Фредерик Форсайт - Дьявольская альтернатива

• Название: Дьявольская альтернатива
• Автор: Фредерик Форсайт
• Издательство: Натали
• Жанр: Политический детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-85521-005-4, 5-7273-0011-8

Мир неудержимо катится к Третьей мировой войне. Катастрофический неурожай в СССР, захват гигантского нефтеналивного танкера в Северном море и угон самолета в Киеве привели к политическому кризису общепланетного масштаба. Судьба человечества оказывается в руках агента британской разведки Адама Монро, работающего в Москве под прикрытием.

---

Принесли кофе и они с удовольствием принялись за него.

– Его строят для меня в доках Ишикаваима-Харима в Японии, – сказал Веннерстрем. – Это – единственное место в мире, где его смогли бы построить. Там есть сухой док.

Оба помнили те времена, когда корабли строили на стапелях, и затем спускали их оттуда на воду. Они давно миновали: размеры и масса судов стали слишком большими. Гигантов теперь строили в еще больших сухих доках, и когда они были готовы к спуску на воду, море проходило через шлюзы и корабль, как поплавок, поднимался со своих опор, чтобы самому выйти из дока по воде.

– Работа над ним началась в прошлом году 4 ноября, – сообщил им Веннерстрем. – Киль был закончен к 30 января, теперь он приобретает форму. Он отправится в плавание 1 ноября следующего года, чтобы после трехмесячных испытаний и доводок наконец 2 февраля отправиться в рейс. С тобой на капитанском мостике, Тор.

– Спасибо, – произнес Ларсен. – Как вы назовете его?

– А, верно. Я думал об этом. Ты помнишь Саги? Мы назовем его так, чтобы ублажить Ниорн – богиню моря, – известил Веннерстрем. Он перекатывал в руках стакан с водой, смотря прямо на пламя свечи, стоявшей перед ним в чугунном подсвечнике. – Потому что Ниорн управляет стихиями огня и воды, – двумя главными врагами капитана танкера. Возможностью взрыва и самим морем.

Вода, плескавшаяся в его стакане, и пламя свечи отражались в его глазах, также как тогда отражались огонь и вода, когда он беспомощно сидел в шлюпке где-то посреди Атлантики в 1942-ом в четырех кабельтовых от своего пылающего танкера – первого из всех, которые были под его управлением, и наблюдал, как его команда колышется в море вокруг него.

Тор Ларсен внимательно посмотрел на своего патрона, сомневаясь, что старик действительно мог верить в эту мифологию, Лиза же своим женским чутьем поняла, что он именно это и имел в виду. Наконец Веннерстрем откинулся назад, отодвинул в сторону свой стакан и нетерпеливо наполнил пустой стакан красным вином.

– Итак, мы назовем корабль в честь дочери Ниорн – Фреи, самой красивой из всех богинь. Да, мы назовем корабль «Фрея». – Он поднял свой бокал вверх. – За «Фрею»!

Они все выпили.

– Когда корабль отправится в плавание, – торжественно произнес Веннерстрем, – мир поймет, что никогда не видел ничего подобного, а когда он отплавает свое, то мир никогда больше не увидит ничего подобного.

Ларсен знал, что самыми крупными танкерами в мире были принадлежавшие французскому отделению «Шелл» танкеры «Белламайа» и «Батиллус» – оба водоизмещением слегка больше 500 000 тонн.

– Какой дедвейт[8] будет у «Фреи»? – спросил Ларсен. – Сколько нефти она сможет перевозить?

– Ах, да, я забыл упомянуть об этом, – проказливо проговорил старый судовладелец. – Она сможет перевозить один миллион тонн сырой нефти.

Тор Ларсен услышал, как сидевшая рядом жена с присвистом втянула воздух.

– Это много, – наконец проговорил он, – это очень много.

– Самый крупный корабль, который когда-либо видел мир, – сказал Веннерстрем.

Два дня спустя из Торонто в аэропорт Хитроу прибыл большегрузный реактивный самолет. Среди его пассажиров был некий Азамат Крим, родившийся в Канаде сын эмигранта, который, также как и Эндрю Дрейк, англизировал свое имя и фамилию, после чего превратился в Артура Кримминса. Он был одним из тех, кого много лет назад Дрейк отметил как человека, полностью разделявшего его убеждения.

Дрейк уже поджидал его, когда он вышел из зоны таможенного контроля, и они вместе отправились на квартиру Дрейка на Бейсуотер Роуд.

Азамат Крим был крымским татарином, коренастым, смуглым и жилистым. Его отец, в отличие от отца Дрейка, воевал во время второй мировой войны на стороне Красной Армии, а не против нее. Но его верность России ничего ему не принесла. Он попал в плен к немцам во время боя и был обвинен Сталиным, как и его соплеменники, в сотрудничестве с немцами, – совершенно необоснованное обвинение, которое, однако, позволило Сталину депортировать весь татарский народ на восток навстречу опасностям. Десятки тысяч людей погибали в неотапливаемых вагонах для скота, и еще тысячи – в морозных просторах Казахстана и Сибири без пищи и одежды.

