Вольдемар Бааль - Источник забвения

• Название: Источник забвения
• Автор: Вольдемар Бааль
• Жанр: Научная Фантастика

Роман В. Бааля, известного прозаика, живущего в Риге, — размышления об ответственности современного учёного перед обществом и жизнью; о памяти как одной из основных человеческих ценностей. Фантастические элементы, включённые в роман, лишь подчёркивают и обогащают его живое реалистическое содержание.

---

— Удивительно… Журналист не знает, о чем писал…

— Не мне же вам объяснять, что случайно услышанное, даже опубликованное, не может быть принято, так сказать, за руководство к действию. Мало ли что они там пишут, эти борзописцы. И почему вы ухватились именно за эту писанину?!

— Вы же знаете почему, Герман Петрович.

— Да не знаю я! Не понимаю! Не укладывается, представьте себе! Когда нормальный человек, в полном здравии и уме…

— А если у него выхода нет?

— Как это «выхода нет»? Почему «-выхода нет»?! Каким образом в наше время можно дожить до «выхода нет»?!. Хорошо. Все. Если вам так хочется прогуляться по тайге… Пожалуйста! Один из таких любителей уже третью неделю гуляет там. Ищет выход…

— Какая бессмыслица, какой позор, — скороговоркой пробормотала она. Местные ничего не знают, вы не хотите… Куда же нам? Куда мне?.. Я готова к вам в служанки, в рабыни…

— Что за бред Маргарита Андреевна!

— Они говорят: где-то там. — Кивок на северо-запад. — Как будто туда, в ту сторону ходили… — Лицо ее мгновенно сделалось немым, она словно провалилась в омут каких-то своих, тайных, никому неведомых дум.

— Вот именно! — оживился Визин. — «Где-то», «как будто»… Мало ли в народе ходит всяких россказней! — Слово бывшего волюнтариста из Долгого Лога, произнесенное сейчас уже трижды, показалось ему самым уместным. Было бы что-то действительно серьезное, давно организовали бы научную экспедицию, и опубликовали результаты ее работы. Надеюсь, вы понимаете, что всевозможные интересные явления природы не остаются без внимания компетентных людей и организаций. Ком-пе-тент-ных!

— Господи! Почему вы скрываете? — Она посмотрела на него с укором. Ведь вы и есть экспедиция!

— Я и мой спутник — экспедиция? Вы себе представляете хотя бы в общих чертах, что такое научная экспедиция?

— Представляю. Читала. Видела по телевизору. Они ведь тоже бывают разные, верно?

— Ну что тут скажешь! — Его передернуло.

— Это бесчеловечно, — произнесла она. — Я уже девять лет… девять лет пытаюсь рассуждать здраво, не быть легкомысленной и тому подобное… Эра распяливания… Простите. — Она достала платок.

«Еще несколько минут, — подумал он, — и я либо наору на нее, либо брошусь на колени и тоже заплачу… Девять лет, эра распяливания… Ну кто это вынесет?..»

— Вы понятия не имеете, как мы надеялись на вас…

— Кто «мы»?

— Мы… Все…

— Но почему, с какой стати вы на меня надеялись?

— На кого же еще?

— Вы ехали сюда и ни на кого не надеялись!

— Но потом…

Прошли горбунья и ее мать, Настасья Филатовна; протащились, неся за ручки огромную бадью; взглянули коротко и молча, поменялись руками, потопали дальше, скособочившись.

— Вот они, — сказал Визин, — это пасечниково семейство, они почему-то не идут к источнику, не рвутся его найти. Им, по-вашему, нечего забывать? Или уже забыли?

— Да, я знаю историю их семьи.

— Почему они позволяют себе не забывать, и живут со своим горем? Забыли бы и — с плеч долой. Чего проще! Ведь им тут так близко!

— Так ведь теперь здесь и в самом деле ничего не знают…

— А если бы знали, то воспользовались бы?

— Я не сомневаюсь. Зачем помнить то, что мучает? — Марго встала. Хорошо. Простите за беспокойство. Я им объясню. Скажу, что говорила с вами. Мы — сами. Простите… — И она быстро пошла от него, не особенно разбирая лужи, и не в «женский» дом, а — вон из деревни.

Визин вытер пот. Он чувствовал огромную усталость, ему захотелось немедленно лечь.

10

Бездушен. Ни капли человеческого участия, сочувствия. Хотя бы элементарного, самого примитивного. Слышал ли он тебя?.. Витает где-то, в своих ученых облаках… Наверно, смотрит на живых людей, как на формулы…

А кто тебя услышит, такую-то? Кто тебя услышит, до кого достучишься? Посмотри в зеркало, посмотри, на кого ты стала похожа. Одна вчерашняя ночь чего стоила… А сколько ночей до того… Сколько ночей и дней…

