Александр Прозоров - Душа оборотня

• Название: Душа оборотня
• Автор: Александр Прозоров
• Издательство: Лениздат
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2004
• ISBN: 5-289-01747-Х

Он пришел из нашего мира… Его называли… Ведун!

Олег Середин согласился всего лишь проводить до реки торговца с небольшим обозом, а в итоге ему пришлось сразиться с воинами, преданными земле сотни лет назад, сойтись в схватке с колдуном суровых северных земель и обрести товарища из свиты великого Велеса.

Четвертый роман в серии «Ведун», славянская фэнтези.

---

Олег спрыгнул с телеги и подошел к присевшему возле колодца Невзору.

— Купец предлагает здесь переночевать. Ты как?

— Под плетнем посплю. Если скотину в доме держат: ягнят, или курей — помрут со страху.

— Зачем под плетнем? Лошадей в стойло, а ты на телеге. Вроде как охрана.

К колодцу подошла молодуха в простом домотканом платье с коромыслом и двумя ведрами. Покосившись на приезжих, взялась за плечо «журавля», опуская бадейку к воде.

— Давай пособлю, красивая. — Олег помог вытянуть бадью, подхватил снизу, перелил воду в ведро. — Что, ночевать пустите странников?

— Коли сами останетесь, чего ж не пустить.

— А чего ж не остаться?

— Ой, не знаю. — Молодуха подхватила ведра на коромысло и засеменила прочь. — Не все ко двору, что в дом просятся.

Олег хмыкнул, пожал плечами. Деревня, вроде, не бедная, хотя большинство строений крыты соломой. Ладные домишки прячутся в садах, на плетнях торчат горшки и кувшины, во дворах копошится голопузая ребятня.

Из большой избы с подклетью и прирубом вышел Вторуша. Утирая бороду, он подошел к Олегу.

— Вот, молочком угостили.

— Понятно, ты своего не упустишь. А как насчет ночлега?

— Вишь, какое дело, Олежек, — умильно заглядывая в глаза, забормотал купец, — не все ладно тут. Ежели поможем кой в чем — так и разговор другой будет.

— И что же за помощь требуется?

Вторуша поскреб затылок.

— Ты уж не серчай на меня. Сказал я, что человек с нами, который вроде как ворожбой промышляет…

— Это ты о чем? — насторожился Середин.

— Да вспомнил я, как ты с нечистью разобрался. Хоть и темно было, но глаз-то у меня верный. Не прост ты, Олег, ох не прост. На руку скор и глаза отвести можешь. Ну, и сказал я старосте, что горе его — не беда, а так, пустое…

— Да говори толком, — начал злиться ведун.

— Девка у него неможет. Неделю как слегла. На деревне разговоры пошли: мол, как бы не чума, али еще какая напасть. Того гляди избу запалят да с деревни погонят. Ты девку-то погляди, а хозяин уже и стол накрывает, к себе зовет. А и денег не возьмет. Ну, глянешь? Не выйдет, так не выйдет. Ты главное, брови сдвинь и губами шевели. Ага?

— Ну, ты хитер, купец. А и впрямь не выйдет — как я мужику в глаза посмотрю?

— Ништо. Нам переночевать, а с утра уйдем, и вся недолга.

Олег прищурился, в упор разглядывая Вторушу.

— Ты знаешь, купец, я уже жалеть начинаю, что тебя не съели.

— Что ты, что ты! Рази ж так можно! Не хочешь — не надо. Поехали дальше. Да только глянь: день к вечеру, тучки заходят. А дождь пойдет? В поле под телегой ой как несподобно будет…

— Ты что скажешь? — Олег обернулся к Невзору.

— Мне все одно: что в поле, что здесь. Эх, Вторуша… Люди от тебя помощи ждут. — Невзор криво улыбнулся, в углу рта блеснул острый клык. — Вот за что не люблю я купчишек — выгоды не упустят.

— Да что вы, как на приблудного, накинулись, — деланно обиделся Вторуша, — я ради вас, понимаешь! Не хотите — сей же час дальше едем.

— Сделаем так: я пойду к хозяину. Если помочь не смогу — едем отсюда. А ты… — Ведун взял Вторушу за рубаху и подтянул к себе поближе. Купец приподнялся на цыпочки, преданно глядя Олегу в глаза. — Смотри, самого себя не обмани, купец.

Хозяин уже вышел из избы, распахнул ворота, приглашая гостей. Проходя мимо, Олег взглянул ему в лицо. Мужику было по виду лет около сорока, седина пробивалась в окладистой бороде, нависшие кустистые брови почти скрывали глаза. Середин заметил, что мужик сильно косит на один глаз, и качнул головой: как его старостой-то выбрали с таким взглядом. «Дурной глаз», — не любят таких в народе. Понятно, что, когда дочка занедужила, в деревне решили: не к добру.

Заехали во двор. Олег велел пока не распрягать. Вторуша подогнал лошадей к долбленому корыту на козлах, которое староста наполнил водой.

— Проходите в дом, гости, — пробурчал он, не поднимая глаз.

Поднялись на крыльцо в две ступени, наклонив головы под низкой притолокой, вошли в сени. Из-под ног Невзора с мявом шарахнулась кошка.

— Ить, зараза. Сюда, сюда, в горницу. — Хозяин услужливо распахнул дверь слева.

