Сьюзен Виггз - Золотое королевство

• Название: Золотое королевство
• Автор: Сьюзен Виггз
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-88590-029-9

Действие этого любовно-исторического романа происходит во второй половине шестнадцатого века. У английской королевы Елизаветы[1] нет наследника, и она приказывает разыскать своего незаконнорожденного внука Генриха VIII.[2] Это поручение должны выполнить два молодых пирата, которые пополняют королевскую казну, грабя испанские корабли, перевозящие золото и драгоценности из Южной Америки в Испанию. Совершенно неожиданно наследником престола оказывается молодая прелестная девушка.

Любовь и счастье, страдание и надежда, честь и предательство причудливо переплелись в замысловатом сюжете романа.

---

– Что-нибудь еще, сеньор? – спросил Родриго.

– Нет, – Рэйес удовлетворенно улыбнулся. – Благодарю вас, дон Родриго. Вы сообщили все что нужно. До свидания.

Резко повернувшись на каблуках, он направился к двери. Увидев, что он приближается, рабыня вздрогнула от страха. Рэйес схватил ее за руку.

– Давай пошевеливайся. Дни твоего язычества сочтены, – он грубо вытолкнул ее на улицу.

– Дьявол! – взорвалась Энни. – Сукин сын!

Родриго сердито посмотрел на нее:

– Придержи-ка язычок, дитя мое. Не надо разыгрывать бравого парня, когда рядом никого нет.

Энни уперла руки в бока:

– Ну ладно, а что вы думаете о нем?

Родриго поставил, руки на стол и устремил взгляд в окно, выходившее на площадь, по которой Рэйес волок за собой Касильду.

– Я тоже думаю, что он – сукин сын.

– Мне противно, – сказал Эван Касильде. – Мне действительно противно так обращаться с гобой.

– Ты получил нужные сведения, – Касильда сделала вид, что споткнулась. – Все не так уж плохо.

– Не так уж плохо? – Эван свернул на улицу, ведущую к церкви. – Как дико и отвратительно мне так обращаться с тобой! Как ты можешь выносить, когда тебя толкают, словно ты какая-нибудь скотина?

Они подошли к церкви.

– Я прекрасно могу это выносить, – заверила его Касильда, приостановившись, чтобы ему пришлось подтолкнуть ее.

Устав от собственного поведения, Эван грубо схватил ее за плечи:

– Но почему, черт возьми?

– Потому что я люблю тебя.

Простой и прямодушный ответ заставил его окончательно потерять над собой контроль.

– Касильда, – прошептал Эван и, притянув к себе, властно поцеловал.

Этот поцелуй был эхом предыдущей ночи. В Касильде Эвану нравилось все: сила, красота, страсть. Всю ночь наслаждались они друг другом, этой неожиданно вспыхнувшей страстью, такой жаркой и светлой, как огонь. Эван нашел свою любовь в самом неподходящем месте, в самое неудобное время. Он не знал, куда приведет его сердце, но сейчас ему не хотелось об этом думать. Любовь к ней была так же неотвратима и неизбежна, как вызываемый луной прилив и отлив. Он сжимал ее в объятиях до тех пор, пока не почувствовал, как жаром окатило его чресла и в висках застучала кровь.

Эван почувствовал, что Касильда вздрогнула и отшатнулась. Тут он осознал, что стук, который доносился издалека, был топотом обутых в сапоги ног. Касильда вырвалась из его рук.

Эван повернулся и увидел двух приближающихся солдат. Один из них вел на поводке большую серую борзую. На ступенях церкви стоял высокий худой священник и неодобрительно смотрел в их сторону.

Солдаты остановились рядом с ними.

– Что такое? – спросил один из них, одетый крестоносцем, в костюм зелено-белого цвета. – Ты проявляешь слишком большое внимание к этой шлюхе-язычнице.

– К тому же на ступенях дома Господня, – добавил священник.

У Эвана пересохло во рту. Инстинктивно закрыв собой Касильду, он старался не смотреть на сверкающие на солнце мечи и кинжалы солдат.

– Она моя собственность, я привел ее сюда, чтобы окрестить.

– Ты как-то странно готовишь ее ко вступлению в истинную веру, – заметил один. – Мы неодобрительно смотрим на связь с язычниками.

– Да, – добавил второй. – Бери ее силой, если хочешь, но ради Бога, делай это дома, – его взгляд скользнул по Касильде. – Хотя я признаю, она просто прелесть.

«Интересно, – подумал Эван, – они тоже слышат, как колотится мое сердце?»

– Если вы позволите, я хотел бы переговорить со священником.

– Позже. Сначала сходим в казармы, поделишься с нами своим товаром.

Эван бросил умоляющий взгляд на священника, ожидая, что тот вмешается. Но священник просто наблюдал за ними с едва заметным любопытством.

«Католики, – презрительно подумал он. – Их религия – мразь, прикрытие для того чтобы мучить невинных».

– Сожалею, но сейчас не могу, – небрежно ответил Эван.

Он тайком оглядывал улицу, прикидывая, смогут ли они с Касильдой убежать.

– В чем дело? – поинтересовался солдат. – Туземка – твоя любовница?

– Ну конечно же нет. У меня здесь дело и нет времени на подобные развлечения.

Солдаты переглянулись.

– Тогда иди и оставь ее нам. Мы покажем ей, как настоящие мужчины должны обращаться с рабынями. Отойди.

