Фрэнк Херберт - Дом глав родов Дюны [= Капитул Дюны]

• Название: Дом глав родов Дюны [= Капитул Дюны]
• Автор: Фрэнк Херберт
• Издательство: Амбер Лтд
• Жанр: Эпическая фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 5-88358-044-0

Бене Тлейлаксу, планета Ракис и еще множество других планет, организаций и людей уничтожены Досточтимыми Матронами.

Бене Джессерит удается воспроизвести гхола погибшего военачальника Тега, Шиана становится самой молодой Преподобной Матерью в истории, а Мурбелла проходит обучение, чтобы также стать Преподобной Матерью. Все это — составные части плана Верховной Матери Дарви Одраде. Плана, который является единственной возможностью уцелеть под беспощадным натиском Досточтимых Матрон. Но в дело вмешиваются новые факторы — таинственные Дрессировщики, футары, биологическое оружие, Сеть и кто-то еще.

Безграничная Вселенная продолжает удивлять и пугать. Но цель — неизменна: выжить. Вот только достичь ее очень сложно. Страшно смотреть в лицо опасности, но иногда приходится идти ей навстречу.

* * *

Эта книга, к сожалению, стала последней в серии, хотя такую роль ей и не отводили, ведь красивый клиффхангер и печальное посвящение умершей супруге отнюдь не похожи на точку в повествовании. Увы, даже создатели бессмертных произведений смертны.

---

Фрэнк Херберт

Дом глав родов Дюны [= Капитул Дюны]

Тем, кому хотелось бы повторить прошлое, обязательно следует держать под контролем преподавание истории.

Кода Бене Джессерит

Когда дитя-гхола вышло из первого акслотль-автоклава Бене Джессерит, Преподобная Мать Дарви Одрейд приказала устроить небольшой скромный праздник в ее личных апартаментах на самой вершине Центрального. Едва рассвело и члены ее совета, Тамейлан и Беллонда, были не в восторге от приглашения, хотя завтрак и должен был подать личный повар Одрейд.

— Не каждой женщине дано присутствовать при рождении ее отца, — заметила Одрейд, когда прочие пожаловались ей, что у них и без того слишком много дел, чтобы позволить себе отвлекаться на «глупости, которые только время отнимают».

По лицу престарелой Тамейлан скользнула тень улыбки.

Лицо Беллонды с крупными резкими чертами не отражало ничего — чаще всего это служило у нее признаком недовольства; так другой на ее месте сдвинул бы брови и нахмурился.

Одрейд задумалась. Быть может, Белл по-прежнему с неприязнью относится к пышной роскоши, окружающей Преподобную Мать? Покои Одрейд явно указывали на ее ранг, возвышавший Мать над прочими Сестрами, но еще яснее — на обязанности, налагаемые этим положением. Маленькая столовая, например, позволяла ей держать совет с помощниками даже во время трапезы.

Беллонда озиралась по сторонам — явно не могла дождаться возможности уйти. Попытки пробиться сквозь окружавшую ее скорлупу отчуждения не приносили плодов.

— Какое странное чувство: держать на руках младенца и думать — вот мой отец, — молвила Одрейд.

— Незачем повторять это во второй раз! — Беллонда говорила ворчащим баритоном, похожим на урчание в животе.

Несмотря на такую реакцию, она поняла невеселую шутку Одрейд. Старый Башар Майлз Тэг действительно приходился отцом Преподобной Матери. Одрейд сама собирала клетки — наскребала буквально по одной — чтобы вырастить этого нового гхола, бывшего частью рассчитанного на долгое время «плана вероятности» — если, конечно, они научатся создавать автоклавы Тлейлаксу. Но Беллонда скорее дала бы вышвырнуть себя из Бене Джессерит, чем согласилась бы с замечаниями Одрейд касательно жизнеобеспечения Сестер.

— В такие моменты это кажется мне чересчур легкомысленным, — заявила Беллонда. — Эти безумцы охотятся за нами, жаждут нашего истребления, а ты устраиваешь праздник!

Одрейд с трудом подавила желание дать волю раздражению и ответила как могла мягко:

— Если Чтимые Матры найдут нас прежде, чем мы будем готовы, быть может, причиной тому послужит падение нашей нравственности.

Беллонда посмотрела в глаза Одрейд, и в этом взгляде читалось молчаливое, рожденное отчаяньем обвинение: Эти страшные женщины уже уничтожили шестнадцать наших планет!

Одрейд знала, что было бы неверно называть эти планеты владениями Бене Джессерит. Слабая и неразвитая конфедерация Правителей Планет, созданная в Века Голода и Разобщения, могла положиться только на Сестер в делах жизни и надежной связи, но им противостояли старые группировки — КАНИКТ, Космическая Гильдия, Тлейлаксу, сохранившиеся еще группы адептов Разделенного Бога — даже объединения Глашатаев Рыбы и раскольников. Разделенный Бог завещал человечеству разделенную империю, и права каждой из ее частей оказались сомнительными из-за яростных нападений Чтимых Матр из Рассеяния. Бене Джессерит, во многом придерживавшаяся сложившихся норм, естественно, оказалась наиглавнейшей целью нападения.

Мысли Беллонды вращались вокруг угрозы, которую несли Чтимые Матры. Это была слабость — слабость, которую видела и знала Одрейд. Временами она даже задумывалась, не сместить ли Беллонду, но в нынешние времена и самое Бене Джессерит раскололась на мелкие группировки, а Белл, без сомнения, была прекрасным организатором. Никогда прежде архивы не приносили столько пользы, как под ее руководством.

