Александр Дюма - Сальватор

• Название: Сальватор
• Автор: Александр Дюма
• Жанр: История

---

- Зачем вы приказали сделать этот паспорт?

- Это первый ваш вопрос?

- Да.

- Я хотел доставить вам удовольствие.

- Благодарю... Теперь скажите, как вы узнали, что мне доставит удовольствие паспорт, выданный на имя Доминика Сарранти?

- Потому что господин Доминик Сарранти - ваш друг, насколько я мог об этом судить в тот день, когда вы его встретили у постели господина Коломбана.

- Отлично! А как вы догадались, что он соберется в путешествие?

- Я не догадался. Он сам сказал об этом его величеству, прося пятидесятидневной отсрочки.

- Но он не говорил его величеству, куда отправляется.

- Эка хитрость, дорогой господин Сальватор! Господин Доминик Сарранти просит у короля отсрочки на полтора месяца, чтобы совершить путешествие за триста пятьдесят лье. А сколько от Парижа до Рима? Триста километров по Сьеннской дороге, четыреста - через Перузу. В среднем, стало быть, выходит триста пятьдесят лье. К чьей помощи может прибегнуть господин Сарранти в сложившихся обстоятельствах? К папе, раз он монах:

папа - король монахов. Ваш друг отправляется в Рим, чтобы попытаться заинтересовать короля монахов судьбой своего отца, и папа, возможно, обратится с просьбой о помиловании к французскому королю. Вот и все, дорогой господин Сальватор. Я мог бы заставить вас поверить в то, что я волшебник, но предпочитаю правду. Теперь вы видите, что первый встречный способен, переходя от дедукции к дедукции, прийти к такому же выводу, что и я. Господину Доминику осталось поблагодарить меня от вашего и своего имени и отправляться в Рим.

- Именно это он сейчас и сделает, - пообещал Сальватор.

Он позвал монаха.

- Дорогой Доминик! Господин Жакаль готов принять вашу благодарность.

Монах приблизился, поблагодарил г-на Жакаля, а тот выслушал его с тем же благодушным видом, который напускал на себя во все время этой сцены.

Два друга вышли из Префектуры.

Некоторое время они шагали молча.

Наконец аббат Доминик остановился и положил руку на плечо задумавшемуся Сальватору.

- Я беспокоюсь, друг мой, - признался он.

- Я тоже, - отозвался Сальватор.

- Предупредительность этого полицейского кажется мне подозрительной.

- И мне... Однако давайте пойдем дальше: за нами, очевидно, следят.

- Зачем им мне помогать, как вы полагаете? - спросил аббат, вняв замечанию Сальватора.

- Не знаю, но мне кажется, что какой-то интерес они в этом имеют, тут вы правы.

- А вы верите, что ему хотелось доставить вам удовольствие?

- Ну, по большому счету сие возможно: человек этот весьма странный; иногда на него находит ничем не объяснимая блажь, чего вроде бы не должно случаться с людьми его профессии. Однажды ночью я возвращался через сомнительные городские кварталы и вдруг услышал - на одной из безымянных улиц или, вернее, с ужасным названием, - на улице Бойни, рядом с улицей Вьей-Лантерн, приглушенные крики. Я всегда при оружии - вы, должно быть, понимаете почему, Доминик.

Я бросился в ту сторону, откуда доносились крики. С высоты скользкой лестницы, ведущей с улицы Бойни на улицу ВьейЛантерн, я увидел человека, отбивавшегося от трех нападавших, которые пытались через открытый люк сточного желоба спустить его в Сену. Я не стал сходить по лестнице, скользнул под балюстраду и спрыгнул на улицу. Я был в двух шагах от боровшихся, один из них отделился от группы и пошел на меня с занесенной палкой. В то же мгновение он покатился в сточную канаву, пронзенный пулей. При звуке выстрела двое других нападавших, видя такое дело, убежали, а я остался вдвоем с тем, кому на помощь послало меня Провидение столь чудесным образом. Это и был господин Жакаль. Я тогда знал его только понаслышке - как знают его все. Он представился и рассказал, как оказался в этом квартале: он собирался нагрянуть с обыском в вызывавшие подозрение меблирашки на улице Вьей-Лантерн в нескольких шагах от лестницы; прибыв за четверть часа до своих агентов, он спрятался за решеткой сточной канавы, как вдруг решетка распахнулась и на него набросились трое неизвестных. Это были в некотором роде посланцы от всех воров и убийц Парижа, поклявшихся разделаться с господином Жакалем: его слежка была для них настоящим бедствием. И они сдержали бы слово и покончили с ним, как вдруг, к несчастью для них и в особенности для того, кто испускал теперь предсмертные хрипы у моих ног, я пришел господину Жакалю на помощь... С этого дня господин Жакаль оказывает мне и моим друзьям небольшие услуги, насколько позволяют его обязанности начальника криминальной полиции.

