Стефани Блэйк - Греховные помыслы

• Название: Греховные помыслы
• Автор: Стефани Блэйк
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-03124-2

Красота Аделаиды Трент буквально завораживала мужчин, а ее гордая независимость сводила их с ума. Но лишь двое из многочисленных поклонников девушки любили ее так страстно, что готовы были последовать за возлюбленной на край света – и, если понадобится, пожертвовать жизнью. Один – пылкий и благородный Дэн Бойл. Второй – Нед Келли, самый жестокий из бандитов Австралии. Двое великолепных мужчин, каждый из которых хорош по-своему, вступают в борьбу за сердце Аделаиды, и ей нелегко будет избрать достойнейшего…

---

Упав на траву, Марк поднял руки.

– Сдаюсь, дорогая!

Опустившись на колени, Марджи принялась щекотать ему живот. У Марка чувствительность к щекотке доходила до абсурда. Издав истерический крик, он принялся кататься по траве и просить пощады, однако девушка была неумолима.

Громкие возгласы и смех вскоре привлекли внимание старших Макдугалов и их гостей, которые пили послеполуденный чай в каменном патио с видом на лужайку.

Почетный гость семьи Джонатан Таппенден, приплывший в Австралию на собственной яхте «Виктория», только усмехнулся, а его любовница, звезда английского мюзик-холла Мэй Соррелл, понимающе захихикала.

– Что они там делают? – покраснев, спросила Вильгельмина.

Жена Джейсона была уже в возрасте. Ее родители, богатые голландские евреи, приехали в Австралию в 1850 году. Причины, заставившие их покинуть родину, были неизвестны. Некоторые считали, что всему виной религиозные преследования, которым они будто бы подвергались, другие говорили, что отец Вильгельмины – Сол покинул Голландию, чтобы помешать роману дочери с немцем-католиком. Но какова бы ни была истинная причина, вскоре по приезде Вилли отчаянно влюбилась в Джейсона Макдугала, и ее родители благословили этот союз, несмотря на то что Джейсон был христианином.

В молодости Вильгельмина была высокой и худой, с угловатой фигурой и птичьим личиком. Годы, однако, смягчили черты ее лица, а тело приобрело некоторую округлость.

Джейсон, напротив, состарился очень мало. В весе он практически не прибавил, седина была едва заметна в светлых, выгоревших на солнце волосах, голубые глаза нисколько не поблекли.

– Я спрашиваю, что там происходит? – повторила Вильгельмина, в то время как все вытянули шеи, стараясь рассмотреть, что делается на лужайке.

– Кажется, одна из девушек насилует кого-то из парней, – заявил ее муж.

– Что ты такое говоришь, Джейсон! – ужаснулась Вильгельмина, бросив встревоженный взгляд на почетных гостей. Невзирая на свою искреннюю любовь к Джейсону и вообще всем Макдугалам и Трентам, Вилли в глубине души считала, что коренные австралийцы по степени цивилизованности сильно уступают европейцам. Их неотесанность и приземленность вызывали у нее ощущение неловкости. Причем, что удивительно, они нисколько не стыдились своей простоты, даже гордились тем, что называли «грубым индивидуализмом». Например, Джуно и ее дочь Адди открыто говорили о вещах, которые Вилли никогда не посмела бы обсуждать со своей матерью, – о человеческом теле и его функциях, о менструации, менопаузе, сексе. О сексе!

Да она даже со своим мужем об этом не разговаривала! Конечно, это не означало, что такое времяпрепровождение ей не нравилось – просто есть вещи, о которых не следует болтать.

Невольно демонстрируя Джонатану Таппендену и Мэй Соррелл «грубый индивидуализм» собственной семьи, Вилли испытывала сильную неловкость, хотя на самом деле ей было не о чем беспокоиться: Таппенден и его любовница – энергичная темноволосая женщина лет двадцати восьми с круглым ангельским лицом – явно относились к представителям богемы, не отличавшимся строгой моралью.

Поднявшись, Таппенден подошел к железным перилам и посмотрел вниз: Питер, Пол и Адди уже присоединились к всеобщей свалке.

– Ах, молодость, молодость, – покачав головой, задумчиво сказал Таппенден. – Почему она проходит?

В свои сорок Джонатан Таппенден выглядел на десять лет моложе. Светловолосый и худощавый, с лицом сказочного эльфа, не подвластного времени, он прекрасно чувствовал себя в обществе Макдугалов. В семейном предприятии Таппенденов, пароходном обществе «Бритиш Норт Стар Лайн», Крейг Макдугал был единственным совладельцем, не входившим в состав семьи.

С момента прибытия Таппендена в Перт Вилли, выступая в своей излюбленной роли свахи, всячески старалась свести судовладельца с Адди. Об отношениях, связывающих почетного гостя семьи с артисткой мюзик-холла, она старалась не думать.

Со своей стороны, Адди, хотя и находила Джона очаровательным, считала его «слишком слабым и разочарованным в жизни», а следовательно, неподходящим для себя мужчиной.

