Джеймс Баллард - САДОК ДЛЯ РЕПТИЛИЙ Часть I (Двухтомник англо-американской фантастики)

• Название: САДОК ДЛЯ РЕПТИЛИЙ Часть I (Двухтомник англо-американской фантастики)
• Автор: Джеймс Баллард
• Издательство: ТВОРЧЕСКО-ПРОИЗВОДСТВЕННЫЙ ЦЕНТР "ПОЛИФАКТ", ИЗДАТЕЛЬСКО-ПРОСВЕТИТЕЛЬСКОЕ АГЕНТСТВО "ПАБЛИСИТИ"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1991
• ISBN: 5-7815-1505-4

Двухтомник «Садок для рептилий» — поистине парад звезд популярнейшего у нас жанра научной фантастики. В двухтомнике представлены либо совсем неизвестные отечественному читателю произведения талантливейших англо-американских фантастов, либо только промелькнувшие на страницах газет и журналов.

---

Харака кисло усмехнулся с видом человека, намеренного положить конец заумным бредням раз и навсегда:

— Это было бы самым весомым доказательством того, что тобой овладела мания.

— Почему же? — спросил Морфад, глубоко вздохнув.

— Да ведь ты бы вышвырнул за борт двух представителей высшей расы господ. Ничего себе владыки, которых ничего не стоит вышвырнуть! Слушай, Морфад, согласно твоим же собственным словам, тебе стало известно нечто, о чем никто никогда даже и не подозревал. Ты — единственный, проникший в тайну. Отсюда следует предположить, что ты величайшая угроза для собак. В таком случае они не дали бы тебе прожить и минуты. — Открыв дверь и переступив порог, Харака выпустил последнюю стрелу: — Однако, как мне кажется, ты очень даже живой и здоровый.

Морфад выкрикнул в захлопнувшуюся дверь:

— То, что я читаю их мысли, вовсе не значит, что они читают мои! Это же просто какое-то откло… А, ладно, — отчаявшись, он встал и зашагал взад-вперед по каюте. Потом снова сел в кресло и сжал кулаками виски, обдумывая вариант за вариантом.

«Самое эффективное оружие во всей Вселенной — лесть». Что ж, он искал средство борьбы с четвероногими воинами, владеющими с невероятным мастерством самым опасным оружием Вселенной. С воинами, искусство которых добиваться своего умелой лестью, профессионально отработанным благоговением и лизоблюдством перед человеком оттачивалось многочисленными поколениями и против которого не было, казалось, никакой защиты. Как предотвратить грядущую катастрофу, что противопоставить ей?

— Гав-гав, боженька! Смотри, как умильно я виляю перед тобой хвостом, боженька! Позволь полизать ручку, боженька!

Как спастись от этого коварства? Как… О звезды, нашел! Лучше не придумать. Карантин! Карантин для собак на Пладамине, бесполезной пустынной планете. Пусть плодятся себе там, как хотят, и властвуют над кустарниками и насекомыми. А спроси о них какой-нибудь любопытный землянин, и ответ напрашивается сам собой: «Собаки? Прекрасно. Прижились — лучше не придумаешь. Так нам понравились, что мы отдали им целую планету. Хотите на них взглянуть? Пожалуйста, нет ничего проще».

Великолепная идея! Можно будет выйти из положения, не задевая чувств землян. С Пладамина собакам не выбраться. А если с Земли привезут новых собак, нетрудно будет убедить землян оставить их в специально созданном собачьем раю. Уж там-то псам над нами не повластвовать, разве что друг над другом. Если им этого мало, то пусть им же будет хуже. Хараке он о своей идее не скажет, это ни к чему. Он все доложит правительству, когда вернется на Альтаир. Даже если его рассказ покажется там неправдоподобным, правительство все равно примет меры предосторожности по принципу «лучше остеречься, чем потом жалеть». Они остерегутся и пошлют собак на Пладамин.

Морфад посмотрел в иллюминатор. Огромная толпа землян пришла проводить их корабль в дальний путь. В задних рядах толпы он увидел маленькую, ухоженную, абсурдно завитую собачонку, которая тащила за собой на легкой тонкой цепочке молодую женщину. «Вот бедняга, — подумал Морфад. — Эта псина тянет ее, куда хочет, а она уверена, что все наоборот».

Взяв со стола камеру с цветной пленкой, он вышел в коридор и пошел к открытому люку. Надо бы сделать несколько снимков на память. У самого люка он неожиданно споткнулся о что-то пушистое и четвероногое, внезапно запутавшееся у него в ногах, и полетел вниз, навстречу душераздирающим воплям ужаса.

— Мы задержались на два дня из-за похорон, — сказал Харака, — надо их наверстать и снова войти в график. — Он помолчал, задумавшись, и добавил: — Жаль Морфада, очень жаль. Блестящий и глубокий ум, но, увы, начал сдавать под конец. Что ж, остается только благодарить судьбу за то, что в экспедиции был лишь один несчастный случай.

— Ведь могло быть гораздо хуже, сэр, — встрял Кашим. — Подумать только, ведь выпасть в люк могли вы! Благодарение небу за то, что этого не случилось.

— Да, могло и со мной случиться такое. — Харака с интересом глянул на него:

— Ты горевал бы, Кашим?

