Хизер Грэм - Обольстительница

• Название: Обольстительница
• Автор: Хизер Грэм
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-17-005051-8

Будущее обещало красавице северянке Райзе Мэджи лишь радость, богатство и роскошь… но кошмар войны перечеркнул эти обещания.

Будущее не сулило ожесточенному южанину-конфедерату Джерому Маккензи ничего, кроме боли, опасности и крови… однако жизнь рассудила по-иному.

Может ли ад битв и горя стать раем великой любви?

Может ли обозленный солдат стать нежным влюбленным, а невинная аристократка – страстной и лукавой обольстительницей?

Да, если речь идет о НАСТОЯЩЕЙ СТРАСТИ, не знающей ни условностей, ни границ.

---

В следующий миг Джером налетел на него как вихрь, повалил на пол, вырвал из рук ружье, придавил коленом горло.

– Говори быстро! Если тебе в самом деле есть что сказать, выкладывай!

Ларсон, задыхающийся, с выпученными глазами, издавал какие-то квакающие звуки. Джером чуть отпустил его горло.

Хокинс подошел ближе.

– Сюда идут другие охранники, с винтовками наготове.

– Говори! – приказал Джером Ларсону. Тот побагровел как свекла.

– Ваш корабль захватили у берегов Флориды, с вашей женой на борту.

– Где сейчас моя жена?

– Этого я не знаю. Думаю, офицеры-янки воздали ей должное за помощь в захвате корабля.

– Где сейчас мой корабль? Где моя команда?

– Кое-кого отпустили, других переправляют в тюрьму «Эльмира». Корабль будет переоснащен. Не знаю, куда его собираются перебросить.

– Капитан! – воскликнул Хокинс.

Поздно. Подбежали с полдюжины охранников. Даже у тех, кто хорошо относился к Джерому, сейчас не было выбора. Приклад винтовки с размаху опустился на его голову. Перед глазами сверкнули искры. Потом наступила темнота.

Очнулся он в камере. Неделю его продержали в полном одиночестве. Голова потом еще долго болела. Вместе с болью вновь вспыхнула ярость. Вначале он представлял себе Райзу на средневековой дыбе, потом на грот-мачте, а рядом – себя самого с девятихвостой плеткой. Однако все эти картины почему-то вызвали у него слабость и тошноту. Он осознал, что хочет лишь одного – встряхнуть ее как следует, а потом наглухо запереть в высокой башне, чтобы она больше никому не смогла причинить вреда. Но как все-таки ей удалось осуществить такой дерзкий план? Одно дело – провести его, мужчину, охваченного страстью, и совсем другое – перехитрить целую команду… Вероятно, она сумела пробраться на корабль – все-таки Райза его жена, ждет от него ребенка, – а потом сообщила командованию янки, куда направляется шхуна. Его люди всегда хорошо к ней относились. Матросы так просто обожали. А теперь половина из них гниют в тюрьме «Эльмира».

Незадолго до Рождества он получил письма от родных. Сидни надеется обменять его на своего кавалериста-янки. Он окончательно поправился. Дядя Джаррет пытается апеллировать к старым друзьям в Вашингтоне, а Брент осаждает начальство в Ричмонде. Йен попытался добиться свидания с ним и получил ответ, что, возможно, свидания будут разрешены в феврале.

И ни слова от предательницы-жены…

В январе замерзающие пленники много разговаривали и вели свою войну – с холодом. Самой большой новостью стал Манифест об освобождении рабов Линкольна, разработанный им еще до Антитама, однако удерживаемый в тайне до какой-нибудь значительной победы северян. К январю слухи о Манифесте об освобождении распространились повсюду. В нем якобы провозглашалась свобода всех рабов в штатах, оппозиционных официальному правительству.

– Но это же нелепость! – восклицал Норман Джей, артиллерийский капитан из Теннесси. – Как Линкольн может дать свободу рабам Юга! И почему тогда не освобождает рабов северных штатов тоже? Как может он провозглашать освобождение рабов во время военных действий!

Джером, внимательно слушавший, пока читали Манифест, горько улыбнулся:

– Мне неприятно это говорить, джентльмены, но, по-моему, этот документ – самое мощное оружие мистера Линкольна.

Эти слова вызвали целую бурю возражений. Заключенные сидели или стояли облокотившись на стол в небольшом дворике. Все дрожали от холода, но прогулка для них была единственной возможностью собраться и поговорить, не опасаясь посторонних ушей. Охранники оставляли их во дворике одних.

– Объясните, капитан, – обратился к нему Хокинс. – Что вы имеете в виду?

– Линкольн – человек очень умный. Всем известно, что он не выносит никакого насилия, никакого принуждения. Не терпит, когда одних людей привязывают к другим. Многие северные штаты уже отменили у себя рабство. Но Линкольн не хочет рисковать, не хочет вызвать недовольство федеральным правительством в пограничных штатах. Мы все знаем, что в таких штатах, как Мэриленд, немало людей, сочувствующих конфедератам. Он считает, что на Антитаме федералы одержали серьезную победу, хотя мы с этим и не согласны. Я не обвиняю Линкольна в лицемерии. Он просто хочет сохранить страну и одновременно избавить ее от рабства. Согласен, в настоящее время он не может дать свободу всем рабам на Юге. Однако он только что одержал колоссальную моральную победу на Севере, убедив в своей правоте людей, уставших от войны. Возможно, он также сумел переубедить и европейцев.

