Джил Грегори - В ожидании счастья

• Название: В ожидании счастья
• Автор: Джил Грегори
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-01700-2

Жизнь не щадила Мэгги Клей. Казалось, ее преследует злой рок – всякий раз, как рыжеволосой техасской красавице удавалось обрести если не счастье, то хотя бы покой, все рушилось в одночасье, как карточный домик. Но однажды колесо фортуны повернулось по-иному, и в жизни Мэгги появился Джейк Рид – бесстрашный стрелок и мужественный защитник, неотразимый мужчина, верный друг и пылкий возлюбленный…

---

Мэгги, невольно подумав о том, как Клара отнеслась бы к жгучему техасскому лету, еле удержалась от улыбки. Ей трудно было представить себе сына, ездившего без седла на полудиких жеребцах, среди избалованных отпрысков таких людей, как Клара.

– Где Джона? – спросила она Грейс Вентворт. – Когда он вернется?

– Они с Колином отправились покататься верхом. Скоро должны вернуться. Я могу предложить вам чашечку чая?

Мэгги отказалась. При других обстоятельствах она с удовольствием выпила бы чаю в такой холодный день, но она не хотела пользоваться гостеприимством Вентвортов. Что-то в этом доме и в этих людях внушало ей недоверие. В шикарной комнате царили притворство, алчность и хитрость. Она знала, что Колин, Клара и Грейс многие годы мечтали отвоевать наследство старика у дочери Эмброза. Для них Джона оказался решением всех проблем. Даже этот старик, помешанный на наследнике, использовал ее сына! Ведь он не любил ее мальчика. Джона был лишь ключом к достижению их замыслов. Поскольку он был мужского пола и появился на свет от семени Колина, значит, он был одним из них. Но они не знали его душу, не заглядывали в его сердце, не ценили его характера. Их это не интересовало. Мэгги охватило жгучее желание скорее забрать отсюда сына, вернуть его домой, в Тэнглвуд. Но она тут же вспомнила, что сейчас для Джоны там небезопасно, и ничто, даже притворство и жадность, царившие в этом доме, не заставят ее увезти мальчика в Техас. Он поедет в Ньюпорт с Вентвортами.

В тот самый миг, когда она укрепилась в этой мысли, она услышала, как открылась входная дверь и в холле раздались голоса. В дверях появились Колин и Джона.

– Мэгги! – Колин быстро пошел к ней, протянув руки, но она отступила в сторону, устремив взгляд на сына. Джона застыл у входа в гостиную.

– Джона! – Голос Мэгги дрожал. Но мальчик не двигался. Она подбежала к сыну, обняла его. Он поморщился и отстранился. – Джона, пожалуйста, – прошептала она, чувствуя, что ее сердце разрывается от его холодности после многих месяцев разлуки. Семья Вентвортов внимательно следила за каждым ее движением.

– Не будете ли вы столь любезны оставить меня на несколько минут наедине с сыном? – спросила она, плохо контролируя свой тон и окидывая их сердитым взглядом.

Колин открыл рот, чтобы возразить, но тут же закрыл его, увидев, как вспыхнули глаза Мэгги. Неожиданно поменяв тактику, он взялся за ручки инвалидной коляски своего дедушки.

– Я буду в библиотеке на случай, если понадоблюсь тебе, – сказал он Мэгги.

– Приходи навестить меня, когда твоя мать уйдет, – сказал старик Джоне, когда Колин увозил его из комнаты. – Помнишь, нас ждет партия в шахматы? Я снова выиграю, это точно. И не говори, что я не дал тебе отыграться.

Грейс и Клара молча вышли, и Мэгги подвела Джону к дивану. Она села рядом с ним, взяла его вялую руку и крепко сжала его пальцы.

Он изменился с тех пор, как она видела его в последний раз: побледнел, подрос и похудел. В бриджах на восточный манер и жакете для верховой езды он был очень похож на юного Колина Вентворта, в которого она влюбилась в Канзасе. Но, с отчаянием глядя в его отстраненные глаза, она напомнила себе, что он принадлежал и ей тоже, был ее плотью и кровью. Этот самый мальчик всюду следовал за Сойером, как щенок, мог укротить любого пони на ранчо, знал каждый дюйм земли Блейка.

– Джона, Джона, – тихо сказала она, охваченная смешанным чувством любви и потери. – Неужели ты до сих пор сердишься на меня? Неужели до сих пор не знаешь, что папы и мамы – тоже человеческие существа? Мы совершаем ошибки, порой ужасные ошибки. Но никогда ни я, ни… – ее голос дрогнул, – ни твой отец не сделали тебе ничего дурного. Я люблю тебя, Джона. В глубине души ты ведь знаешь, как я люблю тебя.

Никакой реакции. Сердце Мэгги сжималось, пока она смотрела на сына. Теперь, когда Сойера не было, ей больше, чем прежде, нужно было прощение Джоны.

– Джона, пожалуйста, – прошептала она, сжав его руку. После месяцев разлуки она не ожидала, что он встретит ее с такой враждебностью. – Неужели ты не можешь понять?

Он ответил шепотом, не глядя на нее:

– Может быть, могу…

Она затаила дыхание: по крайней мере какое-то начало. Потом тихо заговорила снова:

– Ты не хочешь спросить меня, почему я приехала?

