Джулиан Барнс - Англия, Англия

• Название: Англия, Англия
• Автор: Джулиан Барнс
• Жанр: Современная проза

Что такое эта НАСТОЯЩАЯ АНГЛИЯ?

Страна вполне бессмысленных, но дико романтичных легенд о Робин Гуде? Страна, давным-давно отжившая свое и носящая чисто орнаментальный характер монархии? Страна двух достоинств — неоспоримых, ходу времени не подлежащих — «Битлз» и хорошего пива?

Неизвестно, сколько ангелов может поместиться на острие иглы, — но доподлинно известно, что вся Англия может поместиться на острове Уайт Ибо именно на этом острове собирается в тематическом парке все, что олицетворяет в глазах целого мира добрую старую АНГЛИЮ, АНГЛИЮ…

---

Марта на несколько секунд задумалась.

— Ну что ж, женщины традиционно подлаживались под нужды мужчин. А нужды мужчин — это, разумеется, палка о двух концах. Вы возносите нас на пьедестал, чтобы заглянуть под наши юбки. Когда вам потребовались образцы непорочности и высочайшей духовности, те, кого можно заочно идеализировать, пока убиваешь врагов или пашешь землю, мы подстроились. Если теперь вы хотите от нас цинизма и разочарованности в жизни, мы, осмелюсь сказать, подстроимся запросто. Хотя, конечно же, мы это сделаем не всерьез — как и раньше подлаживались не всерьез. К цинизму мы отнесемся цинично.

Сэр Джек, интервьюировавший соискателей на демократичный манер — без пиджака, — выжал из своих подтяжек цветов «Гаррик-клуба» резиновое пиццикато:

— И это будет уже верх цинизма.

Он снова просмотрел ее резюме. Сорок, разведена, без детей; диплом историка, диссертация о наследии софистов; пять лет работы в Сити, два — в Управлении по делам искусства и исторического наследия, восемь — в качестве независимого консультанта. Когда он переключился с досье на лицо, глаза Марты уже поджидали его, глядя непоколебимо. Темно-каштановые волосы, строгое каре, синий деловой костюм, одинокий зеленый камушек на левом мизинце. Увидеть ноги мешал стол.

— Я должен задать вам несколько вопросов, никак не связанных между собой. Посмотрим… — Ее пристальное внимание странным образом действовало на нервы. — Посмотрим. Вам сорок лет. Верно?

— Тридцать девять. — Прежде чем дать отповедь, она выждала, пока он откроет рот. — Но если бы я написала, что мне тридцать девять, вы наверняка решили бы, что мне сорок два или сорок три, а вот если я напишу, что мне сорок, вы скорее поверите.

Сэр Джек попробовал издать сдавленный смешок.

— А остальные пункты вашего резюме так же близки к истине, как и этот?

— В них столько правды, сколько вам угодно. Если резюме вас устраивает, оно правдиво. В противном случае я его перепишу.

— Как вы думаете, за что наша великая нация любит королевскую семью?

— За право силы. Не будь этого права, вы бы задали противоположный вопрос.

— Ваш брак закончился разводом?

— Оказалось, что счастье для меня слишком тихоходная штука.

— Мы — гордая нация, не терпевшая поражений в войнах с 1066 года?

— Одержавшая выдающиеся победы в Американской революционной войне и Афганских войнах.

— И все же мы победили Наполеона, кайзера, Гитлера.

— Не без помощи друзей.

— Как вам вид из окна моего кабинета? — Он взмахнул рукой, привлекая внимание Марты к парным, доходящим до самого пола шторам, подвязанным золочеными шнурами; между шторами располагалось откровенно фальшивое окно, с нарисованной на стеклах панорамой золотых пшеничных полей.

— Красиво, — обронила Марта ни к чему не обязывающим тоном.

— Ха! — отозвался сэр Джек. Он прошел к окну, надавил на искусно вырисованные обманки-шпингалеты и, к удивлению Марты, распахнул его. Золотые поля исчезли, открыв взору атриум «Питмен-Хауза». — Ха!

Сэр Джек снова уселся с благодушием победителя.

— Вы со мной переспите, чтобы получить должность?

— Думаю, что нет. Это дало бы мне слишком большую власть над вами.

Сэр Джек презрительно фыркнул. Придержи язык, сказала себе Марта. Не надо играть на публику — Питмен это делает за двоих. Да и публика не бог весть какая: придворный шут-блондинчик; честный трудяга — Разработчик Концепций; щуплый очкарик неопределенных обязанностей, сгорбившийся над лэптопом; и немая референтка.

— А что вы думаете о моем великом Проекте, если судить по его предварительным описаниям?

Марта выдержала паузу.

— Думаю, он увенчается успехом, — сказала она и погрузилась в молчание.

Сэр Джек, решив, что сила на его стороне, выбрался из-за стола и встал, рассматривая профиль Марты. Теребя мочку своего левого уха, он уставился на ее ноги.

— Почему?

Произнося вопрос, он гадал, к кому обратится соискательница вакансии — к кому-то из его подчиненных или вообще к пустому креслу? Либо, полуобернувшись к начальнику, в замешательстве скосит глаза? К удивлению сэра Джека, она поступила совсем иначе. Встала, повернулась к нему лицом, раскованно скрестила руки на груди и проговорила:

— Потому что никто еще не разорился на том, что потворствовал лени своих ближних. А точнее, никто еще не разорился на том, что потворствовал лени, за шанс предаться которой ближние платят хорошие деньги.

