Светлана Демидова - Белая Дама Треф

• Название: Белая Дама Треф
• Автор: Светлана Демидова
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-26804-7

Когда она появлялась на улицах города – странная, ни на кого не похожая, люди замедляли шаг и беззастенчиво на нее глазели. Но Галине Вербицкой не было дела ни до кого. Она – величественная и гордая, как Дама Треф, только с белыми волосами, украшенными россыпью заколок и искусственными цветами, поступала только так, как хотела. В ее жизни больше не было места любви – и страданиям, которые оказались неотделимы от этой любви. До тех пор, пока… на пути Галины не появился бывший муж. И дочь, которую она все эти годы считала мертвой…

---

– А как ваша фамилия, Ирочка… по батюшке? Знавал я Люсю с Колей со Школьной улицы…

– Якушева я… – ответила она и с тревогой посмотрела попутчику в глаза. – Что-то не так или… или вы знакомы?

Вербицкий взял себя в руки, положил коробку на стол и ответил:

– Да, я знаком с вашими родителями… Я учился с ними в одном классе…

– Вот здорово! – Ирина по-детски прихлопнула в ладоши, уже не обращая никакого внимания на смятение в лице Вербицкого. – Вы непременно должны с ними встретиться! Сколько лет вы не виделись?

– Не считал, но… В общем, как школу закончили, так почти и не виделись…

– Ой! Вы их не узнаете! Они стали круглые-круглые, как два колобка! Такие смешные! Мама-то всегда была толстушкой, а отец… Он растолстел после инфаркта. Мама прямо не давала ему пошевелиться и все кормила… кормила…

Вербицкий проглотил вязкий ком, который опять вдруг откуда-то взялся во рту, и спросил:

– А кто-нибудь еще из наших одноклассников живет в городе?

– Не знаю… – Ирина пожала плечами. – Родители всегда жили замкнуто. Говорили, что одноклассники разъехались в другие города. Сначала уезжали учиться, потом – работать. В Григорьевске-то сейчас повальная безработица. Завод закрыли, и работать стало негде. А вы хотели кого-то разыскать?

– Да… – с трудом проговорил Александр Ильич, – …хочу…

– Кого? Может быть, я что-нибудь знаю об этом человеке?

– Этого человека зовут… Галиной… Вербицкой…

– Вербицкой? – удивилась Ирина. – Вы так давно не видели сестру или…

– Или… – подхватил он. – Я был женат на однокласснице. Ее девичья фамилия – Харина. Галина Харина… Не слышали о такой? Может быть, родители что-нибудь рассказывали о ней?

Ирина отрицательно покачала головой.

– Нет, не рассказывали. Они вообще очень редко вспоминали школу… Во всяком случае, при мне… Но, думаю, они вам обрадуются! Давайте сразу с поезда и поедем к нам на дачу! Возьмем такси и…

– Нет, – мягко перебил ее Александр. – Мне нужно сначала заехать в квартиру родителей. Почему-то захотелось ее сохранить… Я нанял людей, чтобы присматривали…

– Ну хорошо… А потом! Вы же можете приехать в любой день! Папа из-за своего инфаркта давно на инвалидности, не работает… ну и мама всегда рядом… Приезжайте, Александр Ильич. Они обрадуются, вот увидите!

Вербицкий посмотрел на бегущий в окне пейзаж, потом перевел глаза на дочь своих одноклассников и сказал:

– Я обязательно приеду к вашим родителям, Ирочка. Только давайте договоримся, что вы… пока… ничего им не скажете обо мне, хорошо?

– Хотите сюрпризом?

– Ну… что-то вроде этого…

Ирина усмехнулась и, кивнув головой, согласилась.

Из родительской квартиры на Вербицкого пахнуло запахом затхлости. Оно и понятно. В ней десятилетиями никто не жил. Нанятые для ухода за его родовым гнездом люди как могли старались содержать помещения в порядке, но эти самые родовые гнезда не выдерживают отсутствия птенцов: начинают ветшать и разрушаться. Александр Ильич почему-то никак не мог решиться продать эту квартиру. Ему казалось, что с ее продажей у него не останется ничего от той жизни, когда его любили по-настоящему, искренне и бескорыстно, как умеют любить только родители и… очень редко попадающиеся особым счастливчикам женщины. Он, преуспевающий питерский банкир, станет совершенно одинок, лишившись родного дома, куда все-таки можно было иногда приезжать. Почему-то сейчас Александру Ильичу казалось, что он теперь станет приезжать сюда чаще. Только здесь он был по-настоящему счастлив… с родителями… они были хорошими людьми… и с Галей… которая была плохой женой, но которую он все равно очень любил…

Бросив стильный черный плащ на спинку стула, который много лет стоял на одном и том же месте у круглого стола, застеленного пыльной золотистой скатертью с длинными коричневыми кистями, Вербицкий опустился на диван. Старая мебелина натужно скрипнула и разразилась кислым душным запахом. Александр провел по выгоревшей шершавой обивке ладонью. Она показалась ему влажной. Да-а-а… тут надо все менять или… все же… продать квартиру…

