Лариса Захарова - Планета звезды Эпсилон (сборник)

• Название: Планета звезды Эпсилон (сборник)
• Автор: Лариса Захарова
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1989
• ISBN: ISBN 5-235-00720-4

Захарова Л. в соавт. с Сиренко В.; Планета звезды Эпсилон: Приключенческая фантастика. Роман, Повесть. / Худ. Анатолий Сухоруков. — М.: Молодая гвардия, 1989. — (Библиотека советской фантастики). — 272 стр. 75 коп. 100 000 экз. — подписано к печати 30.09.88 г.

В книгу вошли два остросюжетных приключенческо-фантастических произведения: роман «Планета звезды Эпсилон» и повесть «Плиозавр-45».      

---

— Да.

— Полезно, думаю, вам самому пообщаться с детьми, с врачами, их наблюдающими. Дальше видно будет, как дело повернется. Договорились? Плетнев взглянул на часы.

Поеров легко поднялся и простился.

«Ну и ну!» — глядя вслед, подумал Плетнев. Впрочем, если бы он сам вот гак, накоротке, рассказывал кому-то о происшествиях на подлодке, свидетелем которых был, что о нем бы подумали? Не сказали бы — «ну и ну!», как только что он сам? Или выразились бы иначе, учитывая солидный возраст рассказчика?

«А вообще, — упрекнул себя Плетнев, надевая плащ, — пожалуй, я не сказал Поерову главное. Надо отсекать мистику. В самом деле, получеловек-полудельфин! Эдак до инопланетян договориться можно. Скорее всего был аквалангист. Пытался помочь детям. Тут дельфины. Начали играть, как у них водится. А детям показалось, что дельфины защищают их от страшного дяди, который вылез из моря».

С этими мыслями Плетнев вышел из института. Светлая от огней широких магазинных витрин, улица суетилась, невзирая на поздний час. «Десяток яиц, песок и масло», — повторил про себя утренний наказ жены и толкнул стеклянную дверь гастронома. Еще через витрину заметил: «дают» бананы. И с удовольствием подумал, что возьмет сейчас килограммчика три для внуков.

Пластиковая сумка оказалась увесистой У кромки тротуара огляделся. Идти к метро не хотелось. Пройтись? И Плетнев направился к «зебре» перехода.

— Леонид Михайлович! Товарищ Плетнев! Океанолог обернулся. Вот так встреча! Штурман…

Откуда он здесь?

— Здравствуйте!.. — на лице Баранова сияла улыбка. — А я к вам. С обеда пытаюсь вас найти, но вы неуловимы.

Плетнев, кивнув Баранову, спросил:

— Проездом в Москве?

— Провожал жену. Она опять в Италии.

— Вот и отлично, что нашел меня, — сказал Плетнев. — Пойдем поужинаем и поговорим. У меня, правда, многолюдно, да не можем от внуков уехать.

Первоклассник Вадик и маленькая Женечка будто ждали деда под дверью. Повисли, защебетали, затискали.

— Маша! — крикнул Плетнев в простор квартиры, — я не один. Накорми и организуй, ради бога, полчаса тишины.

Вышла моложавая женщина — легкая, стройная, но седина у корней волос выдавала, что она все же бабушка. Спровадила ребятишек в комнату, сняла пару плечиков, приняла плащ мужа, куртку Баранова.

— Дай им, — Плетнев протянул ей сумку с бананами, — пусть поедят… А студенты где?

— Родители на учебе, — доложил Вадик.

— Сын у меня адъюнкт, а вот сноха действительно студентка. В общем, учащаяся молодежь, — пояснил Плетнев Баранову.

Они поужинали под возню и воркотню детей. За чаем штурман рассказал о гибели капитана Барсукова, о кинжале «Все для Германии» и о человеке со свастикой, которого видел на берегу. Рассказал скупо, осторожно, словно боясь вызвать недоверие. Но Плетнев внимательно слушал.

— Ну ладно, я понимаю, — делился Баранов своими мыслями, — где-то там, у них, можно разгуливать свободно с фашистским знаком. Деница хоронили, так Гесс из тюрьмы венок прислал. И на те же похороны с крестами Железными, в старых мундирах мышиного цвета последний долг друзья и ровесники гросс-адмирала явились. Никто и слова не сказал. Ладно, это там. Но у нас? Свастика! Этого аквалангиста видел Жуков, Кирилл Жуков из…

Плетнев кивнул.

В кухню снова прорвались дети. Они уже знали, что дедушкин гость штурман подводной лодки, вошли с умоляющими глазами и засыпали Баранова вопросами. Плетнев не мешал им. Он думал.

Разрозненные факты, неожиданные совпадения, полумистические явления. Вот и рассказ Андрея Поерова, казалось Плетневу, перекликается с рассказом штурмана. Он рассеянно слушал рассказы Баранова про подлодку, думая, как увязать все эти факты и совпадения, как объяснить появление подводных загадок. Интересно, Поеров знает о событиях на южном берегу?

Мария Гавриловна позвала детей спать. Баранов засобирался.

— Ты в Ленинград отбываешь завтра? — остановил его Плетнев. — Там далеко не исчезай. Думаю, вызов в Рим придет скоро.

… Баранова поднял стук в дверь. Проснувшись, он едва сообразил, что его окликает дежурная по этажу.