- Тогда действительно вполне возможно, что он хотел просто доставить вам удовольствие, - признал аббат Доминик.

- Возможно, однако давайте войдем в дом. Взгляните вон на того пьяного: он следует за нами от Иерусалимской улицы.

Как только мы окажемся по другую сторону двери, он мгновенно протрезвеет.

Сальватор вынул из кармана ключ, отпер замок, пропустил Доминика вперед и закрыл за собой дверь.

Роланд почуял хозяина. Молодые люди увидели пса на втором этаже, а Фрагола поджидала Сальватора за дверью

Ужин был готов. Оказывается, время уже близилось к шести.

Молодые люди были серьезны, но хранили невозмутимость Ничего по-настоящему страшного и не произошло

Фрагола бросила на Сальватора вопросительный взгляд.

- Все хорошо, - улыбнувшись одними глазами, успокоил он ее.

- Господин аббат окажет нам честь, разделив с нами ужин? - спросила Фрагола.

- Да.

- Дайте-ка мне свой паспорт, брат мой, - попросил Сальватор.

Монах достал из-за пазухи сложенный лист.

Сальватор его развернул, тщательно осмотрел, повертел так и сяк в руках, но ничего подозрительного не заметил.

Наконец он приложил его к стеклу.

На свету проступили невидимые до тех пор буквы.

- Видите? - спросил Сальватор.

- Что? - не понял аббат.

- Эту букву.

И он ткнул в бумагу пальцем.

- Буква "С"?

- Да, "С", понимаете?

- Нет.

- "С" - первая буква в слова "слежка".

- Ну и что?

- Это означает: "Именем французского короля я, господин Жакаль, доверенное лицо господина префекта полиции, приказываю всем французским агентам в интересах его величества, а также всем агентам иноземным в интересах своих правительств преследовать, не спускать глаз, останавливать во время пути и даже в случае необходимости задержать владельца настоящего паспорта". Словом, вы, друг мой, сами того не зная, находитесь под наблюдением полиции.

- Да мне-то что за дело?

- О, отнесемся к этому серьезно, брат мой! - предостерег Сальватор. Судя по тому, как проходил процесс над вашим отцом, кое-кому не терпится от него избавиться, и я не хочу подчеркивать роль Фраголы, - с едва уловимой улыбкой заметил Сальватор, - но понадобились ее светские связи, чтобы добиться для вас аудиенции, в результате чего король предоставил вам двухмесячную отсрочку.

- Вы полагаете, король нарушит данное слово?

- Нет, но у вас в распоряжении всего два месяца.

- Этого времени более чем достаточно, чтобы побывать в Риме и вернуться назад.

- Если только вам не будут чинить препятствий и не арестуют вас в пути, если по прибытии вам не помешают в результате тысячи тайных интриг увидеться с тем, к кому вы отправляетесь.

- Я полагал, что любому монаху, совершившему странствие в четыреста лье и прибывшему в Рим босиком с посохом в руках, достаточно подойти к воротам Ватикана, и ему будет открыт доступ к тому, кто сам был когда-то простым монахом.

- Брат мой! Вы пока верите тому, в чем постепенно вам придется разочароваться... Человек, вступающий в жизнь, похож на дерево, с которого ветер сначала сдувает цветы, потом срывает листья, ломает ветки до тех пор, пока буря, пришедшая на смену ветру, не свалит однажды дерево... Брат мой! Они заинтересованы в смерти господина Сарранти и употребят все возможные средства, чтобы стало бесполезным обещание, которое вы выманили у короля.

- Выманил?! - изумился Доминик.

- С их точки зрения - выманили... А как еще они, по-вашему, объясняют тот факт, что ее светлость герцогиня Беррийская, любимица короля, муж которой погиб от руки фанатика, проявляет интерес к сыну другого революционера, тоже революционеру и тоже фанатику?

- Вы правы, - бледнея, прошептал Доминик. - Что же делать?

- Вот об этом мы и позаботимся.

- Каким образом?

- Паспорт этот мы сожжем: кроме вреда, он ничего нам не даст.

Сальватор разорвал бумагу и бросил обрывки в огонь.

Доминик почувствовал беспокойство.

- Что же теперь со мной будет? - молвил он.

- Прежде всего, брат мой, поверьте, что лучше путешествовать без паспорта, чем с таким, как у вас; однако без документов вы не останетесь.

- Кто же мне их даст?

- Я, - ответил Сальватор.

Открыв небольшой секретер, он отпер секретный ящичек и среди многочисленных бумаг нашел подписанный паспорт, в котором не хватало только имени владельца и описания примет.