В немецком концлагере Чингиз Крим узнал о смерти всей своей семьи. Когда в 1945-ом его освободили канадцы, ему повезло, что его не отправили обратно к Сталину на смерть или каторжный труд. Он подружился с одним канадским офицером – бывшим участником родео из Калгари, – который как-то заприметил татарского солдата на австрийской ферме по разведению лошадей и восхитился его великолепной верховой ездой и умением обращаться с лошадьми. Канадец помог Криму получить разрешение на эмиграцию в Канаду, где тот женился и обзавелся сыном. Теперь Азамату было тридцать лет, но когда он был еще мальчиком, так же как и Дрейк, он воспылал ненавистью к Кремлю за страдания, причиненные народу, к которому принадлежал его отец.

В своей квартире Эндрю Дрейк объяснил свой план, и татарин согласился присоединиться к нему. Вместе они придали последние штрихи плану ограбления банка в Северной Англии, которое было нужно для того, чтобы собрать необходимые средства.

В своей штаб-квартире Адам Монро представил доклад своему непосредственному начальнику Барри Ферндэйлу, который был главой советского отдела. Много лет назад Ферндэйл сам немало времени провел на оперативной работе; он принимал участие в изнурительных расспросах Олега Пеньковского, когда этот русский отступник посетил Англию в составе советской торговой делегации.

Это был небольшого роста, веселый человек с розовыми щеками, несколько полноватый. Свой острый ум и глубокое знание советских реалий он прятал за кажущейся наивностью и экзальтированной веселостью.

Сидя в своем кабинете на четвертом этаже в штаб-квартире фирмы, он прослушал привезенную из Москвы пленку от начала и до конца. Когда она закончилась, он начал энергично протирать свои очки, едва не подпрыгивая от возбуждения.

– Мой дорогой, прямо не верится. Дорогой Адам. Какое экстраординарное событие. Это ведь не имеет цены.

– Если все это правда, – осторожно заметил Монро.

Ферндэйл отреагировал так, словно самому ему это в голову не приходило:

– Ах, да, конечно. Если это правда. Ну, а теперь, тебе надо просто рассказать мне, как ты раздобыл это.

Монро выдал свою историю, осторожно подбирая слова. Все в ней было правдой, за исключением того, что, по его заявлению, источником, откуда он получил пленку, был Анатолий Кривой.

– Кривой, да-да, конечно, я знаю его, – сказал Ферндэйл. – Хорошо, теперь надо будет перевести все это на английский и показать потом хозяину. Это действительно может оказаться крупным делом. Да, знаешь, завтра тебе не придется возвращаться в Москву. У тебя есть где остановиться? В твоем клубе? Прекрасно. Высший класс. Ну ладно, погуляй теперь немного, пообедай по-настоящему и побудь пару деньков в своем клубе.

Ферндэйл позвонил жене и известил ее, что в этот вечер не придет в их скромный дом в Пиннере, а заночует в городе. Жена знала о характере его работы и привыкла уже к подобным отлучкам.

Он провел целую ночь, корпя над переводом, сидя в одиночку в своем кабинете. Он свободно владел русским языком, хотя и не обладал столь острым ухом, как Монро, на разницу в тональностях и голосовые модуляции, что отличает человека, действительно свободно говорящего на двух языках. Но тем не менее, знал он его достаточно хорошо. Он ничего не пропустил в докладе Яковлева, также как в коротком, но страстном обсуждении, которое последовало вслед за ним между членами Политбюро.

На следующее утро ровно в десять ноль-ноль невыспавшийся, но великолепно выбритый, позавтракавший и выглядевший таким же розовым и свежим, как обычно, Ферндэйл позвонил по внутреннему телефону секретарю сэра Найджела Ирвина и попросил об аудиенции. Через десять минут он был у генерального директора.

Сэр Найджел Ирвин молча прочитал перевод, положил его на стол и посмотрел на магнитофонную пленку, лежавшую там же.

– Можно быть уверенным в подлинности этого? – спросил он первым делом.

Барри Ферндэйл сбросил маску манерного весельчака: он работал с Найджелом Ирвином рука об руку много лет, и возвышение его друга на самый высокий пост в их системе, а также пожалованное ему дворянство ничего не изменили в их отношениях.

– Не знаю, – задумчиво протянул он. – Надо будет многое проверить. Это возможно. Адам рассказал мне, что мимолетно встретился с этим Кривым на приеме в чешском посольстве примерно две недели тому назад. Если Кривой подумывал уже в течение некоторого времени о том, чтобы переметнуться, он вполне мог воспользоваться такой возможностью. Пеньковский поступил аналогичным образом: встретился с дипломатом на нейтральной территории и договорился о секретной встрече позднее. Разумеется, к нему отнеслись тогда с подозрением, до тех пор пока его информация не была проверена. Именно это я и хочу сейчас проделать.