Олег Авраменко - Принц Галлии

• Название: Принц Галлии
• Автор: Олег Авраменко
• Жанр: Альтернативная история

...Историческая фантастика? Фантастическая история?.. Пожалуй, и то и другое. Книга написана как вполне традиционный авантюрно-исторический роман со всеми его непременными атрибутами — закрученным сюжетом, придворными и политическими интригами, сценами битв и турниров, детальной прорисовкой исторического фона, быта и нравов эпохи, сложными, порой запутанными и неоднозначными взаимотношениями между героями — ну, и конечно, с любовью.

Вместе с тем на страницах книги в неявном виде присутствует фантастический элемент. Это не колдуны с драконами, не пришельцы из иных миров и даже не гости из будущего, стремящиеся изменить своё прошлое. Фантастика лежит в самой основе сюжета, в том самом историческом фоне. В «Принце Галлии» плодом авторского воображения являются не только отдельные персонажи и ситуации, а вся история средневековой Европы с времён падения Рима и до середины XV века, когда происходят описываемые в романе события. Автор предлагает читателю свой взгляд на наше прошлое, но не пытается ни в чём его убедить, а просто советует рассмотреть другие возможности исторического развития и самому решить, что мы упустили, а что наоборот — выиграли от того, что история повернулась именно так, а не как-то иначе.

---

— Ах, папочка! Ну не...

— Прошу тебя, дорогая, перестань хныкать и утри слезы. С минуты на минуту сюда явятся члены Государственного Совета, которым я объявлю о своем решении. И если ты вздумаешь возражать, — тон короля сделался угрожающим, — если ты воспротивишься моей воле, то даю тебе слово, что я...

Его угроза так и осталась недосказанной. В этот самый момент стекло в одном из окон кабинета со страшным грохотом разлетелось вдребезги, черная с белым оперением стрела, точно молния, пролетела в нескольких дюймах над головой короля и с натужным стоном вонзилась в противоположную стену. Дон Александр громко охнул, схватился за сердце и, как подкошенный, рухнул на пол.

— Отец! — испуганно вскрикнула Маргарита и кинулась к нему.

ГЛАВА XVII. В КОТОРОЙ МЫ СНОВА ВСТРЕЧАЕМСЯ С БЛАНКОЙ КАСТИЛЬСКОЙ

Будучи глубоко набожной, Бланка, тем не менее, регулярно пропускала утренние богослужения, так как любила поспать допоздна. Затем она подолгу нежилась в большой лохани с теплой водой, прогоняя остатки сна, а первым ее выходом в свет было посещение дневной службы. По пути Бланка заглядывала к Маргарите, и ежели та была в хорошем расположении духа (или наоборот — в очень дурном), то в церковь они шли вместе.

Однако в тот день ее обычный распорядок был нарушен. Известие о происшедшем в королевском кабинете инциденте застало Бланку еще лежавшей в постели, но уже не спавшей. Скомкав ритуал утреннего омовения до банального мытья, она наскоро перекусила, оделась и поспешила в покои Маргариты, где ее наваррская кузина как раз предавалась одному из своих любимых занятий — устраивала разгон фрейлинам и горничным, вымещая на них всю свою злость и досаду.

С появлением Бланки Маргарита наконец угомонилась и велела всем присутствующим, кроме Матильды де Монтини, убираться прочь. Когда дверь за последней из уходящих фрейлин закрылась, Бланка взволнованно спросила:

— Что случилось, кузина?

— Да ничего особенного, — сухо ответила Маргарита. — Какой-то полоумный пробрался на дворцовую площадь, вообразил, что это стрельбище, и принялся палить по окнам из арбалета. Его тут же схватили.

— А что с дядей?

— С ним все в порядке. Он отделался легким испугом.

— Правда? — облегченно вздохнула Бланка. — А мне говорили, что у него сердце...

— Глупости все! Он просто притворялся... Хотя сначала, может, и нет, у меня самой душа в пятки ушла, когда раздался грохот разбитого стекла, но потом он точно притворялся. «Ах, доченька, близится мой смертный час. Будь умницей, будь послушной, не огорчай больного старика...» Тьфу! А как только я дала ему слово, что к Рождеству выйду замуж, то он сразу воспрянул духом: «Милое дитя! Ты возвращаешь меня к жизни...» Нет, это надо же быть таким лицемером! Как глупо я выглядела, когда обливалась слезами, умоляла его не покидать меня, обещала сделать все, что он хочет, только бы он не умирал... — Она гневно топнула ножкой. — Попалась! Как малое дитя попалась! Папуля все-таки исхитрился заставить меня выйти замуж.

— За кого?

— Этого мы не уточняли. Хоть одно хорошо: отец оставил за мной право выбора из числа одобренных им кандидатур.

— И ты сдержишь свое обещание?

— А как иначе? Ведь я дала слово, к тому же... — Тут Маргарита слегка поежилась. — В конце концов, все обернулось не так уж и плохо. Могло быть гораздо хуже. Это свихнувшийся стрелок подвернулся очень кстати. Он спас меня от публичного унижения.

— Какого?

Маргарита вздохнула.

— Сегодня я чуть не доигралась. Отец получил такое заманчивое предложение, что едва не набрался решимости силой выдать меня замуж. Он даже назначил дату бракосочетания — четвертое сентября.

— И кто жених? Я его знаю?

— Еще бы не знать. Это Красавчик.

