Кейт Грин - Падающая звезда

• Название: Падающая звезда
• Автор: Кейт Грин
• Издательство: Русич
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-88590-111-2

В книге современной американской писательницы, впервые издающейся на русском языке, мастерски показан совершенно особый мир – мир кино: переплетения судеб, проникновение киносюжетов в жизнь и жизни – в киносюжеты, тайные интриги конкурирующих фирм за обладание наиболее талантливыми актерами. И, конечно же, любовь – сильная, всепоглощающая…

---

– Вы имеете в виду Сэнди? Да, между нами осталась связь, за которую уплачено одиннадцать лет. У нас были хорошие времена. Но к тому времени, когда между нами произошел раскол, они ушли в никуда. И так уже пару лет. Я не знаю, куда все делось. Мы поражены. Во всяком случае, я поражен. Затяжной привязанности нет. Мы встречаемся случайно, и я удивляюсь, как вообще мог полюбить ее. За кого я себя принимал? И что видел в ней?

– Значит, вы действительно были в состоянии пойти дальше?

Харм задумался. Пойти дальше, но куда? Если бы он по-настоящему пошел дальше, он, возможно, смог бы привязаться к кому-то еще. Но он не смог. Женщины, с которыми он встречался, были интересными и пустыми, страстными и холодными, скучными и забавными, серьезными и легкомысленными, но ни одна из них не удержала его. Он не раскрывался. Означало ли это, что он по-прежнему привязан к Сэнди?

– Нет, не знаю, не думаю, что пошел дальше, – ответил он, наконец. – Я не бываю с ней, но существует другой способ, удерживающий людей вместе. Кто-то остается с человеком из-за общего прошлого, кто-то в силу привычки. Я думаю, что с Сэнди я находился в спячке. Может быть, все еще сплю.

– Вы считаете, что когда-нибудь проснетесь? Надеюсь, вы ничего не имеете против моих расспросов? Увидев вас сегодня с Никки, я задумалась.

– О чем?

– О мужчинах. О вас, – сказала она невинным тоном, совершенно открыто.

Он заметил, что дыхание с шумом вырывается у него из груди, ощутил боль в бедре, прижал ноготь большого пальца и только сейчас почувствовал. Он старался не смотреть на нее. Все дело в ее глазах, решил он, в их яркости. Как будто взгляд проникает в глубину души. Она ни в чем не винит Леонарда. А любовь? Когда-то он считал, что это слово означает комфорт, доступный в любую минуту секс. Неплохое определение для начинающих, которое его бывшая жена считала неудовлетворенным. Он догадывался об этом. Не знал, что еще подумать или боялся представить. Он посмотрел Нии в глаза и подумал: «Ночь. Ночь. Крепко спи, малыш!» Пора выбираться из этой ситуации, спасаться от ее загадочного взгляда.

Он сменил тему разговора, отвлекая от себя внимание.

– А что с Мириной? Есть в ней остаточный гнев, может он вспыхивать, когда вы работаете вместе? Остался ли он со времени вашей связи с Леонардом?

– Она знает, что я не с ним. Сейчас у него Тэсс. Очень похоже на это.

– Может быть, она знает, что в данный момент, между вами ничего нет, и хотела бы убедиться, что так останется навсегда. Вы же говорили, что все еще бывают времена, когда вы испытываете влечение к Леонарду, спите с ним.

– Больше уже нет. Какое-то время нет.

– Когда вы были с ним в последний раз?

Зрачки ее темных глаз двигались, словно она читала книгу. Неожиданно она закрыла лицо руками и прошептала:

– Боже!

– Ния, когда это было?

Она снова покачала головой, взглянула на Харма.

– В последний раз у нас ничего не получилось, хоть мы были к этому близки. Понимаете, иногда мы с ним впадали в ощущения знакомые, соблазняющие, почти игривые. Мне приходится быть очень внимательной, контролировать и себя, и его, чтобы не оказаться под ним, даже не осознав, что происходит. Это было в прошлом году поздней весной. Я встречалась с ним очень часто из-за расследования по делу Робин. Во время званого обеда я почувствовала себя нехорошо, и он отвез меня домой.

– Погодите. В ту ночь, когда в ваш дом вломились, Леонард отвозил вас?

– Да, – ответила Ния. – Он вошел в дом, и неожиданно меня охватило желание, но я остановилась. Не могла снова вернуться к прежним отношениям. Это слишком больно. Когда-то я была молода и очень любила его, а он был женат. И опять начинать все сначала – выше моих сил.

Харм наблюдал за ее глазами, их быстрым движением. Сосредоточившись на себя, она вспомнила.

– Да, он уехал. Я прилегла почитать сценарий, а когда проснулась, все было так, как я рассказывала…

Харм встал, сунул руки в карманы.

– Вы сообщили полиции, что Леонард был у вас перед тем, как вломился неизвестный?

Ния сжала виски ладонями. Она сложила губы в слово, но не произнесла его: «Нет».

– Почему? Разве вы не подумали, что этот мог быть Леонард? Он мог вернуться после того, как вы его отвергли?

– Почему я должна была так думать, Харм?

Харм уставился на нее изумленно.

