Марина Цветаева - Письма. Часть 2

• Название: Письма. Часть 2
• Автор: Марина Цветаева
• Жанр: Прочая документальная литература

---

Выезжаем, с Божьей помощью, 31-го, в субботу, в 10 ч. 45 м<инут> утра.

У Мура очередные зубы и оспа, — м. б. за эти дни обойдется. Жар. Очень похудел. Ждать с отъездом нельзя, — 1-го уже въезжают в нашу квартиру, и А<нна> И<льинична> с Саввой уезжают 31-го. С ними — как в раю (условном).

Муру, очень прошу, приготовьте: литр молока, сливочн<ого> масла и обыкновенной муки белой. Как приеду — так жарить.

Колясочку Людмилы[284] непременно берите, пригодится. А спать одну ночь он может в нашей маленькой. Большую не берем — провоз — цена кроватки.

Итак — дай Бог — увидимся в воскресение. (О приходе поезда, пожалуйста, узнайте.)

Целую всех.

МЦ.

St. Gilles, 9-го июня 1926 г.

— Аденька, перешлите!

Дорогая Ольга Елисеевна,

Сердечное спасибо за чудные подарки. С рыбкой Мур купается, с зайцем гуляет, а костюмчик, увы, лежит, — ветра и дожди. Длина и ширина как раз. Морды котов грозны и сини, как туча.

Приехал С<ергей> Я<ковлевич>, живет вторую неделю, немножко отошел, — в первые дни непрерывно ел и спал. Подарили ему с Алей chaiselongue,[285] лежит в саду. Жизнь простая и без событий, так лучше. Да на иную я и неспособна. Действующие лица: колодец, молочница, ветер. Главное — ветер.

Понемножку съезжаются дачники, иные уже купаются, — глядеть холодно. Кабинка стоит 300 фр<анков>, обойдемся без. Сюда собираются Бальмонты. Русских здесь, оказывается, бывает много.

О людях:

13-го М. С. Б<улгако>ва выходит замуж.

26-го у Кати Р<ейтлин>гер родилась дочь.

Нужно бы третью новость — нету!

_______

У Мура загон. Только вчера прибыл. Поправился. Стоит не держась и явно ожидает похвалы. Ходит, но не твердо, — шагов двадцать (очень спешных!) и садится. Многое понимает, но говорит мало, — занят ходьбой. Я не спешу, и он не спешит.

Аля завалена кин<ематографи>ческими журналами, другое читает менее охотно. Жизнь лучше, чем во Вшенорах, если не легче, то как-то краше. Если бы не погода!!!

Оканчиваю две небольших поэмы,[286] времени писать мало, день летит. Читаю по ночам Гёте, моего вечного спутника.

Сейчас иду к С<ереже>, он будет читать вслух, а мы с Алей шить. — Где Вы? Пишу в пространство, т. е. на Rue Rouvet. Что Пиренеи? Каковы планы и сроки?

Целую нежно.

МЦ.

<11-го декабря 1926 г.>

Милая Ольга Елисеевна,

Оказалось, что в воскресенье Аля идет на Лелькин спектакль, поэтому у М<аргариты> Н<иколаевны> были в четверг и завтра не поедем. Думаю быть у Вас завтра (в воскресенье) с Муром около 3 ч., если только погода окончательно не разлезется. Пока до свиданья, привет всем.

МЦ.

Суббота.

КОЛБАСИНОЙ-ЧЕРНОВОЙ О. Е. и ЧЕРНОВОЙ А. В

Вшеноры, 30-го июня 1925 г.

Дорогие Ольга Елисеевна и Адя,

На этот раз Аде кофту (Адя, Вы не сразу поймете, в чем дело: скрещивается и завязывается сзади). Цвет, по-моему, Ваш.

Пишу второпях, утром под шум примуса и Муркин тончайший, нежнейший, протяжнейший визг (деликатное упоминание о том, что мокр).

Ваши последние письма получила (О<льги> Е<лисеевны> с письмом Вадима и вчера Адино — Аля). Отвечу как следует, но сейчас спешная оказия, не хочется пропускать, едут Булгаковы[287] и Исцеленновы (оказ<ывается>, два Н).

Мур цветет: громко смеется, хорошеет, тяжелеет, очаровывает всех. Катя Р<ейтлингер> неожиданно вышла замуж. У Веры Андреевой скарлатина, увезена на 11/2 месяца в барак, в Прагу, с А<нной> И<льиничной> беседуем через забор. Скоро пришлю карточки Катиной свадьбы, мы с Алей были и снимали. Еще из новостей: монах: задолжав всем (в частности, Беранеку тысяч десять) и пропавший без вести который месяц, оказался «сидящим на земле» (т. е. вспахивающим ее) в Словакии. Увез безвозвратно Сережино непромокаемое пальто. Честнейший Р<у>дин до сих пор не выслал ни кроны долга, и С<ережа>, покрывая, до сих пор без редакторского жалования. В следующем письме напишу о «дорогом» (кажется — все-таки в кавычках!). Сталинский живет рядом, в Ржевницах, и навещает исключительно Пешехоновых (нашел!).

