Дэвид Бишоф - Недетские игры. Сборник научно-фантастических произведений

• Название: Недетские игры. Сборник научно-фантастических произведений
• Автор: Дэвид Бишоф
• Издательство: Издательство «Мир»
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1986

В сборник включены научно-фантастические повести Дэвида Бишофа «Недетские игры», Уильяма Котцвинкла «Ип, инопланетянин и его приключения на Земле» (США) и Мишеля Гримм «Город, лишенный солнца» (Франция). Все произведения объединяет тема ответственности юношества за судьбы нашей планеты.

Содержание:

Дэвид Бишоф. «Недетские игры»

Уильям Котцвинкл. «Ип, инопланетянин и его приключения на Земле»

Мишель Гримо. «Город, лишенный солнца»

---

— Кто изгрыз щетку, Гарви? Мы его знаем?

Гарви высунул длинный язык и умильно облизал морду от уха до уха. Даже нос не забыл.

— В чем дело, Гарви? Что тебя так возбудило? Здесь опять прогуливалась эта кокетливая французская болонка с бантиком? Ты из-за нее такой чудной?

Гарви кивнул, невнятно рыча, потом жалостно заскулил. Целый день голодом морили. Все в этом доме забыли свою главную обязанность — кормление собаки. Совсем с ума посходили. Из-за пугала в чулане, что ли?

Придется его съесть.

Мэри подошла к лестнице и ласково позвала детей ужинать.

— Эй, вы, спускайтесь, иначе оставлю без ужина!

Вскоре по лестнице загромыхали носороги, и появился ее выводок. Вид у всех был презагадочный.

— Что вы еще затеяли? Признавайтесь, я вас насквозь вижу.

— Ничего, ма, — Майкл плюхнулся за стол. Герти уселась рядом и заметила фрикассе.

— Умм!

— Замолчи, милая. Эллиот, передай соль, пожалуйста.

— Я сегодня переоборудовал чулан в жилище, — невпопад брякнул Эллиот и покосился на мать.

— Какое жилище?

— Нечто вроде убежища.

— Вот как, когда же ты успел? Ведь ты был так занят превращением прибранной комнаты в свинарник?

— Так можно мне сохранить убежище?

— Надеюсь, ты не собираешься скрываться в нем от ответственности, а, Эллиот? Мальчикам не пристало проводить все время в чулане.

— Не все время. Совсем немного.

— Я должна подумать, — ответила Мэри, и дети уже знали, что мать уступила, ибо Эллиот терзал бы ее до тех пор, пока бы она не сдалась. Мэри попыталась незаметно сменить тему:

— Картошка, по-моему, удалась, не правда ли?

— Умм!

— Возьми еще, Герти, раз тебе так нравится.

— В детском саду нас кормят вкуснее, — отрезала Герти. — Нам дают большие шоколадные пряники.

— Вот как? Придется мне поговорить с директором.

— Он маньяк.

— Герти, не смей употреблять слов, которых не понимаешь!

— …Маньяк, маньяк… — запела Герти над тарелкой.

Мэри схватилась за голову.

Тем временем скрываемый от посторонних глаз древний скиталец выбрался из чулана. Он очутился в комнате посреди кучи хлама, которую сам наворотил в поисках деталей для передатчика, в поисках, которые намеревался сейчас продолжить.

Он обвел глазами комнату. В режиме ультрафокусировки взору открылся мир электронов, мелькавших в своем орбитальном танце; но упорядоченный вихрь микрочастиц ему не поможет. Здесь нужны предметы поплотнее, такие, как… проигрыватель.

Перефокусировав зрение на нормальный диапазон, старый ученый, смешно цепляя лапами, зашлепал к проигрывателю. Пластинки на этот раз не было. Длинным пальцем он крутанул тяжелый диск.

Как же прикрепить сюда вилку?

А вот как — сверху…

Он удовлетворенно кивнул. Спасение придет благодаря спирально впрядаемым, вкручиваемым в ночь сигналам, ниточкам надежды, сотням миллионов ниточек, лучистых, как шелковистые волосы ивоподобного создания.

Снизу послышался стук вилок — пришелец из космоса уже хорошо различал его — и звон тарелок и стаканов, сопровождаемый трескотней землян.

— Мама, а почему дети видят то, что не можешь видеть ты?

— А что ты видела, Герти? Гоблина у Эллиота?

— Мама, а кто такие люди, которые не люди?

Некто, который не человек, знал, что дети его не выдадут, но от маленькой девочки можно ждать неприятностей — она не понимала, к чему все эти секреты.

Впрочем, пока он был в безопасности. Ужин подходил к концу. Должно быть, съели великое множество «М amp;М». Возможно, скоро и ему немножко перепадет.

— Так, а кто сегодня моет тарелки?

Голос гибкого создания телепатически донесся до инопланетянина вместе с ее образом — увенчанным ниспадающими волнами лучистых волокон, которые были тоньше шелка. Если бы только нос существа больше походил на сплющенную брюссельскую капусту…

Он снова крутанул пальцем диск.

Послышались шаги Эллиота по ступенькам, и мальчик появился в комнате с подносом в руках.

