Алесь Рязанов - верлибры

• Название: верлибры
• Автор: Алесь Рязанов
• Жанр: Поэзия

---

Алесь Рязанов верлибры

ВЛАДИМИР КОЗАРОВЕЦКИЙ К ПЕРЕВОДАМ СТИХОВ АЛЕСЯ РЯЗАНОВА

Белорусский поэт Алесь Рязанов родился в 1947 году; переведен более чем на 50 языков. Начинал с традиционно рифмованной поэзии, но довольно быстро перешел на верлибры. Автор полутора десятков сборников стихов и поэм. Живет в Германии.

В середине 80-х я переводил белорусских поэтов и – достаточно неожиданно для самого себя – стал переводить верлибры Рязанова. Верлибр – опасный для переводчика жанр поэзии. Отсутствие рифм, даже при соблюдаемости некоего ритма, всегда предполагает дополнительную нагрузку на текст: мол, мои стихи так серьезны и глубоки, что рифма им и не требуется; более того, она отвлекает. Здесь легче, чем где бы то ни было в стихах, впасть в ложную многозначительность. Доверие к такого рода поэзии предполагает наличие в ней истинно глубокого, философского содержания; как я думаю, в стихах Рязанова оно есть.

Замечу только, что поэзия Рязанова, как и его родина, находится на выгодном стыке русской и западной стихотворной лирики, на стыке русской, синтетической поэтической традиции и западной аналитической: это ещё близкая к русской поэзия по обязательному присутствию живого чувства, «переживания» жизни и одновременно – философский анализ этого переживания. Более того, она находится и на стыке современной русской и европейской поэтической традиции – модерна и постмодерна. Переведённые мною стихи уже тогда, в середине 80-х, были "на грани"; в это время у Рязанова уже появились стихи, на другие языки непереводимые принципиально. Это было словотворчество типа бэконовского HONORIFICABILITUDINITATIBUS.

Во всяком случае, те его стихи, которые я тогда переводил, мне были близки – иначе я бы за их переводы и не взялся. Я переводил на свой страх и риск, без каких бы то ни было договоров и договорённостей; кроме книги «Версетов» я перевёл три поэмы – «Поэму подсолнечника», «Поэму рыбины» и «Поэму эха». Несколько версетов были опубликованы тогда же в «Дружбе народов»; скорее всего, я бы перевёл ещё несколько поэм, но смерть моего друга, поэта Валентина Лукьянова (1987) так подействовала на меня, что я бросил литературу вообще. На 10 лет.

Как ни странно, но именно сегодня, на мой взгляд, пришло время и для русских переводов стихов Рязанова. Если не говорить о той тенденции, где словотворчество приводит к принципиальной непереводимости – в том числе и на русский язык, – его «версеты», поэмы и «зномы» (мысли о жизни, литературе и искусстве) – вполне переводимая часть им написанного. Она и представлена на этом сайте.

Чтобы дать более полное представление о поэте, кроме своих переводов версетов и поэм я включил в подборку и «зномы» Рязанова в переводах Валерия Липневича.

ВЕРСЕТЫ

ПОЭМА ПОДСОЛНЕЧНИКА

ПОЭМА РЫБИНЫ

ПОЭМА ЭХА

ЗНОМЫ

© А.С.Рязанов – версеты, поэмы, зномы.

© В.А.Козаровецкий – переводы версетов и поэм.

© В.И.Липневич – переводы зномов.

http://alesrjazanov.narod.ru/01.htm

АЛЕСЬ РЯЗАНОВ В ЕР С Е Т Ы

Перевод Владимира Козаровецкого

БЕСПРЕДЕЛЬНОСТЬ

ПРОТИВОРЕЧИЯ

НА ОЩУПЬ

ТАБЛИЧКИ

В КРУГЕ

ПТИЦА

ГАВОРКА САША

В СТАРОЙ ХАТЕ

УЧЕНИК ЧАРОДЕЯ

"ДВЕ ЦЕЛИ…"

СИНИЕ ЛЮДИ

НА ЭТОЙ ЗЕМЛЕ

ЛЕСТНИЦА

БУДУЩЕЕ

СЫНОВЬЯ ИОВА

ПРИТМЕТЫ

ВТОРОЕ СОЛНЦЕ

ТРАНСМУТАЦИЯ

ДИЧКА

ПАСТУХИ

"НА МОЕЙ ДОРОГЕ…"

СТРАНСТВУЮЩИЙ ГОРОД

ПОЛЕТ

СЯРГЕЙ ЦЫГАН

ЗВЕЗДЫ

УБЕЖИЩЕ

ЦЕПЬ

ТАНЕЦ СО ЗМЕЯМИ

ПАСТИ

ПОСЛЕДНИЙ АРГУМЕНТ

ВСЕВИДЯЩИЙ КАМЕНЬ

ДУБОВЫЙ ЗАБОР

ПОДАРОК КРЕСТНОЙ МАТЕРИ

ЗАВОЕВАТЕЛИ

ОСКОЛКИ

ИВАН ГУГОВИЧ

ОТСЮДА

ПОРОГ

МЫ, ЛЮДИ

ОТРАЖЕНИЯ

ГОСТИ

ВЕЩИ

ЗАТМЕНИЕ

КРОТЫ

ПОЛЕТ СТРЕЛЫ

МЕТЕЛЬ

КОРОНА

"ЧТО ЗАСТАВЛЯЕТ НАС…"

МОЛНИЯ

СНЕГ

ЗАОБОЧИНА

РЫБИНА

ПРЕДЕЛ

ЛАБОРАТОРИЯ

МЕЖА

ЛУЖИ

"ПРОСЫПАЮСЬ И ЗАСЫПАЮ…"

