Станислав Лем - Операция "Вечность" (сборник)

• Название: Операция "Вечность" (сборник)
• Автор: Станислав Лем
• Издательство: Издательство "Мир"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1988

В сборнике представлен современный польский научно-фантастический роман. Советский читатель познакомится с новым произведением Ст. Лема «Мир на Земле», а также романами К.Фиалковского «Homo divisus» и Б.Петецкого «Операция «Вечность».

---

Да, им придется поломать голову. А я, независимо от истинных намерений, не собирался облегчать им жизнь.

Я настолько увлекся, пытаясь нарисовать себе открывающиеся передо мной новые возможности, что совсем забыл о техниках и о том, где нахожусь. Не знаю, сколько прошло времени. Неожиданно я поймал себя на том, что уже в который раз сам себе задаю вопрос: а что дальше? Я пытался увильнуть от ответа, но ведь нельзя же делать это до бесконечности. Моя мысль упорно возвращалась к Грениану. Нет, у меня не появлялось желания заговорить. Но зачем обманывать себя? Мне что, действительно так уж необходимо бросить камень в стоячую воду, заросшую сказочными цветами человеческих надежд? Ведь я не могу ничего предложить. То, что я задумал, ни в коей мере не может считаться предложением. Или альтернативой.

И все-таки я это сделаю. А коли так, то какой смысл рассуждать, что здесь от альтруизма, от протгста против собственной судьбы, а что от упрямства, строптивости.

Я молча вышел из диагностической кабины. И без того показал себя достаточно разговорчивым. Как и всякий, кого не прельщает перспектива оставаться один на один с собственными мыслями. Трудно предположить, что они не выудили этого из моего сознания. В конце концов они были специалистами. Знали свое дело. Терпеливость присуща их ремеслу в такой же степени, как когдато погонщикам мулов.

В кабине было душно. Я несколько раз взглянул на ручку климатизатора, но двигаться не хотелось. Кресло, в котором я лежал, было точной копией тех, что устанавливают в ракетах. Стены — на расстоянии вытянутой руки. Желтоватый потолок, переходивший в экран иллюминатора, висел в полутора метрах над головой. У проектировщиков были заботы поважнее, чем удобство экипажа. Особенно когда он отдыхает. К тому же ни один из них не провел в пространстве больше месяца. Для этого существовали конструкторы, монтажные роботы и такие субъекты, как я.

Дверь неожиданно распахнулась, и появилась улыбающаяся физиономия Каллена. Улыбающаяся — слабо сказано. Он сиял. От него так и разило уверенностью, что все идет как положено. И даже лучше.

— Не утруждай себя, — сказал он, остановившись на пороге и раскачивая створку двери. — Спал?

Он явно ожидал ответа. Мне пришлось разочаровать его.

— Старт завтра, — сказал он после МИНУТНОГО молчания. — Трансплутон работает. Можно возвращаться.

Я не сомневался, что ему-то можно. Вот если бы монтажники проявили меньше прыти, ему пришлось бы еще немного посидеть перед экраном. Ничем другим он помочь не мог.

Именно это я ему и сказал. Но у Каллена, был как говорится, добрый день. При всей кажущейся невероятности он ухитрился улыбнуться еще шире.

— Летим вместе, — сообщил он таким тоном, словно обещал ребенку съездить к бабушке. — Грениан и Норин хотят еще уточнить направление эмиссии. Твои материалы пока останутся у них. Недели на полторы.

— Передай им привет, — сказал я и почувствовал, как защекотало в горле. Уже сейчас.

Он засмеялся, покачал головой, словно увидел что-то удивительное, и многозначительно сказал:

— Приготовься к неожиданности…

Меня взорвало. Неожиданность! Опять. Не слишком ли?

— Как погляжу, с некоторых пор вы только и думаете, как бы я не соскучился. А после мне приходится лезть головой в диагностер или устраивать космический фейерверк. И что, так будет продолжаться целую вечность? В таком случае отрекаюсь от всего, что я о ней говорил. Изумительная штука — ваша вечность. Не соскучишься!

Он вышел, прикрыв дверь так тихо, словно боялся разбудить меня.

Неожиданность. Еще одна. Перед глазами всплыло лицо Патта. Он первый предупреждал, чтобы я не дал застать себя врасплох.

Итак, завтра. Значит, надо спешить. Разумеется, без паники. Осложнений не будет. Я успею, хоть бы пришлось делать это за пять минут до старта.

Я полежал еще немного, потом встал, одернул комбинезон и вышел в коридор.

В холле, как я и предполагал, было пусто. Из кабин не доносилось ни звука. Стремление как можно скорее напичкать космос информацией о прелестях человеческой цивилизации поглотило их без остатка. Я опять улыбнулся. Что там ни говори, а я был частицей этой цивилизации.

