Нэн Райан - Дарю тебе сердце

• Название: Дарю тебе сердце
• Автор: Нэн Райан
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-008149-9

Разлученная с первым возлюбленным, дерзким авантюристом Доусоном, прекрасная креолка Кэтлин Борегар вынуждена была пойти под венец с богатым плантатором Хантером. Не сразу удалось чуткому, нежному супругу исцелить душевные раны красавицы и пробудить в ней любовь – пока еще робкую, неуверенную. Но теперь, когда Кэтлин получила известие о гибели мужа на полях Гражданской войны, а магически-притягательный Доусон вновь появился в ее жизни, – как ей поступить, на что решиться?..

---

Как только нянька и мальчик ушли, Кэтлин поспешила вернуться в магазин. Закончив с покупками, она пошла в сторону отеля, села за столик и заказала лимонад. Настроение у нее было хорошее, она предавалась приятным раздумьям.

– Кэтлин, – произнес у нее над ухом бархатный баритон.

Никакой другой голос не мог произносить ее имя вот так – будто лаская, ни от какого другого голоса по ее телу не распространялось легкое покалывание. Кэтлин медленно повернулась на звук этого завораживающего голоса. Доусон стоял совсем близко. Он оказался еще выше, чем ей помнилось. На нем были черные брюки и жемчужно-серый сюртук, прекрасно гармонировавший с белоснежной рубашкой и шелковым шейным платком. Смуглое лицо стало еще темнее, в глазах горел огонь, густые волосы отливали синевой. Кэтлин хватило одного короткого взгляда на это красивое лицо, чтобы вся боль и тоска, которые, как ей казалось, остались в прошлом, вернулись. «Я все еще его люблю, – поняла она, – люблю безрассудно, безоглядно, так, как не любила никого на свете».

Выйдя из отеля, Доусон направился к ресторану и тут увидел ее. Женщина была в легком розовом платье с глубоким вырезом, ее белокурые волосы были уложены в аккуратную прическу, открывая взгляду лебединую шею и молочно-белые плечи. Лица Доусон не видел, но наклон головы и весь ее облик были слишком знакомы. Несколько минут он стоял, не смея пошевелиться. Боясь, что, если он подойдет ближе, Кэтлин в гневе бросится от него, он решил пока не обнаруживать свое присутствие. Однако он чувствовал, что должен посмотреть ей в лицо, – пусть даже это продлится всего секунду. Он подошел ближе и тихо окликнул ее. В первый момент Кэтлин не оглянулась, и сердце Доусона застучало, как молот. Она узнала его голос и сейчас убежит. Но вот их взгляды встретились. Кэтлин улыбнулась, и гнетущее чувство одиночества, которое он ощущал все проведенные без нее годы, вмиг исчезло. Выражение ее глаз придало ему храбрости.

– Можно к тебе присоединиться?

Она ответила не колеблясь:

– Конечно! Садись, пожалуйста.

Доусон отодвинул стул и сел за столик напротив нее. Каждому хотелось коснуться другого, но ни он, ни она не решились.

Кэтлин первой прервала затянувшееся молчание:

– Ты хорошо выглядишь.

– Спасибо, ты тоже. Стала еще красивее – если такое вообще возможно.

– Ты живешь в Новом Орлеане? А я думала, ты в Европе.

– Был. Вчера вечером вернулся из Испании. А почему ты оказалась в городе?

– Я… то есть мы приехали в гости к родственникам матери.

– Мы? – переспросил Доусон. – Ты приехала с мужем?

– Нет. К сожалению, Хантеру пришлось остаться в Натчезе.

– Не одна же ты живешь в этом старом порочном городе?

– Нет, конечно, – быстро, слишком быстро, ответила Кэтлин. – Со мной родители и мой… – Она замолчала, потому что его внимание вдруг переключилось на что-то у нее за спиной. Кэтлин оглянулась. К их столику шли Ханна со Скоттом.

– Мама! – закричал мальчик. – А я ел шоколад!

– Вижу, – улыбнулась Кэтлин, – только мне кажется, что большую часть ты пронес мимо рта.

Доусон не отрываясь смотрел на мальчика.

– Хочешь посидеть у меня на коленях? – спросил он.

– Не надо, – поспешила ответить Кэтлин, – он тебя испачкает.

Но мальчик уже проворно вскарабкался на колени к незнакомцу. Доусон всмотрелся в черные глаза, сверкающие на смуглом личике.

– Скажи, Скотт, сколько тебе лет?

Мальчик оттопырил три пальца.

– Сегодня у меня день рождения, – гордо сообщил он, – и вечером я получу много-много подарков!

Доусон рассмеялся:

– Представь себе, у меня сегодня тоже день рождения!

– А вы получили подарки? – невинно поинтересовался малыш.

– Получил, сынок. Я получил такой подарок, о котором мог только мечтать.

Кэтлин вспыхнула и, скрывая смущение, строго сказала сыну:

– Скотти, слезай, нам пора домой.

– Ну еще минутку, – попросил Доусон. Он достал из кармана золотую двадцатидолларовую монету.

– Я не знал, что у тебя сегодня день рождения, поэтому не приготовил подарка. Купи себе что-нибудь сам.

Скотт посмотрел на мать:

– Мама, можно мне это взять?

