Хоуп Миррлиз - Луд-Туманный

• Название: Луд-Туманный
• Автор: Хоуп Миррлиз
• Издательство: Лабиринт
• Жанр: Фэнтези

"Луд-Туманный" – это роман-притча о том, какие опасности таит в себе попытка вытеснить из жизни все неизведанное, таинственное, не вписывающееся в традиционные рамки. Словно каменной стеной, отгородились жители маленького государства Доримар от мира волшебства и иллюзий древними предрассудками и придуманными принципами, которые они называют Законом. Много испытаний приходится им пережить, чтобы открыть свои души, умы и сердца мечте, фантазии, искусству...

Эта принципиально важная для фэнтези книга дважды издавалась в русских переводах, но, кажется, осталась почти не замеченной. Волшебная Страна, созданная автором – безгранична, неисчерпаема, хаотична, не подчинена ни моральному закону, ни единому сюжету.

---

– О, сэр, вы живы! – обрадовано воскликнула Хейзел. – Сейчас я приготовлю вам что-нибудь попить и принесу нюхательную соль.

Вернувшись, она застала мастера Натаниэля сидящим в постели, и, хотя он все еще выглядел немного одурманенным, к нему стал возвращаться естественный цвет лица, а тонизирующий напиток почти вернул его в обычное состояние.

Увидев, что гость окончательно пришел в себя, Хейзел села прямо на пол и, обессилев от пережитого ужаса, горько зарыдала.

– Успокойся, дитя мое, – мягко сказал мастер Натаниэль, – не надо плакать. Я чувствую себя не хуже обычного… хотя, клянусь Урожаем Душ, не могу представить, что со мной произошло. Не могу вспомнить, чтобы я хоть раз в жизни терял сознание.

Но Хейзел не могла успокоиться.

– Чтобы такое случилось здесь, в моем доме!.. – рыдала она. – Мы всегда свято чтим закон гостеприимства… И юный джентльмен тоже… О, горе мне, о, стыд какой!

– В чем ты обвиняешь себя, дитя мое? – спросил мастер Натаниэль. – Твое гостеприимство здесь ни при чем, вероятно, из-за усталости и пережитых волнений я вдруг потерял сознание. Нет, не ты – плохая хозяйка, а я – плохой гость, потому что доставил тебе столько хлопот.

Но Хейзел заплакала еще безутешней.

– Мне не понравилось, когда она принесла эту печку, – ох, как не понравилось. Это какая-то нехорошая чужеземная вещь! И чтобы это случилось под моей кровлей! Потому что это мой дом! А она не проведет здесь больше ни одной ночи!

Глаза у девушки заблестели, и, сжав кулачки, она вскочила на ноги.

Мастер Натаниэль заинтересовался.

– Ты имеешь в виду вдову твоего дедушки? – спросил он спокойно.

– Да, ее! – возмущенно воскликнула Хейзел. – О! Она всегда выкидывает какие-то странные штуки… Она не похожа на честных женщин – у нее даже нет фенхеля над дверью, а в амбаре – этот нечистый корм… А в душе – такие же нечестивые помыслы. Я заметила, с какой улыбкой она смотрела на вас за обедом.

– Ты обвиняешь эту женщину в том, что она сознательно покушалась на мою жизнь? – мед ленно спросил он.

Но Хейзел съежилась от этого прямого вопроса и вместо ответа снова заплакала. На несколько минут он предоставил девушку самой себе, а потом мягко сказал:

– Думаю, ты сегодня достаточно наплакалась. Ты была ко мне очень добра, но для госпожи Бормоти я явно нежеланный гость, поэтому мне не стоит больше навязывать ей свое присутствие. Но перед тем, как покинуть этот дом, я хочу кое-что сделать, и мне понадобится твоя помощь.

И он признался ей, кто он такой, рассказал о своем стремлении разоблачить истинного виновника всех обрушившихся на него несчастий, сказал что и приехал сюда в надежде обнаружить недостающее звено в цепи доказательств.

