Розмари Роджерс - Ложь во имя любви

• Название: Ложь во имя любви
• Автор: Розмари Роджерс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-014367-2

Юная испанская красавица Мариса встречает пирата и бунтовщика Доминика, блудного сына английского лорда, хладнокровного покорителя женских сердец. И вскоре оба они уже не могут понять, что за сила ведет их из страны в страну, с континента на континент, из наполеоновского Парижа в прерии Нового Света – то ли всесокрушающая ненависть, то ли всепобеждающая любовь.

---

– Вот не думала, что ты любишь читать! Знаешь, мне разрешали читать только религиозную литературу и книжки по географии, которую я ненавидела.

– Встань!

Она подняла глаза на его окрик, вздохнула и послушно встала, нехотя отложив книгу. Что с ним творится? Какой крутой у него нрав!

Она стояла в чем мать родила, соблазняя его зрелищем маленьких грудей с алыми сосками. Она давно не выходила на солнце, однако ее кожа оставалась золотистой, что он объяснял наследством мавров.

Она уже перестала стесняться перед ним своей наготы. Сейчас она смотрела на него как ни в чем не бывало, слегка удивившись его негодованию. Как она смеет?

– Ты выглядишь как шлюха, дожидающаяся своего первого клиента! – крикнул он. – Ради Бога, набрось что-нибудь или отправляйся в постель. Скоро явится Дональд с ужином, или ты решила соблазнить и его?

– А я думала, что именно этому ты меня и учишь – повадкам шлюхи. Или мне полагается весь день лежать на спине в ожидании твоего появления и быть готовой доставлять тебе удовольствие?

Эти слова стали для него холодным душем. Только когда она позволяла себе такие циничные речи, он вспоминал, какой наивной и невинной она была до тех пор, пока он не взялся ее вразумлять. Усмирив свой гнев, он подошел к столу и сделал ярче свет.

– Такие жертвы совершенно не обязательны, мадемуазель. Но извольте по крайней мере завернуться в простыню. Представьте себе, что это римская тога. Уверяю вас, скромность, даже застенчивость порой будят в мужчинах больше страсти, нежели щеголяние голышом.

О! Наконец-то ему удалось ее разозлить.

– С чего ты взял, что я хочу быть желанной? Если судить по тебе обо всех мужчинах, то это не имеет ровно никакого значения: ты думаешь только об удовлетворении собственного желания – не важно с кем, хоть с невинной жертвой.

Он задумчиво посмотрел на нее. Свет лампы, отражаясь в радужной оболочке его глаз, сделал их ненадолго такими же золотистыми, как у нее.

– Неужели я и впрямь такой себялюбец? Моя бедная маленькая жертва! Видишь ли, я привык пользоваться женщинами и выпроваживать их. Хочешь, чтобы я сделал для тебя исключение?

– Я от тебя ничего не хочу, кроме свободы!

Отвернувшись от него, Мариса небрежно сдернула с койки простыню, чтобы обернуться ею. О, как она его ненавидит! Что за новую изощренную пытку он придумал на этот раз? И это чистая правда: она мечтает только о свободе, в особенности от него!

Глава 7

Дональд, подавший ужин, представлял собой живой укор: накрывая на стол, он пыхтел и преувеличенно громко звякал посудой. В конце концов капитан приподнял одну бровь и спросил, не слишком ли Дональд стар для морских странствий.

Мариса надулась и забилась в дальний угол койки, повернувшись к каюте спиной, однако не могла не слышать этого разговора. Она представила себе вытянутую физиономию Дональда и его поджатые губы. По крайней мере в его лице она имела верного сторонника. Как только они доберутся до Франции, она станет умолять его о помощи…

– С какой стати вы потребовали одновременно и вина, и шампанского? – ворчливо осведомился Дональд. – Не припомню, чтобы вы раньше проявляли вкус к этой мерзкой жидкости. Какие-то глупые пузырьки, и все только для того, чтобы…

Он бросил жалостливый взгляд на Марису, заползшую под покрывало, и не скрыл своего негодования от капитана. Тот не имел никакого права помыкать этим беззащитным существом так, словно она портовая проститутка, вызвавшаяся удовлетворять его прихоти.

Доминик Челленджер прочел мысли старого моряка и язвительно хмыкнул:

– К чему мне ее соблазнять, когда вы с ней только и делаете, что оплакиваете эту загубленную мною судьбу? Просто сегодня вечером мне захотелось шампанского, а вовсе не твоих проповедей, старый дуралей!

Дональд открыл было рот, чтобы ответить, но капитан так сверкнул глазами, что старик молча удалился.

Внезапно по каюте распространился упоительный аромат. Несмотря на решимость быть твердой, у Марисы потекли слюнки. Доминик снял по очереди крышки со всех блюд, которые притащил в каюту Дональд. Переносить такие запахи оказалось свыше ее сил. Мариса прикусила губу и выпрямила спину. В следующую секунду она подпрыгнула на месте от неожиданности: Доминик выстрелил пробкой от шампанского.

