Гамильтон Гибб - Арабская литература

• Название: Арабская литература
• Автор: Гамильтон Гибб
• Жанр: Культурология
• Год: 1960

Настоящее издание включает перевод двух работ крупнейшего английского арабиста Г. Гибба: "Арабская литература" (Arabic literature. An introduction) и "Мусульманская историография" (Ta'rikh).

Предлагаемый читателю очерк Г. Гибба "Арабская литература" хронологически охватывает всю историю арабской литературы, с древнейших времен до появления современной новоарабской литературы, которой автор касается лишь в заключении. Ей он впоследствии посвятил отдельный очерк. Главное внимание в своем очерке Г. Гибб уделяет истории поэзии и художественной прозы, касаясь других отделов и видов арабской литературы лишь в той степени, в какой это необходимо для воссоздания более или менее цельной картины развития литературы на арабском языке.

С богатейшей исторической литературой на арабском языке знакомит предлагаемый в настоящем издании перевод работы Г. Гибба "Мусульманская историография", написанной в 1938 г. для дополнительного тома "Энциклопедии ислама". При известном схематизме и некоторой абстрактности построения этот очерк Г. Гибба по сей день остается наиболее удачной попыткой представить общую картину развития мусульманской историографии на арабском и персидском языках более чем за девять столетий ее истории.

---

Совершенно иному методу следовал преемник ат-Табари ал-Мас'уди (ум. в 956 г.). В молодые годы он изучал не богословие, а естественные науки и философию и много лет путешествовал на Востоке по суше и по морю. Проницательность и опыт, приобретенные им благодаря общению с другими народами, а также знания, полученные в молодости, помогли ему создать подробную энциклопедию по истории, географии, философии и религиям мусульман, их соседей и предшественников. К сожалению, из тридцати томов, первоначально составлявших его труд, до нас дошел только один, да и тот {58} наименее ценный, и лишь один том первой сокращенной редакции. Вторая сокращенная редакция, озаглавленная "Промывальни золота" и содержащая около шестисот страниц, — это единственное, по чему мы можем судить об утрате. На арабском языке нет более замечательного произведения. Непоследовательная манера автора в рассмотрении естественной истории, истории, географии, этнологии, религии, медицины и так далее, широта его взглядов и бесчисленные анекдоты захватывают и увлекают читателя; и хотя он почти всегда отсылает тех, кого интересуют подробности, к своим более объемистым трудам, краткий вариант содержит довольно много ценного исторического материала. За несколько лет до смерти он написал в старом Каире краткий аналитический указатель с добавлениями к своим прежним трудам под названием "Книга указания и пересмотра". С этого времени история прочно утвердилась как одна из главных отраслей мусульманской науки и вплоть до наших дней сохранила свое место, составляя важнейшую отличительную особенность мусульманской литературы на всех языках.

Около того же времени возникла обширная и разнообразная географическая литература. Подобно другим научным работам она была вызвана к жизни сочинениями греков, в данном случае переводом труда Птолемея, сделанным для ал-Кинди. Ни в одном другом разделе литературы не проявилась так полно присущая той эпохе пытливость ума во всей его тонкости и грубости; дорожники в духе Ибн Хурдазбиха, научные труды по математической географии, картографические сочинения и морские карты, описания «чудес» и диковинок, путеводители — все нашло свое место в этой литературе. Как ни ценны и интересны все эти книги, нас более всего привлекают труды по описательной географии. Мы уже упоминали ал-Йа'куби; в десятом веке на смену ему пришел ряд неутомимых путешественников, из которых многие пересекли мусульманский мир из конца в конец и оставили нам подробные описания различных провинций на основе личных наблюдений. Среди них самыми великими были Ибн Хаукал, который в 977 г. дополнил более ранний труд, написанный ал-Истахри в 951 г., и ал-Макдиси, чья книга впервые появилась в 985 г. и была пересмотрена в 988 г. {59} Оба были одержимы страстью к точности; однако ал-Макдиси не только превосходит Ибн Хаукала в литературном мастерстве, но в какой-то мере даже предвосхищает нашу современную систематизированную географию, распространяя свои наблюдения на различные нравы, обычаи, верования, хорошие и дурные качества народов, посещенных им стран.

Сохранилось также несколько интересных отчетов посольств, отправленных в чужеземные страны, например, посольства под начальством Ибн Фадлана, отправленного в 921 г. в Россию, и посольства испанского еврея Ибн Йа'куба ко двору Оттона Великого. Описания путешествий находили массового читателя. Арабы всегда любили странствовать, и природная их склонность, подкрепленная обязанностью совершить паломничество в Мекку, пробуждает в них любознательный интерес к чужим странам и народам. Наиболее ранний из дошедших до нас рассказов ранних путешественников об Индии, Африке и Китае "Цепь историй", составленная в портовом городе Сирафе в 851 г. (по-видимому, это дословное воспроизведение различных источников) с приложением, датируемым приблизительно 910 г. Ее давняя популярность на Востоке позднее распространилась и на Запад, где она была переведена на европейские языки в числе первых ненаучных книг. Фантастический элемент более рельефно выступает в следующем за ним произведении — "Чудеса Индии", написанном около 953 г. персидским капитаном из Рам-хурмуза. Чем-то близко к этому краткое руководство по географии и легендарной истории, известное под названием "Собрание чудес", где особое место уделено Египту: материал в значительной степени почерпнут у ал-Мас'уди.