Починила себе все зубы (три золотых коронки) и задолжала врачу 800 кр<он>. (В лавки долг — больше тысячи.)

На этом кончаю и целую.

МЦ.

<Приписка на полях:>

У С<ережи> флегмона: вся рука изрезана. На перевязи. Не сможет писать еще больше месяца.

КОЛБАСИНОЙ-ЧЕРНОВОЙ О.Е., ЧЕРНОВЫМ Н. В. и А. В

Париж, 18-го апр<еля> 1926 г., воскресение

Дорогая Ольга Елисеевна, Наташа, Адя,

Не примите за злую волю, — у меня просто нет времени, нет времени, нет времени. Никогда ни на что.

Скоро отъезд.[288] Завалена и удушена неубранными вещами — чемодан без ключей — тащиться к слесарю? а где он? — хочется курить — гильзы вышли — пропали Муркины штаны — и пр. и пр. А посуда! А обед! А рукописи!

С<ергей> Я<ковлевич> всецело поглощен типографией, у Мирского[289] заболела мать, кроме того — живет за городом. Неорганизованный быт — вот моя единственная трагедия. Не помогли бы и деньги. Или уж — без счета!

Точного дня отъезда не знаю, не позже 22-го, а то придется пережидать Пасху, а Мур и так зелен, как все дети Парижа. («C’est l’air de Paris qui fait зa[290]».)

_______

Едем мы в St. Gilles-sur Vie. 2 комн<аты> с кухней — 400 фр<анков> в месяц. Газ. (Везде керосин и топка углем.) Место ровное и безлесое — не мое. Но лучшее для детей. Пляж и море — больше ничего. В глубь страны — огороды и лужайки, но какие-то неопределенные (пересеченная местность, выгодная для войны, но — когда войны нет?).

Сняла на полгода и уже внесла 1/2 суммы. Вторую — при выезде. Те же комнаты в сезон ходят по 700–800 фр<анков>. В общем, не дешево, но дешевле, чем все по соседству (была везде). Хозяевам вместе 150 лет — рыбак и рыбачка. Крохотный, но отдельный садик для Мура. Это даст мне возможность утром, готовя, писать. Дети будут пастись в саду. После обеда — на море.

_______

Новости: М. С. Булгакова выходит замуж за моего знакомого Радзевича. Видела и того и другую. С обоими встретилась очень хорошо. Хочу помочь, пока здесь, чем могу. С свадьбой торопятся, оба из желания закрепить: она — его желание, он — свое. Ни у того ни у другого, конечно, ни carte d’identite,[291] ни метрики. Необходимо добыть.

У нас ярмарка, — последний привет La Villette.[292] Сегодня Аля идет с Володей.[293]

Спасибо за чудное мыло, фартучек, яичко, веточку. (Два листика последней, увы, ушли в суп!) Давно поблагодарила бы, если бы не заколдованный круг суток.

_______

Мур вырос и похудел, явно малокровен, скорее нужно увозить.

_______

Недавно заходил Невинный — проездом из Цюриха в Париж. Просил кланяться всем.

Пока до свидания. Напишите — как ваши планы? Очень хочу осенью жить в Hyиres,[294] если не уеду в Чехию. В Париж не хочу или — возможно меньше.

ЛЯЦКОМУ Е. А.[295]

Вшеноры, 18-го декабря 1924 г.

Дорогой Евгений Александрович,

Огромное спасибо за Ольгу Елисеевну.[296] Сегодня Ваше письмо Заблоцкому будет доставлено, посмотрим, заартачится или нет.[297]

Если деньги все-таки удастся получить, непременно сообщу Черновой, чьему участию она обязана этой удаче.

Сердечный привет и благодарность.

М. Цветаева

Вшеноры, 23-го февраля 1925 г.

Дорогой Евгений Александрович,

— Выручайте! —

17-го февраля, во вторник, умер Никодим Павлович Кондаков (смерть замечательная, при встрече расскажу), а 18-го в среду С<ергей> Я <ковлевич> должен был держать у него экзамен. Узнав, я, несмотря на горе по Кондакову, сразу учла трудность положения и посоветовала С<ереже> обратиться к Вам. Он же, по свойственному ему донкихотству, стал горячо возражать против устройства своих личных дел в такую минуту («что значат мои экзамены рядом со смертью Кондакова» и т. п.).

Поэтому, беря на себя неблагодарную роль Санчо-Пансы,[298] действую самостоятельно и сердечно прошу Вас подписать ему экзаменационный лист, который прилагаю. Остальной минимум (греческий, Нидерлэ) сдан блестяще.

— Суждено Вам быть благодетелем моего семейства! —

Не удивляйтесь незаполненности экзам<енационного> листа, — боюсь напутать с точным названием Вашего курса[299] и чешской орфографией.

Сердечный привет и — заранее — благодарность.