Опасаясь за свои дорогие брюки, Александр Ильич пересел на стул к плащу. Стул начал плавно крениться в сторону. Вербицкий, чертыхнувшись, вскочил, укрепил стул в нужном положении, опять шлепнулся на диван и даже вольготно развалился на нем. Черт с ним, с костюмом! Можно подумать, что у него не хватит денег на другой! Да он не обеднеет, если десять таких костюмов себе купит… И вообще… Не этим у него сейчас занята голова! Что костюмы! Вот взять… судьбу! Какие же удивительные встречи она иногда преподносит! Ирина Кардецкая оказалась дочерью Якушевых! Видимо, он, Александр Вербицкий, что-то такое чувствовал всеми фибрами и потому никак не мог заставить себя по-настоящему ухаживать за этой женщиной, которая годилась ему в дочери. Да-а-а… в дочери… У него вполне могла бы быть такая дочь… ну… чуть помладше, если бы Галочка смогла пережить свое горе и начать с ним, с Сашкой, новую жизнь. Она не смогла… Нет! Это не она во всем виновата. Это он так и не смог зажечь ее своей любовью! Он ничего не смог! Ведь чувствовал, что Галя не любила и Якушева, а значит, сердце у нее было свободным. Надо было жизнь свою положить к ее ногам, а он, идиот, уехал…

Ну ничего… Он завтра же поедет на дачу к Якушевым и узнает у них все про Галочку. Ирина говорила, что они всю жизнь прожили в Григорьевске, значит, что-нибудь да расскажут о его бывшей жене. Он ее непременно найдет и… чем черт не шутит… может быть, в конце жизни… у них что-нибудь и получится… Галя не может быть замужем за другим, потому что он с ней никогда не разводился. Но она может просто жить с кем-то нерасписанной. Разве в паспортных штампах дело? Да и вообще, она могла как-нибудь потерять паспорт, а в новом – не восстанавливать печать о браке, которого, по сути, и не было. Ну и что? Он, Александр Вербицкий, все равно найдет ее, посмотрит в глаза и…

Проснувшись утром по своему обыкновению ровно в семь часов, Вербицкий не знал, чем себя занять до двенадцати, когда ему казалось приличным ехать в гости. Как сказала Ирина, отец на инвалидности, а значит, наверняка дрыхнет до полудня. Куда Кольке торопиться? Не в банк же!

В половине двенадцатого Александр Ильич вызвал такси и отправился в дачный поселок у Рябого озера. По дороге он попросил завезти его в разного рода магазины и накупил дорогих продуктов на целый полк, пару бутылок коньяка, вино для дам и для них же – два фантастически красивых букета, которые научились составлять и украшать уже и в провинции.

Дом Якушевых существенно отличался от остальных построек дачного поселка. Почти каждый второй был обит вагонкой, которую в этой местности, видимо, было модно обжигать паяльной лампой до появления черных пятен и полос, как на березовых стволах. Колькин дом представлял собой уменьшенный вариант бывшего главного продовольственного магазина Григорьевска, выполненного в стиле модного тогда сталинского ампира, то есть с лепниной под крышей и ложными колоннами у входа. Дом строил еще Якушев-старший, бывший директор григорьевской овощебазы, очень состоятельный по тем временам человек. Участок Ирининых родителей, опять же в отличие от других, был огорожен добротным кирпичным забором с мощной калиткой, закрытой на серьезный, похоже, чугунный засов. Вербицкий попросил водителя посигналить, и почти сразу на крылечко выбежала сама Ирина в спортивном костюме и с волосами, заплетенными в косу. Александра Ильича будто резко толкнуло в грудь. Она своей косой опять живо напомнила ему Галочку.

– Здравствуйте, Александр Ильич, – приветливо поздоровалась она, открывая калитку. После того как в вагоне их отношения были выяснены до конца, она перестала бросать на него саркастические взгляды. Питерский банкир стал для нее теперь всего лишь другом родителей, бывшим их одноклассником. Она приняла у него из рук один букет, с довольным видом сунула в него нос, вдохнула пряный запах осенних цветов и сказала: – Пойдемте в дом! Я ничего никому не говорила! Вот родители удивятся! А уж обрадуются! Они давно гостей не встречали.

– Ирочка! Ты с кем там? – раздался из открытой двери женский голос. Если бы Вербицкий не знал, что матерью Ирины является Люська Скобцева, никогда не догадался бы, что голос принадлежит именно ей. Оказывается, стареют даже голоса…

– Это, мама, к вам с отцом приехали…

– Кто? – прозвучало уже совсем близко, и в дверь протиснулась безобразно полная женщина с редкими седыми волосами, остриженными очень коротко.

– Говорит, что одноклассник! – радостно произнесла Ирина и даже подмигнула Вербицкому.

Александр Ильич застыл на добротном каменном крыльце, с ужасом взирая на то, что сделало время с признанной красавицей школы № 1 имени В.И. Ленина Люсей Скобцевой. Вместо яркой брюнетки с талией, утянутой в рюмочку, перед ним стояла бесформенная седая старуха с тремя подбородками. Ее водянистые глаза, когда-то поражавшие своей знойной чернотой, смотрели на приезжего недоверчиво и даже, пожалуй, с испугом.