Иван Сербин - Черная акула

• Название: Черная акула
• Автор: Иван Сербин
• Жанр: Детектив

Молниеносная реакция воздушного аса помогает военному летчику Алексею Семенову избежать пули после выполнения боевого задания. Истребитель, на котором он совершает ночной перелет над охваченной боями Чечней, исчезает вместе с… аэродромом, а сам он, словно загнанный зверь, уходит от погони спецназовцев, срывая преступную операцию продажного армейского генерала. Но не все продается и покупается. Есть боевое солдатское братство, есть люди, умеющие смотреть в глаза смерти и отвечать на удар ударом. С такими союзниками Алексей не одинок – схватка только начинается…

---

– Обойма с тридцатью патронами, – продолжал убийца. – Школьная тетрадь в клетку, с записями, сделанными, по-видимому, мужской рукой на… на восемнадцати страницах. Листы с показаниями… хм… где… а, вот, с показаниями Семенова Алексея Николаевича на трех листах. Дальше… Когда из сейфа был извлечен последний предмет, сержант повернулся к понятым.

– Распишитесь вот здесь. Те послушно расписались.

– Паспортные данные взяли? – напомнил плечистый.

– Конечно, товарищ капитан, – кивнул сержант. – А как же иначе? Обязательно.

– Хорошо. Товарищи понятые могут быть свободны, а вы задержитесь на минуточку. Спасибо, вы тоже можете идти, – сообщил убийца дежурной. Та засеменила по проходу, то и дело оглядываясь. Когда сержант, лейтенант и широкоплечий остались втроем, убийца наконец повернулся к своим спутникам и жестко приказал:

– Сержант, занесите в протокол: все эти вещи я возвращаю обратно в ячейку. Здесь будет устроена засада. Задержанного скорее всего придется препроводить в ваше отделение, – кивнул он сержанту. – Но патроны в обойме я, разумеется, заменю во избежание ненужной стрельбы. Эти, боевые, мы вытаскиваем. – Плечистый один за другим выщелкнул патроны на ладонь, сунул их в карман и вместо них вставил новые, которые тоже извлек из куртки. – Пометьте это в протоколе и запишите, что изъятие патронов проводилось в вашем присутствии.

– Так точно. – Сержант быстро записал все сказанное капитаном. Все поставили подписи, затем плечистый запер ячейку и, выставив на циферблате прежний код, аккуратно закрыл ее.

– Все, спасибо, товарищи. И сержант, и лейтенант козырнули одновременно. Широкоплечий в их компании направился к выходу.

– Если надо, – продолжал на ходу сержант, – я могу доложить начальству. Они выделят в помощь людей. Так, знаете, постоять, посмотреть. «Капитан» подумал несколько секунд, затем согласно кивнул.

– Пока не нужно поднимать тревогу. Если придется задействовать в операции ваших людей, мы сообщим. Да, вот еще что. Пусть несколько человек постоянно будут наверху, в зале ожидания. И один – у выхода на платформы. Наши сотрудники тоже все время будут присутствовать в здании вокзала. Они, разумеется, в штатском, так что вы вряд ли их заметите. Кстати, сержант, передайте дежурному, чтобы ваши парни не слишком усердствовали. Обычный патруль. Никакой самодеятельности. В конце концов, это наша операция, а люди, с которыми придется иметь дело, – профессиональные торговцы оружием. Они очень осмотрительны и осторожны. Если кто-нибудь из ваших спугнет их, пеняйте на себя. Неприятностей будет выше головы, это я вам обещаю. Сержант сразу скис, но кивнул, показывая, что все понял как надо.

– Ну вот и хорошо. Они поднялись в зал ожидания, сержант направился в отделение, лейтенант – в свою каморку, а плечистый медленно двинулся к дверям. Выйдя на улицу, он остановился, осмотрел площадь, дошел до угла и только тогда вытащил из кармана рацию.

– Первый, я – Пятый, все в порядке. Ящик проверил.

– Оружие там? – спросил Сулимо. Спросил спокойно, даже чуточку равнодушно, как будто речь шла о пустяке.

– Там, – подтвердил плечистый.

– Патроны заменил?

– Так точно.

– Хорошо. Все, Пятый, уйди из эфира.

– Понял, товарищ капитан. – Плечистый выключил рацию, сунул ее во внутренний карман куртки и неторопливо, словно прогуливаясь, зашагал к автобусной остановке.

Глава 27

Максим взлетел по гулкой лестнице и позвонил в знакомую дверь. Соловьиная трель прозвучала глухо, словно сквозь вату. Правда, на сей раз Максим шагов не слышал, просто дверь лязгнула, затем дернулась, но теперь открылась не совсем, а на цепочку.

– Добрый день, – снова поздоровался он, увидев в узкой щели половину лица домохозяйки Вики. – Я приходил сегодня. Следователь военной прокуратуры полковник Латко. Вы помните меня? Дама кивнула, давая понять, что да, мол, помнит, и тут же, предупреждая его следующий вопрос, визгливо выдохнула:

– А Георгия Витальевича нет.

– Да? – расстроился Максим. – А где же он?

– Ушел по магазинам. «Интересно, – подумал Максим, – у него есть домохозяйка, а он сам ходит по магазинам?»

