Зинаида Гиппиус - Собрание стихотворений 1889-1903

• Название: Собрание стихотворений 1889-1903
• Автор: Зинаида Гиппиус
• Жанр: Поэзия

---

1900

СТУК

Полночная тень. Тишина.
Стук сердца и стук часов.
Как ночь непонятно черна!
Как тяжек ее покров!

Но знаю: бессильных сердец
Еще неподвижней мрак.
Тебе я молюсь, о Отец!
Подай мне голос, иль знак!

Сильней, чем себя и людей,
Я душу свою люблю.
И надвое волей моей
Я душу переломлю.

И стала живой тишина.
В ней, темной, слышу ответ:
Пусть ночь бесконечно длинна,—
Из тьмы да родится свет!

1900

ТАМ

Я в лодке Харона, с гребцом безучастным.
Как олово, густы тяжелые воды.
Туманная сырость над Стиксом безгласным.
Из темного камня небесные своды.
Вот Лета. Не слышу я лепета Леты.
Беззвучны удары раскидистых весел.
На камень небесный багровые светы
Фонарь наш неяркий и трепетный бросил.
Вода непрозрачна и скована ленью…
Разбужены светом, испуганы тенью,
Преследуют лодку в бесшумной тревоге
Тупая сова, две летучие мыши,
Упырь тонкокрылый, седой и безногий…
Но лодка скользит не быстрей и не тише.
Упырь меня тронул крылом своим влажным…
Бездумно слежу я за стаей послушной,
И всё мне здесь кажется странно-неважным,
И сердце, как там, на земле,— равнодушно.
Я помню, конца мы искали порою,
И ждали, и верили смертной надежде…
Но смерть оказалась такой же пустою,
И так же мне скучно, как было и прежде.
Ни боли, ни счастья, ни страха, ни мира,
Нет даже забвения в ропоте Леты…
Над Стиксом безгласным туманно и сыро,
И алые бродят по камням отсветы.

1900

ЛЮБОВЬ

В моей душе нет места для страданья:
     Моя душа — любовь.
Она разрушила свои желанья,
     Чтоб воскресить их вновь.

В начале было Слово. Ждите Слова.
     Откроется оно.
Что совершалось — да свершится снова,
     И вы, и Он — одно.

Последний свет равно на всех прольется,
     По знаку одному.
Идите все, кто плачет и смеется,
     Идите все — к Нему.

К Нему придем в земном освобожденьи,
     И будут чудеса.
И будет всё в одном соединеньи —
      Земля и небеса.

1900

КОНЕЦ

Огонь под золою дышал незаметней,
Последняя искра, дрожа, угасала,
На небе весеннем заря догорала,
И был пред тобою я всё безответней,
Я слушал без слов, как любовь умирала.

Я ведал душой, навсегда покоренной,
Что слов я твоих не постигну случайных,
Как ты не поймешь моих радостей тайных,
И, чуждая вечно всему, что бездонно,
Зари в небесах не увидишь бескрайных.

Мне было не грустно, мне было не больно,
Я думал о том, как ты много хотела,
И мало свершила, и мало посмела;
Я думал о том, как в душе моей вольно,
О том, что заря в небесах — догорела…

1901

ДАР

Ни о чем я Тебя просить не смею,
всё надобное мне — Ты знаешь сам;
но жизнь мою,— то, что имею,—
несу ныне к Твоим ногам.
Тебе Мария умыла ноги,
и Ты ее с миром отпустил;
верю, примешь и мой дар убогий,
и меня простишь, как ее простил.

1901

НЕСКОРБНОМУ УЧИТЕЛЮ

Иисус, в одежде белой,
Прости печаль мою!
Тебе я дух несмелый
И тяжесть отдаю.

Иисус, детей надежда!
Прости, что я скорблю!
Темна моя одежда,
Но я Тебя люблю.

