возможность подтвердить либо опровергнуть гипотезу о существовании особого «эффекта Геллера». Иными словами, если бы у него была возможность отобрать группу детей и взрослых, которым удавалось делать нечто подобное тому, что демонстрировал на экране я, то он вплотную мог бы подойти к доказательствам открытия новых, неизвестных науке сил.

Одна лондонская газета уже пригласила десять таких человек на обед в гостиницу и попросила их попробовать согнуть ложки, вилки или попытаться завести или остановить часы. Хотя это был далеко не научный эксперимент, результат был поразительным. На глазах у корреспондентов двое ребятишек сумели запустить сломанные часы, а семилетний мальчик по имени Марк Шелли, сфокусировав все свое внимание на целом ряде вилок, согнул их. «Я просто думаю о том, что вилка должна согнуться, и она гнется», — сказал он.

* * *

Перед поездкой в Японию у меня неожиданно появилась возможность немного передохнуть и в спокойной обстановке обо всем подумать. Эти необычные энергии или силы проявляли себя в совершенно разных ситуациях разными способами. Некоторые из них я мог контролировать, другие работали как бы сами по себе. К сожалению, удовлетворительного объяснения, почему это так происходит, я до сих пор не нашел.

* * *

Мне нравится жить настоящей, полной, насыщенной жизнью. Я люблю телевидение, люблю кино, люблю спорт. Люблю ходить на свидания с девушками, люблю путешествовать и везде встречаться с новыми людьми. Я получаю массу удовольствия от каждой лекции или демонстрации, куда бы я ни приезжал, в любой стране мира. Я люблю играть на пианино и люблю писать стихи. Стихи приходят ко мне очень странным образом, и я даже точно не знаю, сам ли их пишу, потому что в это время нахожусь в каком-то трансе и поэтому обычно наговариваю их на магнитофон. Правильнее, наверное, сказать, что стихи через меня приходят, чем мной сочиняются. Иногда я запоминаю, что наговариваю, а иногда нет. Бывает и так, что очень удивляюсь, когда прослушиваю то, что было мной записано на пленку.

Я начал заниматься этим вскоре после того, как приехал в Америку. Однажды в комнате, где я сидел, оказалась печатная машинка, и, хотя я никогда не обучался машинописи, я сел и стал печатать какие-то ритмические строфы. Они скорее больше похожи на слова из песни, потому что я всегда чувствую в них музыку. В этих словах много мистики и разных символов. Все они приходят ко мне откуда-то извне. Вот стихотворение, которое называется «Тот день»:

В тот день ветер пожелтел.
В тот день упала пыль.
В тот день открылись небеса.
В тот день что-то красное приблизилось к нам.
В тот день солнце остановилось.
В тот день мы увидели красное.
Тот день стал нынешним.
И вот тогда я познал конец.
В тот день начался подъем.
В тот день красное превратилось в желтое.
Тот день мы запомнили.
Тот день мы узнали.
Сиреневое вытекло из желтого.
Оно капало, и тишина горела.
Сиреневое превратилось в зеленое.
Зеленое стало таким белым и серебряным.
И серебро превратилось в золото.
И золото расцвело в цветах радуги.
И все это окрасило туман.
Туман утонул в радуге.
Утонул так глубоко, что его не стало.
Цвета упали в пустоту
И посеялись в полях.
На полях выросли вновь желтые цветы.
И стало слышно:
Человечеству предстоит пройти свой собственный путь.

Я находился в глубоком трансе, когда ко мне пришли эти стихи, и я записал их на диктофон. Когда я потом послушал это, то понял, что это уж слишком для меня. Попытался проанализировать строчку за строчкой. Первые же слова: «В тот день ветер пожелтел» — напомнили мне ветреные бури с летящей желтой пылью, которые я видел в пустыне. Мне казалось, что это описание огромной катастрофы, которая где-то происходила. Эти страшные ветры, которые гнали желтую пыль по пустыне, окрасили весь воздух в желтый цвет, потому что клубы пыли поднялись высоко над землей. А потом пыль вдруг резко упала и заволокла землю, как предвестие чего-то значительного, что должно было произойти. И «в тот день открылись небеса» для меня означало, что какая-то неведомая могущественная сила отворила небесный створ, чтобы проникнуть на землю.

Словом, вся поэма с ее многоцветием и образностью указывает на что-то космическое, всеобщее и очень величественное. Сиреневый цвет отражал бесконечность, зеленый предвещал собой или новую эволюцию, которая пришла на землю, или открытие новой планеты. Я не мог всего понять. Но понял, что когда-нибудь смысл этого стихотворения станет нам ясен. Наверное, только после того, как мы сами станем частичкой Бога.

