Патриция Брей - Первое предательство

• Название: Первое предательство
• Автор: Патриция Брей
• Издательство: ACT, ACT МОСКВА
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-052253-8, 978-5-9713-8537-0

На самом дальнем краю мира есть маленький остров. На острове стоит маяк — а в маяке одиноко обитает монах Джосан, не помнящий своего прошлого.

Братья по Ордену твердят — ему следует восстановить душевные и физические силы после тяжелой болезни.

Но дни и месяцы превращаются в годы — а за Джосаном так никто и не приходит.

Приходят только странные, чужие воспоминания о жизни среди богатства, роскоши и изощренных дворцовых интриг...

Возможно, Джосан просто сошел с ума?

Но тогда почему за ним снова и снова охотятся наемные убийцы?

И почему таинственная леди Исобель Флёрделис, случайно прибывшая на остров, пугается скромного молодого служителя Небес?

Джосан пока еще и сам не знает, кто он — и какую роль ему предстоит сыграть в грядущих судьбах мира...

---

— Дама Аканта, а что требуется непосредственно от меня?

— Безопасное укрытие, если его преследуют. Что касается остальных, то с вами я свяжусь через пару дней, и тогда обсудим, чем вы сможете помочь.

— Конечно, — ответила девушка. В уме она уже составила список всего необходимого для восстания. Им, конечно же, понадобится оружие. Исобель уже оставила немного в резерве, чтобы возместить часть орудий, потерянных при утрате «Гордости». Нужно собрать маленькие мешочки с монетами, чтобы раздавать взятки, старые монеты с различными профилями правителей, источник которых нельзя отследить. А новые торговые сделки придется отложить, по крайней мере на время.

Флёрделис решила на ночь вернуться в посольство, чтобы застать посла Хардуина с утра, до того как он приступит к делам. Следует проинформировать его о развитии событий, хотя кроме неподтвержденных слухов, ничего конкретного у них нет. И все-таки предчувствие опасности не оставляло седдонийку, чувство, которое всегда предупреждало о скрытых отмелях в море или изменениях на рынке.

Надвигался шторм, и она должна к нему подготовиться. Именно этого испытания Исобель так долго ждала.

Она улыбнулась. Интересно, собравшиеся заметили нотку фальши в ее эмоциях? Достаточно сложно изображать энтузиазм, которого не чувствуешь. А ведь кто может поручиться, что за одной из масок не скрывается предатель?

По телу пробежала легкая дрожь, которую девушка предпочла приписать прохладе винного погреба.

— Позвольте мне вас оставить. Дама Аканта передаст мне сообщения. А напрямую прошу связываться со мной только в экстренном случае.

Среди присутствующих пробежал шепоток одобрения.

Она покинула погреб и стала подниматься по лестнице. Гости остались с дамой Акантой, без сомнений, желая обсудить детали между собой. Осторожно приоткрыв дверь, Исобель убедилась, что коридор пуст, и выскользнула из потайного убежища. Пробираясь через сад, она «нечаянно» натолкнулась на любовную парочку, слившуюся в непристойном объятии. Молодая женщина вскрикнула от неожиданности и спрятала лицо на груди партнера. Запинаясь, интриганка принесла извинения, с трудом сдерживая ироничную ухмылку.

Подтвердив, таким образом, собственное присутствие в саду, Флёрделис вернулась в бальную залу. Драматург Кепри воскликнул от радости, завидев прекрасную седдонийку, и вскоре она уже присоединилась к кругу поклонников. Наконец, посчитав, что достаточно долго пробыла на людях, девушка вызвала носильщиков и направилась в посольство.

Ночь казалась необычайно долгой, однако Исобель сомневалась, что ей удастся уснуть — теперь она осознала, что до сегодняшней встречи у дамы Аканты попытка бунта была обречена на провал. Ирония судьбы заключалась в том, что седдонийка чувствовала неловкость при мысли об успехе.

Древнее проклятие гласит: «Бойся исполнения всех своих желаний».

И все же хороший торговец получит выгоду из любой ситуации. Необходимо четко видеть цели и использовать любую подвернувшуюся возможность. Исобель всегда просила судьбу предоставить ей возможность проявить себя, и, наконец, такой шанс представился.

Советники Федерации, препятствовавшие плану лорду Квинселя, боялись последствий провала. По их мнению, неустойчивый союз между Седдоном и Икарией предпочтительнее открытого столкновения, которого не избежать, если императрица узнает, что именно седдонийский агент стоит за восстанием. Однако успех — универсальная монета, принимаемая на любом рынке. Если Исобель удастся вовлечь Икарию во внутренний конфликт, не запятнав при этом руки и не раскрыв своего причастия к бунту, совет быстро выдаст ее успех за собственный и вознаградит за все усилия.

И тогда за одну жизнь она сможет достичь того, к чему стремились многие поколения дома Флёрделис. Исобель станет главой солидного торгового дома, с флотом лучших кораблей и со смелыми капитанами, способными покорить отдаленные рынки в поисках редчайших сокровищ. Вот тогда можно будет оставить политику в прошлом.