– Если для того, чтобы увезти меня обратно в Тэнглвуд, то я не поеду. – Тут он взглянул на нее, и его щеки вспыхнули. – Я здесь счастлив! Мой отец хочет, чтобы я был рядом с ним, и что бы ни говорили ты и папа, я не изменю свое решение.

– Я приехала не для того, чтобы забрать тебя назад. Не потому, что не хочу, чтобы ты вернулся, – поспешила добавить она, – но потому, что дома стало слишком беспокойно… слишком опасно. Я не хочу, чтобы ты был там, я не хочу, чтобы ты был втянут…

Джона в замешательстве нахмурил брови:

– Я не понимаю.

Мэгги почувствовала, что настало время, когда нужно все ему рассказать. С бьющимся сердцем она пыталась подобрать слова.

– Джона, сейчас у нас дома идет война между ранчо. Неужели Колин тебе ничего не говорил? – Когда он помотал головой, она набрала в грудь побольше воздуха и продолжила: – С того дня, когда появился синдикат, у нас царит насилие – вернее, с того самого дня, как ты уехал. Было несколько перестрелок, и… одного человека едва не линчевали. Макаллистеры – все, кроме Пита, – погибли в собственном доме. Кто-то устроил поджог… – Голос Мэгги стих.

– Что? – До этого момента Джона не обращал внимания на ее черное платье и вдруг уставился на него, вспомнив о том, что мама никогда не носила черного. Ему на ум вдруг пришли слова: вдовий траур. – Что это, мама? – настойчиво спросил он, впервые внимательно посмотрев на ее бледное лицо. Его охватило ужасное предчувствие. – Скажи, что еще случилось.

– Сойер… твой папа… в него стреляли и убили на следующий день после пожара у Макаллистера.

Дождь еще сильнее забарабанил по окнам. С улицы доносился шум экипажей. Мэгги видела, как побледнело юное лицо Джона. Она крепко обняла его.

– Нет, не может быть, – пробормотал он, потрясенно качая головой. – Папа не умер.

Он смотрел Мэгги в лицо, и она понимала, как ему хочется, чтобы она забрала свои слова назад, чтобы превратила правду в ложь. Если бы она только могла!

– Он умер, Джона, – прошептала она. – Я тоже не могу в это поверить, но это так. Мы похоронили его рядом с Айви.

Она смотрела, как сморщилось его веснушчатое лицо, худенькую фигурку сотрясали рыдания, и по щекам побежали слезы. Зарыдав, Мэгги прижала сына к груди.

Она долго держала его, покачиваясь вместе с ним и утешая. Через красивый костюм для верховой езды прощупывались тонкие и хрупкие косточки, а хохолок светлых волос на голове был шелковистым. Она изливала на него всю свою любовь, глубокую и нежную. С тех самых пор, как Джона научился ходить, он ни разу не искал утешения в ее руках, всегда шел к Сойеру, только к Сойеру…

Наконец его всхлипывания стихли, и Мэгги дала ему свой носовой платок.

– Я не писал ему, – сказал он, подняв свои полные муки голубые глаза. – Наверное, он сердился. Конечно, он ненавидел меня за то, что я сбежал, и за то, что так и не написал…

– Ш-ш-ш… Нет, Джона, нет. Сойер любил тебя и совсем не сердился. Он собирался приехать сюда весной и привезти тебя назад во что бы то ни стало. Ему очень тебя не хватало, но он не винил тебя за то, что ты сбежал.

– Я его больше никогда не увижу. – Он всхлипнул, и Мэгги поцеловала его в щеку.

– Знаю, дорогой, и все понимаю. Но он живет в твоем сердце, живет в наших сердцах. Ты должен помнить только счастливые времена и то, что он тебя любил больше всего на свете, Джона.

После ее слов мальчик немного успокоился.

– Кто сделал это, мама? – спросил он после того, как громко высморкался.

Мэгги покачала головой:

– Нельзя сказать с полной уверенностью, но говорят, что Пит Макаллистер, который совсем обезумел после того, как погибли Джейн и дети.

– Но ведь папа не имел к этому никакого отношения!

– Конечно, нет. Но он был на стороне противника Макаллистеров во время всех распрей… Джона, дома сейчас столько ненависти, страха и жадности, что никто уже не знает, кто в чем виноват и что случится дальше.

– А Эбби и Регина?

Она улыбнулась, глядя на него.

– Они в безопасности. Приехали со мной в Нью-Йорк и сейчас в гостинице. Я знаю, что им не терпится увидеть тебя, прежде чем мы поедем назад. Мы надеялись, что ты сегодня с нами поужинаешь.

– Вы сразу же возвращаетесь в Техас?

– Завтра. Но я планирую немного отклониться от маршрута. Отвезу девочек в Сент-Луис, чтобы оставить их у тети Луизы на некоторое время. Я не хочу, чтобы они были на ранчо, пока там неспокойно.

Джона откинулся и внимательно посмотрел на мать.

– Это замечательно для Эбби и Регги, но я возвращаюсь домой, в Тэнглвуд.

Она улыбнулась, обрадованная его заботой, но покачала головой. Нет, она не позволит никому из ее детей появиться в радиусе ста миль от Бакая.