Михаил Грешнов - Эхо (Сборник фантастических рассказов)

• Название: Эхо (Сборник фантастических рассказов)
• Автор: Михаил Грешнов
• Издательство: "МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1988
• ISBN: ISBN 5-235-00694-1

Грешнов М.Н. Эхо: Научно-фантастические рассказы — М.: Молодая гвардия, 1988. — (Библиотека советской фантастики). — 301 стр., 85 коп., 100 000 экз. (в мягкой и твердой обложке) — подписано в печать 13.10.88 г.

В научно-фантастических рассказах, вошедших в книгу, писатель раскрывает социально-психологические особенности научных открытий, пытается найти решение многих морально-этических проблем современности.

---

— Сорок девять орехов, или гвоздей, или железнодорожных вагонов. Абстрактных чисел не признаю.

— Гм… — сказал директор.

— Всегда он такой, — пояснил отец. — Или знает много, или не признает ничего.

Директор опять побарабанил ногтем по метрике Гиги, сказал:

— Ладно, придешь. Посмотрим.

Проучился Гига в школе три дня. Пришел, бросил портфель с тетрадками, с книжками:

— Не пойду!

— Почему? — встревожилась мать.

— Дразнят. Говорят — длинный.

Пятиклассники ростом ему были по грудь.

Взаимоотношения с детьми у него не ладились. Малышей Гига рассматривал изучающе-пристально, как котят. Подросткам задавал вопросы о голографии, топонимике, и те от него шарахались. У взрослых Гига вызывал изумление. Не только потому, что рос, как на дрожжах, но и внешним видом: череп у него вытягивался и был похож на грушу, глаза сдвигались за счет переносицы, стояли почти рядом. Плечи покатые, руки тонкие, длинные.

— Чучело! — говорили прохожие, не знавшие мальчика.

Гига не оставался в долгу, отвечал кличками:

— Фунт! — пухлому толстому завгару.

— Проблема… — бухгалтерше стройконторы.

Прозвища вроде бы необидные, но завгар и бухгалтерша разозлились на Гигу.

Конфликты доходили до Дмитрия Юрьевича.

— Не смей выдумывать клички! — запрещал тот.

Гига отвечал с детской непосредственностью:

— А чего — они?..

О двух своих сестрах, учившихся во втором классе и в третьем, тоже говорил:

— Что они? Четыре да четыре — не сложат!

Сестры иногда ошибались в счете.

Но как быть со школой для Гиги? Теперь, после хорошего нагоняя сыну, Дмитрий Юрьевич попытался отвести Гигу в школу опять:

Но директор решительно отказал:

— Нет семи лет. Не могу оставить. По закону.

Гига в это время штудировал квантовую механику Планка.

К концу первого года жизни Гига стал задумываться, прислушиваться.

— Слышу, как растет трава, — уверял он. — Как звенят мышцы, когда кто-нибудь поднимает тяжесть.

Окончательно сразил родителей, когда заявил:

— Слышу радиопередачи при выключенном приемнике.

— Каким образом? — спросил отец, кладя ложку на стол — разговор происходил за обедом.

— Слышу, и все.

— Первую программу или «Маяк»?

— Что захочу, то и слышу.

— Мать… — встал Дмитрий Юрьевич из-за стола. — Проверим.

Прошел в зал, притворил за собой дверь. Включил приемник, приглушил звук до невнятного бормотания.

— Что говорят? — крикнул из зала.

— Нам передают из Туркмении: около двух миллиардов кубометров природного газа добыли…

— Лады, — ответил отец. — Минутку.

Видимо, переключил диапазон и снова крикнул:

— Что теперь?

Гига без запинки ответил:

— Вологды-гды-гды-гды-гды…

— Что такое? — в недоумении спросила Елена Андреевна.

— Песня такая: «Вологде-где-где-где…» Есть и другая: «Там, за горизонтом, — там-тарам, там-тарам». — Гига с отвращением покрутил головой: — Кошмар!

Обед закончили молча, в задумчивости.

Но и это не все.

Однажды Елена Андреевна увидела странную игру Гиги с котом.

Кот Базилио был толст и равнодушен ко всему на свете. Мышей не ловил из принципа: они мне ничего, и я им ничего — пусть живут. Если не лежал, отдыхая, на диване, то обязательно разваливался посреди комнаты. Никакими приемами, включая и силовые, нельзя было расшевелить Базилио.

Вернувшись с работы и внеся в кухню сетку с продуктами, Елена Андреевна услышала в спальне разговор:

— Долго ты будешь ходить неграмотным? Скажи «ы».

— Ы-ы… — послышалось в ответ странным приглушенным голосом.

С кем это сын? Елена Андреевна заглянула в спальню через полуоткрытую дверь.

Гига и кот сидели рядом. Перед ними открытый букварь.

— Скажи «с-с», — требовал Гига, водя пальцем по азбуке.

— Х-х… — отвечал кот Базилио.

— Плохо, — ответил Гига. — Повтори: с-с…

— С-сь… — ответил кот.

— Лучше. Теперь — т.

— Т… — вполне отчетливо произнес кот.

— Молодец, — похвалил Гига. — Теперь скажи: я сыт!