– Ну конечно, – ответил за нее Доусон, – но только если ты поцелуешь меня на прощание.

Скотт охотно чмокнул его в губы и побежал к Ханне. Сходство этого восхитительного мальчика с ним самим не вызывало у Доусона сомнений. Он вопросительно посмотрел на Кэтлин.

Избегая встречаться с ним взглядом, она протянула ему руку:

– Рада была повидаться.

Доусон нежно пожал ее пальцы и произнес:

– Я остановился в четыреста двенадцатом номере. Один.

Кэтлин выдернула руку и, не сказав ни слова, ушла.

Доусон откинулся на спинку стула и стал смотреть ей вслед. Как же ему хотелось, чтобы она оглянулась! Он загадал: «Если Кэтлин оглянется, значит, она придет ко мне ночью. Господи, сделай так, чтобы она оглянулась!» И тут Кэтлин посмотрела на него и улыбнулась. Доусон вздохнул, его глаза радостно засияли. Кэтлин свернула за угол и скрылась из виду.

От поцелуя ребенка, о существовании которого он до сегодняшнего дня не подозревал, на губе остался липкий след. Доусон достал из кармана белоснежный носовой платок и почти нехотя стер шоколад.

Торжество по случаю дня рождения Скотта устроили на просторной лужайке. После обильного угощения перед ним поставили огромный торт с тремя свечами.

Кэтлин подошла к сыну, который приготовился их задувать, и сказала:

– Загадай желание.

Мальчик прильнул к матери и заглянул ей в глаза.

– Я хочу, чтобы папочка был здесь!

– Я тоже этого хочу, дорогой.

Гора подарков привела мальчика в неописуемый восторг. Когда три часа спустя Ханна увела пребывающего в радостно-возбужденном состоянии Скотта, он стал просить, чтобы ему разрешили еще поиграть с новыми игрушками. Однако стоило ей уложить его в постель, как он мгновенно заснул.

Вскоре Кэтлин зашла пожелать сыну спокойной ночи, а Ханна стала собирать его одежду. Из кармана штанишек что-то выпало. Это оказалась двадцатидолларовая монета, подаренная Доусоном. Ханна задумалась. В тысячный раз она спрашивала себя, правильно ли поступила, не рассказав Кэтлин о подслушанном ею разговоре.

– Слишком поздно, – пробормотала она тихо, вышла из детской и направилась в спальню Кэтлин. Войдя, Ханна молча протянула ей золотой. Кэтлин прижала монету к груди. Ханна немного постояла, глядя на свою питомицу, потом понимающе покачала головой и принесла из гардеробной голубое муслиновое платье.

– Жарко сегодня, правда, золотко? По-моему, вам надо съездить на прогулку, чтобы лучше спалось.

Поняв, что нянька прочла ее мысли, Кэтлин бросилась ей на шею.

– Ты одна меня понимаешь!

– Ну-ну, детка. – Ханна обняла Кэтлин большими пухлыми руками. – Я знаю, как моей девочке плохо. Что за беда, если вы с ним ненадолго встретитесь?

Нянька помогла ей одеться и причесаться. Наконец Кэтлин благополучно сидела в коляске. Забившись поглубже, она улыбалась, чувствуя себя провинившейся школьницей.

Когда она тихо постучалась в четыреста двенадцатый номер, ее колотила дрожь. Из-за двери послышался ровный голос:

– Входи, не заперто.

В номере царил полумрак. Доусон смотрел прямо на Кэтлин, застывшее лицо выражало мрачную решимость. Сейчас на нем были только коричневые брюки и белая рубашка, расстегнутая до пояса. Он принял ванну и недавно побрился, как будто ожидал ее прихода. От его чувственной улыбки, так хорошо знакомой Кэтлин, ее сердце радостно забилось. Они молча обнялись, и их губы слились в страстном поцелуе. Каждый стремился заново открыть другого. Дрожащие от нетерпения руки жадно ощупывали любимое лицо, шарили по телу. Когда первое потрясение прошло, к Кэтлин вернулся дар речи.

– Как ты думаешь, мы за это попадем в ад?

– Любовь моя, меня этим не испугаешь, я и так провел последние четыре года в аду. – Он снова привлек ее к себе и прошептал: – Но даже самые заядлые грешники заслуживают того, чтобы провести одну ночь в раю.

Он снова стал ее целовать – на этот раз нежно, не спеша, умело возбуждая. Через несколько минут Доусон поднял голову, посмотрел Кэтлин в глаза, и в их сияющей голубизне прочел тот ответ, на который надеялся. Тогда он взял ее за руку и повел за собой в спальню, но Кэтлин остановилась и прошептала:

– Не мог бы ты посадить меня к себе на колено, как тогда, на пароходе?

Доусон рассмеялся:

– Конечно, дорогая. Кэтлин Дайана Борегар, я люблю вас.

Кэтлин уперлась ему в грудь кулачком.

– Меня зовут Кэтлин Александер.

Смех замер на губах Доусона, на скулах заходили желваки.

– Сегодня ночью ты будешь только моей Дайаной.

Он оттянул вниз кружевную оборку, идущую по вырезу ее платья, и припал губами к ямочке у основания шеи. С каждым поцелуем горячий рот Доусона продвигался все ниже, приближаясь к округлостям ее грудей. Щекоча дыханием нежную кожу, он прошептал: