Александр Тумаха - Наш десантный батальон.

• Название: Наш десантный батальон.
• Автор: Александр Тумаха
• Жанр: О войне

Афганские хроники третьего батальона 56 Десантно-Штурмовой Бригады в воспоминаниях лейтенанта Александра Тумаха и рядового Дмитрия Бабкина. 1981 - 1984 годы. На основе сборника рассказов Дмитрия "АФГАНИСТОН" и повести Александра "ИЗ АФГАНСКОГО БЛОКНОТА".

---

Вот эти водители из учебкок так же и ездили. Никак. А тут сразу операция. Зимой.

Мины. Слава Богу, на пути туда, не посеяли много. Саперы разобрались.

Одного, правда, потеряли. Дембель, осенний. Приехал оформить документы на увольнение из гошпиталю в феврале. И, а дай, приколюсь, на последнюю операцию: сам вызвался.

Не собрали его совсем. Мощный был фугас.

Бригада въехала в Кабул.

2.

С дембелями из Потинника мы пошли в их каптерку, непонятную, где наливали чаю. Радио играло и здесь, и все пело и говорило.

PEOPLE ARE STRANGE. Вдруг кончилось. Оборвалась. После паузы заговорил "Маяк". Новости. Ребята из Полтинника тоже рассказывали, а

Дубин вспоминал свое:

Смысл операции был скрыт от простых солдат. Только сейчас он вдруг понял смысл: зайдя с тылу, накрыть Бараки, и с победой, пройдя их насквозь, деморализовав сопротивление, вернуться домой, сквозь

Логар.

Был февраль, и по расчетам стратегов из штаба силы сопротивления должны быть ослаблены.

Но расчеты видимо строились на надеждах, не более.

Тут у одного из витебчан в руках появился увесистый косяк.
Очень даже кстати.

Дубина прибило. Мультики пошли.
П о ш л и…. Пошли.

Бригада въехала в Кабул.

Передвигаться по населенному людьми городу этих придурков - молодых механиков совсем не учили, это было понятно уже потому, как они двигались по дороге.

Колонна шла как-то неуверенно и мерзко. Город. Пешеходы на пешеходных переходах разбегались как тараканы. Справа показались пятиэтажки - район проживания наших - он звался Советский район.

Навстречу колонне вышли женщины и дети, и че та кричали, и чем то махали навстречу нам!!!

Флагами махали. Платками, там.

Дубин помахал им рукой, и все думал только об одном: как бы эта сука - молодой водила, кого не задавила. Тревожные глаза Димы, который уже стал замкомвзводом, и сидел на месте пулеметчика, только укрепили его…

Че укрепили?

Командиром машины выступал Давыдов, замполит роты. На месте командира.

Женщины и дети советского района Кабула проплыли мимо.

Пешеходы больше не попадались - видать проехали центр, а на окраинах другая жизнь… Слава Богу, выехали без задавленных пешеходов.

Пошла дорога, дорога как дорога. Чистая. Без подрывов. Было уже часов 10 утра, Дубин решил поспать. Ничего не понимая - куда едем, солдатам никто не объяснял, он напрягался последние часы, и вдруг сморила усталость. Опустился в башню и… все.

Проснулся уже на входе.

Было далеко за полдень. Сколько, который час - непонятно.

Слева была крепость. Справа огромное поле, и за ним горы, сопки. Впереди, он вылез на башню, впереди и позади колонна. Своя, батальонная. Бригады видно не было. Впереди было целое столпотворение дувалов - но, кишлак и кишлак. Кто ж знал из солдат, что это Баракибарак…

Тронулись.

Справа - сплошной ряд дувалов, Дубин повернул пушку по привычке в сторону наибольшего радиуса обстрела - влево - ногами повернул, сидя на башне. Он давно уже привык разворачивать башню ногами, чисто, обезьяна.

На каждом, на каждом доме висел плакат: мужчина с окладистой белой бородой. Вроде узнаваемое мурло: Хекматияр, что ль? Да кто угодно! Он был на каждом доме.

Такого же полгода назад замочили. Человека в белых одеждах

Костя, со товарищи, закинули в зад БМДхи, и мы поехали. Батальон специально за этим человеком операцию устроил. Аж в Хуши заехали.

Там его и… нашли.

Нас обстреляли после этого дважды. Безнадежно. Мы их тут же замочили. Из вторых кого-то еще взяли живыми. Костя на БМД замкомбата, поднимая немыслимую пыль, догнал их, как пантера, скрутил, и бил потом этих двоих. Долго.

Они умерли.

Показалось движение, Дубин слетел в башню: метрах в ста, за деревьями, параллельно движению колонны, бежал дух с АКМом. Дубин прицелился, но тут что-то…

Орудие ударилось об угол встречного дувала и развернуло башню, орудие ударило по десантному люку, и люк по голове пацана в десанте.

Проступила кровь, он отрубился. Дубин вылез на башню, блин, виноват, вот.

