Ольга Денисова - Черный цветок

• Название: Черный цветок
• Автор: Ольга Денисова
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2007

Есеня Жмуренок по прозвищу Балуй шестнадцати лет живет в городе Олехове: пьет, гуляет и развлекается, пока в руки ему не попадает медальон, отнимающий таланты у простых людей и отдающий их «благородным», превращая простого человека в «ущербного». «Вольные люди» — разбойники — много лет хотят его найти и открыть. Из года в год исполняется «последняя заповедь вольного человека» — когда красный луч заглянет тебе в глаза, ты должен сказать: «Когда-нибудь Харалуг откроет медальон». И разбойники верят, что давно умерший их предводитель поднимется из могилы и восстановит справедливость. Книга о любви детей и родителей, о бедности и богатстве, с тяжелым, двусмысленным финалом.

---

Избор крикнул что-то, но Есеня не услышал его и покачал головой. Теперь рассмотреть благородного господина он мог отлично — высокий, какой-то нескладный, с широким некрасивым лицом, глубокими залысинами, безбровый и с маленькими белыми глазами почти без ресниц. Он был одет в длинный, до пола, халат темно-коричневого цвета. Есеня снова показал на задвижку, и тот, наконец, догадался ее открыть. Он открыл задвижку и толкнул окно вперед, но оно не открылось! И тогда Есеня понял, что благородный господин хочет ему сказать — окно было заколочено снаружи, теперь он сразу увидел два здоровых костыля, изуродовавших гладкую раму из дорогого дерева.

Он едва не сорвался, освобождая руку, но успел уцепиться за плющ покрепче. Выламывать из твердого дерева костыли голыми руками оказалось не так просто, но забиты они были не слишком тщательно — Есеня расшатал и выдернул сначала один, а с его помощью расковырял второй. Он показал Избору оба костыля, и тот легко толкнул окно вперед — оно распахнулось без скрипа, и, ударив Есеню по носу, чуть не сбросило его вниз.

— Осторожней надо! — зашипел он и с трудом спустился чуть ниже.

— Давай руку, — ответил Избор.

— Да я сам! — фыркнул Есеня и ухватился руками за подоконник. Да, по сравнению с чердачным окном швейной мастерской, это была надежная конструкция!

— Как? Как тебе это удалось? — Избор отступил на шаг, давая Есене возможность выбраться в комнату.

— Да очень просто, — Есеня отряхнул ладони.

Избор вернулся к окну, взялся руками за наличники и глубоко вдохнул.

— Ветер, — тихо сказал он.

— Чего? — не понял Есеня.

— Вольный ветер.

— Холодно там, — пожал он плечами, — лучше бы ты его закрыл, пока стража не увидела.

Избор оглянулся и пристально посмотрел на Есеню. И не только пристально, а как-то… заносчиво. Словно Есеня его чем-то оскорбил. Но окно закрыл и, не обращая внимания на гостя, прошел внутрь комнаты.

— А что, ты никогда не слышал, что к благородным господам чернь должна обращаться на «вы»? — спросил он, не оглядываясь.

— А хочешь, я щас вылезу обратно, и костыли на место вставлю? — хмыкнул в ответ Есеня — он не любил, когда кто-то учит его, как надо себя вести, ему для этого вполне хватало отца.

Избор резко оглянулся и смерил Есеню взглядом.

— Ах ты… Жмуренок… — посмеялся он.

— Меня зовут Балуй, — гордо ответил Есеня.

Лицо Избора на миг исказилось гримасой отвращения, и он качнул головой:

— Балуй… Надо же… Ну заходи, Балуй. Садись.

Есеня растерянно осмотрелся — куда тут садиться? Но решил не ударить в грязь лицом и выбрал наиболее похожее на лавку сооружение, только низкое и с высоким зеркалом сзади.

Избор скривился:

— Погоди. Во-первых, здесь не сидят, бестолочь! Это трюмо. Во-вторых, ты слишком мокрый и грязный.

— Под стеной проплыл, вот и мокрый, — обижено буркнул Есеня, — а грязный — так это стены у тебя такие, не у меня.

— Пойдем, — Избор направился к двери и Есеня обратил внимание на совершенно белую стену, измазанную углем. Наверное, это был рисунок. Он пару секунд рассматривал странное изображение.

— Это ты сам нарисовал? — спросил он на всякий случай.

— Нравится? — Избор снова чем-то остался недоволен.

— Вообще-то не очень… Непонятно ничего, — по спине пробежали мурашки — в рисунке Есене почудилось что-то нехорошее.

Избор махнул рукой и распахнул дверь в другую комнату. Там тоже горели свечи, она оказалась еще более роскошной, чем первая: много мебели, странное сооружение посередине — всё в занавесках. Избор открыл следующую дверь, за которой было совершенно темно, и, пока он возился с масляной лампой, Есеня рассматривал окружающую обстановку. Да, благородные жили, конечно, хорошо, но он бы и дня не протянул в таком месте. Слишком… чисто.

— Иди сюда, — позвал Избор, и Есеня оглянулся.