1901

ПРЕДЕЛ

Д.В. Философову

Сердце исполнено счастьем желанья,
Счастьем возможности и ожиданья,—
Но и трепещет оно и боится,
Что ожидание — может свершиться…
Полностью жизни принять мы не смеем,
Тяжести счастья поднять не умеем,
Звуков хотим,— но созвучий боимся,
Праздным желаньем пределов томимся,
    Вечно их любим, вечно страдая,—
     И умираем, не достигая…

1901

ХРИСТУ

Мы не жили — и умираем
    Среди тьмы.
Ты вернешься… Но как узнаем
    Тебя — мы?

Всё дрожим и себя стыдимся,
    Тяжел мрак.
Мы молчаний Твоих боимся…
    О, дай знак!

Если нет на земле надежды —
     То все прах.
Дай коснуться Твоей одежды,
    Забыть страх.

Ты во дни, когда был меж нами,
    Сказал Сам:
«Не оставлю вас сиротами,
    Приду к вам».

Нет Тебя. Душа не готова,
    Не бил час.
Но мы верим,— Ты будешь снова
    Среди нас.

1901

ТИХОЕ ПЛАМЯ

Я сам найду мою отраду.
Здесь все мое, здесь только я.
Затеплю тихую лампаду,
Люблю ее. Она моя.

Как пламя робкое мне мило!
Не ослепляет и не жжет.
Зачем мне грубое светило
Недосягаемых высот?
…………………….
Увы! Заря меня тревожит
Сквозь шелк содвинутых завес,
Огонь трепещущий не может
Бороться с пламенем небес.

Лампада робкая бледнеет…
Вот первый луч — вот алый меч…
И плачет сердце… Не умеет
Огня лампадного сберечь!

1901

МЕРТВАЯ ЗАРЯ

Пусть загорается денница,
В душе погибшей — смерти мгла.
Душа, как раненая птица,
Рвалась взлететь — но не могла.

И клонит долу грех великий,
И тяжесть мне не по плечам.
И кто-то жадный, темноликий,
Ко мне приходит по ночам.

И вот — за кровь плачу я кровью.
Друзья! Вы мне не помогли
В тот час, когда спасти любовью
Вы сердце слабое могли.

О, я вины не налагаю:
Я в ваши верую пути,
Но гаснет дух… И ныне — знаю —
Мне с вами вместе не идти.

1901

ГЛУХОТА

Часы стучат невнятные,
Нет полной тишины.
Все горести — понятные,
Все радости — скучны.

Угроза одиночества,
Свидания обет…
Не верю я в пророчества
Ни счастия, ни бед.

Не жду необычайного:
Всё просто и мертво.
Ни страшного, ни тайного
Нет в жизни ничего.

Везде однообразие,
Мы — дети без Отца,
И близко безобразие
Последнего конца.

Но слабости смирения
Я душу не отдам.
Не надо искупления
Кощунственным словам!

1901

ПЕСНИ РУСАЛОК (ИЗ ДРАМЫ «СВЯТАЯ KPOBЬ»)

1 «Мы белые дочери…»

Мы белые дочери
       озера светлого,
от чистоты и прохлады мы родились.
Пена, и тина, и травы нас нежат,
легкий, пустой камыш ласкает;
зимой подо льдом, как под теплым стеклом,
мы спим, и нам снится лето.
   Всё благо: и жизнь! и явь! и сон!

Мы солнца смертельно-горячего
не знаем, не видели;
но мы знаем его отражение,—
мы тихую знаем луну.
Влажная, кроткая, милая, чистая,
ночью серебряной вся золотистая,
она — как русалка — добрая…
   Всё благо: и жизнь! и мы! и луна!
но мы знаем его отражение,—
мы тихую знаем луну.
Влажная, кроткая, милая, чистая,
ночью серебряной вся золотистая,
она — как русалка — добрая…
   Всё благо: и жизнь! и мы! и луна!
У берега, меж камышами,
скользит и тает бледный туман.
Мы ведаем: лето сменится зимою,
зима — весною много раз,
и час наступит сокровенный,
как все часы — благословенный,
когда мы в белый туман растаем,
и белый туман растает.
И новые будут русалки,
и будет луна им светить,—
и так же с туманом они растают.
   Всё благо: и жизнь! и мы! и свет! и смерть!

2 «Вода в камышах колыхается…»