Корнеев долго тряс головою, придя в себя через минуту, блин, вот тоже, мужику 23 года, отец троих детей, а то ж - молодой во взводе. Как человек попал…

Я не самый здесь последний идиот, подумал Дубин, и вернул башню в нормальное положение.

Лица на стенах смотрели умно и зло, как по-доброму смотрел

Лукич с портретов детства. Хотелось снять автомат с люка, и каждому портрету в лоб. Пулю. Но это был не повод для стрельбы, и в рации - полная тишина, проехали.

Восьмая, девятая роты, взвод АГС и взвод связи прошли километров восемь по Баракам, без выстрела и разговоров. Дальше город, хотя городом назвать это огромное количество дувалов тоже было нельзя, делился сопками. Прямого проезда для техники то ли не было, то ли он был в другом месте. Дорога кончилась.

Седьмая рота осталась на въезде, во главе с замполитом батальона, который с самого начала операции, и до самого конца ее так и не показал головы из своего БТРа. Че та со страхом был мужик.

Комбат же был на коне. Синкевич, замкомбат, остался за старшего в расположении, и командовал всем этим комбат лично.

Давыдов, гад, нагрузил Дубина рацией (где этот взвод связи?), которая весила килограмм сто, вкупе с боезапасом патронов и гранат в

РД, новоявленным чешским бронежилетом, автоматом, нагрудником, ну, и там, панамой, шутка, шапка полагалась зимой - треух, все это весило… много. Дотащив батальонную рацию на гору, Дубин предстал перед комбатом, но ничего по-русски сказать не смог, глотая ртом воздух. Комбат по отечески сказал: "вольно", и отпустил в горы. Уже вынутый из башни, Дубин не смог вернуться обратно: группы строились, и расходились по окрестным вершинам. Его засунули в одну из них, где он никого своих не узнавал, только пелена в глазах и вкус крови на зубах - кость белая, наводчик - не пехота. Он только заметил бедных

АГС-овцев. Подъем был крутой, и тащить эту бандуру, даже в разобранном виде…

Потом, уже на вершине, он сквозь мутную, кровавую, затмевавшую глаза, как ее зовут? Хренотень эту. Разглядел рядом Мазыкина и

Левина, понял, что не один тут из своих, а - вот и Давыдов лежит.

Поначалу не было понятно ничего: гора. Мы на этой горе. АГС собрали. Рядом снайпер рысчет. Но не Дима. Дима уже старшой сержант.

Но, через примерно полчаса, Дубин оклемался и стал наблюдать вниз.

Позади, осталась броня, впереди - бесконечные Бараки. То, что мы проехали было только пригородом, хотя и дальше лежали лишь дувалы, город представлял собой огромное скопище дувалов, не более.

Дувалы с садами и больше ничего. Возможно там, дальше, были другие строения, обозначавшие город, но холмистая, и даже гористая местность все скрывала.

В небе сгущались тучи. Слабо посыпал снег. Стало мокро. Снег проплешинами ложился в углубления, по которым рассредоточились и мы.

В ближайший для обзора дом, не дом - а крепость, километрах в трех, если не считать высоты, вошел человек. С оглядкой вошел. Потом еще. Потом вошел белый человек - похожий издалека на тот портрет.

Потом еще и еще. Они заходили опасливо, оглядываясь - сходняк, явно, подумал Дубин. Местных главных мужчин - все, похоже, были не молоды.

Когда в небе вновь появилось солнце, поступил приказ сворачиваться. Царандой прочесал оцепленный участок, и - ничего.

Двигаемся дальше.

Уже близится вечер.

Спустились мы быстро. И легко, несмотря на крутость спуска. Но этот же крутой подъем был ужасен.

Дубин залез в башню как в дом родной. Повесив автомат на люк, он достал затаренный сухпай, и жадно стал есть галеты. Потом открыл и тушенку.

Облизав остатки со стенок банки, расслабился.

Понос. Застарелый. Не прошло и…

Бумаги, кроме обертки от галет и промасленной, из цинков от патронов не было. Взял что есть. Бегом вниз.

Скрывшись от своих, он сел прямо напротив дувала. В десяти метрах. Полегчало. Там, в дувале, никого быть не должно. Царандой же все прочесал.

Медленно поднимаясь вверх, Дубин релаксировал (слово из будущего). Было хорошо - по-русски говоря. Понос отпустил. Весь вышел.

Он медленно залез в башню и снял автомат с люка, что-то показалось… В дувале этом. Как будто - глаза.

Дима спал на месте водителя. Мазыкин и Левин в десанте.

Давыдов отсутствовал, как впрочем, и несколько бойцов. Дубин посмотрел на остатки сухпая. В коробке. И проверил электропривод подачи гранат. Поводил пушкой вверх - вниз. Посмотрел в прицел. Все работало. Давешний инцидент внушал тревогу, но, видимо, напрасно.

Первая пуля, как и положено, убила. Смертью храбрых, убитый прямо в лоб пал солдат взвода АГС. Не прошло и трех минут с того момента, как Дубин, избавившись от поноса, надел штаны. Пожалели что ль… Духи. Его…