Анатолий Отян - Служба В Потешных Войсках Хх Века

• Название: Служба В Потешных Войсках Хх Века
• Автор: Анатолий Отян
• Жанр: Биографии и Мемуары

Я пишу эту книгу для своих друзей, знакомых, а главное хочу оставить след о своей жизни своим внукам, правнукам. Тешу себя мыслью, что они прочитают её, если правнуки будут знать русский язык. Прочитав её сейчас, кто-то может обидеться на само название.

Почему Доблестную Советскую Армию какой-то младший сержант, пороха не нюхавший, может так оскорбительно называть? Не хочу подвергнуть сомнению героизм солдат, павших на полях сражений и осквернить память о них. Вечная им память и слава! єМёртвые сраму не имутьЋ Я не историк и не берусь делать научные исследования в области военной науки. Пусть этим занимаются профессионалы. Но я заявляю со всей ответственностью, что когда я служил, то боевая подготовка была на втором плане. На первом была показуха. Солдаты-десантники стрелять не умели толком. Но об этом позже.

---

Я вчера, когда писал об орденах лауреатов, вспоминал песни

Пахмутовой о романтике сибирских строек. Кобзон пел: "…заблестят на груди ордена… и…свой Тайшет и своя Ангара"

А сегодня у меня вертятся слова: "…свой Афган и своя Чечня.", которые благодаря нашим правителям были всегда и есть сейчас.

Прав был провидец Блок: "…и вечный бой, покой нам только снится"

Приказы о несчастных случаях нам зачитывали почти ежедневно.

Тогда не возили тела погибших солдат самолётами домой хоронить. Ещё не было Вьетнамской войны, и Америка не подала нам в этом пример.

Солдат хоронили за зоной, я побывал на этом кладбище.

Оно было большим, несколько сот могил. И это в мирное время.

Кое-кому родственники поставили скромные металлические памятники.

Всё остальное кладбище заросло бурьяном и многих могил было и не сыскать.

Главная задача этих молодых, полных сил и здоровья людей заключалась в том, чтобы ядерное могущество нашей Великой,

Социалистической и прочая и прочая Родины, было самым, ну самым

Уууууууу!!!!! в мире, и как всегда, мы за ценой не постоим. А ценой была жизнь этих и других парней. Не постояли. И вечный бой…

Я вернулся из госпиталя в часть, и продолжал работать в бригаде,

Как я уже говорил, работу мы окончили вовремя, стенд получился красивым и его фотография, сделанная во время выборов, хранится у меня до сих пор. Получив мастерское звание, я стал писать во все инстанции, что на мою парашютную подготовку затрачены большие государственные деньги, а меня направили не в десантные войска, а в стройбат, поэтому я хотел бы чтобы… и т.д.

Я направил письмо в газету "Красная звезда" и члену политбюро ЦК

ВКПб Поспелову, курирующему спорт. К моему удивлению и радости вскоре в той же газете появилась статья заместителя Командующего ВДВ генерала И.И.Лисова "На правах пасынка", в которой говорилось о том, что парашютный спорт в Вооружённых силах плохо развивается. В статье упоминалось и моё имя, и мои проблемы. А из ЦК пришёл ответ, что моё письмо находится на рассмотрении. Я думал, что меня быстро переведут служить в ВДВ или в авиацию, но как потом мне рассказал генерал

Лисов, что провернуть армейскую бюрократическую машину очень трудно, так как обращаться через голову начальства запрещено, а дряхлый кавалерист, командующий ВДВ Тутаринов не хотел по пустякам, которым я и мои проблемы являлись, беспокоить высокое начальство.

Я по получении письма и статьи обратился к командиру за разрешением поехать в Томский Аэроклуб на предмет зондирования, смогу ли я у них прыгать и тем самым не потерять совсем спортивную форму.. Через пару дней я получил полугодовой пропуск с фотографией и с определённым номером. Меня в части предупредили, чтобы я запомнил номер, но ни в коем случае не записывал. Мои сослуживцы мне очень завидовали, что я выйду из зоны и только об этом были разговоры.

Утром я вышел из части и минут через пятнадцать- двадцать я был на том КПП, через которое прошёл сюда три месяца назад.

Уже подходя к КПП меня охватило необычайное волнение, как будто бы я шёл делать предложение само'й принцессе Англии и думал о том, что не получу ли я отказ. Да мне не верилось, что я выйду из этой проклятой зоны и хоть на короткое время буду свободным. Я зашёл на проходную, протянул в щель пропуск, но кто его взял, я не видел.

Стекло было зеркальным, я до этого никогда таких не видел и мне при моём волнении было не до разгадок. Вдруг, как гром прозвучал голос:

– Фамилия!!!.

Это в микрофон изнутри крикнул человек взявший у меня пропуск, голос усилился динамиками, а я от неожиданности проглотил язык и не мог ему ответить.

– Фамилия, – во второй раз прокричал динамик и я с ужасом понял, что я забыл свою фамилию. Я пытался вспомнить, но в голове стучало:

"Теперь не выпустят, теперь не выпустят, не выпустят", – а фамилия стёрлась из моей памяти. В динамике послышался смех и последовал уже спокойный тихий вопрос.

– Ты чё, парень, усрался? Фамилию свою не вспомнишь?

