Павел Молитвин - Спутники Волкодава

• Название: Спутники Волкодава
• Автор: Павел Молитвин
• Издательство: Азбука
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2002
• ISBN: 5–267-00619-X

В сборник фантастических произведений петербургского прозаика вошли три повести, рассказывающие предыстории трех спутников Волкодава — героя одноименного романа Марии Семеновой, заслуженно считающегося одним из лучших отечественных образцов жанра героической фэнтези и пользующегося неизменной популярностью у читателей.

---

— Не хотел бы я очутиться на месте этих чернокожих. Право, даже жаль наглецов, которые не ведают, что творят. Но и понять их можно — сильного мага и на суше-то днем с огнем не сыскать, а встретить в море корабль с Посвященным — все равно что падающую звезду ртом поймать, — сказал с соболезнующей улыбкой Хономер.

— Я постараюсь никого не убивать, — буркнул Агеробарб. — Ну, пора. — Он поднял правую ладонь на уровень лица и сдул с нее золотистую пыль в сторону приблизившегося уже локтей на триста «Рудиши».

* * *

Капитан черной джиллы был совершенно уверен, что «Перст Божий» окажется легкой добычей, и не стал ломать голову над тем, почему преследуемый корабль стал вдруг замедлять ход. Выкажи он чуть больше осмотрительности, от глаз его не укрылась бы небрежность, столь несвоевременно проявленная матросами, управлявшими парусами. Внимательно приглядевшись к обводам корабля, принятого им за очередную беззащитную жертву, Таанган пришел бы к выводу, что создатели «Перста» значительно больше заботились о его быстроходности, чем о вместимости трюмов и грузоподъемности. Будучи опытным капитаном, он удивился бы и, заподозрив подвох, стал приглядываться к трем странным фигурам на корме преследуемого судна. И тогда, быть может…

Но Таанган уже трое суток, прошедших после бегства Нумии, пребывал в отвратительном расположении духа, поправить которое не удавалось ни нардарскому вину, ни трем светлокожим девушкам, несмотря на все свои старания не сумевшим заменить ему страстную мономатанку. Он не мог думать ни о чем, кроме ее извивающегося от непритворного желания тела, перед глазами колыхались тяжелые груди, чернота которых имела такой восхитительный красновато-коричневый оттенок, что в сравнении с ним его собственная кожа казалась попросту натертой сажей. В его ушах раздавались ее то жалобные, то победные стоны, и заглушить их не могли ни писк арранток, пытавшихся изобразить страсть там, где, кроме страха, ничего не было и быть не могло, ни плеск вскипавших вокруг носа «Рудиши» волн, ни свист ветра, игравшего звонкую песнь погони на струнах снастей.

Таанган верил, что эта женщина была создана для него, и при мысли о том, что встретиться им больше не суждено, его охватывала такая безудержная ярость, что «стервятники Кешо» горячо возблагодарили Великого Духа, завидев на горизонте паруса «Перста Божьего». Когда человеку становится плохо, он должен взять в руки кривой меч, вспороть врагу брюхо — и все снова станет хорошо. Команда «Рудиши» уважала и любила Таангана, всегда готового прикрыть любого из своих людей собственной грудью и без колебаний первым шедшего навстречу опасностям. «Стервятники» понимали, что у капитана нет нынче никакой охоты разводить дипломатию, да и кораблик маленький, чего с ним церемониться. Не дожидаясь приказа, они подняли из трюма «рыбу», которая, помимо того что ломала палубу вражеского корабля, сокрушала еще и дух его защитников. Приготовили снабженные мощными штырями абордажные мостики, благодаря которым два судна оказывались связанными прочнее, чем если бы их соединяла дюжина канатов. Абордажный отряд кроме мечей вооружился баграми и «кошками». Воины его замерли по правому борту, и тут над кормой удирающего суденышка поднялся золотистый дымок, похожий на облако пыли, пронизанное вырвавшимся из-за туч солнечным лучом.

Вместо того чтобы осесть, облачко это начало расти и шириться, превращаясь в полупрозрачную завесу. Почуяв наконец неладное, Таанган приказал уклониться вправо: ветер должен был унести золотую пыльцу вперед, она должна осесть на убегающий корабль, но этого не произошло, и «Рудиша», не сумев достаточно резко сменить курс, вошел в сверкающий туман. Раздался крик боли, его подхватила сразу дюжина глоток, и «стервятники» заметались по палубе, тщетно пытаясь спастись от золотистых пылинок, прикосновения которых напоминали укусы рассерженных ос…

Стоящим на корме «Перста Божьего» людям казалось, что корабль преследователей попал под огненный дождь. На тростниковых парусах джиллы заплясали крохотные, едва различимые издали язычки пламени, становившиеся с каждым мгновением все ярче и крупней. Завывающая, изжаленная чудовищным огненным облаком команда поспешила покинуть палубу и укрыться в кубриках и каютах. «Рудиша», потеряв управление, начал рыскать из стороны в сторону, зарываясь носом в волны. Паруса вспыхнули, делая судно похожим на огромный факел, и тут брус с качавшейся на нем «рыбой», описал вокруг мачты один круг, затем второй… Бронзовая чушка пронеслась над палубой, разрывая на части горящие паруса носовой и кормовой мачты. Запуталась в тлеющих снастях и вновь, повинуясь колдовской силе, пошла по кругу. Мачты трещали и ломались, клочья горящих парусов упали на палубу и подожгли ее. Удерживавший «рыбу» канат лопнул, и она обрушилась на высокую корму судна.

