Таня Хафф - Врата тьмы

• Название: Врата тьмы
• Автор: Таня Хафф
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1998
• ISBN: 5-237-00728-7

В наши дни, когда только мечтатели да дети верят в существование магии, кто сразится со Злом, вырвавшимся на волю из черной бездны? Кто найдет в себе силы противостоять могущественному адепту Тьмы, бродящему по улицам современного Торонто? Кто поможет адепту Света, кто выйдет вместе с ним на последнюю битву, дабы не оказался наш мир добычей Тьмы? Немногие — девушка, которую все считают слабоумной, уличный музыкант да еще жалкая горстка храбрецов, которым попросту нечего терять…

---

Посмотрев на небо, Роланд снова вздрогнул, но теперь уже не от холода. Вокруг него небо аккуратно накрыло землю черным непроницаемым занавесом. В этой кромешной тьме Роланд ощутил себя единственным оставшимся в мире живым существом, и сама Вселенная кончалась на расстоянии вытянутой руки. И только успокаивающая тяжесть гитарного футляра возле ноги и зажатой под мышкой арфы удерживали его от хандры.

В конце концов Роланд начал клевать носом и, устав отчаиваться, заснул.

Его разбудила арфа, послав в ночь поющую ноту. Роланд поднял голову и в первый момент не мог понять, где находится. Потом вспомнил и застонал. Все это не было сном.

Пока он спал, взошла полная луна и засияла высоко в беззвездном небе. Каждая травинка бесконечной степи отсвечивала серебристым краем над своей отчетливой тенью. Присмотревшись, можно было углядеть более темную тень — от глыбы, что служила ему ориентиром.

Вдалеке послышался раскат грома. Он приближался, становясь громче и шире.

— Погоди! — Роланд вскочил на ноги, глаза его стали круглыми, дыхание участилось. — Это не гром, это…

Из тьмы вылетели два ряда всадников, вспыхнули в лунном свете серебряные украшения доспехов. Роланд застыл столбом, а они летели прямо на него, но в последний момент, когда кони и всадники заполнили собою зрение, слух и обоняние, ряды разделились, обтекая его с двух сторон в бешеном галопе.

Насколько мог судить выросший в городе Роланд, кони были самыми обычными конями, и пугали они каким-то диким взглядом, массивными копытами и оскалом длинных зубов. Всадники же были одеты в фантастическую броню, и кто знает, что скрывалось под ней. Видно было лишь, что у них две руки, две ноги и одна голова.

Роланд почти не удивился, когда у его ног в землю воткнулось первое копье. Второе зацепило плечо, оставив тонкую полоску крови, и Роланд зайцем метнулся в сторону; из глубины глотки наружу рвался вопль. А когда третье пронзило край бедра, боль слилась с ужасом, и трудно было сказать, где кончается одно и начинается другое. Его окружили со всех сторон: не спрятаться, не убежать, и он, дрожа, закрыл глаза и стиснул зубы, чтобы не крикнуть.

«По крайней мере я умру быстро, — мелькнула вялая мысль. — И пусть Тьма поцелует меня в задницу».

Раздался звук арфы. Странный и причудливый мотив, потому что мало оставалось целых струн.

Стук копыт стал тише и смолк совсем.

Роланд осмелился открыть глаза, и арфа умолкла. Он скорее почувствовал, чем услышал, как кто-то подходит сзади, и, не уверенный, что поступает правильно, медленно повернулся.

Конь стоял от него на расстоянии меньше корпуса, а всадник закинул поводья на богато украшенную луку седла. Черные с серебром перчатки были сняты, обнажив в буквальном смысле лилейно-белые руки. Тонкие пальцы взметнулись и сняли шлем в виде птичьей головы. Роланд понятия не имел, что за птица была изображена, — он знал только голубей, а это точно был не голубь. По плечам и груди рассыпалась волна эбеновых волос, а из-под разлетающихся бровей на него с любопытством смотрели изумруды глаз.

Роланд проглотил слюну. Если не считать Эвана, перед ним было самое красивое создание, какое он когда-либо в жизни видел — от мочек филигранных ушей до точеной линии щек и влажного блеска чуть поджатых губ.

— Та арфа, что имеешь ты… — Голос, пусть жесткий и недоверчивый, красотой не уступал лицу. — Как завладел ты ею?

— Я, э-э… я ее спас. — Роланд никак не мог собраться с мыслями.

— Отколь?

Роланд поправил ленту, смутно ощутив боль в ране и стекающую внутрь джинсов кровь.

— Э-э… из пещеры великанов. — И, чувствуя, что это необходимо, добавил: — Мадам.

— Она принадлежала брату моему.

Роланд прикинул, какой именно кучей гниющего мяса мог быть ее брат, но сказал только:

— Мне очень жаль.

— Ты человек еси.

Это вряд ли был вопрос, так что Роланд промолчал, поглощенный созерцанием ее красоты.

— И все же арфа признала тебя. — Всадница нахмурилась, и ее красота изменилась, но не уменьшилась. — Не Бард ли ты случайно?