— Еще как горевал бы, сэр! Никто не переживал бы утраты больше, чем я. Ведь мое восхищение вами и мое уважение к вам так глубоки, что…

Он замолчал, потому что, мягко ступая, в каюту вошла собака, положила голову на колени Хараке и посмотрела ему в глаза.

Кашим беспокойно заерзал.

— Хо-ро-ший, — одобрительно протянул Харака, почесывая собаку за ушами.

— Так глубоки, что… — начал было Кашим погромче.

— Хо-ро-ший, — снова протянул Харака, легонько дергая пса за уши и с удовольствием созерцая виляющий хвост.

— Как я сказал, сэр, мое восхищение вами… Харака почесывал собаку под подбородком и ко всему остальному был глух.

Кашим посмотрел на «хорошего» с нескрываемой ненавистью. Собака безразлично скосила на него карий глаз. С этой минуты судьба Кашима была решена.

Айзек Азимов ПУСТЯК(Пер. с англ. Т.Локтиной)

Миссис Клара Бернстайн перешагнула за 50, а температура воздуха — за 90 по Фаренгейту. Работал кондиционер, но, охлаждая квартиру, он не мог все-таки избавить от невыносимой духоты.

Миссис Хестер Голд, поднявшись к Кларе на 21-й этаж из своей квартиры 4-С, изрекла:

— На моем этаже прохладнее.

Ей было тоже за 50, крашеные светлые волосы не молодили ее ни на один год. Клара пожаловалась:

— Подумаешь! Я спокойно могу переносить жару, а вот с этим «кап-кап» не могу примириться. Слышишь?

— Нет, — ответила Хестер, — но я могу себе представить. Мой мальчик Джо потерял пуговицу от рукава блейзера. Заплатил за него 72 доллара, а без пуговицы теперь этот блейзер никуда не годится. Такую великолепную пуговицу не удосужился пришить вовремя.

— Ну это не проблема. Оторви с другого рукава, пусть носит без пуговиц.

— О нет, блейзер сразу потеряет вид. Просто если пуговица слабо пришита, зачем ждать, пока она потеряется, надо тут же ее пришить. Парню уже 22, а все еще ничего не смыслит в простых вещах. Бродит Бог знает где, дома почти не бывает, возвращается, когда хочет…

Клара нетерпеливо прервала ее:

— Неужели ты не слышишь, как наверху капает? Пойдем со мной в ванную. Раз я говорю капает — значит действительно капает.

Хестер последовала за ней, прислушиваясь. В тишине ясно слышалось «кап-кап-кап». Клара продолжала:

— Ну прямо пытка водой. И так всю ночь. Уже три ночи подряд.

Хестер поправила огромные, слегка затемненные очки, словно это помогло бы ей яснее услышать звуки капания, и подняла голову:

— Пожалуй, капает из квартиры 22-Г, где живет миссис Маклэрен. Я знаю ее. Добрая женщина, и если ты постучишь к ней и скажешь, в чем дело, она ведь не укусит тебя.

Но Клара продолжала:

— Да я не боюсь ее. Стучала уже раз пять, но никто не ответил. Звонила по телефону — не поднимают трубку.

— Значит она уехала. Сейчас же лето, все куда-нибудь уезжают.

— А если она уехала на все лето, то я должна все лето слушать это капанье?

— Обратитесь к менеджеру.

— Да у этого идиота нет ключа к ее хитроумному замку, а он, конечно, не будет взламывать дверь из-за пустяка. Между прочим, она вовсе не уехала. Я знаю ее машину, она стоит в гараже.

Обеспокоившись, Хестер предположила:

— Она могла с кем-нибудь уехать.

Клара фыркнула:

— Ну это же миссис Маклэрен!

Хестер нахмурилась:

— Допустим, она разведена. Что в этом страшного? Ей всего 30 или 35 и одевается она очень модно. Что ж тут плохого?

— Я, конечно, не могу видеть, что происходит там, наверху, но ведь я все слышу.

— А что ты слышишь?

— Шум, шаги. Она прямо надо мной, и я даже знаю, где ее спальня.

Хестер съязвила:

— Не будь такой старомодной. Она живет, как большинство теперь. Это ее личное дело.

— Хорошо, но она постоянно пользуется ванной и не закрывает кран. Почему? И к тому же не пускает к себе. Уверена, что ее квартира обставлена в пошленьком французском стиле.

— Ошибаешься, дорогая, у нее самая обыкновенная квартира и много цветов.

— А ты откуда знаешь?

— Я помогаю ей. Она одинока и время от времени куда-нибудь уезжает, и тогда я поливаю ее цветы.

— Вот как? А сейчас она тебе не говорила, что собирается уезжать?

— Нет.

Клара откинулась на спинку стула, спросила:

— В таком случае, у тебя должны быть ключи от ее квартиры?

— Да, но я не могу туда войти.

— Почему? Ведь ее нет дома, значит, ты должна полить цветы.

— Она не просила меня об этом.

Клара предположила:

— А вдруг она больна и не может открыть дверь?

— Ерунда. Телефон рядом с кроватью. Когда ты ей позвонила, она взяла бы трубку, как бы плохо себя ни чувствовала.

— А если у нее инфаркт? Послушай, а может быть, она мертва и потому кран не закрыт?