– Думаю, я обязан сказать тебе, дитя мое, – продолжал он, – что если я смогу доказать все, что требуется, то твоя бабушка тоже может оказаться замешанной в этом темном деле. Ты знаешь, что ее когда-то судили за убийство твоего дедушки?

– Да, – ответила Хейзел нерешительно, – я слышала о суде, но думала, что ее признали невиновной.

– Да. Но бывают и судебные ошибки. Я уверен, что твоего дедушку убили, и мой враг, чье имя мне не хочется называть, пока у меня не будет больше оснований, приложил руку к этому делу. Я серьезно подозреваю, что госпожа Бормоти является соучастницей убийства своего мужа. При таком положении вещей хочешь ли ты все еще мне помочь?

Сначала Хейзел покраснела, потом побледнела, у нее задрожали губы. Она не любила бабушку, но не могла не признать, что та всегда обращалась с ней хорошо, и хотя была чужой для нее по крови, являлась единственным близким человеком. Но, с другой стороны, Хейзел была твердо убеждена, что преступление не должно оставаться безнаказанным, более того, кровь ее деда не должна оставаться не отомщенной.

Однако та страстность, с которой она жаждала избавиться от власти вдовы, не освободила ее от непонятного чувства вины перед нею. К тому же Хейзел до смерти ее боялась.

А если это недостающее звено ни к чему не приведет, а Клементина узнает о том, что они замышляли? Как после этого она сможет смотреть ей в лицо, продолжать жить под одной кровлей?

И все же… она была уверена, что вдова пыталась убить их гостя сегодня ночью. Как она посмела? Как она посмела?!

Хейзел сжала кулачки и, задыхаясь, тихо сказала:

– Да, сэр, я помогу вам.

– Чудесно! – обрадовался мастер Натаниэль. – Я собираюсь последовать совету старого Портунуса и попробую копать под старой гермой в саду сегодня же ночью. Однако имей в виду, что это может ни к чему не привести и оказаться только бреднями сумасшедшего старика, или это может касаться какого-нибудь клада, или чего-то еще, не имеющего ничего общего с убийством твоего дедушки. Но в том случае, если мы найдем какую-то ценную улику, нам нужно иметь свидетеля, и, мне кажется, им должен быть – здешний судья. Кто он?

– Кузнец из Лебеди-на-Пестрой, Питер Горох.

– Доверяешь ли ты кому-нибудь из слуг? Кто из них больше предан тебе?

– Я доверяю им всем, и все они любят меня, – ответила Хейзел.

– Хорошо. Пойди разбуди слугу и немедленно отошли его за кузнецом. Предупреди, чтобы он не заходил с ним в дом, а сразу отвел его в сад… Не хочется будить твою бабушку, пока в этом не будет необходимости. А слуга может остаться нам помогать: чем больше свидетелей, тем лучше.

Хейзел казалось, что она спит и видит какой-то жуткий сон. Но она все же прокралась на чердак, разбудила одного из батраков, которые по старой традиции спали в доме своего хозяина, приказала ему скакать в Лебедь и привезти с собой кузнеца по очень важному делу, касающемуся правосудия.

Хейзел посчитала, что на дорогу в Лебедь и обратно ему понадобится меньше часа, и, прихватив с собой лопаты, они с мастером Натаниэлем тихонько вышли из дому и стали дожидаться в саду.

Луна была на ущербе, но все еще достаточно большая и яркая.

В призрачных лучах ночного светила старая герма переливалась и поблескивала, словно живая серебряная плоть.

– Извините, сэр, – робко сказала Хейзел, – джентльмен, которого вы подозреваете, это… доктор Хитровэн?

– Почему ты так думаешь? – резко спросил мастер Натаниэль.

– Не знаю, – смутилась Хейзел, – мне просто так кажется.