– Ударь меня, – едва слышно выдохнула Касильда ему в ухо.

Эван сделал вид, что не слышит.

– Господа, мне кажется, что у солдат империи в такой час должны быть более существенные занятия.

– Ударь! – настаивала Касильда.

– Puta![12] – воскликнул он. Хотя все в Эване восставало против этого, он замахнулся и ударил ее, надеясь, что солдаты не заметят, как он смягчил удар рукавом.

Касильда съежилась и прикрыла рот рукой. Эван увидел, что она прикусила губу, чтобы пошла кровь.

– Еще! – зашептала она. – Еще!

– Прекрати ныть, – с трудом выговорил Эван и ударил ее по лицу. Голова ее дернулась в сторону, выражение лица стало болезненным. Он решил, что впрямь сделал ей больно.

– Перестань! – с другого конца улицы раздался пронзительный крик.

Эван увидел бегущего к ним помощника Родриго Бискайно.

– Еще, – прошептала Касильда, делая вид, что пытается вырваться от него.

Эван схватил ее за волосы:

– Пошли отсюда, ведьма. Нам и так уже помешали.

– Отпустите ее! – закричал неумытый мальчишка, останавливаясь перед Эваном. – Ты, ублюдок, что же ты за свинья такая? – мальчик налетел на Эвана с кулаками. Он оказался проворным, а справедливый гнев придавал ему силы.

– Мы позаботимся о рабыне, – предложил солдат.

Он схватил женщину за руку и принялся лапать ее.

Касильда пришла в растерянность. Мальчишка продолжал молотить Эвана по груди.

– Святые угодники, Боже, беги, – закричал паренек Касильде.

Касильда резким движением ударила солдата в глаз, тот взвыл от боли и отпустил ее. Эван видел, как она вырвалась из рук опешивших солдат.

Эван внимательно посмотрел на мальчишку. Что-то знакомое послышалось ему в этом выражении «Святые угодники…». Где он его уже слышал? Не теряя времени на размышления, он бесцеремонно повалил парня на землю.

– Ну, смотри, что ты сделал!

– За ней! – завопил солдат. – Не дай этой шельме сбежать!

Они спустили борзую. Собака присела, приготовившись к прыжку, но писарь Бискайно успел ухватиться за конец поводка, и она, дернувшись, остановилась. Выругавшись, солдаты бросились в погоню сами. Разъяренный Эван бежал следом. Работая ритмично ногами, он с трудом переводил дыхание. От выбеленных известью стен зданий с обеих сторон улицы отражалось эхо гремящих сапог и лай сдерживаемого поводком пса.

Он не сводил глаз с Касильды, моля Бога, чтобы тот спас ее, старался не думать о том, что будет, если ее поймают.

Когда они выскочили на главную площадь, это уже казалось ему менее вероятным. Его прекрасная Касильда бежала легко и грациозно, как лань, без труда обходя повозки, корзины и прохожих. Солдаты же из-за неудобных и громоздких доспехов двигались медленно и неуклюже.

– Она бежит к Панамским воротам! – взревел один из них. – Остановите ее!

Ворота охранял толстый часовой, развалившийся возле крохотного каменного строения в тени бананового дерева. Перед ним стоял глиняный кувшин, наполовину наполненный вином или веселящей водой.

– Останови ее, идиот! – гаркнул солдат.

Толстяк испуганно вскочил на ноги. Касильда стрелой промчалась мимо него и припустилась по пыльной дороге, ведущей вон из города.

Часовой выругался и поднял заряженный арбалет. Прицелившись, он нажал на спусковой крючок.

– Нет! – закричал Эван, бросившись на часового и пытаясь выбить у него арбалет. Его руки были всего в дюйме от оружия, когда вылетела смертоносная молния и устремилась в сторону Касильды.

Даже на расстоянии Эван услышал ужасный глухой звук, а потом высокий, пронзительный крик, как у раненого животного. Касильда споткнулась, но продолжала бежать.

– Боже, эта женщина одержима дьяволом, – перекрестившись, сказал часовой.

– Иди ты к черту!

Эван не помнил, как вытащил шпагу, но внезапно та оказалась у него в руках. Толстяк отпрыгнул назад. В то же мгновение подоспевший солдат схватил его сзади за руку, предотвратив удар.

– Сеньор, вы арестованы, – он повернулся к своему товарищу. – Мартинес, возьми Гончую и беги за рабыней.

Эван вырвался и стал лицом к солдатам. Если для того, чтобы испугаться, обнаженной шпаги им было явно недостаточно, то увидев выражение его лица, они попятились, словно встретились с самим дьяволом. Но мечи достали. Один из них побежал назад к церкви, чтобы взять собаку. Стражник поднял арбалет и вставил новую стрелу. Эван попытался выбить у него оружие шпагой, но слишком плохо владел этим искусством и поэтому промахнулся.

Солдат рассмеялся, явно предвкушая легкую победу. Разозлившись, Эван бросил шпагу и, увернувшись от мелькнувшего лезвия меча, ударил солдата кулаком в лицо. От удара костяшки пальцев зашлись болью. Нос солдата хрустнул, и кровь обильным фонтаном брызнула во все стороны. Не мешкая ни минуты, Эван схватил винный кувшин и с размаху опустил его на голову стражника. Арбалет упал на землю, и толстяк свалился на него, потеряв сознание.