— Филипп Аквитанский? — переспросила кастильская принцесса, невольно краснея.

— Вот именно. Ваш дон Фелипе из Кантабрии. Видно, он уже нагулялся и решил обзавестись семьей. А заодно присоединить Наварру к Гаскони и с нашей помощью отобрать у своего дяди галльскую корону. Властолюбец!

— Из Филиппа получится хороший король, — заметила Бланка, отворачиваясь к окну. — В отличие от Робера Третьего, у него будет не только титул, но и реальная власть. Можно не сомневаться, он сделает Галлию великой страной.

— Что ж, тебе виднее, — сказала Маргарита. — Если ты так говоришь, то так оно и будет.

Дрожь в голосе Бланки вперемежку с горечью была ей хорошо знакома. Но это впервые кастильской принцессе изменило самообладание в присутствии посторонних, в данном случае — Матильды, что очень встревожило Маргариту. Жизнь Бланки при наваррском дворе с каждым днем становилась все более невыносимой, и в любой момент она могла сорваться — а это грозило непредсказуемыми, но наверняка весьма плачевными последствиями для всей наваррской королевской семьи.

Маргарита подошла к Бланке и обняла ее за плечи.

— Прости, душенька, я не нарочно. Я уже заметила, что ты избегаешь любых разговоров о Красавчике, но разве могла я подумать, что это такая болезненная для тебя тема.

Бланка отстранилась от нее и смахнула с ресниц непрошеную слезу.

— Да нет, ничего... Все в порядке. Я просто...

— Ну! — подбодрила ее Маргарита. — Смелее! Ты никак не можешь забыть его, верно? И это вполне естественно. Ведь он был твоим первым мужчиной, а такое не забывается. Даже я, и то помню, как в первый раз...

— Ошибаешься, кузина, — мягко, но решительно перебила ее Бланка, садясь в кресло. — Дело совсем не в этом.

— А в чем же? — Маргарита присела на диванчик по соседству. Матильда, как обычно, устроилась на мягкой подушке у ног своей госпожи. — Только не увиливай. Либо отвечай начистоту, либо давай переменим тему. Я понимаю, что тебе больно вспоминать Филиппа Аквитанского, тем паче говорить о нем. Ведь ясно, как Божий день, что кузен Бискайский в подметки ему не годится — ни по своим человеческим качествам, ни, как я подозреваю, по мужским.

По всему было видно, что Бланка страшно смутилась. Однако сказала:

— Насчет человеческих качеств ты совершенно права. Но что касается мужских, как ты выразилась, то... Словом, я не в курсе.

Маргарита вскинула брови.

— Да что ты говоришь?!

— Правду говорю. К твоему сведению, все эти сплетни про меня и Филиппа — беспардонная ложь.

Маргарита уставилась на Бланку с таким потрясенным видом, словно та призналась ей, что втайне исповедует иудаизм.

— Ты это серьезно? Ты не шутишь?

— Какие тут шутки! Мы с Филиппом были друзьями, и только. Не больше, не меньше. Другое дело, что в прошлом году он просил моей руки, но... в общем, отец отказал ему.

— В самом деле? Но почему? С какой стати он предпочел кузена Бискайского? Это же глупо!

— Да, это было глупо, — с горечью подтвердила Бланка. — Более чем глупо. Не только глупо, но и под... — Тут она запнулась.

— Так что же произошло?

Немного помедлив, Бланка сказала:

— Пожалуй, я последую твоему совету и не стану увиливать. Я просто не отвечу. То, как отец обошелся со мной, не делает чести его памяти.

— Понятно. О мертвых только хорошее.

— Да, — коротко ответила кастильская принцесса.

Некоторое время они молчали. Бланка теребила кружева на своих манжетах и время от времени грустно вздыхала. Матильда с искренним сочувствием глядела на нее. Маргарита напряженно о чем-то размышляла.

— Вот так сюрприз! — наконец отозвалась она. — Оказывается, дела обстоят еще хуже, чем я думала раньше.

— В каком смысле хуже? — спросила Бланка.

— В самом прямом. Раньше я считала тебя просто застенчивой, ужасно скрытной, донельзя деликатной, стыдливой до неприличия; но на поверку ты еще и забитая, невежественная девчонка. Теперь я понимаю, что заблуждалась относительно истинной причины твоего отвращения к мужу. На самом деле ты брезгуешь Александром не потому, что после Красавчика он тебе неприятен. Тебе становится тошно при одной мысли о нем не только потому, что некогда он согрешил с Жоанной. В конце концов, это не настолько тяжкий грех, чтобы...

— Маргарита! — резко оборвала ее Бланка, встревожено косясь на Матильду. — Думай, о чем говоришь! И при ком говоришь.

— А, вот оно что! — Маргарита тоже взглянула на Матильду. — Она и так все знает. Сегодня я ей проболталась, ты уж прости меня. Матильда с таким жаром говорила о своей любви к брату, что я взяла и бухнула ей про Александра и Жоанну. Дескать, одни уже доигрались, другие, Елена и Рикард, на подходе, а тут еще ты со своим Этьеном. Но не беспокойся, кузина, Матильда умеет молчать. Правда, Матильда?

Девушка с готовностью кивнула.

— О да, сударыни, я буду молчать. Никому ни единого словечка, обещаю вам.

— Вот и чудненько, — сказала Маргарита. — Итак, на чем я остановилась. Ах, да, на твоем целомудрии в замужестве...