Как это часто бывало, ничего не говоря, Беллонда сумела обратить внимание Преподобной Матери на охотников, преследовавших их с жестокой настойчивостью. И чувство тихого торжества, которого так жаждала в это утро Одрейд, улетучилось бесследно.

Она заставила себя думать о новом гхола. Тэг! Если окажется возможным возродить его память, Сестрам вновь станет служить лучший в мире Башар — отныне и навеки. Башар-Ментат! Гениальный полководец, чью доблесть уже воспевали легенды даже Тэг! — остановить тех, кто вернулся из Рассеяния?

Во имя всех богов, Чтимые Матры не должны нас найти! Только не сейчас!

В Тэге словно воплотилась тревожащая неизвестность и тысячи невероятных возможностей. Глубокая тайна окружала годы, предшествовавшие его гибели и гибели Дюны. На Гамму он сделал что-то, что вызвало неуемный гнев Чтимых Матр. Для того, чтобы вызвать их ярость — бешеную ярость берсерков — недостаточно было его самоубийственного поведения на Дюне. О его пребывании на Гамму перед обрушившейся на Дюну катастрофой ходили лишь отрывочные слухи, полные домыслов.

Он мог двигаться так стремительно, что становился невидимым — человеческий глаз был просто не в состоянии его заметить! Было ли так в действительности? И если было, то что это — новое проявление необыкновенных способностей, дремлющих в генах Атридесов? Мутация? Или просто один из мифов Тэга? Сестры должны были узнать это, и узнать как можно скорее.

Служитель внес три завтрака, и Сестры принялись уничтожать пищу с такой скоростью, словно трапеза была досадным препятствием, которое нужно было поскорее преодолеть, поскольку каждая минута была дорога.

Когда прочие ушли, Одрейд осталась наедине с невысказанными опасениями Беллонды.

И моим страхом.

Она поднялась и подошла к широкому окну; за рядами крыш домов пониже открывалось кольцо садов и пастбищ, окружавшее Центральный. Стояла поздняя весна — там уже начали завязываться плоды. Возрождение. Сегодня родился новый Тэг! Эта мысль уже не вызывала радости. Обычно вид из окна помогал ей восстановить душевное равновесие. Обычно — но не сегодня.

Какова моя сила? Каково реальное положение дел?

Источники силы Преподобной Матери не могли не вызывать восхищения: абсолютная верность тех, кто ей служил, военное подразделение под командованием Башара — ученика Тэга (сейчас он был далеко — большая часть войска во главе с самим Башаром охраняла планету-школу Лампадас), мастера и технологи, осведомители и агенты во всех уголках Старой Империи, бесчисленные рабочие, которые видели в Сестрах единственное спасение от Чтимых Матр, и все Почтенные Матери с их Иной Памятью, уходящей в глубину веков.

Одрейд без ложной скромности могла сказать о себе, что она представляла собой вершину возможностей Почтенной Матери. Если она не могла отыскать необходимую информацию в своей собственной памяти, вокруг нее были те, кто мог заполнить лакуну. К ее услугам была и машинная память, но, надо признать, Одрейд никогда ей особенно не доверяла.

Ее снедало желание покопаться в тех, других жизнях, которые стали частью ее собственной памяти — в глубинные пласты знаний. Быть может, там она смогла бы найти блестящие решения — там, в опыте Иных. Это опасно — можно на долгие часы утратить связь с этим миром, утратить себя — теперешнюю: разнообразие личностей и мыслей захватит, заворожит, увлечет в омут Памяти… Лучше оставить Иные Воспоминания дремать в глубине твоего нынешнего «я», обращаясь к ним только в поисках необходимой информации. Сознание — точка опоры, приковывающая к индивидуальности.

Помогла странная метафора Ментатов — слова Дункана Айдахо.

Осознание себя: лицом к лицу с зеркалами, летящими сквозь Вселенную, вбирающими все новые и новые отражения — бесконечно отражающими самое себя. Бесконечное, видящееся конечным — вот аналог сознания, хранящего осознанные осколки бесконечного.

Она никогда не слышала слов, способных лучше описать ее безмолвный непокой. «Специализированное затруднение», — так называл это Айдахо. «Мы собираем, связываем и отражаем наши системы порядка».

В этом и состояло мировоззрение Бене Джессерит: люди были рождены эволюцией именно для того, чтобы установить порядок.

Но чем это поможет нам в борьбе против женщин, враждебных всякому порядку, словно бы находящихся вне его — с теми, кто преследует нас? Или они тоже одна из ветвей эволюции? Или «эволюция» — просто другое имя, которое мы придумали для Бога?

Сестры только фыркнули бы в ответ на эти «беспочвенные рассуждения».

И все же в Иной Памяти могли быть ответы на ее вопросы.

О-о, какое искушение!..

Как отчаянно ей хотелось вернуться в прошлое, воплотиться — хотя бы мысленно — в тех, кем она когдато была, почувствовать, каково было жить — тогда. Но осознание опасности холодком пробежало по спине: ее сознание было островком в море Иной Памяти. «Это было так!» — «Нет, скорее это было так!» Приходится тщательно выбирать, воскрешая осколки прошлого. Но разве не в этом назначение сознания, не это ли — суть самого существования?