Казимир Валишевский - Царство женщин

• Название: Царство женщин
• Автор: Казимир Валишевский
• Издательство: Терра – Книжный клуб
• Жанр: История
• Год: 2004
• ISBN: 5-275-00950-х

Историческое сочинение «Царство женщин» польско-французского историка Казимира Валишевского (1849-1935) на сегодняшний день является одним из наиболее увлекательных изложений истории России в эпоху дворцовых переворотов, созданное писателем на основе реальных исторических документов.

Текст произведения представлен в новой редакции и в современной орфографии.

---

В заключение: моя осторожность в выводах не доходит до полного исключения их, когда они сами собой вытекают из фактов. Мне кажется, что русская знать и дворянство, в том числе и Волынский, были сами создателями этого правления, тяжелого, как всякое правление, захваченное силой, и отдавшего власть в руки иностранцев, потому что они сами не были в состоянии взять или сократить ее. Эти иностранцы не были ни гениями, ни образцами добродетели, но среди неурядицы, в которую бросило страну незаконченное дело Петра, они одни, приблизительно угадывая ее судьбы, имели достаточно способности и хладнокровия, чтобы, насколько возможно, охранить ее интерес в этот критический период. Краткое знакомство с внешней политикой того времени, покажет нам это еще более наглядно.

Глава 10 Внешняя политика. Ученики и преемники Петра Великого

I. Осложнения в Персии и в Крыму – Угроза европейской войны. – Австрийский союз – Партия русская и немцы. – Престолонаследие Австрии и Польши. – Лживые переговоры с Францией. – Проекты соглашения с Пруссией и Австрией. – Попытки саксонского двора. – Матримониальный план Августа II. – Девица Огинская. – Окончательное соглашение. – Участь Польши. – II. Двойное избрание Станислава и Августа III. – Война за престолонаследие Польши. – Взятие Данцига. – Французские пленники в России. – Попытки французской дипломатии в С.-Петербурге. – Бернардони. – Польская конфедерация и ее посланник в Париже. – Озаровский. – «Варвары» на Рейне. – Мир – III. Война с Турцией. – Происхождение восточного вопроса. – Исторические толкования. – «Система Петра Великого». – Ученики великого мужа в Константинополе. – Неплюев и Вишняков. – Они требуют войны. – Сопротивление Остермана. – Начало враждебных действий в Крыму. – Неудачный поход Миниха. – Разрыв с Портой. – Бездействие Австрии. – Критическое положение. – Дорогой успех под Очаковым. – Россия и Австрия намереваются заключить договор. – Немировский конгресс. – Прекращение переговоров. – Новые неудачи. – Посредничество Франции – Вильнёв. – Победа Миниха под Ставучанами. – Слишком поздно! – Капитуляция Австрии. – Она принуждает Россию заключить невыгодный мир. – IV. Избегнутый разрыв со Швецией. – Партия русская и французская в Стокгольме. – Женское влияние. – «Колпаки» и «шляпы». – Планы союза между Швецией и Турцией. – Бестужев и Сен-Северин. – Убийство Сен-Клера. – Возбуждение общественного мнения в Швеции. – Торжество русской дипломатии. – V. Ее успех в Польше. – Образование русской партии. – Благоприятное для России разрешение курляндского вопроса. – Новый проект конфедерации, поощряемый Пруссией. – Смерть Карла VI. – Опасность новых осложнений. – Ла Шетарди в Петербурге. – VI. Общий обзор – Политика укрепления внутреннего и внешнего. – Присоединение Малороссии. – Умиротворение, достигнутое на берегах Урала. – Сношение с Китаем. – Национальное стремление к распространению и политике немцев.

I

Анна застала внешнюю политику при благоприятных условиях, за исключением Персии. Австрийский двор сожалел о Петре II, но изъявил свое согласие поддерживать только что заключенный союз. Король Пруссии выразил живейшую радость при известии о восстановлении самодержавия, осушил громадный кубок вина за здоровье императрицы и сказал: «Теперь меня не беспокоит Польша в курляндских делах». Даже в Версале высказали надежду, что новая государыня окажется более «беспристрастной», чем ее предшественник.

В Персии дела принимали плохой оборот. Тахмасиб, законный шах, взял верх над Эшрефом, узурпатором, с которым Россия заключила договор, а затем был разбит турками под Эриванью. Двойная неудача! Главной задачей России было преградить Турции доступ к Каспийскому морю. Пришлось войти в соглашение с Тахмасибом, обещая возвратить Персии завоевания Петра Великого. Но в 1732 г., заключив в свою очередь мир с Турцией, Тахмасиб был низвергнут Кули-ханом. Крымский хан Каплан-Гирей, как вассал Порты, перешел тогда в наступление и, овладев Кабардой, посягнул на русские владения. Таким образом зарождалась угроза, возникал конфликт, с которым затруднительно было бы бороться, ввиду обязательств взятых на себя в европейской политике. С минуты на минуту Австрия могла потребовать против новых врагов, кроме турок, помощи обещанного тридцатитысячного корпуса, и пришлось бы уплатить выкуп на новое величие, которому еще не соответствовали силы страны.