— Теперь самое время спустить шлюпку и подойти поближе к «Рудише», чтобы выловить всех, кто попытается найти спасение в волнах, — обратился к капитану Агеробарб, поливая руки маслянистой жидкостью из маленького флакончика.

Маниса, не сводя глаз с пылающей джиллы, зачарованно кивнул. На его побледневшем, невзирая на загар, лице застыло выражение суеверного ужаса и отвращения.

— Как все просто! Подумать только, эти люди даже за оружие не успели взяться!.. Какой кошмар!.. — бормотал он, едва шевеля непослушными губами.

— Ты слышал, что я сказал?! Поворачивай «Перст Божий», если не хочешь, чтобы все эти чернокожие потонули! — сердито прикрикнул на него маг.

Капитан, бросив на Агеробарба безумный взгляд, сорвавшись с места, кинулся к застывшей чуть поодаль группе мореходов, на ходу выкрикивая команды, а Хономер, глядя на прыгавшие с горящего «Рудиши» в море чернокожие фигурки, зябко поежился, подумав, что теперь команда «Перста Божьего» будет не только побаиваться, но и ненавидеть своих страшных пассажиров. Ибо как ни крути, а было в таком вот применении магии что-то недостойное, наводящее на мысль о бесчестном поединке и предательском ударе.

Он покосился на Агеробарба, по замкнутому, окаменевшему лицу которого невозможно было понять, о чем тот думает. Потом на Тразия Пэта, отводящего глаза в сторону, чтобы не видеть гибнущее судно преследователей. Похоже, Агеробарб не испытывал удовлетворения от содеянного, а Тразия вообще мутит от этого зрелища и, того гляди, вывернет за борт. Негоже, конечно, воину драться с неразумным дитятей, но, в конце-то концов, «Рудиша» получил по заслугам, а Великое Служение редко обходится без пролития крови.

— Слава Близнецам, что все так быстро кончилось, — пробормотал Хономер, осеняя себя знаком Разделенного Круга. — Смотреть на это тяжело, однако, брат, сдеданное тобой не может не вызывать восхищения. Блестящая работа!

— Грязная, но необходимая. А теперь нам придется позаботиться о пленниках. Среди них будет много обожженных, — хмуро сказал Агеробарб.

— Не беспокойся, я займусь ими. Тебе же лучше сейчас отдохнуть. — Молодой маг повернулся к Хономеру. — У меня есть кое-какие снадобья, и если ты мне поможешь…

— Я кое-что смыслю в этом деле и охотно помогу тебе, — ответил Хономер, чувствуя, что горящий корабль притягивает его взгляд, словно магнит железо.

19

Вождь траоре оказался светлокожим и, к великой радости Эвриха, говорил по-аррантски не хуже его самого. Множество мелких морщинок, разбегавшихся от светло-серых глаз, доброжелательно посверкивавших из-под широкого лба, свидетельствовали о том, что Бамано был веселым человеком, в чем юноша и убедился, едва тот открыл рот.

— Рад поздравить тебя с благополучным окончанием плавания и сообщить, что в племени потерпевших кораблекрушения ты желанный гость. В этом у тебя уже было время убедиться, не так ли? — Эврих кивком подтвердил слова вождя, и тот продолжал свое, ставшее уже, по-видимому, традиционным, приветствие. — С тех пор как траоре прекратили употреблять в пищу тех, кого пригоняло к этим берегам северное течение, попавшие в беду мореходы находят здесь приют и утешение или же, если тихая жизнь им не по нраву, отправляются куда глаза глядят. Мы рады каждому спасшемуся из лап Морского Хозяина, но никого не удерживаем. Буде пожелаешь ты остаться в племени — милости просим, надумаешь уйти — забирай из снятого с «Морской девы» все, что сможешь унести, и — в путь…

При первом же знакомстве с траоре, пироги которых вывели полузатонувшее судно из течения и отогнали в бухту, расположенную за галечным пляжем, Эврих отметил, что цвет кожи гребцов колеблется от светло-золотистого до иссиня-черного. Одного взгляда на них было довольно, чтобы понять — здесь собрались люди из самых разных уголков света: арранты, саккаремцы, уроженцы Афираэну, Кидоты, Мавуно, Шо-Ситайна и Озерного края. Догадка о том, что омывающее западный берег Мономатаны течение приносит сюда все суда, потерпевшие крушение в этих водах, подтвердилась после обмена Эвриха первыми же фразами с сидящими в пирогах гребцами и в какой-то степени объясняла дружелюбное отношение к нему столь разных людей, говорящих на невообразимой смеси языков.