Анатолий Отян - Служба В Потешных Войсках Хх Века

• Название: Служба В Потешных Войсках Хх Века
• Автор: Анатолий Отян
• Жанр: Биографии и Мемуары

Я пишу эту книгу для своих друзей, знакомых, а главное хочу оставить след о своей жизни своим внукам, правнукам. Тешу себя мыслью, что они прочитают её, если правнуки будут знать русский язык. Прочитав её сейчас, кто-то может обидеться на само название.

Почему Доблестную Советскую Армию какой-то младший сержант, пороха не нюхавший, может так оскорбительно называть? Не хочу подвергнуть сомнению героизм солдат, павших на полях сражений и осквернить память о них. Вечная им память и слава! єМёртвые сраму не имутьЋ Я не историк и не берусь делать научные исследования в области военной науки. Пусть этим занимаются профессионалы. Но я заявляю со всей ответственностью, что когда я служил, то боевая подготовка была на втором плане. На первом была показуха. Солдаты-десантники стрелять не умели толком. Но об этом позже.

---

Эдик брал списанные на ветошь простыни, ремонтируя их таким образом, что из десяти получалось, пять лишних, и сдавал всё это в прачечную.

Женщинам, работающим в прачечной, он отдавал одну простынь и просил их возвращать ему только новое бельё, что они и делали, и старшине отдавал на одну простынь больше, чем тот был очень доволен. Таким образом, Шагиахметов имел три новых простыни, которые он продавал местным жителям, знающих этого вороватого коммерсанта.

Наверное, на гражданке он стал или богатым человеком или сел в тюрьму. Сейчас молодые люди с коммерческой жилкой стали богачами, а при советской власти их даже расстреливали.

Зимой Отян принял караул, на одном из постов находился наш герой.

Он охранял самолёты. Отстояв первых два часа на боевом посту, он отпросился под каким-то предлогом на несколько минут сбегать по делам. Отян разрешил. Погода была с обильным снегопадом, патруль в район Мясново не заходил, а если бы и зашёл, то всегда можно объяснить, что бегу по делам службы в соседнюю часть.

Но в назначенное время он не пришёл, Отян стал волноваться. Но никаких действий предпринимать не мог, и оставалось только ждать.

Прошло уже почти четыре часа, Шагиахметову пора заступать на пост, и он заявился, смеясь и напевая песню и такой пьяный, что ему нельзя не только идти на пост с оружием, а даже появляться в казарме.

Оказалось, что он зашёл на свадьбу к знакомым людям (было воскресенье), сыграл на гармошке, спел, сплясал, его накормили и напоили. Отян сказал парню, недавно отстоявшему свой пост, чтобы тот пошёл отстоять за Шагиахметова, но тот резко воспротивился. Отян не знал, что делать и ребята уболтали его отвести Шагиахметова на пост, а там он протрезвится. Отян сдуру согласился. Они взяли его автомат, сумку с противогазом и двумя рожками с патронами к автомату, и пока он ещё мог переставлять ноги, отвели его на пост "охранять" самолёты. До их стоянки было метров 400-500, так что пришли назад они со сменившимся часовым через полчаса. Через некоторое время заваливается весь заснеженный, в тулупе и без шапки "часовой", при котором отсутствовал главный атрибут часового – автомат Калашникова с двумя магазинами. На вопросы где он дел автомат, Шагиахметов мычал и показывал рукой куда-то в сторону. Это уже могло плохо закончиться для всех. Ребята уложили его на нары, предназначенные для отдыха, а

Отян вместе с разводящим побежал по снегу, боясь, что автомат припорошит падающим снегом, и они его не смогут найти. К счастью, автомат и рожки с патронами лежали недалеко и подобрав его, они быстро вернулись.

Но волнения на этом не закончились. Раздался свисток часового, охраняющего караульное помещение, Отян вышел и о Боже, караул приехал проверять дежурный по дивизии подполковник. Он Отяна узнал в лицо, тот его поприветствовал и доложил:

– Товарищ подполковник, за время моего дежурства никаких происшествий не произошло, – (в голове металось: пьяный Шагиахметов, пост без часового, вдруг даст команду поднять караул в ружьё). -

Начальник караула, младший сержант Отян.

Подполковник зашёл в караулку, заглянул в помещение, где спала отдыхающая смена (вдруг услышит запах алкоголя) и предложил пойти проверить посты. Когда вышли с ним, Отян попросил разрешения на секунду вернуться, и сказал одному из ребят, чтобы быстро бежал на пустующий пост по прямой, а он с проверяющим пойдёт по кружной дороге.

Подполковник оказался приятным собеседником и расспрашивал о прыжках, а сам по ходу рассказал, как во время войны уснул на посту, а ему подошедшая смена надела мешок на голову и заорала: "Хенде хох!". И хотя дело происходило в тылу, на офицерских курсах, он страшно испугался, но урок запомнил так, что не допускал даже мысли для себя и ни для кого другого нарушить Устав караульной службы.

Отян шёл рядом, слушал и думал о том, что бы тот сказал, узнай о том, что происходит сейчас, когда он проверяет караулы в своей дивизии. Видно в академии, которую он закончил после войны, не могли предусмотреть ничего подобного. Но говорить было сложно, когда Отян только открывал рот, его нижняя челюсть начинала двигаться вверх-вниз, а зубы отбивали дробь.

