Пат Бут - Сестры

• Название: Сестры
• Автор: Пат Бут
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-04-000728-0

Юная, полная надежд Джейн Беннет приехала в Лос-Анджелес к своей сестре, знаменитой писательнице, которую не видела много лет. Но Джулия, озлобленная, одинокая, несмотря на успех и многочисленных поклонников, воспылала ненавистью к своей красавице сестре. Поглощенная местью, она не понимает, что тем самым губит себя, в то время как Джейн, пережив разочарования, находит свою большую любовь и удачу и взлетает на самую вершину голливудского небосклона. Этого Джулия не может ей простить.

Драма близится к развязке, но… вызывающая шок сенсация все расставляет по своим местам. Любовь и благородство торжествуют!

---

Да. Так оно и есть. Этот мечтатель, этот любитель молодых мальчиков нафантазировал что-то о Билли. Что он великий художник – нераскрытый, неизвестный, только и ждущий ока знатока, который оценил бы его гений. Столкнувшись с грубой реальностью холстов, эта мечта взлетит на воздух. Ивэн Кестлер будет горько разочарован, и его одержимость лопнет как воздушный шарик. Он удалится прочь в страшном смущении. Он больше не будет представлять угрозы. И когда Билли заявится за своими картинами, она будет торжествовать свой триумф. Великий Кестлер видел его картины и признал, что они – хуже некуда, а это настоящий приговор в устах такого знатока. Вера Билли не выдержит такого удара, и она купит его снова, лишенного своих амбиций, с обращенной в руины гордостью, а его великая цель окажется лишь пустым воспоминанием.

И она поспешила дать Ивэну то, чего он хотел. Через несколько коротких часов ему уже не будет этого хотеться.

– Разумеется, Ивэн. Поедем вместе с мной в пустыню завтра утром. Пообедаешь. Посмотришь картины Билли. Посмотришь также и мои и скажешь, есть ли среди них подделки! А после обеда шофер отвезет тебя обратно. С удовольствием предвкушаю это, – и Джули улыбнулась.

* * *

Это были самые лучшие дни во всей жизни Джейн. Большей частью они проходили в Мелроузе. Странный, пугающий, шикарный, элегантный, причудливый, сверкающий Мелроуз, улица, символизирующая новый Лос-Анджелес. На нем делались покупки. Обтягивающие соблазнительные брючки и кожаные мотоциклетные жакеты – скроенные по моде ранних шестидесятых – «пусть будет рок», – теперь они насмехались над модой прошедших десятилетий, формируя стиль современного ретро. Сногсшибательные дамские вечерние туалеты из полиэстра с люрексом в «Нео-80» и «Брюс Гальперин». Одежда в духе «послеядерного выживания» в «Ворбэбиз» и фальшивые жемчуга, плетеные ремни, поддельные бриллианты и китч в духе Дикого Запада повсюду. Там были модные безделушки, шикарные, нарядные и просто широко разрекламированные, от Лос-Анджелеса «Айвокс«, солнцезащитные очки. Среди поразительных, многогранных форм попадались странные милые вещицы от Оливии Ньютон Джонс, Коала Блю и Фреда Сегала. А после магазинов были долгие праздные обеды, под белое вино, с парминьяни в «Кьюсайна», «секс-мекс» в следующем своей дорогой «Бодер Гриле» с суши в ведущем свою историю от смутных дней сентября 82-го года «Томми Танг». Вечерними сумерками они оказывались в каком-нибудь излюбленном притоне молодежи – «Ай лав Джуси», например, где брали видеокассеты в «Ароне» или рассматривали журнал в «Центрфолд ньюз» в Фэйрфаксе. И все время на них смотрели, они всегда оказывались в центре внимания.

Вечером они бежали смотреть кино в Вествуде, и их быстрые ноги преодолевали жаркие, нагретые за день тротуары и мостовые, когда они бесшабашно перебегали на ту или другую сторону за мороженым или пирожным, не обращая внимания на движение, предупредительные знаки, газоны. А ближе к ночи, совершенно обалдевшие и взвинченные, они садились в желтый «Баг» и ехали вниз по Сансету к морю, чтобы побродить и посмеяться на песочке, попивая калифорнийские прохладительные напитки на тротуарах в Венеции, с восторгом замедлив шаг под индустриально-мощным творением Боба Грэхэма – рестораном Дадли Мура, шикарным заведением на 72-й Маркет-стрит. Так проходили часы, и ранним утром они оказывались у Томми в Вест-Беверли, рассеянно глядели «Тауэр рекордс» в «Стрипе», прежде чем начиналось их сонное путешествие домой, где, в маленькой квартирке, они валились с ног в полном изнеможении.

По утрам они работали. Томные длинноногие девицы собирались на ранней заре, и студия начинала гудеть от деятельности, когда начинали суетиться фотомодели, жаждущие убить время и набить сундуки, пока им не предложат кинороль и еще один кусочек мечты не попадет на свое законное место в голливудской головоломке. Они демонстрировали свои тела, тиражируемые на пленке с добродушным смирением и не без доли черного юмора, пока парикмахеры и острые на язык гримеры роились вокруг них, рассказывая им байки о прошлом таких шикарных звезд, как Мадонна, Дженет Джексон или Бэнглз. Для Джейн это был удивительный мир голой кожи и ярких цветов фотобумаги, вспышек прожекторов и подглядывающих розовых, смущенных юнцов – за теми, кто прыгал и извивался, чтобы подарить Америке те острые ощущения, которых она жаждала. Посреди этого веселого хаоса стояла Люси, дирижируя имитацией страсти, ее большая грудь выпирала из майки с надписью «секс-ярость», по мановению ее пальца все немедленно исполнялось, а ее профессиональный взгляд жадно пожирал обнаженную плоть.

