Белва Плейн - Золотая чаша

• Название: Золотая чаша
• Автор: Белва Плейн
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-87322-178-2

«Золотая чаша» Белвы Плейн – это семейная хроника трех поколений одной большой семьи эмигрантов, каждый из которых, вливаясь в бурную жизнь Америки времен I мировой войны, стремится занять в ней свое место, устроить свою судьбу в соответствии с собственными представлениями.

---

Лия была доброй. Она разговаривала с Мег, как со взрослой, а не как с несмышленым ребенком, от которого многие вещи надо скрывать. Лия была практичной и давала разумные советы, а не читала нотации, отвечала на вопросы, которые Мег стеснялась задать маме и даже тете Хенни.

«Всегда предоставляй мужчине возможность поговорить о самом себе; мужчины это любят. Слушая, чуть-чуть округляй глаза. Это и выглядит симпатично и придает тебе заинтересованный вид. Следи за руками – руки должны быть белыми и ухоженными, чтобы лучше смотрелись кольца, которые и ты со временем будешь носить».

И она заливалась смехом. Ее круглые глаза сверкали. У Лии был открытый веселый нрав. Чувствовалось, что она никого не боится. Мег надеялась, что когда-нибудь она научится вести себя так же, как Лия.

Должно быть, ужасно, когда любимый мужчина возвращается к тебе калекой. Теперь в их отношениях не будет уже никакой романтики, это невозможно.

Мужчина, которого я полюблю, должен быть… будет похож… нет, не на Фредди, Фредди слишком… хрупкий. На Пола. Серьезный, с мягкой улыбкой.

– Я устал читать, – сказал Фредди. – Поговори со мной, Мег.

– О чем?

– О чем угодно. Расскажи мне, о чем ты думала только что, закрыв глаза и улыбаясь немного загадочной улыбкой.

– Я думала, что хорошо бы сделать перманентную завивку, а то у меня такие прямые волосы. Я видела фотографию девушки с такими же, как у меня, длинными волосами до и после завивки. Волосы становятся волнистыми. Лия говорит, это придумали в Париже, а теперь и у нас делают, только мама ни за что мне не разрешит.

– Тихо! – внезапно скомандовал Фредди. Повернув голову, он пытался разглядеть что-то за кустами. Удивленная Мег проследила за его взглядом.

– О, это Лия и Бен, они вернулись.

– Тихо, я сказал.

Не понимая, она тем не менее послушалась. Легкий ветерок утих; для птиц тоже, видимо, наступил период отдыха. Вокруг не было ни движения, ни звука, и в этой мертвой тишине над маленьким прудом отчетливо прозвучали голоса.

– Волшебное место, правда? – сказала Лия. – Кажется, что на мили вокруг нет ни одной живой души.

– Хотелось бы мне, чтобы так было на самом деле.

– Я знаю, дорогой, но, увы, это не так и не стоит об этом думать.

У Мег вырвался какой-то сдавленный звук. Фредди больно схватил ее за руку. Выражение его лица было таким… таким ужасным. Не желая видеть того, что видел он, Мег уставилась на него.

Спустя некоторое время она все-таки посмотрела сквозь листву на Лию с Беном. Они стояли, тесно прижавшись друг к другу. Мег замерла, потрясенная и очарованная. Впервые в жизни она увидела то, что часто рисовало ей воображение: как сплелись в объятии тела мужчины и женщины, как слились их губы. Конечно, разглядеть именно губы с такого расстояния было невозможно, но все равно любому стало бы ясно, что мужчина и женщина буквально присосались друг к другу губами.

У Мег быстрее забилось сердце, участилось дыхание. Она наклонилась вперед, чтобы лучше видеть и вспомнила о присутствии Фредди, лишь почувствовав боль в руке, которую он сжимал. Он тоже, казалось, забыл обо всем на свете, не в силах отвести глаз от открывшейся им в просвете между ветвей картины: лес, пруд, небо и в центре всего – любовники.

Но вот двое оторвались друг от друга и послышался чистый звонкий голос Лии:

– Не здесь, ты что, с ума сошел?

Затем они словно вышли за рамки картины; голоса стали удаляться, но Мег успела услышать сказанные мужчиной слова «Нью-Йорк» и «вторник».

Фредди отпустил ее руку. Пальцы побелели и утратили чувствительность, она принялась растирать их. Ее окатила волна неописуемого ужаса. Ей было стыдно смотреть на Фредди, будто его, а не Лию, она застала за чем-то недозволенным. А следовало бы пожалеть его. Как Лия могла? Как только она могла? Затем она вспомнила о своих обязанностях.

– Будем возвращаться, Фредди? – не глядя на него спросила она и, не дожидаясь ответа, развернула кресло.

Изумрудная рощица сейчас показалась ей зловещей. Теперь я не смогу прийти к пруду без того, чтобы не вспомнить сегодняшнюю сцену, подумала Мег. Все испорчено. Вокруг по-прежнему стояла тишина, нарушаемая на сей раз шуршанием колес и топотом собачьих лап. Мег все еще не смотрела на Фредди.