На постах оказалось всё нормально, подполковник остался доволен

(Отян ним тоже) и уехал.

Нет слов, какими эпитетами награждали проснувшегося Шагиахметова

Эрнста Шагисултановича, и как он уговаривал простить его, но

Анатолий сказал ему, когда они возвращались в часть, что поставит вопрос постричь его налысо, несмотря на то, что он "старик".

Шагиахметов забегал перед Отяном и ребятами, падал в снег на колени и артистично, подняв к небу руки, просил у них прощения. И было непонятно, дурачится он или серьёзно. Так ему и сошло с рук (и

Отяну тоже) его пьянство во время несения службы. Но Отян даже сейчас не может представить, чем бы закончилось всё, узнай обо всём начальство, а ещё больше, если бы пьяного Шагиахметова обнаружил дежурный, а пост без часового. Без суда военного трибунала не обошлось бы.

В одно из следующих воскресений Шагиахметов собрал по разным углам в части запрятанные бутылки из под водки и вина, сложил их в матрац, который обычно набивался соломой и пошёл сдавать их магазин. Ближайший магазин в Мясново не работал, Эдик сел на трамвай и поехал в город. Можно представить, что подумал патруль, когда увидел возле центрального гастронома нашего придурка, с матрацем, полным пустых бутылок.

На глупый вопрос начальника патруля, майора из авиационной дивизии, что это за бутылки, Эдик "умно" ответил, что ему поручил сдать бутылки не меньше и не больше, как командир эскадрильи майор

Синьков.

Вряд ли начальник патруля поверил Шагиахметову, но из офицерской солидарности на всякий случай решил не подводить знакомого командира части, отпустил Эдика, и тот сдал бутылки и на вырученные от сдачи деньги купил водки.

А майор наутро позвонил Синькову и рассказал ему о вчерашнем инциденте. Синьков пообещал тому, что открутит голову виновнику, но поступил иначе. Он решил посрамить Шагиахметова, надеясь, что у него ещё осталась совесть.

Командир перед строем долго срамил опустившего голову и всем видом показывающего своё смиренье нерадивого подчиненного, а в конце своей речи сказал:

– Послушай, Шагиахметов, в следующий раз, если захочешь выпить, не позорь нашу часть, не позорь меня, а зайди ко мне и попроси выпить, я тебя угощу. Понял?

– Так точно, понял.

– Шагом марш в строй.

Виновник торжества стал в строй, уже вынашивая новые авантюрные планы.

Через пару недель он зашёл к Отяну в парашютку и спросил, помнит ли тот, что командир обещал его угостить, если он захочет выпить.

– Помню, ну что из этого?

– А я сейчас зайду к нему и напомню об обещании.

Он смеялся, и Отян не мог понять шутит он или говорит серьёзно, но посоветовал ему не валять дурака, а то он получит на орехи.

– Синьков взывал к твоей совести, понимая, что ты не осмелишься зайти к нему с подобной просьбой.

– А я всё-таки зайду.

И вышел.

Парашютка находилась рядом с командирской комнатой и Отяну всегда были слышны разговоры, происходившие в ней, и он часто уходил, чтобы его не обвинили, что он подслушивает. На этот раз было интересно узнать о происходящем там, и Отян ожидал корриду. Он прислушался.

– Товарищ майор, разрешите обратиться.

– Разрешаю, чего тебе?

– Товарищ майор, вы говорили, что если я захочу выпить, то чтобы я зашёл к вам.

Последовало короткое молчание, потом звук отодвигаемого стула, бычий рёв и возглас:

– Стой!!! Ты куда? Я тебе, мать твою, дам сейчас, и выпить и закусить!

Не известно, бил его Синьков или нет, только Эдик охал и ахал, вроде его трусили. Потом раздался грохот открывающейся двери и удар о противоположную стенку коридора телом, так, что задрожало всё здание. Потом раздались торопливые, бегущие по коридору шаги и крик вдогонку:

– Выпить он захотел!!! Я тебе ё% твою, дам выпить!

Дверь у командира закрылась и наступила тишина. К Отяну заглянул любопытный офицер и спросил в чём дело. Отян вышел из парашютки, нашёл растерзанного Эдика в казарме. Он сидел на своей кровати, трогая себя за разные части тела, видно болели.

– Ну что, Эдик выпил и закусил?

Несмотря на драматичность ситуации, глаза его смеялись.

– Слово надо держать… А то: "заходи Шагиахметов, угощу". Угостил.

Такой был у Отяна сослуживец:Шагиахметов Эрнст

Шагисултанович.

И пошли солдатские будни. В эскадрильи построили новую просторную казарму, кровати стояли в один этаж. Большую комнату сделали "красным уголком, поставили большой телевизор. В старой казарме устроили котельную, которую солдат, искавший на карте столицу Тихого океана чуть не взорвал. Прорабом работал гражданский мужчина лет сорока пяти, начинающий лысеть. Его это сильно угнетало, и он плешку замазывал тушью. Звали его Евлампий.