В апреле 1730 г. была уже первая тревога. Отказавшись идти навстречу требованиям, предъявленным Испанией и ее союзниками, согласно Севильскому договору, венский двор обратился к Петербургскому. «Конечно мы исполним свои обязательства», отвечал Ягужинский графу Вратиславу; но не успел тот выйти, как он разразился смехом: «Неужели нас за дураков считают». Такова была политика русской партии: «Сидеть себе спокойно дома и глумиться надо всем на свете». Но у Остермана была иная политика, и вскоре вся Европа заговорила о тридцати тысячах новых «варваров», ожидаемых на берегах Рейна. И в Вене не преминули воспользоваться таким пугалом. В июне на Маньяна было возложено поручение сделать вице-канцлеру серьезные представления. Если известие подтвердится, Франция не может «скрыть свое неудовольствие». Остерман молча выслушал французского дипломата; но последний заметил, что он «переменился в лице, как человек сильно взволнованный и охваченный чувством либо внутреннего гнева, либо чересчур глубокого потрясения.[247] То был очевидно гнев. И подтверждением этого послужил ответ Маньяну на свою речь: «Сомневаюсь, чтобы вы получили подобные приказания, или достаточно их обдумали, прежде чем исполнить». Вскоре за тем Вейбах, аккредитованный Россией у польского сейма, обнародовал решение своего правительства испросить пропуск для тридцатитысячной армии, между тем как Бирон получил из Вены титул графа Германской Империи, портрет и двести тысяч талеров, на которые купил поместье Вартенберг в Силезии.

Во Франции и Исландии заговорили о продажности временщика. Мне кажется, что в данном случае он заставил заплатить себе за услуги, им вовсе не оказанные. Без его вмешательства Остерман решился – чему достаточным доказательством служит его поведение с Маньяном – исполнить обязательства, нарушение которых некоторым образом выбрасывало бы Россию за черту Европы и окончательно погубило бы будущность ее политики. Дело шло не только о системе вмешательства в дела Западной Европы, введенной Петром Великим. Тревога севильских союзников на этот раз оказалась напрасной; император смягчился вследствие признания Испанией и Англией его «прагматизма», и русской армии не пришлось двинуться в поход. Но уже на горизонте возникала двойная проблема престолонаследия в Австрии и престолонаследия, в Польше, близкая солидарность которых, связывала между собой эти вопросы. Желанием Франции было конечно иметь в Польше своего ставленника, – если возможно Лещинского, в противовес Австрии, где на престол предстояло вступить принцу Лотарингскому. И здесь ее интересы сталкивались непримиримым образом с интересами России.

Дипломатическая борьба возобновилась на этой почве в 1732 г., когда Остерман встретил себе противника, а Франция столь же неожиданного союзника. В апреле Маньян имел свидание с Бироном и был чрезвычайно удивлен, услыхав речи, где Бирон «как бы журил его, за его излишнюю робость, мешавшую им чаще видеться», и выражал свое желание «оказаться для Франции полезным в каком-нибудь отношении». После аудиенции, увлекши французского посла в уединенный покой, Миних в свою очередь поразил его еще сильнее. Его слова граничили с формальными признаниями: «Обязательства России относительно императора распространялись только на случай войны с турками и нисколько не препятствовали соглашению с Францией».[248]

В это время возгоралась борьба между Бироном и Остерманом, и Миних согласился временно принять сторону фаворита, что и послужило причиной подобных излияний пред французским посланником. Но Францию трудно было убедить в возможности извлечь из этого что-либо серьезное. Однако Маньяну было поручено продолжать интригу. Свидания между Маньяном и Минихом участились. Они назначались между пятью и шестью часами утра, чтобы обмануть бдительность Остермана. В июне генерал ручался за успех. Бирон сделал императрице доклад и встретил с ее стороны живейшее сочувствие. В следующем месяце из Версаля был прислан Маньяну проект договора, основанного на соглашении по поводу избрания римского короля. Взамен этого Франция предлагала признание императорского титула за царствующей государыней и «кое-что для герцога Голштинского». Миних нашел, что этого слишком мало. Чтобы уравновесить выгоды австрийского союза, он требовал ни более ни менее, как давления Франции на Турцию, чтобы та согласилась вернуть Азов в обмен на Дербент, обещания содействия в Польше во время предстоящих выборов, – и субсидий. За это тридцатитысячная армия, обещанная Австрии, и даже пятидесятитысячная, если понадобится, готова к услугам короля, и, кроме того, если не «флот, – вам известно, что наш сгнил», добавил Миних с улыбкой, – «то эскадра из двенадцати или пятнадцати кораблей с флотилией из ста галер».[249]