Факт, достойный размышления, если учесть, что я сделаю через несколько минут. Я подумал, что без упоминания обо мне, пусть даже самого краткого, о моей жизни, мыслях, воспоминаниях, их информация никогда не будет полной. И таких, как я, нашлось бы немало. А ведь, надо думать, именно наши мысли представляли наибольший интерес для тех, кто вздумал бы исследовать земную цивилизацию.

Я прошел мимо диспетчерской и, не оглядываясь, направился к диагностическому кабинету. Дверь была открыта. Внутри — полумрак. Тусклые экраны сливались с неосвещенными пультами и стенами. Откуда-то издалека доносилось ленивое пощелкивание. В воздухе стоял резкий запах хлора.

Не раздумывая, я направился к невысокой двери в боковой стене. Дверь сразу же открылась. Загорелись желтоватые лампы, осветившие длинный коридор, вернее, полукруглый туннель. Одна его стена — совершенно гладкая, на другой — располагался ряд выпуклых плит: входы в складские помещения. Пол коридора был выложен тем же материалом, что и в кабинах, так что я не слышал собственных шагов. Станция была мертва, словно из нее выкачали воздух.

Мне не приходилось раздумывать — все двери были снабжены надписями, при взгляде на них буквы загорались.

У входа в камеру резервной аппаратуры кто-то дописал: "Реанимационные эталоны экипажа". Я остановился. Отлично названо. Иначе, чем сделали авторы рекламы, но здорово. Один вид надписи вызывает доверие.

Я дотронулся до замка. Дверь тут же поддалась. Я осмотрел косяк снизу доверху, пытаясь отыскать какое-нибудь дополнительное предохраняющее устройство. Ничего. Я нажал сильнее. Послышался шорох, будто пересыпали крупный песок, и дверь в помещение «эталонов» раскрылась настежь. Я осмотрелся и вошел.

Вот она — антитеза морга. Они даже не дали себе труда снабдить помещение, заполненное пребывающей между жизнью и смертью информацией, стандартными контейнерами. Или хотя бы обыкновенными пластиковыми стеллажами. Резервной аппаратуры не осталось и в помине. От пола до потолка громоздились жестяные кассеты с этикетками. Я сосредоточил внимание на них и неожиданно почувствовал спазму в желудке. Пришлось вздохнуть поглубже. Нет, я не ошибался. У их вечности были свои теневые стороны. Я мог понять отвращение некоторых древних культур к трупам, но то, что находилось здесь, было несравнимо хуже. Не всегда достаточно понимать, чтобы сдержать тошноту.

Я пересилил себя и сделал два шага к ближайшему ряду кассет. То, что я искал, должно было находиться с краю. Последний улов, точнее — поступление…

В коридоре послышался шорох. Я застыл. Звук повторился. Я услышал что-то вроде приглушенного зова и шаги. Потом они утихли.

Я медленно повернулся, на цыпочках подошел к двери и прислушался. Никого. Я со злостью, словно меня чтото подтолкнуло, вышел на середину коридора. В тот же момент в открытых дверях диагностического кабинета появился человек. Широкие брюки. Перехваченная талия. Голова, карикатурно увеличенная пышной прической. Тень тут была ни при чем. Я знал, что волосы попросту черные.

Конечно же, Кира. Будто ей мало было «случайных» встреч. И того, что она от меня услышала.

Я не спеша закрыл дверь склада и направился к выходу. Она посторонилась, чтобы пропустить меня. Когда я подошел к порогу, в кабине горели все лампы. Я стоял так, что мог дотронуться до нее рукой.

— Остаешься? — бросил я. — В таком случае, позволь пройти.

Она не ответила, продолжая стоять неподвижно, словно пыталась вспомнить, зачем пришла.

— У тебя неприятности? — спросил я вежливенько. — А может, ищешь меня, чтобы, словно попка, повторить то, что тебе сказали? Они не пришли в восторг, верно? Будь спокойна, ты не виновата.

Она склонила голову и заморгала.

"Теперь будет несообразительней", — подумал я.

— Тебя уже исследовали? Только что? — она оглянулась, прикинувшись, будто кого-то ищет. — Техники уже ушли?

— Они, видишь ли, догадались, что у нас тут свидание, — ответил я.

Она закусила губу. Глаза превратились в щелочки.

— Что ты там делал? — вопрос прозвучал, как удар по куску жести. Я выпрямился.

— Это тебя тоже интересует? — сказал я холодно. — Пошли-ка отсюда. — Я направился к двери. — Поведаю тебе историю моей жизни. Она печальна и трогательна. Это позволит тебе забыть о неудачах. Ты опять почувствуешь себя женщиной.

— Хотелось бы знать, кем ты себя чувствуешь? — донесся до меня ее голос, когда я уже был в коридоре.

Я подождал, пока она выйдет, и старательно прикрыл за собой дверь.

— Сие называется чистой работой, — объяснил я, прошел на середину кабины, удобно развалился в кресле, а ей указал на второе, напротив.