— У вас нет телефона в номере, — заспанно извинилась она, когда он открыл дверь. — Пройдемте, там срочно.

Когда горничная протянула Баранову телефонную трубку, он услышал голос Плетнева:

— Из Италии дурные вести. Светлана исчезла. Я послал за вами машину. Жду!

МОНОЛОГ I

Хальт ошибается — дело не только в средствах. Дело в том, чтобы было кому их передать. Суммы, о которых заикнулся Хальт, — не деньги по сравнению с тем, чем владею я. Пока есть я, есть мы. Пока есть я, есть группенфюрер, есть рейхсмаршал, есть наша вера и наша борьба. Жаль, что не сказал этого Хальту. Может быть, он начал забывать? Я не позволю… Ни ему, ни другим.

Если бы только не это чертово племя! Как много я мог бы сделать! Они, проклятые, знают, что я не выношу их ультразвукового визга и готов бежать хоть под ледяной панцирь! Знают! И гонят, гонят… Отдышаться бы в родном Пиллау, на родной Балтике… Да, Балтика — она моя, и земля возле нее моя, черт с ними, с новыми границами! Хоть мне и пришлось уйти… А еще есть моя Италия. Там мои последние друзья. Хальт знает. И когда-нибудь я получу благодарность. Рейхслейтер запретил вести дневник, и сколько ценных мыслей уйдет вместе со мной! Но они стоят того, чтобы их знал мир! Я больше, чем человек, — я наивысшая ступень разумного. Протянули кабель? Скоро забудут, о чем хотели поговорить по этому кабелю. Они трещат, что мы проиграли. Нет! Мы уповали на сверхчеловека. И мы создали сверхчеловека, стопроцентного арийца, которому подвластен мир. Это я. Меня нельзя опровергнуть. Пусть скажут, что это не я, моей Анне, она рассмеется. Я положу к ногам Анны не только жемчуга — вот они, черные, желтые, зеленые, голубые, розовые, таких нет ни в одной короне. У нее они будут. Я короную ее сокровищами инков. Как она хороша, моя Анна! Те же светлые волосы, и легкая походка, и глаза, только они слегка потемнели, в них нет уже прелестной голубизны — посерели за эти долгие годы. Она узнает меня, несомненно. Обрадуется. Как же ей не обрадоваться! Я жив, я помню ее. И какой дворец я возвел для нее! Только бы дельфины не пришли туда. Дуче с зятьком готовили для себя, а вышло — для моей Анны. Вот так, побеждает тот, кто остается. Фюрер, как всегда, прав. Завтра Хальт передаст туда деньги. Это не какие-то устаревшие египетские фунты, которые завещал им Гиммлер, это золото, конвертируемая валюта, как говорят сегодня. Я не привидение из прошлого, я правлю сегодняшней политикой. Я перерезал кабель — нет, я перерезал ниточку взаимопонимания, и они схватят друг друга за лацканы.

А, вот и мы… Вы хотите, чтобы я ушел из этой лагуны? Нет, герр главный дельфин, я не уйду. Я не дуче, который позволил себя вздернуть… Это моя лагуна и лагуна Анны. И вход в катакомбы первых христиан. Идите, герр дельфин, герр язычник, по своим делам, здесь для вас мелковато, я знаю. Прекрати, проклятая рыба! О… О… Тысячи голосов, давят, душат… Что он хочет? Чтобы я всплыл? Кто мог меня предать? Почему над кабелем теперь дежурят подводные лодки? Хальт?

Хальт не мог этого сделать. Зачем? Если ему нужны деньги, я могу дать сколько угодно. Я могу дать все. Но не всем. Только своим. Тем, кто верит фюреру и мне. Кто понимает, что спасает мир от большевизма. Хальт не мог меня предать. Анна? Но она меня еще не видела. Пока. Я осторожен, когда любуюсь ею. И потом, она же любит меня. Конечно, любит. Разве могло что-то измениться в моей Анне? Наш лес, наши сосны, она не могла их забыть. Тогда кто же? Дельфины? Их сигналы расшифровали, а я этого не знаю? Но пусть попробуют выследить меня! Это даже дельфинам не всегда удается. Дельфины знают мои гроты. Но этот грот я им не отдам. Здесь моя Анна. Анна, я иду к тебе…

Часть вторая

1

На ступенях Дворца юстиции сидели панки. Плетнев усмехнулся. Неужели и они ищут защиты у закона, вроде бы сами отказались от соблюдения правовых норм? Он осторожно прошел мимо парня, лежащего навзничь, стараясь не наступить на окрашенные охрой ладони, длинные, давно не знающие прически волосы.

— Сэр! — кто-то положил руку на плечо Плетнева. Он резко обернулся: Дуайнер!

— Рад видеть вас, мистер Плетнев. Как, готовитесь к новому заплыву?

Майор желает знать, пойдет ли русский в следующую автономку к кабелю? Возможно. Плетнев вежливо раскланялся с американцем.

— Что привело вас снова в храм Фемиды? Вивари или ваша пропавшая соотечественница? Или ряд странных происшествий на воде, точнее, в ваших территориальных водах? Как вы собираетесь ловить дельфино-человека? Осведомлен, ничего не скажешь! Дуайнер продолжал: — Вы, конечно, идете к себе… Я провожу вас, если позволите.