Наконец, к этому периоду относится деятельность величайшего из средневековых врачей ар-Рази, известного в Европе под именем Разес (Rhazes, ум. в 923 или 932 г.). Многие годы своей жизни он провел в Иране, но некоторое время занимал пост главного врача в большой багдадской больнице. До нас дошло несколько его трактатов как на арабском языке, так и в средневековых латинских переводах, включая его большой посмертный труд, называемый ал-Хави ("Содержащий"), различные руководства и монографии, включая зна-{60}менитую монографию об оспе. Наибольший интерес представляют его клинические отчеты о различных случаях заболеваний, которые послужили источником материала для поздних собирателей анекдотов**.

______________

** Пример можно найти в "Арабской медицине" проф. Э. Г. Броуна (Е. G. Browne, Arabian Medicine, Cambridge, 1921, pp. 51–53), из которой взяты приведенные выше подробности.

4. (945-1055 гг.)

Век плохого управления тюрков в Багдаде завершился, наконец, в 945 г., когда иранская династия Бувайхидов, хотя она и была шиитской, сменила тюрков в роли стражи халифа. Будучи шиитами, Бувайхиды не испытывали симпатий к ортодоксам, и на подвластных им территориях, сосредоточенных вокруг трех ветвей династии, утвердившихся в Ираке, Рее и Фарсе, возродились тенденции, пресекавшиеся ортодоксами. Однако политическая слабость Багдада и рост новых могущественных государств на территории прежней империи Аббасидов способствовали децентрализации арабской литературы.

(а) Кружок Сайф а д-Даула. На протяжении нескольких лет арабская литература развивается главным образом в северной Сирии, в Алеппо резиденции маленькой арабской династии шиитов Хамданидов. Вокруг Сайф ад-Даула (правил в 944–967 гг.) группировалась наредкость блестящая плеяда литераторов. Его щедрость привлекла почти всех ведущих писателей и поэтов того времени и окружила его имя непреходящей славой.

В исконных арабских странах оживление литературы неизменно связано с расцветом поэзии, и Алеппо не было исключением в этом смысле. Придворный поэт Сайф ад-Даула, ал-Мутанабби (ум. в 965 г.), обязанный своим именем ("Лжепророк") одной из проделок молодости, почитается некоторыми арабскими критиками величайшим из арабских поэтов или, по меньшей мере, последним великим арабским поэтом. Общепринятый в Европе взгляд на его поэзию коротко изложен проф. Брокельманом:

"Действительно, у ал-Мутанабби полностью созрело или, скорее, даже перезрело то, что в зародыше сущест-{61}вовало в древней касидной форме и было развито величайшими омейядскими поэтами. Он довел эту форму искусства до крайности и даже впал в безвкусицу. Поэтическое мастерство багдадцев, оплодотворенное персидским гением, почти совсем не оказало на него влияния. В то время как багдадцы во многом отчетливо сознавали, что они не арабы, ал-Мутанабби с гордостью чувствует себя чистым арабом и как таковой считает засилье варваров позором. Это объективное признание, в котором нельзя отказать его искусству, конечно, не может приблизить его к нашему субъективному восприятию. Если в древней поэзии, несмотря на ее чуждое нам содержание, мы можем восхищаться грубоватой строгостью формы, то у ал-Мутанабби все безмерно искажено, словно при гипертрофии. Образы и метафоры уже не возникают непроизвольно из естественного окружения поэта, а искусственны и по большей части причудливы".

Тем не менее именно эти качества главным образом восхищали арабских критиков и завоевали его поэзии популярность, которой она пользуется и до сих пор. В глазах народа он совершенно затмил своего-современника Абу Фираса (ум. в 968 г.), племянника Сайф ад-Даула, чьи стихотворения, по определению того же Брокельмана, представляют "поэтический дневник его приключений", и меньшая, чем у ал-Мутанабби, изысканность формы редко возмещается неподдельным чувством.

В следующем поколении был сделан важный шаг в развитии арабской прозы. Ранее к садж'у (рифмованной прозе), как к литературной форме, использованной в Коране, испытывали чуть ли не религиозное благоговение, которое мешало широкому использованию его в светских целях. По крайней мере в течение двух столетий официальная проповедь (хутба) по пятницам в соборных мечетях произносилась именно в этой форме; вероятно поэтому ею так широко пользовались уличные проповедники Басры во втором веке. Придворный проповедник Сайф ад-Даула Ибн Нубата (ум. в 984 г.) писал все свои проповеди садж'ем; собранные его сыном, они всегда высоко ценились за содержание и стилистические достоинства. Еще в эпоху Омейядов садж' был общепринятым стилем в официальной переписке, и {62} многие ранние документы такого рода получили широкое распространение в качестве образцов красноречия. Такое естественное украшение арабского стиля не могло быть навсегда исключено из литературы в целом, и, после того как рассказ стал признанным жанром, садж' неизбежно использовали (особенно в среде филологов) для придания ему блеска, остроумия и изящества. Его окончательное закрепление в этом жанре относится ко времени составления сборника «Посланий» (Раса'ил), адресованных разным лицам Абу Бакром ал-Хваризми (ум. в 993 или 1002 г.), чья литературная карьера началась в Алеппо. Этот стиль с необычайной быстротой распространился в восточных провинциях, развиваясь так стремительно и многообразно, что еще до своей смерти ал-Хваризми вышел из моды **.