– Возьмите еще лепешку, Джон, – предложила Вилли. Повернувшись, тот прислонился спиной к перилам.

– Если я это сделаю, то просто лопну. – Он посмотрел на Трента. – Ну, завтра у тебя большой день, Терри. Стригали будут решать, вступать или не вступать в ваш профсоюз.

– Как говорят американцы, дело в шляпе, – ответил Трент. – Так что через год, ну, может быть, два, Объединенные стригали смогут начать забастовку, которая охватит весь континент.

– Ты изменил своему классу, Терренс, – насмешливо сказал Джейсон, который, как и его отец, был горячим поборником прав трудящихся.

– Своему классу? – подхватил игру Трент. – И впрямь! Какой кошмар – сын каменщика женился на богатой бездельнице.

– Ха! – воскликнул Джейсон. – Все, что ты делаешь, – это весь день мелешь языком, отвлекая людей от дела. Или пьянствуешь с их работодателями – когда ведешь переговоры, выдвигая непомерные требования.

Таппенден, однако, воспринял их пикировку всерьез. Когда англичанин обратился к Тренту, в его голосе звучало сдержанное волнение:

– Терри, я ничего не имею против нормальной зарплаты. «Норт стар» всегда хорошо платила своим работникам. Но неужели ты веришь, что можно без конца выдвигать все новые и новые требования? Есть же какой-то предел.

Иначе настанет время, когда будет просто невыгодно заниматься бизнесом.

– Я готов согласиться, что в каждом случае у зарплаты есть какой-то потолок. Но дело ведь не только в этом, Джон. Рабочему человеку нужна не только зарплата – ему необходим свой кусок экономического пирога.

– Довольно изящный эвфемизм, которым заменяют понятие «социализм», – сдавленным голосом произнес Таппенден.

– Ничего подобного! Беда в том, что все шесть австралийских колоний буквально находятся в собственности крупных землевладельцев и промышленников. Трудящимся не остается ничего. Следующим нашим шагом будет создание своей собственной лейбористской партии.

– Что может вылиться в попытку свергнуть демократическую форму правления и заменить ее социальной диктатурой, – мрачно сказал Таппенден.

– Пожалуй, мы сегодня уже достаточно говорили о политике, – прервала их Джуно. – Скажите, Джон, куда вы направитесь из Перта?

– На Суматру, на Яву… Папа хочет, чтобы я заглянул в нашу контору в Батавии.

– И еще мы собираемся осмотреть Кракатау! Разве это не восхитительно! – всплеснув руками, воскликнула Мэй.

– Что это еще за Кракатау? – спросила раскрасневшаяся после бега Адди. Вбежав на террасу, она упала в шезлонг, на секунду опередив Питера и Марка, финишировавших вторыми.

– Остров с потухшим вулканом в Зондском проливе, – проинформировал ее отец.

– Уже не с потухшим, – поправил его Таппенден. – С середины мая вулкан опять проснулся. Последнее извержение было двести лет назад, оно сорвало с горы вершину. Ее высота уменьшилась с трехсот шестидесяти метров почти до нуля.

– Там кто-нибудь живет? – заинтересовался Марк, вступивший с Марджи Гейл в схватку за право обладания последним свободным стулом.

– Отпусти ее или я оторву тебе голову! – вполне серьезно предупредил его Питер. Не только он замечал, что временами его братец ведет себя чересчур фамильярно с роскошной мисс Гейл, причем она как будто ничуть не возражает.

Пожав плечами, Марк уступил и сел по-турецки на пол рядом с братьями.

– Нет, остров необитаем, – ответил на его вопрос Таппенден. – Хотя довольно много посетителей. Туземцы с Явы и Суматры за девяносто миль приплывают туда на лодках, чтобы собирать плоды в джунглях.

– Даже сейчас, когда вулкан проснулся? – задыхаясь, спросила Марджи.

– Сейчас в особенности! – засмеялся Таппенден. – Лодки везут и везут людей на Кракатау.

– Я бы умерла со страху! – Марджи Гейл прижала руки к пышной груди, словно призывая всех обратить внимание на смелое декольте.

– Я думаю, вы вполне могли бы к нам присоединиться, мисс Гейл, – небрежно сказал английский спортсмен, не отрывая взгляда от выреза ее платья. – Как ты думаешь, дорогая? – обернулся он к своей спутнице.

– Я думаю, мисс Гейл без ее жениха долгий океанский вояж смертельно наскучит, – сквозь зубы отозвалась Мэй Соррелл.

– Ей лучше с вами согласиться, мисс Соррелл, – сказал Питер, по-хозяйски положив руку на плечо Марджи.

– А вот я бы хотела увидеть Кракатау! – заявила Адди. – Можно мне занять ее место, мистер Таппенден?

– Ну конечно, дорогая, – с улыбкой ответил тот, – будем рады видеть вас на борту «Виктории». Не так ли, Мэй?

По выражению лица актрисы можно было понять, что присутствию на яхте Аделаиды Трент она обрадуется не больше, чем обществу Марджи Гейл. Тем не менее Мэй выдавила улыбку.