— Здравствуйте, Коля… Ах, мы уже виделись сегодня… Ну — все равно, лучше дважды «здравствуйте», чем раз «прощай», правда ведь?.. Или дважды не заметить… Я с вашим, — как это называется: патроном, что ли, — имела честь беседовать, да, только что… Хорошо, не патрон. Ведущий, направляющий — какая разница… Нет, он произвел на меня самое приятное впечатление: деликатный, обходительный и — главное — очень откровенный человек… Ничегошеньки он скрывать не стал, прямо все и сказал. А вы, Коля, скрытничали, скрытничали… Конечно, отказывается. Зачем ему такая обуза? Я его отлично понимаю. Я бы на его месте… Ну, допустим, не так-то он уж совсем ничего не знает… Нет, он тоже говорил, что не знает. Думаете, меня легко провести? Кто, скажите, не видел, как вы утром к этим старухам зашли и целых два часа там пропадали? А потом прогуливались и беседовали… Так сказать, обработка на ходу дополнительных сведений… Господи, конечно, мы тоже расспрашивали, и вряд ли вам сказали больше, чем нам. Зачем им скрывать?.. Но у вас есть предварительные сведения. Предварительные плюс эти — уже кое-что получается. А у нас нет предварительных… Ну — это же как дважды два! Какой ученый отправится в экспедицию без предварительных сведений и знаний? Они предусмотрительны, эти ученые. Предусмотрительны и здравомыслящи… Да, признаться, не испытываю особого благоговения, особенно к этим… Ну, например, собиратели бабочек, специалисты по кузнечикам, муравьям… Ах, даже практическое значение! Извините, совсем уж странно… Скажите пожалуйста, никогда бы не подумала… Честно говоря, особенно мне подозрительны химики. Химикалии уничтожают фауну и флору, разрушают почву. А лазеры все наращивают дальность попадания и точность. А атомные склады излучают. А пустыня Сахара увеличивается в ширину чуть ли не на полкилометра каждый год. И сохнет Арал… Оттуда и знаю. Не только телевизор. Мой муж, когда они со своим приятелем Валентином засядут, то только и слышишь информацию… Мой муж? Нет, не журналист. Он — юрист… Я им спокойно могу доказать, почему именно самые экстравагантные фасоны находят сейчас спрос. Но это — лирическое отступление… Остановила я вас единственно затем, чтобы попросить… Я уверена, что вы знаете, как его уговорить… Вы же понимаете, что для нас всех сейчас нет ничего важнее… Да-да, уверена: он просто боится. И еще больше уверена, что нам всем нельзя врозь… И вы уверены?.. Я вполне уважаю его научные интересы… Внушите ему, внушите… Я не сумела, не смогла, я не подготовлена, если бы несколько лет назад… Ну хорошо, я не знаю, что было бы несколько лет назад… Я ему все сказала, что могла, по-моему, большего не скажет ни одна женщина… Простите, Коля, я прогуляюсь, пройдусь, подышу…

Рыжая, неопределенная, странная физиономия… Скрытничает, наверняка скрытничает, утаивает что-то…

Обязательно надо встретить эту горбунью, встретить без матери, без никого, одну и сказать, чтоб не смела подглядывать. Ведь ужас какой-то…

Мой единственный, мой желанный, мой чудовищно любимый! Я готова стать любовницей этого представителя переднего края науки, одного из тех, над которыми вы с Валентином так потешались. Эти ваши анекдоты… Вы — болваны и ничего не понимаете, кроме вашей заскорузлой юриспруденции… Господи, слово какое кошмарное — «пруденция»… Да, я готова не любя. Потому что тут уже не о чувствах, а о главной цели речь. Когда такая главная цель… Называй это, как тебе заблагорассудится… Как бы все ни обернулось, чем бы ни закончилось, ты уже получишь другую Марго. Если, конечно, захочешь. А ты захочешь, захочешь, я знаю тебя, ты взбуянишься, когда узнаешь, ты обидишься… Не беда. В любом случае ты уже не получишь прежней Марго. Та, которую ты знал, уже не существует…

Надо сказать им. Все рассказать. Коля — одно. Колю, если он станет его упрашивать, ожидает скорее всего то же, что и тебя, голубушка. Так что им рассказать все! Что надежды — никакой. Никаких ведущих. Только на себя полагайтесь, дорогие мои. И еще — нам надо вместе. Подготовиться, собраться и — группой. Друг за дружкой. Гуськом… Филипп Осипович знает лес, он опытнее всех и пойдет впереди. А я — за ним… Куда они все запропастились?

Так.

Вера.

Опять на своей полянке со своим транзистором. Спокойна, невозмутима. Как будто вчера ночью ничего не произошло. Утром встала, умылась и ушла. Только спросила: «Ты пойдешь его уговаривать?» Вот прямо сюда и пошла. Конечно, больше некуда.

Облюбовала поляночку.

Зачем? Почему? Как будто ждет кого-то… Ну, я понимаю — загорать. А она ведь и не думает загорать. Так в платье и сидит, ей все равно, с какой стороны солнце и есть ли оно вообще…

Господи, что за человек…

Постой, как она там сказала? «Я надеюсь на рыжего». Она, значит, на Колю надеется. А я ведь имею такое же право на него надеяться. Или не имею?.. Может быть, я не совсем так с ним говорила?.. Дура, ты ведь слова не даешь сказать другому. Научись выслушивать! Ты должна поговорить с ним по-настоящему.