Вскоре к ним присоединились слуга и кузнец – плотный добродушный рыжеволосый крестьянин лет пятидесяти.

– Добрый вечер, – приветствовал их мастер Натаниэль – Меня зовут Натаниэль Шантиклер (он был уверен, что весть о его смещении с должности еще не успела дойти до Лебеди), и если бы мое дело не было таким срочным и тайным, то, клянусь Солнцем, Луной и Звездами, я бы не стал поднимать вас с постели в такой час. У меня есть основания предполагать, что под этой гермой может быть спрятано нечто очень важное. Я пригласил вас присутствовать для того, чтобы подтвердить, что наши действия не являются противозаконными. А вот свидетельство того, что я не самозванец. – И сняв свой перстень-печать, он протянул его кузнецу. На перстне был выгравирован известный всем герб: петух и шесть шевронов в знак того, что шесть предков мастера Натаниэля были Верховными Сенешалями Доримара.

Кузнец и работник были явно изумлены встречей со столь высокой персоной и стояли, переминаясь с ноги на ногу, но он вручил каждому по лопате и попросил безотлагательно начать копать.

Какое-то время они трудились молча, но вот лопата стукнулась обо что-то твердое.

Это оказался небольшой железный ящик.

– Вытаскивайте его! Вытаскивайте! – воскликнул мастер Натаниэль. – Интересно, найдем ли мы в нем веревку с петлей?

Но его отрезвило перепуганное личико Хейзел.

– Прости меня, дитя мое, – мягко сказал он, – Моя жажда мести заставила меня забыть о приличии. Вполне вероятно, что там не окажется ничего, кроме пригоршни монет времен герцога Обри, спрятанных на черный день одним из твоих предков.

Они открыли ящик и обнаружили пергамент с сургучной печатью. Надпись на нем гласила:

Первому, кто найдет.

– Я думаю, мисс Хейзел, открыть его следует вам. Вы не против, судья? – сказал мастер Натаниэль.

Итак, дрожащими пальцами Хейзел взломала печать, разорвала обертку и вытащила оттуда исписанный листок бумаги.

При свете фонаря они прочитали следующее:

Я, Иеремия Бормоти, фермер и окружной судья Лебеди-на-Пестрой, будучи всегда веселым человеком, ниже следующим сыграю свою последнюю шутку по эту сторону Гор Раздора в надежде на то, что хоть она и пролежит долго в сырой земле, но не окажется непригодной, когда придет ее время.

Я, Иеремия Бормоти, был преднамеренно убит своей второй женой Клементиной, дочерью матроса Ральфа Дерзкоштанного и чужеземной женщины с далекого севера. В этом преступлении ей помогал и поощрял ее любовник Кристофер Следопыт, иностранец, называвший себя травником. И по зуду, который мучает меня, пока я пишу, по пятнам на языке я знаю, что мне дали ягоды, известные в народе под названием ягод милосердной смерти. И сварив их так, что они стали похожими на варенье из шелковицы, моя дорогая жена угостила меня ими, а я, ничего не подозревая, их съел. Я прошу того, кто найдет мое письмо, отыскать паренька по имени Питер Горох, сына лудильщика. Потому что этот паренек, будучи голодным и желая заработать пару пенсов, приходил ко мне час назад с полным лукошком этих самых ягод милосердной смерти и спрашивал, не хочу ли я их купить. А я, желая испытать его, спросил, не думает ли он, что весь мой сад поели черви и я позарюсь на такие фрукты. Но Питер ответил, что он считал, будто в семье Бормоти любят эти ягоды, так как он видел, как джентльмен, который живет у них (Кристофер Следопыт), собирал их неделю назад. А если Кристофер Следопыт уедет из этих мест, пусть правосудие ищет толстяка с каштановыми волосами, курносым носом в веснушках, похожим на яйцо малиновки; один глаз у него карий, а другой голубой.