Тем не менее сначала нужно выжить и уповать на то, что дама Аканта и ее союзники будут соблюдать осторожность. Иначе есть риск попасть в руки императрицы, а если Нерисса заподозрит иностранку в подстрекании к восстанию, то всего золота Седдона не хватит, чтобы спасти ее от медленной и мучительной смерти.

— Пожалуйста... перестаньте... хватит... остановитесь... — хрипел пленник между судорожными всхлипами.

Пронзительно кричать он перестал еще давно, после того как Низам отрезал последний палец на руке. И не потому, что агония, которую мученик испытывал теперь, оказалась менее болезненной. Просто в измученном пытками теле больше не осталось сил для крика. Сопротивляться боли не имело смысла, потому что Низам демонстрировал умения, делавшие его мастером по извлечению информации даже у самых несговорчивых клиентов.

Не то чтобы Паоло не хотел рассказывать все, что знал или о чем подозревал, совсем наоборот, через пять дней столь пристального внимания палача пленник поделился всеми мыслями, которые когда-либо появлялись в его голове за прискорбно короткую жизнь. Когда Низам удостоверялся, что получил от клиента все возможное, то посылал за императрицей.

Получив подобное сообщение, Нерисса надевала простое льняное платье и направлялась к камерам, располагавшимся за императорскими гарнизонами, через дверь, о которой никому не известно, по коридору к комнатам боли, о которых все наслышаны, но которые мало кто видел.

Правительница терпеливо ждала, когда Паоло, бывшего мелкого воришку и жалкого преступника, введут в камеру. Когда пленник начал так яростно сопротивляться, что понадобились усилия четырех охранников, чтобы привязать его к деревянной раме для допросов, императрица поняла, что бедняга ее узнал. Как и большинство заключенных, несчастный до последнего питал надежду, что хранимые им секреты смогут обеспечить свободу или хотя бы сохранить жизнь. Но даже самые недалекие умы были в курсе, что присутствие Нериссы в тюрьме означает неминуемую смерть.

Тем не менее, дни агонии дали Паоло сильный стимул к сотрудничеству. Низам с помощниками отступили назад, пока воришка выкладывал все признания. Обливаясь потом, с трудом фокусируясь на лице правительницы, он рассказал то малое, что знал.

Несколько месяцев назад воришке случилось подслушать разговор между двумя мужчинами, которых он принял за дворянина и наемника. Наймита вызвали, чтобы отыскать одного человека и тайно привезти его в Каристос, однако аристократ предложил утроить сумму, если солдат избавится от него. Странный, запутанный сюжет, который вряд ли вызвал бы интерес Низама, если бы предполагаемая жертва по описанию не обладала сходством с почившим принцем Люцием. Сходством, как, может, у кузена либо брата.

Паоло, которого поймали с мешком золота и столовым серебром дворянки средней руки, хотел заключить сделку. Обменять знание на прощение. Неудачный выбор. При наихудшем исходе кража стоила бы ему правой руки. Однако информация, которой он обладал, гарантировала смерть.

Как только вор закончил рассказ, он стал молить о милости.

— Ты все рассказал мне? Совершенно все? — спросила Нерисса.

Пленник поклялся, что больше нечем поделиться.

Нерисса кивнула и повернулась к Низаму.

Теперь, несколько часов спустя, убедительные методы палача подтвердили, что Паоло действительно больше нечего сказать. Он дал им описание наемника и имя, на которое тот отзывался, однако маловероятно, что солдат когда-либо возвращался в Каристос.

Касательно аристократа бедняга ничего не сказал, поскольку не видел его и не слышал, чтобы того называли по имени. Возможно, он и не дворянин вовсе, просто разговаривал как образованный человек.

Кровь, рвота и моча растекались на полу под заключенным, и вонь распространилась по всей камере. Придется сжечь сандалии и плащ.

— Больше он ничего не сможет нам рассказать, ваше величество, — заключил палач. Его тон оставался спокойным, будто речь шла о погоде. Он никогда не получал удовольствия от насилия, однако и от обязанностей не отлынивал. Низаму можно было доверить получение нужной информации, однако как только пленник выдавал все тайны, он терял интерес к продлению агонии.

— Согласна, — сказала Нерисса.

Палач зашел за спину к заключенному и быстрым движением забросил ему веревку на шею. Когда Низам затянул петлю, глаза бедняги налились кровью, члены неестественно задергались. Правительница заставила себя досмотреть до конца, пока движения не затихли, а тело не обмякло. Единственное, что ее заинтересовало, почему экзекутор воспользовался гарротой, а не традиционным ножом или мечом.

Тот ответил:

— Меньше грязи.

Естественно, камеру в любом случае придется убирать. Работа предназначалась пленникам из соседних камер, которые ожидали собственной казни. Хотя их можно назвать счастливчиками, потому что Низам не удостоил их своим вниманием.