Северцев - Как изгибали сталь

• Название: Как изгибали сталь
• Автор: Северцев
• Жанр: Биографии и Мемуары

Все сказки начинаются словами: "Жили-были…" или "Жил-был…". И эта сказка начинается этими же словами. Жил-был один человек. Не молодой и не старый. Не высокий и не низкий. Не худой и не толстый. Одет аккуратно, но под гражданской одеждой чувствовалась военная выправка. Былое и думы одолевали его. Впрочем, как и всякого другого человека, не включенного в число тех, кто может не беспокоиться о своем будущем…

---

Когда ночью подъезжаешь к массиву сгоревшего леса и выключаешь фары, то создается впечатление, что подъезжаешь к огромному городу, расцвеченному уличными фонарями, светом огней в окнах домов и рекламой. Это на краю земли, где до ближайшего населенного пункта километров пятьдесят-семьдесят. Включаешь фары, и видение рассеивается, превращаясь в огромную дымящуюся массу, отдельные тлеющие угольки которой создают иллюзию ночного города.

Зимой замерзает тормозная жидкость и ее приходится разбавлять спиртом или, в крайнем случае, водкой. На складах в магазине водка, крепостью ниже 40 градусов, превращается в сметанообразную жидкость.

Дед Мороз лучше всякого ОТК. Елочки украшаются морозными узорами, похожими на бриллианты в свете фар. Медведи ложатся в берлоги и по тайге ходят волки-хулиганы.

Однажды группой офицеров мы ехали на одну из пограничных застав.

Наша машина заглохла, когда до заставы оставалось не более километра, а напрямую метров пятьсот - были видны огни в казарме.

Молодой офицер, начальник клуба, вызвался добежать до заставы и пригнать машину для буксировки. Он убежал, а наш водитель нашел неполадку и снова завел машину. Мы спокойно доехали до заставы, но начальника клуба там не было. Мы сразу бросились на поиски, благо заблудиться в маленьком перелеске перед заставой было просто невозможно. Пошли по нему и вдруг слышим песню: "Врагу не сдается наш гордый "Варяг", пощады никто не желает". Смотрим, наш культработник сидит на дереве и поет песню. А под деревом следы волков. Когда он пошел на заставу, то наткнулся на волков.

Удивительно быстро он вскарабкался на корабельную сосну метров на пять и там остановился. Нижние ветви сосны начинаются на высоте не менее десяти метров. Чувствует, что руки замерзают и могут разомкнуться, а волки сидят под деревом и ждут, пока клиент созреет.

Волков мы спугнули, а начальника клуба еле-еле с дерева сняли, никак руки расцепить не мог.

Ночная сказка

В тот вечер я возвращался из командировки на поезде номер два

Владивосток-Москва. Садишься вечером в Хабаровске и к обеду следующего дня уже дома. В интересах сохранения военной тайны местонахождение воинских частей засекречиваем.

Сборы и совещания в управлении округа следовали одно за другим.

Сразу же по окончании последнего совещания основная масса офицеров выехала к своим частям, не имея возможности и времени посидеть вместе с сослуживцами и однокашниками за накрытым столом, что было давнишней традицией, не нарушаемой годами. Но новый командующий должен был привнести что-то новое, и он привнес стопроцентное использование времени в интересах службы. Командующие приходят и уходят, а мы остаемся. Мы вчетвером разъезжались в разные стороны примерно в одно и то же время: я ехал на запад в сторону Забайкалья

- трое моих друзей на восток - в сторону Приморья. Выпив на прощание бутылочку коньяка, мы сели в свои вагоны, помахали с площадки рукой и поехали по домам.

Офицерам положено ездить в купированных вагонах, но мой поезд был достаточно основательно заполнен и оставались места только в спальном вагоне. Мне кажется, что я заслуживал того, чтобы ехать и в спальном вагоне.

Вагон был полупустой, а в моем купе вообще не было никого. Осень уже прочно вступила в свои права, на улице было холодно, а в вагоне было тепло и комфортно.

Проводник принес хорошо заваренный чай в толстом подстаканнике и галетное печенье с сыром. Попив чай, я разделся и лег на свою полку с книжкой, которую я купил в Военторговском книжном магазине "Омар

Хайям в созвездии поэтов". В пору книжного дефицита это было достаточно удачное приобретение.

Нежные строки Руми:

Припав к твоим кудрям, тебя я не обидел.
Клянусь, что не было коварства в том ничуть.
Но сердце я твое в кудрях твоих увидел.
И с нежной шуткою хотел к нему прильнуть.

И затем - Хайяма:

Взгляни, вот платье розы раздвинул ветерок.
Как соловья волнует раскрывшийся цветок!
Не проходи же мимо. Ведь роза расцвела
И распустилась пышно лишь на короткий срок.