Было еще много стихов, которые ко мне приходили таким же образом. Одни из них рассказывали о любви или об одиночестве, другие — о грустном настроении или о космических разумах. Чаще они получались короткими, но были и длинные. Вот, например, короткое:

Закрой свои глаза и постарайся увидеть
Яркий свет, падающий на тебя сверху.
Попробуй управлять им, мысленно контролируя луч,
Который перейдет в твой ум
Благодаря высшим силам и разумам.

Я прекрасно понимаю, что мои поэмы не литературные шедевры. Но я их очень глубоко переживаю. Когда они приходят, словно какая-то сила меня держит. Странно, конечно, но я физически чувствую легкое давление на точку прямо посреди лба.

Я показал свои стихи Байрону и Марии Джанис, и они им понравились. Кстати, Байрон даже сочинил на них музыку. Он же предложил показать их Дэлу Ньюмену, который занимается оранжировками музыки для таких известных рок-исполнителей, как Пол Маккартни, Элтон Джон, Кэт Стивене и Пол Саймон. Ему тоже пришлись по вкусу мои произведения. В конце концов мы с Яшей и Вернером решили, что пора выпустить пластинку с этими песнями на нескольких языках в Англии, в Германии, может быть, еще где-нибудь. Байрон и Дэл будут заниматься композицией, музыкальными оранжировками, а я буду просто начитывать стихи. Мэксин Найтингейл, известная по знаменитому музыкальному шоу «Волосы», будет исполнять те песни, в которых нужен сложный вокал в сопровождении хора. Пластинку решили назвать просто «Ури Геллер».

Честно говоря, с самого раннего детства я мечтал быть актером театра или кино. Я даже из-за этого всегда, пока рос, пытался скрывать свою энергию и силы, чтобы они не мешали мне раскрыться как артисту. По сути дела, я всегда был и остаюсь самым обычным человеком, если не считать, конечно, этих сил.

Так что желание быть исполнителем было для меня вполне естественным, хотя некоторые люди считают, что все это мешает моей работе, моим попыткам понять свой необычайный феномен. Я так не думаю. Мне кажется, что все, чем бы я ни занимался, в особенности эти стихи, является как бы частицей огромной картины, которая так же медленно вырисовывается, как фотопленка, спущенная в бачок для проявления. Фотография проявляется очень медленно и к тому же не сразу вся. Нужно подождать, прежде чем четко проступят все детали и весь смысл. Как всякий человек, не лишенный самых обычных чувств и эмоций, я осознаю, что существует прошлое, настоящее и будущее. Но когда я начинаю думать о каких-то более глубоких вещах, то убеждаюсь, что на самом деле не существует ни прошлого, ни настоящего, ни будущего для вечности. Все происходит одновременно. Я чувствую, что у каждого из нас есть два канала восприятия: космический и обыкновенный, и мы можем на них настраиваться в разные времена.

В одной из песен на своей пластинке мне хотелось открыть, сколько энергетических сил исходит от меня к другим людям. Я эту композицию назвал «Настроение». Она звучит так:

Давайте направим наш корабль к вере
И попытаемся силами своего разума
Сделать то, во что мы никогда не верили.
То, что мы считали, нам никогда не добиться.
Давайте что-нибудь возьмем,
Может быть вилку, ложку или ключ,
И сосредоточим на них все свое внимание.
Главное, поверить
И захотеть, чтобы чудо случилось.
Держите вилку или ключ в руках не слишком сильно
И повторяйте про себя: «Согнись, согнись».
Теперь проведите пальцами очень мягко вверх и вниз по предмету,
Почти не дотрагиваясь до металла,
Поглаживая нежно и повторяя про себя:
«Согнись, согнись».
И если получится, просто будьте счастливы
И ждите продолжения.
Вы — частичка потрясающего эффекта,
Который на самом деле запрятан во многих из нас.
Но если ничего не произошло,
Не разочаровывайтесь, потому что не со всеми это происходит.
Может быть, не то время
Или, может быть, не то настроение.
Ведь у меня тоже не всегда получается.

Прошло совсем немного времени, и мы узнали, что песни этой пластинки дали результат. На обороте альбома мы написали, что никто из тех, кто принимал участие в записи, не несут какой-либо ответственности за эксперименты и их последствия. Это необходимо было по двум причинам. Во-первых, если вдруг какие-то вещи начнут гнуться после того, как человек прослушает пластинку, то нам не хотелось брать на себя вину или ответственность за это. И кроме того, мы не хотели, чтобы кто-нибудь очень сильно разочаровался, если вдруг ничего не произойдет, потому что совершенно не могли предсказать, что будет.