Александр Прозоров - Заклятие предков

• Название: Заклятие предков
• Автор: Александр Прозоров
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2004
• ISBN: 5-289-01733-X

Он пришел из нашего мира… Его называли… ВЕДУН!

Великое прошлое Руси скрывает тайны, способные поколебать все мироздание. Познание прошлого рождает ответственность за будущее.

Сумеет ли Олег Середин сохранить Родину, или она превратится в безжизненную пустыню, населенную нежитью? Это зависит не только от сил магии, не только от разума человека из далекого двадцатого века, но и от готовности Ведуна и воина без колебаний обнажить свой верный клинок во имя земли Русской.

---

Олег почувствовал, как за ворот рубахи забирается предательский холодок, и передернул плечами:

— О каком мече ты говоришь?

— Ты избран богами для великой цели, отрок, — в словах хранителя Олегу почуялась довольная усмешка, — и приведен в хранилище древних знаний. Я дам тебе оружие, которое сразит незваных пришельцев, ворогов земли русской. Остальное ты сможешь сделать сам. Шестое небо открылось, ратник. Приходит твой век — Век воина.

— Твоя взяла, хранитель, — признал Середин. — Я не умею бросать оружия. И никогда не откажусь от меча, идущего в мои руки. Чего ты от меня хочешь?

— Ты поклонился матери, настала очередь поклониться отцу. Ты пройдешь обряд посвящения по запретным ритуалам — Первому из богов. Коли ты пройдешь испытание, он войдет в твою душу. С того часа ты станешь одним из ариев, сможешь применять силу заклятий ариев, станешь ощущать близость ариев. Великий Кронос будет оберегать тебя в пути и в сече, давать силы, хранить твой дух. Согласен ли ты, отрок, стать мечом Первого из богов?

— Побывать среди хранителей древних знаний — и не попробовать познать хоть что-нибудь? — пожал плечами Олег. — Конечно, согласен. Авось, пригодится в жизни.

Местный наряд оказался приятным для тела и очень теплым. Олег лежал в санях, смотрел в небо и негромко напевал про себя: «Вихри враждебные веют над нами…». Вихри действительно веяли — ветер холодил нос и щеки, проносил над лицом мелкую крупку, но проникнуть к телу морозу не удавалось.

Переодеться Олега заставил Лепкос — как только они вернулись в город.

— Оставь одежду нового мира здесь, — потребовал хранитель, передавая Середину сверток. — К древнему богу следует являться без одеяний, без оружия и без чуждых помыслов.

— Что же, мне совсем голым оставаться? — не понял ведун.

— Замерзнешь голым, — покачал головой хозяин дома. — Святилище Первого бога под запретом с того часа, как он отказал Дюн-Хору в защите супротив великанов. Древнее капище берегут посвященные, не допускающие молений.

— А как же я?

— Ты не станешь возносить молитв. Ты пройдешь ритуал. Он под запретом, но знание о нем хранится в сердцах многих ариев. Одевайся же!

Пожав плечами, ведун скинул всю одежду, что на нем была, натянул комбинезон из мягкой оленьей шкуры, сшитый мехом внутрь, завязал ремешки на груди и заднице, на которой имелся широкий откидной лоскут. Поверх комбинезона пришлось надеть уже нормальные куртку и штаны, на этот раз мехом наружу. Шапки не было — только меховой капюшон, стягиваемый вокруг лица с помощью тесемок. На ноги выдали высокие унты, плотно приматываемые к ногам тонкими ремешками.

Короткий жесткий мех приятно щекотал кожу. Ноги, казалось, погрузились в сухой болотный мох, а уши перестали улавливать слабые звуки и в то же время эхом сопровождали каждое произнесенное Олегом слово.

— Все свое оставь! Пойдем… — Лепкос вывел ведуна из дома, указал на терпеливо ждущую у дверей пару оленей, запряженных в прикрытые шкурами сани. — Ложись.

Сам хранитель уселся на передок саней, поднял со снега длинную палку с привязанным к ней камнем — и рогатые рысаки тут же рванули с места.

— Ложись, я сказал, — оглянулся на ведуна Лепкос. — Смотри на небо, стремись к свету. Думай только о нем и ни о чем другом. Только о свете. Больше ни о чем. Бог должен ощутить твое стремление, твой призыв. Тогда он спустится навстречу.

Середин послушно откинулся на спину, пялясь в плотную пелену, вновь закрывшую землю от небес.

Сани ехали недолго, часа два. Потом остановились. Ведун ощутил, как возок чуть качнулся, услышал мерное похрустывание шагов, но шевелиться не стал. В двойной меховой одежде ему было тепло и уютно, перед глазами лениво ползли облака. Раз Лепкос ничего не сказал — можно не беспокоиться.

Прошел еще час, опять послышались шаги. Сани стронулись, но минуты через две остановились снова.

— Вставай, отрок. Думай о свете. Только о свете, что струится с небес на землю, что согревает нас и дарит жизнь, — торопливо шептал на ухо хранитель, словно тренер боксеру перед схваткой.