Кот повертел головой то ли в нерешительности, то ли конфузясь.

— Ничего, — ободрял Гига. — Я сыт…

Кот наконец решился. Вздохнул, набравши побольше воздуху, и, чуть подняв голову, словно солист перед микрофоном, взвыл нечеловеческим голосом:

— Я сыт!..

Елена Андреевна попятилась в кухню, села на стул. Сердце у нее готово было выскочить из груди.

— С мальчишкой надо что-то делать! — рассказала она отцу о происшедшем.

Дмитрий Юрьевич тоже видел, что с сыном делать что-то необходимо, но что — не знал.

Помог директор совхоза:

— Везите его в Москву. В исследовательский институт.

— В какой институт?..

— Ну… — попытался найтись директор. — В биологический какой-нибудь, в кибернетический.

Дома Дмитрий Юрьевич посоветовался с сыном, как он смотрит на поездку в Москву.

— Можно и в Москву, — согласился Гигант.

— Не боишься?..

— Ничего не боюсь, — ответил сын. — Поехали.

Дмитрий Юрьевич повез Гиганта в Москву. Институты по справочнику были педагогические, финансово-экономические, медицинские, был даже — огнеупоров. Дмитрий Юрьевич остановил выбор на институте экспериментальной психологии. Попал он к доценту Розову.

Тот побеседовал с Гигой, перелистал с ним какие-то таблицы, уравнения с радикалами. Остался доволен — Дмитрий Юрьевич наблюдал за ними, присев на стульчик у двери кабинета. Доцент предложил Гиге несколько головоломок, тот, почти не задумываясь, решил их. Розов опять остался доволен, сделал авторитетное заключение:

— Феноменально!

Гига раскраснелся, оживился, видимо, хотел головоломок еще, но Розов сказал:

— Подождем академика Форсова. Что он скажет. Академик пришел через час. Тоже занялся Гигой, и чем больше работал с мальчиком, тем большее изумление можно было прочесть на лице ученого.

Потом, передав Гигу опять Розову, беседовал с Дмитрием Юрьевичем: как рос Гига, как питался, учился, спал? Есть ли в роду Дмитрия Юрьевича выдающиеся личности? На первую группу вопросов Дмитрий Юрьевич ответил, что ел, спал и питался Гига обыкновенно, что касается выдающихся личностей, то, насколько он знает, в его, Дмитрия Юрьевича, роду таковых не было.

Академик все это выслушал и сказал:

— Зайдите через неделю. Вы приезжий? Жить вам есть где в Москве? Мальчика на это время оставьте нам.

Через неделю Дмитрий Юрьевич был опять в этом же кабинете. Беседовали они с академиком Форсовым с глазу на глаз. Гиганта, пообещал академик, Дмитрий Юрьевич увидит: мальчик устроен, накормлен, не надо беспокоиться по этому поводу.

— Гига — особенный человек, — заявил академик. — Вы даже не представляете, Дмитрий Юрьевич, что вы дарите миру.

Дмитрий Юрьевич пока что не дарил ничего, но слова академика ему льстили, он согласно кивал.

— Не знаю, с чего начать, — сказал академик. — У вас какое образование?

— Среднее, — скромно признался Дмитрий Юрьевич. — Агрономическое.

— Ну, ничего, — кивнул академик. — Придется заглянуть в историю человечества, и если вам что-нибудь будет неясно, вы спросите. Хорошо?

— Хорошо, — согласился Дмитрий Юрьевич.

— Дело в том, — продолжал академик, — что человек от обезьяноподобных предков до настоящего времени развивался неравномерно. Из древнейших людей, архантропов, на каком-то этапе выделился вдруг неандерталец. Просуществовал определенное время и, выделив из своей среды кроманьонца — новую расу, — исчез..

— Как… как вы сказали? — переспросил Дмитрий Юрьевич.

— Исчез, — повторил академик. — Его вытеснил кроманьонец, — Хомо сапиенс, человек разумный. Мы его непосредственные потомки.

— Но ничто не стоит на месте, — продолжал академик. — Науку давно интересует — какова следующая ступень, кто придет на смену человеку разумному?

Дмитрий Юрьевич молча раздумывал: действительно — кто придет?

— Кажется, наш Гигант, — говорил академик, — дает на это ответ. Придет Хомо сверхсапиенс — сверхразумный.

— Вы хотите… — Дмитрий Юрьевич заерзал на стуле.

— То, что сказал, — прервал его академик. — Человек сверхразумный.

— А как же мы?.. — воскликнул Дмитрий Юрьевич.

Академик пожал плечами:

— Дело теперь не в нас — в вашем сыне. Он человек особенный. Скажу прямо: он родился с готовой речью, с готовыми навыками, которыми владеете вы, я и другие. В этом его отличие. Рождались дети талантливые — вундеркинды, запоминали с первого взгляда текст на странице, формулы, музыку. Но Гигант, обладая всем этим, коренным образом отличен от них. Мало сказать, что он унаследовал не только безусловные рефлексы, но и условные — его мозг превышает сейчас тысячу шестьсот кубических сантиметров, при норме тысяча четыреста, тысяча пятьсот. Это новый тип мозга, как Гигант — новый тип человека. Притом это устойчивая мутация. Понимаете?