– Ну, хорошо, для вас это очевидно, – сказала она, словно оправдываясь. – Но есть вещи, которых человек не видит, вернее – не замечает. Любовь делает нас слепыми. Вы сами говорили, что целые годы спали. Я тоже. Но я – очнулась. И никогда не предполагала и не могла предположить, что Леонард ворвется в мой дом, в котором он только что установил систему безопасности.

– Но почему вы никому не сказали, что он был там?

Ния улыбнулась в ответ иронично и немного сердито. Он никогда не видел такой ухмылки на ее лице. Когда она заговорила, речь звучала с каким-то акцентом, то ли – французским, то ли – восточно-европейским. Она произносила слова нараспев, с нарочитой медлительностью, как будто играла роль:

– Мы не хотели, чтобы Мирина знала, что он отвозил меня домой, что мы были вместе. Мы решили сохранить эту поездку в тайне. Так договорились.

– Вы хотите сказать, что условились заранее о том, что вы ничего не расскажете?

Ния заговорила своим нормальным голосом, быстро превратившись в себя, а, может быть, еще в кого-то:

– Ну, хорошо, я не хотела, чтобы Мирина узнала. Я не сказала полиции, что Леонард отвез меня домой. Я сказала, что меня отвез шофер Леонарда.

– Черт побери, Ния! Правда есть только одна. Это не луковица, с которой можно снимать слой за слоем. Могу ли я верить, что и сейчас вы ничего не скрываете? Ничего не утаиваете?

– Я говорю Вам, что знаю. Все, что вспоминаю прямо сейчас, – она прилегла на разложенный диван, прикрыла лицо согнутой рукой, словно защищаясь от света лампы. Она тихо добавила: – Я поняла, что стыдясь прошлого, мы скрываем многое даже от самих себя. И это превращается в привычку. Род обмана и самообмана. Я изо всех сил стараюсь вырваться из этого, правда, Харм. Трудно объяснить это тому, кто не пережил чего-то подобного. Пожалуйста, поймите. Мы стали жить с Леонардом, когда мне было пятнадцать лет. Началась двойная жизнь, секреты. Ложь. Иногда мне кажется, что он по-прежнему часть моей души, я только пытаюсь сделать его посторонним для себя.

Харм наблюдал за ней, пока она говорила, не отнимая руки от лица. Она выражалась совсем, как автор писем. «Я – часть тебя. Ты во мне.

Потом она перевернулась, уткнулась лицом в подушку и натянула на ноги одеяло.

– Я должна заснуть, – сказала она.

– Давайте поговорим утром, – предложил Харм. – Может быть, вам вспомнится еще что-нибудь, – он тихо прикрыл за собой дверь.

Минут двадцать спустя, он лежал в своей комнате с выключенным светом, не раздеваясь. Наблюдал за движением теней на стене. В дверях показалась Ния. Она стояла в оранжевом свете ночника, который он поставил в коридоре для Никки – тень в футболке с голыми ногами.

– Я не могу заснуть, – тихо проговорила она.

– Я чутко сплю, – успокоил ее Харм. – И услышу, если что-то произойдет. Не волнуйтесь, все будет хорошо.

Он сел на диван. Она переступила с ноги на ногу, молчала и не уходила.

Должно быть, она чувствовала в нем проснувшееся глупое желание. Слишком долгое одиночество делает людей несдержанными.

Наконец, она просто спросила:

– Есть у вас что-нибудь успокаивающее? – и ушла.

Он принес ей в комнату таблетку и стакан воды. Постоял, пока она выпила. Она поставила стакан на тумбочку, взяла его руку и потянула к себе. Он, казалось, навалился на ее плечи и боялся, что она задохнется. Он вытянулся рядом с ней на диване. Набухший член касался ее бедра. Он приподнялся, убрал волосы с ее лица, прижался ртом к ее губам. Вышло неловко, она слишком широко открыла рот. Потом она подчинилась ему, позволяя вести, принимая все его движения нежно и открыто. Она скользнула под него, просунула ногу между его бедрами, мягко прижавшись к члену.

– Идея вовсе не хороша, – прошептал Харм и снова поцеловал ее, в этот раз – крепче.

– Наверное, ты прав, – прошептала она.

– Может быть, это безнравственно? – спросил он.

– Неужели? – удивилась она. – Но ты не уверен?

Харм скользнул рукой под ее футболку, почувствовал прохладу груди и твердость соска под ладонью.

Рука Нии пробежала по его груди, спустилась к ремню, задержалась, кончики пальцев поглаживали жесткую ткань.

– Тогда ничего не делай, – предложила она. – Просто полежи со мной. Нам совершенно необязательно что-то делать. Я не могу оставаться одна. Удержи меня! Останься со мной!

Он приподнял футболку, кожа на груди была нежной, молочно-белой. Он просто хотел взглянуть на нее, лежащую под ним: с вздымающейся грудью, полуоткрытым ртом, темными блестящими глазами. Просто полежать. Ничего не делать. Он огляделся, убедился, что сзади нет ни зажженных свечей, ни горящих керосинок. Потянулся и выключил свет. Потом прижался к ней лицом, коснулся языком ее твердого соска.