Вот, значит, каковы правила его новой игры? Ей полагается ползти к нему на коленях и умолять, чтобы он не позволил ей умереть от голода. Что ж, посмотрим!

Запах рыбных блюд, специй и риса с шафраном внезапно вернул ее на Мартинику. Почему мать не оставила ее на этом теплом, благословенном острове с бабушкой и дедушкой, зачем потащила ее с собой во Францию?..

Мариса была настолько голодна, что даже в его присутствии не смогла сдержать голодное урчание в желудке. Ее лицо залилось краской.

– Если тебе не хочется есть, малышка, то, возможно, тебя взбодрит бокал шампанского. Мы скоро приплывем во Францию, и тебе, возможно, захочется отпраздновать наше скорое расставание.

В последнее время он взял привычку обращаться к ней по-французски; как обычно, от его язвительности она заскрежетала зубами. Раз она не пожелала присоединиться к трапезе, то у него хватит ума приказать убрать со стола, как только он насытится сам…

Поплотнее завернувшись в простыню, она в конце концов уселась напротив него. Рубаха на капитане Челленджере была распахнута до самого пояса, и ее внимание в который раз привлек странный медальон на серебряной цепочке, висевший у него на шее. Она уже любопытствовала по этому поводу, но капитан всего лишь пожимал плечами, ограничиваясь отговоркой, будто это подарок друга на счастье.

«По-моему, в этом есть что-то языческое!» – заявила она однажды.

Он насмешливо скривил губы.

«Тому, кто сделал мне этот подарок, язычницей показалась бы ты сама, моя дикая кошечка. Поменьше любопытства!»

Она приучила себя не спрашивать ни о чем. Она уже узнала все, что хотела знать; однако его поведение в этот вечер поставило ее в тупик. Он заставил Дональда по-праздничному накрыть стол, а теперь давал ей наставления по части правильного пользования столовыми приборами, следя, чтобы ее бокал с шампанским вовремя наполнялся.

– Тебе полезно было бы научиться есть, как это делают светские дамы, а не дикарки из леса. Или ты хочешь, чтобы твоей тетушке стало за тебя стыдно? А что подумают твои любовники?

– Любовников у меня не будет. Теперь, когда я знаю благодаря тебе, что требуется мужчине от женщины, я склонна уйти в монастырь.

– Подумай только, чего бы ты лишилась, замуровав себя в испанском монастыре!

В уголках его глаз появились лучики – с какой стати она обращает на это внимание? Она уже собралась дать ему полный высокомерия ответ, но вместо этого поперхнулась шампанским и закашлялась; ей казалось, что проклятые пузырьки добрались до мозга и сделали голову невесомой.

– Полагаю, пора преподать тебе очередной урок, ma fille.[7]

Простыня, в которую она до этого куталась, куда-то исчезла; теперь Мариса лежала навзничь на койке, ощущая опасное головокружение.

– Раз ты полна решимости стать монахиней, то поспеши расширить свои познания насчет того, что могут делать с тобой мужчины.

Не почудился ли ей этот хриплый шепот? Мариса ахнула от неожиданности, когда по ее груди и животу потекло что-то холодное. Она задрожала и невольно изогнулась всем телом; в глазах, неотрывно смотревших на него, появилось смущенное и недоуменное выражение.

– Ты поливаешь меня шампанским? Это безумие! Прекрати!

В следующее мгновение Мариса уже беспомощно хихикала; Доминик, наклонившись к ней, сурово приказал:

– Лежи смирно, чертовка! Жаль тратить на тебя столько шампанского!

Оба почти не ели, истратив все время на препирательства, поэтому она решила было, что он захмелел так же сильно, как она. Через секунду она обратила внимание на странное ощущение: он скользил губами и языком по ее коже, сначала следуя дорожкой, проложенной струйкой шампанского, потом выбрав более рискованное направление…

Мариса пыталась вырваться, но он пригвоздил ее к койке. Сперва он уделил внимание одной ее трепещущей груди, потом другой, и вдруг все ее тело запылало огнем. Удивительнее всего было то, что, несмотря на борьбу с ним и возмущенные стоны, ей на самом деле не хотелось, чтобы он прекращал свое занятие, даже когда от его ласк разболелись соски, а его неутомимый рот заскользил ниже, чтобы, преодолев возвышение ее напрягшегося живота, повести себя совсем уж неожиданно…

До этого мгновения она боялась его движений, теперь же повела с ним нешуточную борьбу, тяжело дыша и пытаясь сомкнуть колени, чтобы не позволить ему осуществить задуманную дерзость. Страх заставил ее забыть о гордости, и она уже умоляла его пощадить ее, хотя засевший у нее в душе демон продолжал ухмыляться и корить ее за лицемерие. Она подошла ближе, чем когда-либо прежде, к осознанию того, что такое желание; до полного осознания этого ей оставался, видимо, совсем маленький шажок, потому что, когда он занял традиционное положение и принялся целовать ее в губы, она испытала сожаление. Ей казалось, что она только что находилась на новом для себя рубеже, но потом была вынуждена отступить.