– О-о-т-тяан,- пролепетал я.

– Номер пропуска помнишь?

– Помню.

– Назови, – я назвал.

– Проходи..

Я много раз потом проходил через это КПП и, ожидая автобуса, иногда подолгу сидел там и перезнакомился со всеми пограничниками, работавшими на нём. Они, смеясь, мне рассказывали, что я не первый и не последний, кто ведёт себя так, проходя в первый раз через КПП.

Они знают какой эффект производит первый окрик, и развлекаются тем эффектом, который он производит. Но это будет позже, а пока я вышел на свободу! Я вдыхал морозный воздух, после того волнения и перепуга я расслабился, оглядывался вокруг, смотрел на лес, в котором мы стояли всю ночь, а душа пела: "Свобо-о-да-а!"

Уже здесь, в Германии, я увидел плакат или рекламу, на котором была изображена поющая птица, сидящая на ветке, внизу большими буквами написано -Frei!- свободна!, и я вспомнил то состояние, которое ощущал тогда.

Каждый человек в своей жизни ощущает состояние свободы в различных случаях; ушёл в отпуск, закончил школу или университет, демобилизовался из армии, развёлся с ненавистной супругой или супругом, и т.д. У меня много раз было ощущение свободы и до этого, но такое сильное чувство, в ожидании которого забываешь своё имя, посетило меня один раз в жизни

Подошёл автобус и я поехал в город Томск.

Томск- старинный русский город. Тогда в пятидесятых годах, он был сплошь деревянным. Я до этого жил в Сибири и видел деревянные одно, .двух и даже трёхэтажные дома, но то был шахтёрский город, выросший за годы советской власти, и его дома были прямоугольными, без каких либо украшений. А томская деревянная архитектура могла бы быть, а может и является образцом русского деревянного зодчества. Мезонины, балконы, надстройки и всё это украшено резьбой по дереву. Резные наличники на дверях и окнах, замысловатые узоры на фронтонах, на трубах непременно петушки, медведи, зайцы, вырезанные из железа и, держащие нос по ветру, флюгера. Смотришь на такой дом и видишь купчиху сидящую за самоваром. А в другом доме живёт кузнец. У него на деревянных воротах железные кованные цветочки и красивые кованные кронштейны удерживают балкон. А в этом доме…да очнись ты, Отян, посмотри лучше. На купеческом доме крыша провалилась.

Купца в двадцатом году большевики шлёпнули, а у кузнеца забор упал, всё кованное железо ржавое и ржавчина пластами отваливается.

Ушёл кузнец к большевикам в партизаны, да и сгинул в тайге. А старуха его жива до сих пор. Пенсию за мужа получает. Но пенсия копеечная, на хлеб не хватает, не то чтобы забор новый справить да дом починить.

Шёл я по деревянному Томску, фантазировал. Многие дома были ветхими и я строитель, понимал, что скоро не будет деревянного

Томска. Но тогда я считал, что хорошо, что будут каменные дома, они долговечней, удобней и т.д. А несколько дней назад показали, что осталось от деревянных домов в Томске всего ничего и те разрушают, сносят, разрывают на части. И показалось мне, что это мою молодость разрывают и сносят.

Но были в Томске и большие старинные постройки. Видел старинный большой корпус университета, старейшего в Сибири. Медицинский факультет этого университета закончил знаменитый нейрохирург

Бурденко. А три года назад и мой племянник, сын сестры по отцу

Владимир Масунов. Томск – студенческий город. В этом старом городе было столько молодёжи, что казалось здесь, люди рождаются взрослыми и не стареют.

Аэроклуб находился на горе, в бывшей церкви. С высокой горы был виден весь город и реку Томь, как и все сибирские реки, очень хорошую собой. Хотел сказать, как невеста, но нет, как замужняя красавица сибирячка, которая не идёт по земле, а несёт себя любимую.

Так и Томь несёт свои воды к сестре своей старшей, тоже красавице -

Оби.

Парашютный класс Аэроклуба находился под центральным куполом церкви, с вершины которого опускалась длинная цепь, которая когда-то поддерживал люстру. Большевики многие церкви разрушили, но многие остались, и были или полуразрушены, или применялись как склады под зерно в сёлах и под различные товары в городах. Так, в Кировограде церковь в районе города, называемого Ковалёвкой, была использована для складирования соли, от чего сильно разрушались стены. Сейчас её восстановили, но я по опыту знаю, что соль все равно будет выступать через штукатурку.

А этой церкви, как и церкви в Туле, расположенной в Тульском

Кремле с зубчатыми стенами, как в московском Кремле, повезло. В них были разместились аэроклубы.

Аэродром находился рядом с Иркутским трактом, который до открытия

Транссибирской железнодорожной магистрали служил основным связующим путём между Дальним востоком и Европейской частью России. Тракт в своё время и обеспечил процветание Томску.

А сейчас это была просёлочная дорога, местами мощёная булыжником, а в основном грунтовка. С северной стороны была расположена спичечная фабрика с высокой дымовой трубой, с южной стороны был лес, на востоке проходила высоковольтная линия. Аэродром был небольших размеров и описанные мною объекты были постоянной угрозой парашютистов. Даже незначительная ошибка в расчёте влекла за собой неприятности. Особенно страшными была труба и высоковольтная линия.