Ежи Косински - Свидание вслепую

• Название: Свидание вслепую
• Автор: Ежи Косински
• Жанр: Современная проза

Героя в "Свидании вслепую" Косински выбрал себе под стать. Джордж Левантер — донжуан и прохиндей, русский еврей и американский бизнесмен, на визитке титулующий себя «инвестором», а в жизни разыгрывающий то гэбэшника, то террориста, а то и вовсе ценителя игры на фортепиано. Описание его похождений — смесь плутовского романа со сказками "Тысячи и одной ночи". Или, может быть, художественного порно с эпизодами из биографии самого Косинского.

Перевод: Александр Кабанов

---

Они прошли пешком до Ист-Ривер. По реке, в направлении гавани Южных улиц, медленно скользила трехмачтовая шхуна. Вдалеке поблескивали огни порта. На палубе шхуны сидел одинокий гитарист; негромкие звуки музыки разлетались над водой. Мадлен и Левантер встали, прислонившись к балюстраде. Первые волны, поднятые прошедшим мимо парусником, ударились о камни набережной.

— За многие годы образ жизни Кирклэндов стал и моим собственным, сказала Мадлен. — Не окажись я с миссис Кирклэнд, мне пришлось бы самой зарабатывать себе на жизнь и получать иногда точно такие же уроки.

— А вы думали когда-нибудь о детях? О том, чтобы выйти замуж? — спросил Левантер.

— Думала. Но я не настолько смелая, чтобы заводить ребенка без мужа. А выходить замуж не хочу. Знакомые мужчины боятся, что, привыкнув к жизни с Кирклэндами, я не сумею довольствоваться обычными доходами. А те, кто богат, думают, что я развращена близостью богатства господина Кирклэнда и за деньги продамся любому. — Она помолчала. — Были и другие мужчины- молодые, симпатичные, яркие. Они притворялись, что влюблены в меня, но на самом деле им было нужно лишь одно — добраться через меня до постели миссис Кирклэнд и после смерти господина Кирклэнда жениться на ней.

Шхуна казалась здесь несколько неуместной — реликт из иного мира. Левантер поймал себя на мысли, что думает о миллионах людей, никогда не рассекавших океанские волны на роскошном теплоходе. Мир этого опыта был для них таким же чуждым, как для него самого — мир Мэри-Джейн Кирклэнд. На какой-то миг, глядя на стоящую рядом с ним женщину, он испытал чувство горечи. Какая случайность, что по прихоти судьбы Мадлен Саксон легко вступила в тот мир богачей, о котором многие другие, всю жизнь пытающиеся в него войти, имеют лишь самые приблизительные сведения.

— В письме к миссис Кирклэнд вы упоминали о своей любви к Альпам, сказала Мадлен. — Я там никогда не была.

— А я думал, вы путешествовали с Кирклэндами повсюду, — ответил Левантер.

— Конечно. Но Билл Кирклэнд ездил куда-либо исключительно по делам, а Мэри-Джейн не хотела без него путешествовать. Она никогда не бывала в Греции, Испании и Италии, в десятках других стран.

Левантеру показалось, что эта тема ей не совсем приятна. Мадлен выглядела подавленной, беззащитной. Неожиданно для себя Левантер почувствовал к ней нежность и мягко взял ее за руку. Она не стала изображать чопорность. Они пошли по городу дальше и вскоре оказались западнее от Пятой авеню.

— Вот моя квартира, — сказал Левантер, указывая на свой балкон. Они стояли на противоположной стороне улицы. — Здесь я живу и работаю.

— Большая квартира? — спросила Мадлен.

— Две комнаты, кухня и ванная, — ответил Левантер. Он представил себе, в каких апартаментах жила Мадлен у Кирклэндов, и почувствовал некоторую неловкость оттого, что его квартира такая скромная.

Мадлен казалась озадаченной.

— Две комнаты? Но если вы здесь работаете, то где вы спите? — спросила она серьезно.

Ее удивление было таким искренним, что Левантер не смог удержаться от смеха.

— Вы слишком долго жили у Кирклэндов! — сказал он. — Если бы вы были русской актрисой, я пригласил бы вас ко мне посмотреть фотографии. Это был бы предлог завлечь вас к себе.

— А какой предлог найдете вы для меня? — спросила она с вызовом.

— Зайти чего-нибудь выпить. Узнать, как одинокий холостяк может работать, жить и развлекать даму — и все это всего в двух комнатках, улыбнулся Левантер.

Мадлен взяла его под руку.

— Чудесный предлог, — сказала она, и они пересекли улицу.

Оказавшись в его квартире, она пришла в восхищение от того, насколько экономно он использует столь тесное пространство. Левантер показал ей «американку» — свою раскладушку, которую оставил в кабинете в качестве сувенира, — и рассказал о том затруднительном положении, в которое поставила его однажды перспектива эту раскладушку разложить. Он в шутку спросил:

— А вы бы как отреагировали?

Мадлен рассмеялась и сказала, что все механическое слишком ее раздражает.