— Вот твой ужин, — прошептал он, протягивая поднос.

На тарелке лежало несколько листочков салата-латука, яблоко и апельсин. Древний знаток растительной жизни взял апельсин и съел целиком, с кожурой и семенами.

— У вас так принято?

Престарелый путешественник нахмурился — внутренний анализатор подсказал ему, что в следующий раз плод следует сначала помыть.

— Как твои дела? Все в порядке? — Эллиот заметил крутящийся диск.

Пугающего вида гость жестом показал, что хочет. Эллиот поставил пластинку и опустил иглу.

В жизни все возможно,

Но это рок-н-ролл…

Старый звездопроходец прислушивался к диким выкрикам, наблюдая за вращением черного диска на проигрывателе, но мысли его были о передатчике. Корабль Волшебной Ночи не отзовется на звук камней, несущихся вниз по склону. Сигнал необходимо послать на родном языке. Как же преобразовать этот звук? Как трансформировать его частоту в микроволновый спектр?

Ухо космического странника уловило голос ивоподобного существа внизу, в прихожей.

— Герти, что ты делаешь, душечка?

— Я иду играть к Эллиоту.

— Не позволяй себя мучить.

Девочка вошла в комнату, везя за собой тележку с игрушками. Достав из тележки горшочек с геранью, она поставила его под ноги старому ботанику.

Тот изумленно уставился на подношение. Сердце-фонарик замерцало: «Спасибо, милая девочка, я очень тронут».

Появился Гарви, обнюхал пугало и осмотрел герань. Не полить ли?

— Гарви, не увлекайся!

Вошел Майкл, втайне надеясь, что уродец исчез сам собой, но тот был жив и невредим, и с этим приходилось считаться. Майкл окинул галактического натуралиста задумчивым взглядом, потом повернулся к Эллиоту и изрек:

— Может, это просто какое-нибудь вымершее животное?

— Не будь идиотом, Майкл.

— Но я не верю в существование таких страшил…

— А я вот верю. И всегда верил.

Герти вывалила к ногам космического растениевода остальные подарки.

— Вот немного пластилина. Умеешь с ним играть?

Инопланетянин взял пластилин в руку и поднес ко рту, явно намереваясь отхватить изрядный кусок.

— Не так, глупый, его надо мять… — Герти показала, как это делается, и ученый принялся скатывать комок ладонями.

— У меня идея, — выпалил Эллиот. — Где глобус?

Получив из рук Майкла глобус, Эллиот поставил его перед старым звездопроходцем и ткнул пальцем в Северную Америку.

— Посмотри, мы находимся здесь…

Многоопытный странник кивнул, узнав очертания материка, на котором часто бывал, прилетая на Корабле Веков. Да, он хорошо знал эту планету, слишком хорошо…

— Угу, — сказал Эллиот, — мы отсюда. А ты откуда появился?

Старый путешественник повернулся к окну и устремил взор к звездному небу.

Раскрыв атлас, Эллиот указал на схему Солнечной системы.

— Ты из этой части Вселенной?

Ученый разделил пластилиновый комок на пять шариков и поместил их на схему вокруг центрального шарика — Солнца.

— Пять? Ты с Юпитера, что ли?

Инопланетянин не понимал их невнятный лепет. Он указал на шарики и сделал движение кончиками пальцев. Шарики взлетели в воздух и поплыли над головами детей.

Глядя, как они вращаются по круговым орбитам, бедные дети, которым казалось, будто земля уходит из-под ног, только слабо постанывали:

— О… нет…

Не обидел ли он их?

Инопланетянин снял электрическое поле, и шарики упали на пол. А он заковылял к чулану, бережно прижимая к груди горшочек с геранью.

6

— Мамочка! — позвала Герти. — А Эллиот держит в чулане монстра!

— Прекрасно, милая… — Мэри возлежала на софе в гостиной, положив на валик ноги и прилагая отчаянные усилия, чтобы не прислушиваться к детской болтовне, что, впрочем, становилось уже невозможным, так как Эллиот внезапно ни за что ни про что отвесил сестренке оплеуху скатанной в трубочку газетой.

— Ууу-ааааааааааа! — истошно завизжала Герти. — Гадкий Эллиот, ненавижу тебя!

— Сейчас же прекратите! — взвилась Мэри, стараясь не потревожить маску; под толстым слоем крема, похожего на колесную мазь, магически разглаживались морщинки на лице, во всяком случае она надеялась, что разглаживались. — Эллиот, не смей обижать Герти!

— Почему?

— Она твоя сестра как никак.

— Пойдем, Герти, — неожиданно миролюбиво позвал Эллиот, — поиграем.

— Это другое дело, — удовлетворенно хмыкнула Мэри, блаженно опустив голову на подушку. Она смотрела из-под толщи крема — ощущение было такое, словно ей в лицо запустили тортом. Ничего, вот соскребет маску — и все ахнут, увидев… новую Мэри! Лишь бы дети не слишком шумели. Мэри прислушалась — Эллиот с Герти выходили через заднюю дверь. Каким уступчивым бывает он, когда захочет…