– Да черт побери, сэр! – воскликнул Грэнжер Оук, солдат из Джорджии. – У меня рабов нет. Мой отец не мог себе этого позволить. Но я все-таки считаю, что Бог дал нам право самим решать, что нам подходит, а что нет.

– Грэнжер, мы прекрасно знаем, что рабов могут иметь только очень богатые люди. Да и те не всегда их держат. Мой дед выступил против рабства, и с тех пор никто из рода Маккензи никогда не владел рабами. Но мы бы слукавили, если бы взялись утверждать, что нас волнует не только проблема рабства, а еще и экономика. Ведь хлопок мы получаем благодаря труду рабов. Возможно, наш моральный долг и состоит в том, чтобы положить конец рабству. А если так, нам необходимо позаботиться об образовании и благополучии людей, которых мы так долго держали рабами.

– Да будет вам, капитан! Вы что, забыли, о ком говорите? О черных!

– Вот что я вам скажу, джентльмены, – нетерпеливо перебил Энтони Хокинс. – Я в своей жизни встречал немало умных и способных людей и среди краснокожих, и среди белых, и среди черных. А тот, кто этого не видит, просто осел.

Джером удивленно вскинул брови. Его это заявление позабавило. Может, это реверанс в его сторону?

– Прольется еще немало крови, прежде чем подобные проблемы разрешатся, – негромко проговорил он. – Но попомните мои слова, джентльмены: Югу нанесен сокрушительный удар.

Снова раздался дружный хор возражений. Джером молча слушал их.

В конце февраля Ларсон нашел еще один повод поиздеваться над Джеромом. На этот раз он вел себя осторожнее. Разговаривал с капитаном через зарешеченное окошечко в двери камеры.

– Эй, ты, краснокожий мятежник! У меня для тебя хорошая новость. Ты знаешь такого – Джейми Мэджи Маккензи?

Джером с трудом сдерживался, повторяя про себя, что его время придет.

– Моего отца зовут Джеймс Маккензи.

– Да нет же, я не об отце. Знаешь ты такого – Джейми Мэджи Маккензи?

– Нет.

– Странно. Это ведь твой сын, капитан. Родился здесь, в столице наших добрых Соединенных Штатов Америки. Он теперь янки, слышишь, ты, краснокожий мятежник? Твой сын родился янки.

Громко хохоча, Ларсон отошел.

Джером в ярости стукнул ладонью по стене. Потом еще и еще, пока не пошла кровь.

Его сын. У него сын. Джейми… В честь отца? Что это значит? Что пытается доказать Райза? И как она там?

Он стиснул зубы, вспомнив, как плохо было матери после родов. К счастью, его жена гораздо моложе и крепче. Но ведь роды могут быть опасны в любом возрасте. Нет, с Райзой должно быть все в порядке. Если бы с ней произошло что-то неладное, Ларсон с удовольствием сообщил бы ему эту новость.

Он снова оглядел стены. Проклятие! Пора выбираться отсюда. И поскорее. Надо двигаться на Юг. Сына он возьмет с собой. Что же касается жены…

В отношении нее у него тоже были кое-какие планы.

Энгус Мэджи никогда не предполагал, что приезд дочери в Вашингтон сможет его огорчить. И это при том, что у него совсем недавно появился первый внук. Правда, им с дочерью не часто приходилось видеться. Его войска находились к югу от города, и отлучки домой были сопряжены с большими трудностями.

Райзу доставили к нему под охраной одного из офицеров, проводивших операцию по захвату корабля Маккензи. Райза была в бешенстве. Генерал потребовал ответить, что она делала на судне, принадлежавшем военно-морскому флоту конфедератов, и она объяснила, что хотела родить ребенка в родном доме своего мужа.

– Успокойся, Райза. Сейчас ты у себя, на Севере. И я такой же дедушка, как и Маккензи. Ты должна остаться здесь. Ребенок родится совсем скоро. Путешествовать в таком положении… Ты подвергаешь опасности себя и ребенка.

Райза всегда отличалась благоразумием. Ну если не всегда, то по большей части. Пожалуй, в последний раз она лишилась своего обычного благоразумия, когда связалась с капитаном-конфедератом.

– Хорошо, папа, я остаюсь. У меня просто нет выбора. Но… ты только подумай! Ведь можно оставаться лояльной янки, не предавая своего мужа, и я никогда бы этого не сделала, папа! Я не имею никакого отношения к захвату корабля! А здесь, в Вашингтоне, все меня восхваляют за предательство. Это ужасно! Я не знаю, кто стоит за этим, и не понимаю, что происходит.

Несколько секунд Энгус молчал. Ему не хотелось подливать масла в огонь.

– Дочка, вокруг полно шпионов. Тебе ли этого не знать? Даже твоя близкая подруга Элайна передавала информацию южанам. Райза, вероятно, кто-то следил за тобой и знал обо всем, что ты собираешься делать. Но сейчас это не имеет значения. Сейчас важнее всего ребенок.