— Программа «Не просто отдых» предлагает целый спектр занятий по интересам.

— Вот именно.

Теперь перед каждым очередным вопросом сэр Джек перемещался на новое место, надеясь сбить Марту. Но она спокойно стояла, всякий раз просто оборачиваясь к нему. Остальных она игнорировала. Порой сэру Джеку чудилось, что он кружит по комнате вопреки своему желанию — иначе за Мартой не угнаться.

— Скажите, вы стрижку сделали специально для этого собеседования?

— Нет, для следующего.

— Сэр Фрэнсис Дрейк?

— Пират. (Спасибо, Кристина!)

— Ну-ну. А святой Георг, наш покровитель?

— Также святой покровитель Арагона и Португалии, полагаю. И защитник Генуи и Венеции. Видно, он победил не одного дракона, а целых пять.

— А если бы я сказал вам, что функция Англии в мире — это служить символом упадка, моральным и экономическим пугалом; мы, дескать, научили мир играть в хитроумную игру крикет, а теперь наш долг, проявление комплекса рецидивной имперской вины — сидеть сложа руки и позволять себя обыгрывать. Что бы вы на это сказали?

— Я бы сказала, что на вас это не очень похоже. Разумеется, я прочла почти все ваши речи.

Сэр Джек улыбнулся сам себе — как обычно, радушно демонстрируя окружающим свою симпатию к самому себе. Его кругокабинетный поход был к тому времени закончен, и он вновь уселся в свое президентское кресло. Марта тоже села.

— А почему вы хотите получить эту должность?

— Потому что вы будете платить мне больше, чем я заслуживаю.

Сэр Джек, не таясь, расхохотался.

— Есть еще вопросы? — спросил он сотрудников.

— Нет, — нагло отрезал Марк, но начальник не уловил отсылки к началу разговора.

Марту проводили до выхода. В Цитатной она задержалась, делая вид, что осматривает подсвеченную прожекторами стелу; вдруг скрытой камере тоже нужно понравиться? На самом деле она пыталась вспомнить, что же ей напомнил кабинет сэра Джека. Наполовину клуб для джентльменов, наполовину аукционный дом, исчадие настырно-дурного вкуса, В этом кабинете чувствуешь себя, как в холле какого-нибудь загородного отеля, где назначаются свидания для случайных, от нечего делать, адюльтеров, где беспокойство, проглядывающее в поведении всех окружающих, помогает скрыть твою собственную тревогу.

Тем временем сэр Джек Питмен отодвинул кресло к стене, шумно потянулся и ослепительно улыбнулся сотрудникам. — Песчинка — и жем-чу-жи-на. Джентльмены — разумеется, я выражаюсь метафорически, ибо в моей грамматике мужской род всегда объемлет женский — джентльмены, по-моему, я влюблен.

Краткая история сексуальности в случае Марты Кок-рейн:

1. НЕЧАЯННОЕ ОТКРЫТИЕ. Зажатая между ног подушка, бешеный стук в голове, еще горячая полоска света под дверью спальни. «Метод невинного тыка», назвала она это.

2. СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ ТЕХНИКИ. Переход с одного пальца на два; с сухих на послюнявленные.

3. СОЦИАЛИЗАЦИЯ ИМПУЛЬСА. Первый мальчик, сказавший, что она ему нравится. Саймон. Первый поцелуй и недоуменное размышление: как не сталкиваться носами? Первый раз, когда после танца, прислонившись к стене, она почувствовала, что в ее бедро что-то тычется; мимолетное предположение, будто это, возможно, какой-то физический недостаток и почти точно резон больше не видеться с этим мальчиком. Позднее мальчик был рассмотрен целиком: визуальное знакомство с органом вызвало легкую панику. «Он же не влезет!» — подумала она.

4. ПАРАДОКСЫ ИМПУЛЬСА. Как в старой песенке, «Кого хочу, тех не имею, кого имею, не хочу». Глубокое и непризнанное влечение к Нику Дердену, с которым она даже рукавом не соприкоснулась ни разу. Любезное согласие допустить к своему телу Гарета Дайса, который трахнул ее три раза подряд на колючем ковре, пока она с улыбкой похваливала его, про себя гадая, предел ли это наслаждения или бывает лучше, слегка обескураженная странным распределением веса в мужском теле: ниже пояса, в «этом самом месте» он был невесомый, просто пар, зато в районе груди так навалился своими тяжеленными костьми, что весь воздух из легких выдавил. Да и имя «Гарет» ей не понравилось выговаривать, когда она произносила его до акта и после.

5. «ЛУНА-ПАРК». Туда-сюда обратно, тебе и мне приятно. Могучие кони и златорогие козлы наперебой звали с собой; о, как переливались змейки электрогирлянд, как гремела, затягивая в водоворот, музыка! Взлетаешь на качелях, размазываешься по стенам «Сюрприз-вертушки», рвешь путы земного притяжения, исследуешь потенциальные возможности человеческого тела, одновременно проверяя его на прочность. И, конечно, были — по идее, были — призы, хотя чаще, чем ты ожидала, кольцо рикошетом отскакивало от деревянного колышка, разболтанная удочка ничегошеньки не подцепляла на крючок, а в павильоне «Сбей орех» кокос, как оказывалось, был прочно приклеен к чашке.