Роальд Даль - Дорога в рай (Рассказы)

• Название: Дорога в рай (Рассказы)
• Автор: Роальд Даль
• Жанр: Современная проза

---

    Я ехал по местности, знаменитой на весь мир скорпионами, и мне не терпелось поскорее остановиться и побродить в поисках их, прежде чем я доеду до заправочной станции в Бир-Рауд-Селиме. За час, прошедший с того времени, как я покинул Исмаилию, мне не встретился ни один автомобиль и ни одна живая душа. Это мне нравилось. Синай - настоящая пустыня. Я остановился на обочине и выключил двигатель. Мне захотелось пить, и я съел апельсин. Затем надел белый тропический шлем, медленно выбрался из машины, из этого уютного прибежища краба-отшельника, и оказался под палящими лучами солнца. Целую минуту я неподвижно стоял посреди дороги и, щурясь, оглядывался по сторонам.

    Ослепительно светило солнце, надо мной простиралось широкое раскаленное небо, а во все стороны тянулись огромные, ярко освещенные моря желтого песка, казавшиеся неземными. К югу от дороги возвышались песчаные горы голые светло-коричневые, терракотовые горы, слегка отливающие голубым и фиолетовым. Они неожиданно вырастали вдалеке и растворялись в знойной дымке на фоне неба. Стояла всепоглощающая тишина. Не слышно было ни звука - ни птицы, ни насекомые не подавали голоса, и, стоя в одиночестве посреди этого величественного знойного, безжизненного пейзажа, я ощутил какое-то необыкновенное божественное чувство, будто оказался и вовсе на другой планете - на Юпитере, или на Марсе, или в каком-нибудь еще более далеком и пустынном краю, где никогда не растет трава и не рдеют облака.

    Я подошел к багажнику и достал коробку, сетку и лопатку. Затем сошел с дороги и ступил на мягкий горячий песок. Я медленно побрел по пустыне, неотрывно глядя себе под ноги, и прошел примерно сотню ярдов; искал я не самих скорпионов, а их норы. Скорпион - криптозойское93, ночное существо, которое весь день прячется либо под камнем, либо в норе, в зависимости от того, к какому виду принадлежит. Он выходит наружу в поисках пищи только после захода солнца.

    Тот, который мне был нужен, opisthophthalmus, обитает в норе, поэтому я не стал тратить время на то, чтобы ворочать камни. Я искал норы. Прошло минут десять-пятнадцать, а я так ни одной и не нашел, и, так как жара уже начинала донимать меня, я, хотя и неохотно, принял решение возвратиться к машине. Назад я брел очень медленно, по-прежнему не отрывая глаз от земли, и уже дошел до дороги, как вдруг, не далее чем в двенадцати дюймах от края гудрона, увидел в песке нору скорпиона.

    Я положил коробку и сетку на землю и принялся очень осторожно раскапывать песок вокруг норы. Эта процедура всякий раз возбуждала меня. Для меня это то же, что откапывать сокровище, - сопутствующая опасность ничуть не меньше волнует кровь. Я чувствовал, что, по мере того как я все глубже копаю песок, сердце все сильнее колотится в груди.

    И неожиданно... вот она!

    О Господи, ну и чудовище! Гигантская самка скорпиона, не opisthophthalmus, как я тотчас заметил, a pandimus - еще один большой африканский обитатель нор. А к спине ее прижимались - в это трудно поверить! - буквально кишели вокруг нее... один, два, три, четыре, пять... четырнадцать крошечных младенцев! Сама мать была по меньшей мере шести дюймов в длину! Дети ее были размером с небольшую револьверную пулю. Теперь и она меня увидела, первого в своей жизни человека. Клешни ее широко раскрылись, хвост изогнулся над спиной подобно вопросительному знаку, и она изготовилась ужалить меня. Я тут же просунул под нее сетку и быстрым движением затянул. Самка принялась извиваться и корчиться, яростно тыча кончиком хвоста во все стороны. Я увидел большую каплю яда, всего одну, просочившуюся сквозь ячейку сети в песок. Мигом переложив ее вместе с отпрысками в коробку, я закрыл крышку, потом принес из машины эфир и через мелкую металлическую сетку в крышке коробки принялся лить его внутрь, пока им хорошенько не пропиталась мягкая прокладка.

    Как красиво она будет смотреться в моей коллекции! Дети, конечно, умрут и свалятся с нее, но я приклею их на место и сделаю так, чтобы они приняли прежнее положение; а потом я стану гордым обладателем огромной самки pandimus, к спине которой прильнули четырнадцать отпрысков! Я был чрезвычайно рад. Взяв коробку (я чувствовал, как самка скорпиона неистово мечется внутри), я положил ее в багажник вместе с сеткой и лопаткой. После этого сел в машину, закурил и поехал дальше.

    Чем более я чем-то доволен, тем медленнее еду. Теперь я ехал довольно неторопливо, и у меня, наверное, целый час ушел на то, чтобы добраться до Бир-Рауд-Се-лима.

    Местечко оказалось на редкость унылым. По левую сторону находились единственная бензоколонка и деревянная хибара. Справа стояли еще три хибары, каждая размером с сарай, в котором хранят горшки с рассадой. Все остальное было пустыней. Вокруг - ни души. Было без двадцати два, и температура в машине составляла 106° по Фаренгейту94.

    Глупо потратив время на то, чтобы вскипятить воду, прежде чем выехать из Исмаилии, я совершенно забыл заправиться бензином, и стрелка показывала, что в баке осталось чуть меньше двух галлонов. Этого должно хватить в обрез, но может и не хватить. Я подрулил к бензоколонке и стал ждать. Никто не появлялся. Я посигналил, и четыре специально настроенных гудка "лагонды" разнесли на всю пустыню "Son gia mille e tre!"95. Никто не появлялся. Я еще раз просигналил.

    gudki.png

    пропели гудки. Фраза Моцарта звучала в этой обстановке великолепно. Однако никто так и не появился. Похоже, что обитателям Бир-Рауд-Селима было наплевать на моего друга дона Джованни и на тысячу трех женщин, которых он лишил девственности в Испании.96

    Наконец, после того как я посигналил раз шесть, не меньше, дверь хибары, стоявшей за бензоколонкой, открылась, и на пороге появился человек довольно высокого роста, который принялся обеими руками застегиваться на все пуговицы. Занимался он этим не спеша и, пока не закончил, даже не взглянул на "лагонду". Я смотрел на него в открытое окно. Спустя какое-то время он сделал первый шаг в мою сторону... но переступил очень, очень медленно... и затем сделал второй шаг...

    "О Боже! - тотчас пронеслось у меня в голове. - Да его же спирохеты замучили!"

    Он передвигался медленно, пошатываясь, неуклюжей походкой человека, подверженного сухотке спинного мозга. Делая шаг, он высоко заносил ногу и потом резко опускал ее на землю, будто пытался раздавить какое-то опасное насекомое.

    Смоюсь-ка я лучше отсюда, подумал я. Успеть бы завести мотор да отъехать, прежде чем он приблизится ко мне. Но я знал, что не смогу этого сделать. Мне был нужен бензин. Я сидел в машине и неотрывно смотрел, как это жуткое создание с трудом передвигается по песку. Он, должно быть, уже много лет болен этой ужасной болезнью, иначе она не перешла бы в сухотку спинного мозга. В профессиональных кругах ее называют tabes dorsalis, и это означает, что больной страдает от перерождения тканей позвоночника. Но знали бы вы, о мои недруги и друзья мои, что дело в таких случаях обстоит гораздо хуже: происходит медленное и безжалостное уничтожение нервных волокон сифилитическими токсинами.

    Между тем человек - назову его арабом - подошел к машине с той стороны, где сидел я, и заглянул в открытое окно. Я отпрянул от него, моля Бога, чтобы он не приблизился более ни на дюйм. Вне всякого сомнения, это был один из самых заразных больных, которых мне когда-либо доводилось видеть. Лицо его было похоже на старинную гравюру по дереву, изъеденную червями, и, глядя на него, я подумал - сколько же еще болезней мучают этого человека, помимо сифилиса.

    – Салям, - пробормотал он.

    – Заполни бак, - сказал я ему.

    Он и с места не сдвинулся, с интересом рассматривая салон "лагонды". От него исходил мерзкий, тошнотворный запах.

    – Поторапливайся! - резко проговорил я. - Мне нужен бензин!

    Он взглянул на меня и ухмыльнулся. Это была не усмешка даже, а именно презрительная, издевательская ухмылка, которая, казалось, говорила: "Я король заправочной станции Бир-Рауд-Селим! Ну-ка, попробуй дотронуться до меня!" В уголок его глаза уселась муха. Он не сделал ни малейшего движения, чтобы согнать ее.

    – Значит, вам нужен бензин? - спросил он, как бы поддразнивая меня.

    Я хотел было разразиться ругательствами в его адрес, однако вовремя спохватился и любезно ответил:

    – Да, пожалуйста, я был бы тебе за это весьма признателен.

    В продолжение нескольких минут он хитро поглядывал на меня, словно хотел удостовериться, что я не разыгрываю его, затем кивнул, будто бы удовлетворившись моим поведением. Повернувшись, он медленно направился к задней части машины. Я опустил руку в карман на дверце и достал бутылку "Гленморанжи". Плеснув в стакан изрядную порцию, я принялся потягивать виски. Лицо этого человека только что находилось в ярде от меня; его зловонное дыхание проникло внутрь салона... и кто знает, сколько миллиардов вирусов перенеслось по воздуху? В подобных случаях лучше всего простерилизовать рот, а заодно и горло глотком шотландского виски. К тому же виски еще и успокаивает. Я осушил стакан, налил еще один и скоро успокоился. На соседнем сиденье лежал арбуз. Мне пришло в голову, что кусок арбуза наверняка подействует на меня освежающе. Я вынул нож из чехла и отрезал толстый кусок. Потом кончиком ножа тщательно выковырял все черные семечки, складывая их в арбузную корку.