Левантер посмотрел на нее. У нее было круглое лицо без единой морщинки, узкий носик, изящно очерченные губы и широко расставленные голубые глаза, придававшие ей невинный вид. Левантер предложил подвезти ее на своей машине. В этот час машин было мало, и уже через несколько минут, миновав огни моста Джорджа Вашингтона, они ехали по крутым темным закоулкам парка Форт-Трайон к "Монастырской аркаде", по прихоти какого-то миллионера перенесенной сюда из другого времени и другого места. Потом Левантер отвез Мадлен назад в центр города через Гарлем, где она никогда прежде не бывала.

Когда он остановил машину у ее дома, Мадлен сказала:

— Миссис Кирклэнд или я позвоним вам насчет ужина. — Она замолчала, но явно хотела что-то добавить. — Между прочим, — сказала она, пошарив в кармане куртки, — я украла кое-что у вас в доме. На память. — Она раскрыла ладонь, но в темноте ничего не было видно. — Жетон для турникета. Наверное, для того, чтобы попасть в вагончик канатной дороги, в Альпах! — воскликнула она.

Металл блеснул на свету.

— Это жетон нью-йоркского метро! — засмеялся Левантер. — Ничего подобного в коллекции миссис Кирклэнд вы не найдете!

Мадлен наклонилась к нему, быстро чмокнула в щеку и поспешила к входной двери. Привратник бросился ее отворять.

Через два дня Левантер получил визитную карточку от миссис Кирклэнд. Она извинялась за отсутствие в тот вечер и приглашала отужинать с ней и несколькими друзьями в субботу. Деликатный постскриптум уведомлял о необходимости иметь черный галстук, так что Левантер немедленно отправил почистить и погладить свой старый смокинг.

Горничная провела его в библиотеку. Мадлен Саксон оставила группу гостей и подошла поприветствовать его. Левантер спросил, неужели миссис Кирклэнд опять чувствует себя неважно и не может спуститься. Не успела Мадлен ответить, как появился дворецкий с подносом напитков, и она отошла в сторону.

Один из гостей повернулся к Левантеру и вежливо спросил, давно ли тот знаком с миссис Кирклэнд. Левантер собирался ответить, что еще ни разу с ней не виделся, но тут Мадлен представила ему очередную пару.

— Мне понравилась ваша вещь в "Инвесторз Квортерли"! — сказал мужчина. Мэри-Джейн мне ее прислала. Высший класс!

Левантер вежливо поклонился.

— Я собирался сегодня поговорить с миссис Кирклэнд, — воскликнул он. Надеюсь, она будет в добром здравии и поужинает с нами.

Мужчина высоко поднял брови.

— В добром здравии? Что вы хотите этим сказать? С ней что-то случилось? — Он обратился к Мадлен Саксон, которая беседовала с гостями неподалеку. — Что случилось, дорогая? — Мадлен повернулась к ним. — Господин Левантер спрашивает, в добром ли ты здравии? Как ты себя чувствуешь, Мэри-Джейн? — Он взял ее ручку и поцеловал пальчики с нежностью старого друга. Она подошла поближе и встала между ним и Левантером.

— Как мило, что ты обо мне беспокоишься, Джордж, — сказала она, похлопывая Левантера по руке. — С нашей самой первой встречи Джордж не перестает беспокоиться о моем здоровье. Правда, Джордж?

Левантер утратил дар речи и почувствовал, что краснеет.

Объявили о начале ужина. В столовой был накрыт круглый стол на двенадцать персон. Левантера посадили справа от Мэри-Джейн. Она все время смотрела на него, негромко посмеиваясь, желая показать ему, как довольна своим розыгрышем. В бледно-розовом вечернем платье, скрывавшем ее крупные бедра и подчеркивавшем тонкую талию и покатые плечи, с простым прямоугольным алмазом, висящим на тонкой серебряной цепочке между ее маленьких грудей, она казалась почти красавицей.

За ужином, беседуя с другими гостями, он чувствовал, что Мэри-Джейн смотрит на него. Когда же он болтал с ней и она наклонялась к нему, он замечал, что ее друзья внимательно разглядывают его, а дворецкий и официантки обмениваются тревожными взглядами.

Случайно он поймал себя на том, что рассматривает развешанные по стенам картины и пытается выяснить причину своего дискомфорта: он никак не мог понять, то ли сожалеет о том, что эти шедевры хранятся в частном доме, где они недоступны широкой публике, то ли просто завидует тому, что не является владельцем этих картин.

После ужина, когда в гостиную подали кофе и ликеры, Мэри-Джейн отвела Левантера в сторону.

— Когда я сказала, что была с миссис Кирклэнд, я просто добавила предлог "с", — прошептала она. — Саксон — моя девичья фамилия, Мадлен — имя, которым я в детстве подписывала письма, которые писала своим подружкам. Надеюсь, вы не сердитесь.

Левантер уже отошел от замешательства, которое испытал, когда понял, что одурачен. Он улыбнулся ей.

— Сегодня вы выглядите потрясающе, — мягко сказал он.