Такого он не видел никогда в жизни. Маленькая комната без окон со всех сторон была отделана цветными изразцами, они отражали свет яркой масляной лампы, сияли, блестели… Золотые ручки, подставки, крючки — там сияло все! У дальней стены стояло белое каменное корыто на ножках — глубокое и широкое. И тоже сияло. Есеня пригляделся — на каждом изразце имелась картинка, маленькая, но очень красивая. Он подошел поближе: грудастые девки с козлятами, деревья, пастухи, одетые как благородные, но с кнутами в руках, целующиеся парочки.

— Вот это да! — выдохнул он.

— Что тебе так понравилось? — скептически поинтересовался Избор.

— Девки, — Есеня облизал губы, — это тоже ты сам рисовал?

— Это называется «пастораль», — вздохнул Избор, — и я такого не пишу.

— А корыто зачем?

— Это ванная комната. Тут моются. Раздевайся, вода еще не остыла.

— Моются? — Есеня озадаченно посмотрел вокруг. Однозначно, благородные не вполне нормальные люди.

— Да, моются, не вижу в этом ничего удивительного. Или ты никогда не мылся?

— Мылся, конечно.

— Раздевайся, я наберу тебе воду.

— Да зачем? Сейчас обратно полезем, опять весь испачкаюсь.

Избор остановился и присел на край ванны.

— Обратно? Я… я не подумал об этом. Мне даже в голову это не могло прийти. Как странно. Я так хотел свободы, а когда у меня появляется реальная возможность, я не знаю, что с ней делать… Как странно.

— Да я вообще не понимаю, почему ты не высадил эту раму и не ушел, — пожал плечами Есеня.

— Действительно… Но ведь высоко? — лицо Избора было задумчивым.

— Да две сажени до террасы, а потом лестница. Можно подумать, здесь я живу, а не ты! — Есеня хохотнул.

— Послушай, а медальон все еще у тебя? — неожиданно спросил Избор.

— Я его спрятал, — Есеня хитро прищурился.

— Почему? Зачем? Почему ты не отдал его страже?

— Ну, не они мне его дали, не им и забирать. А надо было?

— Нет, конечно, не надо. Ты что, хотел получить от меня деньги?

— Да зачем мне твои деньги! Золотой и разменять-то трудно, не то что потратить. Дал бы тогда серебряник, вот я бы развернулся!

Избор посмотрел на него с жалостью, но все же продолжил расспросы:

— Тогда почему? Я не понимаю.

— Что почему? Почему не отдал страже? Сказал же — не они мне его давали.

— Это что — кодекс чести? — усмехнулся Избор.

Есеня не понял, что тот имеет в виду, и равнодушно посмотрел в потолок. Избор поднялся, засунул руки в карманы халата и вышел в большую комнату.

— Знать бы, сколько осталось до рассвета…

Есеня пожал плечами и подошел к окну, выходящему на север.

— Ну, примерно два часа. Сейчас четыре с четвертью.

Избор остановился у окна рядом с ним и долго всматривался в темноту.

— Я думал, ты увидел часы на башне. Но башню отсюда не видно. Откуда ты знаешь, что сейчас четыре с четвертью?

— Знаю, — пожал плечами Есеня, — вон там, на севере, яркая звезда, видишь? Она всегда на севере. А остальные вокруг нее движутся. А дальше — дело техники.

— А тот, кто научил тебя определять время по звездам, не сказал тебе, как эта звезда называется?

— Меня никто не учил. Откуда мне знать, как она называется? — Есеня почувствовал что-то вроде укола. Почему этот человек все время хочет его задеть?

— Но ты ведь умеешь, значит, тебя кто-то учил?

— Я же сказал — никто меня не учил! Чего, непонятно что ли? — он отошел от окна. Ему было неуютно. Слишком чисто, все сверкает, страшно ногами на пол наступать, и этот Избор говорит с ним так, как будто Есеня — полное ничтожество. А сам-то? Не догадался раму выломать… Надо уходить отсюда. Спросить про медальон, и уходить. Но спрашивать про медальон он почему-то боялся — вдруг Избор снова начнет над ним издеваться? Надо с ним поосторожней.

— Пойду я, — угрюмо сказал Есеня и вышел в комнату с открытым окном. Зачем он вообще сюда забрался? Только промок напрасно, а на улице ветер, и ночи становятся холодными. Скоро осень…

— Погоди. А зачем ты вообще сюда залез?

— Захотел и залез, — ответил он и тут увидел уголок с махоньким озером между сосен: настоящие скалы, настоящая трава, только все совсем маленькое, — ух ты! А это что?

— Нравится?

— Ага, — Есеня на секунду забыл, что решил быть с Избором осторожным.

— И что тебе понравилось здесь? Девок, вроде, нет.

— Ничего, — он отвернулся от волшебного уголка и решительно подошел к окну.

— Ты что, обиделся? — рассмеялся Избор.

— Нет, — коротко рыкнул Есеня и приоткрыл окно. Холодный ветер окатил его с головы до ног: мокро.

— Погоди. Ты мне так и не сказал, зачем ты приходил.

— И не скажу, — Есеня забрался на подоконник.

— Послушай… Я не хотел тебя обидеть, честное слово, — Избор не двинулся с места, будто боялся его спугнуть, как зверька, который может убежать от одного неосторожного движения.