Здесь уже ждал гостей стол: молоко, свежий хлеб, каша в горшке, холодная убоина. На лавке в углу сидела девчонка лет пяти, хлопала на вошедших глазами, увлеченно обсасывая большой палец. Из подклети поднялась хозяйка — круглолицая, пышнотелая, — приветливо поздоровалась, поставила на стол лукошко с яйцами.

— Чем богаты, — прогудел староста, — не ждали гостей.

— Медку бы неплохо, или бражки, — потирая руки, намекнул Вторуша.

— Будет за что пить — поставим и медок, — хмуро сказал хозяин. — Кто из вас ворожбит? Не ты ли, — уставился он на Невзора.

— Я, — подал голос Олег, усаживаясь за стол.

Женщина услужливо налила ему молока.

— Молод ты, однако. А шапку в избе снимать положено, — прогудел мужик, опять обращаясь к Невзору.

— Головой страдает, пусть так будет, — пояснил Олег. — Ты расскажи, что с девкой?

— А что с девкой… слегла девка. Не знаю, сглазил кто, или хворает. Только лежит колодой, даже говорить не хочет…

— Кровиночка наша, жизнь вложили, себя не берегли, — заголосила вдруг хозяйка так пронзительно, что Вторуша расплескал молоко, — как дите стала, ни…

— Тихо ты, — прикрикнул мужик, — вот беда с бабами. Помоги, парень, век благодарен буду. Самая работа в репнице: капусту, репку собрать, под зиму скоро запас готовить, — а тут вишь как.

Глядя на мать, заревела девчонка на лавке. Олег допил молоко, поднялся с лавки:

— Веди.

— В светелке она, за печкой, — пояснил староста, — сами здесь, в горнице спим. Не ровен час, зараза какая на девке.

Через сени он провел Олега в небольшую комнатку, по стенам помещались широкие лавки. Окна здесь были заткнуты тряпками, стоял тяжелый запах давно не проветриваемого помещения, отхожее ведро в углу тоже не добавляло свежести. В полутьме Олег разглядел на лавке укрытое до головы тело.

— Ну-ка, давай отсюда, — велел он. — Хотя постой. Сперва тряпки убери да ведро вынеси. Тут и здоровый сляжет.

Староста открыл окна, подхватил ведро и захлопнул за собой дверь. Середин огляделся. Возле печи ухват, горшки на подставке. В тишине слышалось легкое дыхание лежащей на лавке девушки. Он постоял, вглядываясь в изможденное лицо, опасаясь увидеть багровые пятна или волдыри — если и вправду чума, лучше бежать отсюда быстрее. Но лицо девушки было чистое, хоть и бледное. Лет шестнадцать, от силы — семнадцать. Короткий вздернутый носик, полные губы. Ее можно было назвать симпатичной, если бы не заострившиеся черты лица. Середин попытался найти в памяти инкубационный период чумы — вспомнить не вышло, — и, махнув на это рукой, присел на лавку. Взяв руку девушки, нащупал пульс — ровный. Рука оказалась вялая, но жара не ощущалось. Глаз больная не открыла, будто ей было все равно, кто рядом.

Середин привстал, откинул полотно, прикрывавшее девицу. Она лежала в нижней рубахе с широким вырезом. Олег наклонился, повернул ей голову. На шее пульсировала голубая вена, следов укуса не было.

— Уже хорошо, — пробормотал Олег. — Что ж с тобой приключилось, красавица? Или принц тебя поцеловать должен в уста сахарные?

Он слегка похлопал ее по щеке. Девушка поморщилась, медленно открыла глаза, посмотрела на Середина отрешенно, словно его и не было в избе, но ничего не сказала.

— Ты говорить можешь?

— Зачем? — Шепот был едва слышен, и ведуну пришлось наклониться, чтобы разобрать, что она говорит.

— Что с тобой стряслось?

Девушка прикрыла глаза, по щеке скатилась одинокая слезинка.

Кто-то подергал Олега за штаны, и он недоуменно оглянулся. Младшая дочь хозяина, невесть когда пробравшаяся в избу, поманила его ладошкой поближе. Ведун присел на корточки.

— Она не болеет, — продолжая посасывать палец, сказала кроха.

— Так, — Середин присел на лавку и посадил ее к себе на колено, — ты палец-то вынь, вдруг откусишь. Ну, говори, что знаешь.

— Любовь у нее, — горячо зашептала она ему в ухо, — вот и сохнет. А парень не наш, пришлый. Они ночью встречаются, я видела. Белослава к колодцу ходит, а он ждет ее там. Потом в поле идут, а я за ними не хожу — нехорошо. Парень красивый, светится весь. Под утро она как приходит, поет потихоньку, что-то примеряет на себе, будто бусики, а чего — не увидишь. И день потом лежит, вот как сейчас. Да, лежит и лежит.

— Часто они гуляют?

— Я три дня за ними смотрела, а вчера парень меня увидал. Рукой повел так вот, — девчушка помахала ладонью, — и все, не помню больше. А проснулась я — уж петух кричит, а тятенька по двору ходит.

— Ага, — Олег задумался, — а не знаешь, звезду падучую сестра твоя не видела?

— Ой, видела! Она меня тогда с собой спать положила, все шептала, какая красота в небе была. Звезда, сказывала, синенька, а след у нее пушистый, беленький, как снегом порошит.