— Я… да. — Он вспомнил слова дяди Тони о бардах. — То есть я бард, но еще семь лет должно пройти.

Она пожала плечами, отметая в сторону оставшиеся семь лет, и повторила:

— Бард.

— Ваше высочество…

Роланд вздрогнул: это заговорил один из всадников. Глядя в глубокие глаза дамы, Роланд забыл, что они не одни.

— …Что делать с ним?

— Возьмем его с собой. — Она улыбнулась, и у Роланда сердце пропустило удар. — Давно уже без музыки наш холм.

Качаясь за седлом, Роланд старался присматривать одним глазом за Терпеливой, другим — за арфой, и обоими — за всадницей с птичьей головой на шлеме, наживая себе головную боль в придачу к боли с другого конца. Пока что, как он мог видеть, — а видеть он мог не очень много из-за темноты, тряски и страха сорваться под копыта скакавших сзади, — инструменты устроились лучше, чем он сам. У всадника, за которым он сидел, был шлем с кошачьей головой, и хотя Роланд, чтобы удержаться, цеплялся изо всех сил за его талию, было абсолютно непонятно, мужчина это или женщина.

Холм оказался той самой серой глыбой в степи, к которой Роланд шел почти весь день; в этом он убедился, когда глыба выступила из тьмы. Принцесса махнула рукой, и большой кусок холма растаял в воздухе. Из отверстия заструился бледный сероватый свет. Кони и всадники двинулись вперед, и Роланд, страдающий от боли в соответствующих частях тела, непривычных к верховой езде, был ввезен под землю.

Через несколько минут он, прикрывая руками Терпеливую, оглушенный игрой света и красок, вошел, прихрамывая, вслед за принцессой в огромные резные двери. Как сквозь туман видел он высокую сводчатую комнату, полную людей, и слышал ропот удивления, сопровождавший их путь. Он не сводил глаз с принцессы, и звучащая в нем мелодия в ее честь заглушалась всплесками боли и страха.

А на другом конце комнаты стоял помост, и когда Роланд с принцессой приблизились, люди расступились, и они предстали перед человеком на черном троне.

«Боже мой, как они похожи», — была первая мысль Роланда. Вторая: «Я что, с ума сошел?»

У человека на троне волосы были темно-красные, а глаза — светло-серые.

— Вернулась рано ты сегодня ко взору моему, леди дочь моя. — В голосе его не слышалось удовольствия по этому поводу. — Что ж принесла ты мне?

— Две вещи, лорд отец мой. — Она подняла арфу. — Найдена арфа брата моего, и тот, кто нес ее, — Бард сам. — Она чуть помолчала и добавила без выражения: — Бард-человек. Его признала арфа.

Роланд чувствовал, что все глаза обращены на него. Прикованный к месту пронзительным взглядом короля, он понял, почему отец и дочь показались ему похожими, несмотря на полное различие мастей: одно и то же выражение, одни и те же повадки.

— Я заключить могу, — сухо произнес король, — что не в бою ты сына моего сразил и арфу вынул не из рук его умерших?

— Нет, сэр.

А откуда у него арфа? Казалось, он не помнит ничего, что было до первого взгляда принцессы. Он приложил усилие, чтобы пробиться сквозь тьму и вытащить ответ.

— Я, э-э, спас ее из пещеры великанов.

— Жаль. Но великаны голос его заглушили, и вышло то же.

У Роланда создалось впечатление, что покойный принц был не особенно здесь любим. А король продолжал:

— Ты спас одно из величайших сокровищ королевства моего. Проси — и да исполнится твое желание.

«Он должен знать дорогу домой». Домой. Роланд хотел заставить себя удержаться на этой мысли, но здесь была принцесса, и прочее было не столь важно в ее присутствии.

— Мне… — В горле пересохло, язык прилип к гортани, и вдруг Роланд осознал, как безумно хочет пить. — Мне бы стакан воды, если можно.

Король нахмурился.

Люди вокруг отшатнулись от Роланда, и раздался звон стальных доспехов, когда принцесса и ее всадники удивленно на него посмотрели.

— Стакан воды, — повторил король.

Молчание длилось, и росло напряжение. Роланду чертовски хотелось почесать нос, но он боялся шевельнуться.

Наконец появилась улыбка на лице короля, и двор снова обрел дыхание.

— Воды для Барда! — приказал король. — А когда ты освежишься и переоденешься, сэр Бард, — улыбка стала шире, — будем пировать!

Роланд оказался в центре ярко одетых мужчин и женщин, они смеялись, болтали, шумели вокруг него. Он потерял из виду принцессу, и опять начала болеть нога. Смысл обрывков разговора от него ускользал, и он перестал слушать — это было нетрудно, потому что никто к нему и не обращался. В руку ему вставили серебряный кубок, и он с благодарностью выпил. Теперь он был только усталый, смущенный…

«И низенький», — добавил он, упираясь лицом в очередную дышащую грудь. Даже женщины были куда выше его шести футов.

Его подталкивали, тащили и поворачивали, пока он не оказался в маленькой, наполненной паром комнате. Еще там были две девушки и глубокая ванна с горячей водой.