Неужели любовь такое сложное и опасное чувство? Ей вдруг с необыкновенной ясностью вспомнилась свадьба Пола, единственная, на которой ей до сих пор довелось побывать. Все было так торжественно, а брачные клятвы вызвали у нее чувство благоговения. Должно быть, Лия тоже произносила эти клятвы…

Молчание стало невыносимым. Не желая смущать Фредди, втягивая его в разговор – может, он беззвучно рыдал или старался справиться с подступавшими рыданиями – она обратилась к собакам:

– Кинг, осторожнее, не наступи на Струделя. Он же еще крошка.

Фредди вытянул вперед руку. Мег остановилась и, обойдя кресло, подошла к нему спереди узнать, чего он хочет. На лбу у него выступили красные пятна. Он сжал руку в кулак, и Мег невольно отступила в сторону.

– Никогда, ты слышишь, Мег, никогда никому не рассказывай про сегодняшнее, – кулак рассек воздух.

– Вы пугаете меня, Фредди. Я никому не скажу, обещаю.

– Смотри же, не обмани меня. Если ты…

Он не договорил. Рука упала на колени, голова свесилась на грудь. Книги соскользнули на землю.

Мег подобрала книги и медленно, с величайшим трудом покатила кресло вверх по склону к дому.

С веранды доносились веселые голоса и звяканье чашек. Бодрый оживленный голос Лии перекрывал все остальные.

– Господи, куда же делся Фредди? Не иначе как Мег повезла его на экскурсию.

ГЛАВА 10

Вот уже несколько месяцев Хенни снились необычайно яркие сны. Часто они были столь тягостны, что она просыпалась с мокрыми от слез глазами. Как-то ей приснилось, что ей показали в больнице только что родившегося Фредди и она увидела, что у него нет ног. Иногда ее сны были полны эротических, чувственных видений: прижимая к сердцу голову мужчины, чувствуя на себе тяжесть мужского тела, она испытывала такое сладкое и в то же время такое еле ощутимое томление, что страх утратить его был столь же сильным, как и само это чувство. Однажды она проснулась от собственного смеха. Ей запомнилось только то, что в этом сне фигурировал благовоспитанный, сладкоречивый кузен Эмили, Тейер, и она сама была отчего-то чрезвычайно собой довольна.

Откуда-то издалека донесся крик петуха; в нем слышалось предвкушение радости от скорой встречи с солнцем. Должно быть, уже рассвело. Начался дождь, который вскоре, судя по стуку в стекла окон, полил как из ведра. Мгновение она лежала, ни о чем не думая, лишь вслушиваясь в эти звуки.

Затем, как всегда в последнее время мысли ее обратились к Фредди. Он спал рядом с ней, в комнате через холл; Лия с Хэнком занимали отдельную комнату, так как Фредди плохо спал и его не следовало тревожить. Что же с ним станет? Тот же вечный и совершенно бессмысленный вопрос! На него не было ответа. Или был даже слишком ясный: еще пятьдесят или шестьдесят лет такой же жизни.

Вздохнув, Хенни вновь задремала.

Сны опять. Сны.

…Скатерть на траве с крошками от именинного пирога, который уже почти весь съеден. В зоопарке еще мало народа; никто не толкает друг друга, идя по дорожке туда, где застыли, охраняя вход в свой дом, величавые каменные львы.

День просто чудесный. Уолтер с Дэном что-то обсуждают вполне мирно, а Пол учит Фредди бросать битой мяч.

Наконец солнце опускается за деревья на западе. Все встают, сворачивают одеяла и созывают детей. Пора возвращаться домой.

Девушка в соломенной шляпе, с которой Дэн весь день переглядывался, роняет вдруг сумку с яблоками. Яблоки катятся в направлении Дэна, он их собирает для нее, и она улыбается ему лучезарной улыбкой.

– Спасибо! Огромное вам спасибо!

– Чудесный день, – замечает Дэн.

– Да, чудесный, – соглашается с готовностью Соломенная Шляпа. – Мне здесь очень нравится. Я прихожу сюда почти каждое воскресенье.

– Дэн, ты не видел свитера Фредди? – кричит Хенни…

Сейчас, во сне, она вновь чувствует, как в шею ей будто вонзаются тысячи раскаленных иголок, и вспоминает, как еще подумала тогда: Такое никогда не происходит с Уолтером.

Она проснулась.

На ее лице лежала полоса света; какое-то время она наблюдала за тем, как она дрожит, медленно передвигаясь по потолку. Дождь прекратился; снизу, из того крыла, где находилась кухня, доносились голоса; рабочий день в доме Альфи уже начался.

Следуя привычке, оставшейся у нее еще с детства, когда она, испугавшись чего-то или испытывая грусть, прибегала к этому средству, стараясь укрепить свое мужество, она принялась перечислять в уме то, за что ей следует благодарить судьбу. «Думай о том, в чем тебе повезло», любила наставлять ее мама, забывая, как редко она сама об этом думала. (Невозможно даже представить себе, что когда-нибудь этой суровой и, однако, любящей ее матери у нее не будет).