Однако думать только о свете было трудно — впереди вздымалось нечто, похожее на космическую станцию: десяток белых куполов, соединенных меж собой низкими коридорами, без входов и выходов. Подобные строения, именуемые «иглу», Олег видел первый раз в жизни, и они, надо сказать, производили впечатление, несмотря на относительно небольшие размеры — метра два в высоту и примерно пять в диаметре. Идеальная геометрическая форма и совершенно гладкие стены наводили мысль на технологии далекого будущего, а отнюдь не тысячелетнего прошлого.

— Чего встал? — подтолкнул ведуна Лепкос. — Это место изгнания первых богов, здесь запрещено проявлять почтение. Думай о свете, о свете.

Они подошли ближе к крайнему иглу. Здесь обнаружилась яма около метра в диаметре. Лепкос спрыгнул в нее, вполз в какую-то нору. Середин спустился следом, увидел тоннель, по которому смог передвигаться только на четвереньках, и вскоре оказался внутри купола.

Здесь было заметно теплее, нежели снаружи, светло — свет просачивался прямо сквозь стены. Пахло пряностями, сеном и слегка — мускусом. Посреди иглу стояла укрытая шкурами юрта, почти упирающаяся верхней обвязкой в потолок.

— Что бы ни случилось, ты должен думать о свете, — последний раз напомнил хранитель и подтолкнул Олега к юрте.

Ступив внутрь, ведун обнаружил сидящих кружком семь женщин, примерно от четырнадцати до тридцати лет. Олег шагнул на единственное свободное место в центре круга, одна из женщин тут же поднялась и вышла.

— Раздевайся, отрок, — приказал Лепкос.

«Вот и первое испытание», — поморщился Олег.

Обнажаться в присутствии незнакомых баб его никак не тянуло. Однако и сдаваться так просто ведун тоже не хотел.

«Думай о свете, — напомнил он себе. — Только о свете. Можно подумать, я никогда с девицами голышом не валялся!»

Он скинул куртку, штаны, распутал завязки комбинезона, стянул и его. Оказавшийся на воле орган страсти встрепенулся, начал торопливо набирать свою мощь, но Олег твердо решил игнорировать все, что с ним сейчас происходило. Это просто обряд посвящения — все лучше, чем ритуальные татуировки где-нибудь у папуасов. Поднялись две девочки, вышли. Следом юрту покинула девушка лет двадцати. Ненадолго повисла тишина. Встала еще одна женщина, вздохнула, удалилась.

Послышался шорох за спиной — обойдя ведуна, перед ним остановилась узкоглазая белокожая туземка, почти на голову ниже Олега ростом, в легкой меховой накидке, похожей на плащ, опустила глаза на вздыбленный «нефритовый стержень», как называют его китайцы, потом оглянулась через плечо. Сидящая там женщина пожала плечами, поднялась и вышла прочь.

— Иди ко мне, отрок, — позвал ведуна Лепкос. — Нет! Одежду оставь! Между тобой и Первым богом не должно быть ничего.

Середин тут же спрятал за спину левую руку, к запястью которой был примотан крест, вышел на свет. Хранитель взял гостя за плечо, отвел к низкому тоннелю, выложенному из снежных кирпичей, коснулся ладонью Олеговой спины и уже в который раз напомнил:

— Думай о свете, стремись к свету, не ведай ничего, кроме света… — Середин получил легкий толчок и, низко наклонившись, шагнул в светлый коридор.

Потолок и стены излучали искрящийся рассеянный свет, одновременно осыпая путника мелкой морозной пылью. Ступающие по плотному снегу босые ноги слегка онемели от холода. Олег пытался думать о свете, только о свете… но куда больше его беспокоили стены: не задеть бы, и без того мокро и холодно. К счастью, коридор оказался коротким, и ведун очутился в очередном иглу, большом и светлом. Здесь, в отличие от коридора, пол выстилали лосиные и медвежьи шкуры, потолок поднимался метра на три, и в центре, упираясь головою в купол, стоял старик с палкой в руках, удивительно похожий на Сварослава. Или, может, среди волхвов мода такая? Все они словно на одно лицо.

Вырезанный из какого-то коричневого камня старец разгребал палкою явно человеческие останки, среди которых легко узнавались черепа и берцовые кости. Под правой ногой его суетились муравьи размером с хомяка, из-под левой выглядывали вороны и грифы. Постамент идолу заменял серый валун, перед которым лежал, раскинув руки, высохший мертвец в тонких кожаных штанах и расстегнутой на груди меховой безрукавке.

«Едва закончилась битва, как смирился старый волхв с новым коловоротом жизни, — вспомнил Олег. — Повелел он закрыть и запечатать все старые храмы на земле русской и молиться отныне новым, молодым богам, что не утратили еще слуха к людской боли. А себя повелел умертвить у ног старого Кроноса, дабы не изменять своему служению».

— Вот, значит, каков ты, Первый бог? — поднял глаза к суровому лику Кроноса ведун. — Основатель рода человеческого, тайное знание русских волхвов и черных магов, предок великого Сварога. Сколько же тебе лет? Действительно ли ты создал первых из людей и небожителей, великанов и богов? Или же тебя придумали северные отшельники специально для тех, кто не желает поклоняться русскому Сварогу и считать его создателем мира?