– А давно, простите, ушел Георгий Витальевич?

– Минут сорок, – ответила Вика, подозрительно поглядывая сквозь щель на гостя. – Ему кто-то позвонил, он собрался и ушел. А на пороге сказал, что в магазин.

– Кто позвонил?

– Не знаю, какой-то человек, мужчина.

– Кто подошел к телефону? – продолжал допытываться Максим. – Вы или сам Георгий Витальевич?

– Я, конечно же, подошла. Я всегда подхожу к телефону. Я у Георгия Витальевича вместо секретаря работаю. – Она хмыкнула, и непонятно было, довольна она своим совместительством или нет.

– А как представился этот человек?

– Никак не представился, – фыркнула Вика.

– А вы не узнали голос? – продолжал донимать ее вопросами Максим.

– Ну, может быть, и узнала, – резковато ответила женщина. – А вам-то что за дело, узнала я или нет? Вот вернется Георгий Витальевич, я ему расскажу, что вы здесь приходите, расспрашиваете, разнюхиваете.

– Поймите, – сказал Максим, наклоняясь вперед, – может статься, что Георгий Витальевич в большой опасности. А я хочу, чтобы эта опасность не переросла в нечто большее. Понимаете меня? Женщина уставилась на него с еще большей подозрительностью.

– Ладно, в конце концов, не хотите отвечать – не отвечайте, бог с вами. Вот этот человек, – Максим вынул из кармана фотографию лже-Панкратова, – его вы знаете? Вика вперила взгляд в карточку, несколько минут рассматривала ее, а затем кивнула.

– Похож на Валеру. Он приходил к Георгию Витальевичу два или три раза. Фамилии не знаю, отчества тоже. Георгий Витальевич его просто Валерой называл. Молод он еще для отчества-то. Неприятный. – Она зябко передернула плечами. – Правда, точно не скажу, он это или не он. Вроде бы и похож, а вроде и не очень. Голос ее звонко разносился по всему подъезду.

– Скажите, это он звонил?

– Когда? – непонимающе глядя на Максима коровьими глазами, спросила женщина.

– Перед тем, как Георгий Витальевич ушел, – сдерживаясь изо всех сил, чтобы не заорать, уточнил Максим. – Он звонил? Женщина опять задумалась, затем неопределенно дернула плечом.

– Может быть, он. А может быть, нет. Не знаю. У Георгия Витальевича телефон старый, голос сильно искажает. Но человек, который его побеспокоил, – она так и сказала «побеспокоил», как большого начальника, – звонил и раньше. Георгий Витальевич его знает. Он не любит, когда посторонние звонят, а тут не назвались, сказали, что срочно. А когда я спросила, кто, ответили, что по поводу какого-то контракта. И Георгий Витальевич тут же взял трубку.

– И сразу после разговора ушел? – спросил Максим.

– Нет, он собирался, напевал что-то, потом сказал: «Через час вернусь» и ушел.

– И вы не знаете, куда?

– Не знаю, – ответила Вика. Максим вздохнул.

– Спасибо, Вика. Самое главное он узнал: лже-Панкратов купил у Иверина форму, скорее всего именно об этом контракте и шла речь. Максим боялся другого: эти люди поставили ему в кабинет «жучка», причем сделали так, чтобы Максим почувствовал беспокойство, начал искать и нашел его. Своеобразное предупреждение. Значит, в целом они были в курсе дел, знали, что он вышел на Фурцева, и каким-то образом выяснили насчет его визита к адвокату, а адвокат был единственным связующим звеном между проданной формой и трупом, найденным на дороге. Даже если удастся задержать лже-Панкратова, тот вряд ли в чем-нибудь признается. Скорее всего будет отпираться. Я, мол, не я и лошадь не моя. Да еще и паспорт выкинет. Имя да, Валера, а фамилия – Сидоров. Вот, по документам проверьте. И действительно окажется, что именно Сидоров, а не Панкратов. В части был. Но там просто другу помогал. А уж куда Иверин дел форму, не знаю. Тут помогла бы фотография из милиции. Подделка документов преследуется по закону, однако не столь строго, как соучастие в убийстве. А от любого соучастия лже-Панкратов отвертится. Ведь, кроме Иверина, никто не знал о проданной форме, посему выходило, что именно это звено и надо выбивать из цепочки. Тогда Максим останется со своими фактами на голом месте. Он обругал себя за то, что не додумался снять с Иверина официальные показания сразу. Понадеялся на «потом». Но, черт побери, кто же знал, что все так круто обернется? А если Иверин умрет и об этом сообщат Фурцеву, тот, конечно же, отобьется от всякой левой формы, скажет, что продавал исключительно тряпье. Трупа нет, технички нет тоже, и получается, что со всех сторон шито-крыто. Максим повернулся, позвонил в звонок, и снова та же трель, те же шаги, грохот цепочки и настороженный глаз.

– Извините, Вика, это снова я. Будьте любезны, передайте Георгию Витальевичу, чтобы он обязательно перезвонил мне, как только появится. – Максим записал на листе из блокнота свой номер телефона и отдал его женщине. – Обязательно. Речь идет о его безопасности. Та взяла листок осторожно, словно это был по меньшей мере стакан с ядом, а ее склоняли к соучастию в убийстве собственных родителей.