Конечно, для Джейн было некоторым шоком увидеть своими глазами, чем занимается Люси Мастерсон, но с этим Джейн могла мириться. Помогало отношение к этому самой Люси. Ее ни капли не смущала ее профессия, и она, относясь к этому легко, заражала своей легкостью остальных.

– Послушай, солнышко, девочкам нужны деньги. Журналам нужны пикантные снимки. Соплякам тоже хочется удовольствий. Ты что же, не веришь в свободу?

А Джейн была слишком занята, чтобы подумать над тем, что происходит вокруг нее. Там много нужно было выучить, столько успеть сделать: считывать показания, настраивать прожекторы, подносить стаканы с холодным кисловатым напитком изнемогшим парикмахерам, заниматься постоянно психотерапией с чересчур нервными фотомоделями. Позже все они рассядутся вместе, едва прикрытые подобием одежды, и будут нескончаемо болтать о своих мечтах и о своих планах, и рассказывать жуткие истории о том, как ими пользовались и оскорбляли их, о том, как их ловили на лжи и преувеличениях, на возбужденных фантазиях и близких к психозу галлюцинациях, о том, как они барахтались в темных водах моря притязаний и обещаний, в мелких волнах политики и взлетели на волне страсти, о жердочке между простынями и сточной канавой.

Вздох удовлетворения исторгся из самой глубины Люси. Шла воскресная ночь, жизнь была прекрасна. А поскольку было лучшее из лучших воскресенье, это значило, что была сокрушающая суббота, совершенно неистовая пятница, и невероятный, сказочный четверг. Так близко, и все же так далеко рядом с ней на софе сидела воплощенная в плоти и крови причина ее счастья. Джейн Каммин.

Именно это и называется, наверное, «страстно желать», «быть влюбленным без памяти»«, «неистово хотеть». И все же чувство было и каким-то новым. Она и раньше хотела – с той или иной, – но сейчас это было не просто голодом. Это терзало ей внутренности. Джейн все вокруг делала восхитительным, и все происходящее лучилось и переливалось от полноты жизни, радости и надежды.

Она повернулась к Джейн, потягиваясь, как сонная кошечка.

– Сегодня вечером ты выглядишь просто неотразимо прекрасно. Следовало бы принять закон против таких людей, как ты.

– Ну и спасибо, мэм. Ты знаешь, как польстить даме. – Джейн подражала южному акценту Люси и легкомысленно улыбалась.

Люси была настойчива. И так было все предыдущие несколько дней. Но не было ничего такого, чего не вынесла бы Джейн. Однако насчет одного Билли Бингэм был определенно прав. И где его только носит? Исчез без следа, несмотря на свои самые серьезные обещания вернуться за ней и жуткие предостережения, касающиеся преступного, калечащего и мишурно-обманчивого города. Слава Богу, она не положилась доверчиво на его слова, не бросила работу и койку в доме Люси ради того, чтобы сидеть в полном неведении в «Мармонте» в ожидании Годо, который так и не появился. Она была слишком занята, слишком много развлекалась, чтобы задумываться о нем. Может быть, он позвонил в «Мармонт» и потерял к ней интерес оттого, что она там не объявилась. Возможно, он хотел лишь руководить ею; а может, он был лишь растаявшей снежинкой, невзирая на его страстные глаза, сильное тело и твердую, как сталь, идею. Да и вообще, Билли знал, где ее разыскать.

А пока что Джейн наслаждалась Лос-Анджелесом, была молода, прекрасна, и карусель крутилась, пока играла музыка. Все остальное было несущественным.

Люси вся извертелась на софе, чтобы снова и снова видеть Джейн, ощущая от этого нежнейшую, великолепнейшую боль. В Калифорнии быстро привыкают к красоте – особенно когда это твое занятие. Но, находясь рядом с Джейн, Люси едва могла дышать. Все в притягивающем ее существе было прекрасно, как картинка: стройное, крепкое, нежное тело, соблазнительные губы и прелестные ноги, распахнутые глаза, гладкая кожа. Люси готова была вывернуться наизнанку, чтобы соблазнить ее, но все напрасно. Джейн отражала все попытки, как будто вокруг ее сердца была защитная система, как в «Звездных войнах».

Люси громко расхохоталась от своего предположения, этакого холодящего восторга от приставленного к груди дула. Потом вскочила:

– Пойдем, милая моя, завалимся в «Баг» и покатаемся немножко. Может быть, пощиплем пиццу где-нибудь, пригубим «Вальполичеллы», возьмем пару кассет, так вечер и проведем. Я так утомилась за эти последние несколько вечеров, а мне утром надо предстать свежей и бодрой в «Хастлере». Ну как, звучит?