СТАРЫЙ ГОРОД

ОТТЕПЕЛЬ

РАСЩЕЛИНА

"ПРИНИМАЮ ТО, ЧТО ЕСТЬ…"

БАШМАКИ

КОЛОДЕЦ

ДАЛЬ

ДО КОНЦА

ПОСЛЕДНИЙ ЧАС

ИНЕЙ

ЦЕЛЬ

ДЕРЕВЬЯ

ПРОИСШЕСТВИЯ

РОЛИ

РАЗДЕЛЕНИЕ

ОПОРА

СИНИЙ ТУМАН

КАМНИ

ВМЕСТЕ С ТРАВОЙ

ПОВЕРХНОСТЬ

ЧЕРНЫЙ ОБРАЗ

НА ВТОРОЙ ДЕНЬ ВОЙНЫ

ЗМЕИ

СЛЕДЫ

ОРУЖИЕ

НАСЛЕДИЕ

ПЛАНЕТА МЕТАМОРФОЗ

ТЕЧЕНИЕ

ОНИ

"ГОВОРЮ, ВСЛУШИВАЯСЬ…"

С КЛЮЧОМ В РУКЕ

ОТАВА

В ЛЕСУ

ГЛИНЯНЫЕ ЧЕЛОВЕЧКИ

ОБРАЗЫ МАНЯТ МЕНЯ…"

ЛЕСНАЯ ДОРОГА

БЕСПРЕДЕЛЬНОСТЬ

Полжизни иду в мир, полжизни -

возвращаюсь из мира,

полжизни пишу дорогой свои имена,

полжизни – перечеркиваю написанное,

полжизни расту от земли,

полжизни – расту с землею:

и все меньше во мне меня, и все больше во мне беспредельности.

ПРОТИВОРЕЧИЯ

Еще волен болеть,

еще волен страдать,

еще волен умереть, -

я разбиваю руки и душу о камни и стены, что меня обступили.

Я порываюсь из прошлого в настоящее, в свободу из безопасности.

– Но мы ведь твоя защита, – говорят мне камни и стены, – твоя наружная оболочка,

мы спасаем тебя от жары и стужи, от воды и огня, от пули и сабли,

ибо ты еще не волен не болеть,

ибо ты еще не волен не страдать,

ибо ты еще не волен не умереть.

НА ОЩУПЬ

Мы двигаемся на ощупь.

Когда настает день, мы замечаем,

что нам светло, когда настает ночь – замечаем, что нам темно,

когда отклоняемся с пути,

когда забегаем вперед или когда отстаем – возвращаемся неизбежно на прежнее место.

Мы двигаемся из одной повседневности в другую и, как свою судьбу, принимаем то, что есть.

Наша дорога проходит через наши сердца,

каждый наш шаг – это шаг за горизонт,

и в каждое наше мгновенье вмещается все время.

ТАБЛИЧКИ

На деревьях – таблички.

На них написано, сколько каждому дереву лет, как оно называется, каковы его толщина и высота.

Люди проходят мимо деревьев, не замечая их, – они читают таблички.

А голоса деревьев так и остаются неуслышанными,

а письмена деревьев так и остаются непрочитанными.

В КРУГЕ

Мир молча допытывается у меня, куда я иду.

Но разве я знаю мою конечную цель?

Я делаю то лишь, на что я способен и что меня заставляет делать жизнь:

когда жажду – пью воду,

ем хлеб, когда голоден,

когда устаю – отдыхаю,

а отдохнувши, устремляюсь вперед – и оказываюсь на своих же следах.

Я в круге, где слово ищет Слово, а человек – Человека.

ПТИЦА

Огромная хищная птица кружит надо мною. Я знаю: она ждет моей смерти. Тогда с голодным криком она опустится на мое тело и ударит мне клювом в лицо.

Я поднимаю лук и выпускаю стрелу. Стрела, не долетев до птицы, падает вниз. Я подбираю ее и снова кладу на лук: теперь я постараюсь выстрелить выше.

Но на прежнем месте птицы уже нет. Будто что-то придумав, она улетает вперед – туда, куда я иду.

Бескрайняя степь.

И мы двое: я и птица – мой извечный враг.

Она одна сопровождает меня на моей жизненной дороге.

Да и в самом-то деле, как бы я узнал, куда мне идти, если бы время от времени она не улетала вперед?!.

ГАВОРКА САША

Мой одногодок Гаворка Саша сидит, глубоко задумавшись, рядом с грудой железного лома на желтой пожне;

он сидит весь расхристанный,

кровь у виска запеклась…

– Саша, – зову я его, – идем вместе с нами, вместе со всеми!..

А он ничего не отвечает,

а он остается на том же месте,

а он остается все в том же полдне,

а он остается на том свете

и неотрывно глядит на дорогу, по которой все дальше уходят его одногодки.

В СТАРОЙ ХАТЕ

В той старой хате, невесел, отец сидит за столом с друзьями:

что было поесть – съедено,

что было выпить – выпито,

и все равно не хватило.

Заглядывает в окно ясная осень.

Гудят далекие поезда.

Отец мне дает деньги и говорит:

"Купи нам чего-нибудь выпить и закусить и сразу же возвращайся…"

Я прохожу мимо глубоких чистых озер, в которых торжественно отражаются золотистые деревья и темнеют отражения облаков, сажусь в мчащиеся поезда,

но сегодня великий праздник;

все заполонила собой эта осень,

все заполнило очарованье,

все переполнил собой этот день,

на исходе которого в старой сумрачной хате отец по-прежнему сидит за столом со своими друзьями и все ждет, когда я вернусь.

УЧЕНИК ЧАРОДЕЯ