Книга тихонько выскользнула из моих рук, и я уснул под стук вагонных колес. Вообще-то я сплю без сновидений, но, вероятно, восточные поэты навеяли на меня чары тысячи и одной ночи.

Внезапно дверь купе бесшумно распахнулась и что-то воздушное заполнило дверной проем. Точно так же бесшумно закрылась дверь и в свете ночного освещения в купе оказалась красивая женщина с длинными волнистыми волосами, в пальто-свингер и высоких кожаных сапожках на каблуках-шпильках.

Снятое пальто вспорхнуло на крючок и удобно устроилось на стенке. Стройная женщина лет тридцати пяти легко присела на второй диван и расстегнула молнии на сапогах, которые мягко легли в проход между диванами.

Подняв с пола упавшую книгу, дама открыла ее наугад и прочитала:

Нам говорят, что в кущах рая
Мы дивных гурий обоймем,
Себя блаженно услаждая
Чистейшим медом и вином.
О, если то самим Предвечным
В святом раю разрешено,
То можно ль в мире скоротечном
Забыть красавиц и вино?

Я попытался привстать, чтобы представиться или чем-то помочь, но дама приложила свой палец к моим губам и отрицательно покачала головой.

По тому, как она раздевалась, можно было предположить, что она была артисткой эротического жанра, но тогда в СССР не было секса и не было продажной любви.

Закинув правую руку за спину в районе шеи, она расстегнула замок, и он медленно пополз вниз, освобождая платье на плечах до тех пор, пока оно само медленно не сползло вниз.

Затем движением плеча вниз была освобождена одна бретелька кружевной комбинации, затем другая и комбинация точно таким же образом оказалась на полу.

Легко щелкнув замком купе, незнакомка впорхнула ко мне под одеяло, обдав меня свежестью и легким запахом сладко-терпких духов.

Сон продолжался со всей страстью и необузданной фантазией, которую может представить человек с отсутствием тормозов в делах любви.

Я проснулся, когда на улице уже было светло. В теле приятная истома, как после марш-броска на гору Кок-Тюбе. В купе никого не было. Соседний диван был не тронут.

Я умылся, побрился и пошел в вагон-ресторан позавтракать.

Принимавшая у меня заказ официантка о чем-то долго беседовала с дородной буфетчицей, искоса поглядывая в мою сторону. Фирменная московская солянка была просто превосходна, а свиная отбивная так и таяла во рту, оттеняя вкус жареного во фритюре картофеля. То ли комиссия в ресторане работает, то ли перестройка надвигается, но так вкусно я не кушал ни в одном вагоне-ресторане поезда

Москва-Владивосток.

Вернувшись в свое купе я ощутил легкий аромат терпко-сладких духов. Приснится же такое.

Когда я выходил из поезда, проводник сказал мне с затаенной завистью:

- Везет тебе, полковник, мне бы такое даже во сне не приснилось.

Мой сон и мне самому не давал покоя. Неужели я даже не спросил имени моей незнакомки? Неужели я не сказал ни одного слова, чтобы как-то выразить восхищение ею? Нет, это был просто сон. С течением времени сон не только не забывался, но обрастал все более чувственными подробностями и я с закрытыми глазами мог описать ее, начиная с волос и заканчивая пальчиками на ногах.

Правда, я не слышал ее голоса, но, судя по правильным чертам лица, четко выраженной подбородочной ямке, ровным зубам и небольшому языку, у нее должен быть приятный мелодичный голос, а, если бы она говорила шепотом, то этот шепот мог бы усмирить и привести в блаженное состояние даже уссурийского тигра, поймавшего когтями свою добычу.

Что бы сказал Хайям по этому поводу?

Пей, друг любезный, ты вино,
Среди людей мудрей оно,
Ты пьяный чувствуешь одно,
А протрезвел - нет счастия давно.

Неужели мне осталось только вино, чтобы не кончался этот сон?

Если все же исходить из того, что мой сон в поезде был не сном, а реальностью, то мое видение должно было исчезнуть где-то в районе

Белогорска, а затем отправиться в направлении города Благовещенска.

Такие феи могут жить только в небольших губернских городках на берегу полноводной реки, окруженной легендами и темными историями о разбойниках-казаках, коварных хунхузах и бедных спиртоносах, которых отстреливали с той и другой стороны, а такие женщины были либо атаманшами, либо хозяйками притонов, где собирался оголтелый народ различных сословий и званий для того, чтобы сбыть шальную деньгу, выпустить свой кураж и дурную кровь, и к рассвету разойтись по своим местам, чтобы в присутственное время ничего не напоминало о том, что за благообразием писаря скрывается разбойник по кличке Ванька-каин.

Была осень, вернее, окончание осени, моросил легкий дождик, который на следующий день должен был дополниться снеговыми хлопьями и внезапно прекратиться, оставив на дорогах и тротуарах пластинки ледяного стекла и забереги на реке Амур.