Владимир Ступишин - Моя миссия в Армении. 1992-1994

• Название: Моя миссия в Армении. 1992-1994
• Автор: Владимир Ступишин
• Жанр: Альтернативная история

Воспоминания первого посла России | Автор благодарит за дружескую помощь в издании этой книги САМВЕЛА ГРИГОРЬЕВИЧА КАЗАРЯНА, члена Редакционной коллегии газеты «НОЕВ КОВЧЕГ

---

Зорий вручил мне несколько своих книг, среди них – «Очаг» и «Аварию». Вместе с Леонардом они подарили мне «от имени арцахцев» церковный потир из какого-то простого металла, но очень красивый, артистически сделанную копию матенадаранской миниатюры на дереве и большую хрустальную бутыль со знаменитой карабахской тутовкой. Зорий сказал: «Это – не выпивка, а лекарство, поможет перенести блокадную стужу». И он был прав, тутовка из Арцаха, которой меня с того момента регулярно снабжали друзья-карабахцы, жить, несомненно, помогала.

Под Новый год Зорий пришел ко мне с Генрихом Игитяном. Интересовался только что состоявшимся моим вояжем в Красносельск, где меня обстреливали из-за границы азербайджанские «градобойцы». Зорий рассказал, что недавно в районе Иджевана, что недалеко от азербайджанского Казаха, куда герои Гранта Матевосяна в давние, мирные времена ездили на базар, азербайджанские аскеры проникли в очередной раз на территорию Армении и изуродовали живьем пять женщин. Вот что надо бы международной общественности посмотреть, да никто не удосужился снять этот ужас на пленку.

Зато хорошо сняли мою поездку в Красносельск и неплохо показали в выпусках московского телевидения 31 декабря и 1 января, в том числе кадр, где я стою на развалинах и говорю об антинародной войне, ведущейся вопреки элементарным понятиям о правде, праве и справедливости, без которых не может жить нормальный человек. Об этом я сказал и на пресс-конференции в Московском киноцентре, куда меня позвал Зорий и познакомил там с Керолайн Кокс, Еленой Боннэр, другими защитниками Карабаха. О том, как реагировала на мои обвинения азербайджанская дипломатия, я уже писал. К более подробному рассказу о поездке в Красносельск я еще вернусь. Это была целая эпопея, которая заслуживает особого внимания.

С Зорием и Нэлей мы встречались в Ереване не раз, быстро находя общий язык, особенно когда шла речь о поиске справедливых путей разрешения карабахского проблемы. Наверное поэтому Зорий стал называть меня своим братом, а мою жену сестрой, ставя нас в один ряд с такими своими сестрами, как Керолайн Кокс и Елена Георгиевна Боннэр. Нам это было очень даже лестно.

И, наверное, было абсолютно естественно, что, оказавшись в Ереване в июле 1994 года после своего двадцатого визита в Арцах, леди Кокс пришла ко мне в посольство вместе с евангелистским пастором из Германии Манфредом Рихтером, представителем «Международной христианской солидарности» британским инженером Артуром Грином, другими своими спутниками и Зорием Балаяном, чтобы рассказать о своей поездке, поделиться выводами, послушать мое мнение. Мы говорили с ней на французском, обходясь без переводчика, и ей это очень понравилось. Судя по всему, она не ожидала и была тронута нашими поздравлениями с днем рождения, прекрасным букетом роз и хорошо изданным альбомом о Москве, который я подарил ей на память. Все собравшиеся у нас по этому поводу с удовольствием выпили за здоровье леди Кокс и успешное продолжение ее благородной миссии. Зорий позвонил на следующий день и сказал, что леди Кокс и ее боевой команде очень понравилось у нас. А один из ее спутников, американский армянин, явился ко мне месяца через два специально и в знак признательности за сочувствие к армянскому народу принес удивительно нежный лаваш, испеченный аж в Лос-Анджелесе, и кварту американского виски из Теннеси, кстати, очень недурственного. Дала о себе знать и сама леди Кокс, прислав мне через наше посольство в Лондоне обещанный отчет о своей поездке в Арцах.

Мой брат Зорий проводил меня из Еревана, подарив на дорогу традиционный пузырек с тутовкой, но не простой пузырек: этикетку он сделал сам, нарисовав на ней карабахский символ «Наши горы» – есть такая повесть Леонида Гурунца, есть такой монумент Сергея Багдасаряна в самом Арцахе, есть такой коврик из Иджевана у моей внучки.

Зорий был первым, кто известил меня утром 20 сентября 1995 года о том, что газета «Сегодня» опубликовала мою статью на целую полосу о чеченской авантюре российского правительства, о праве любого народа на самоопределение и о признании этого права за карабахским народом. Вместе с Зорием мы обсуждали эти проблемы в Центре русско-армянских инициатив, организованном и возглавляемом московским журналистом и предпринимателем Аркадием Вартаняном. Этот Центр пришел по существу на смену Комитету российской интеллигенции за Карабах (КРИК), бывшему еще не так давно очень активным защитником карабахцев. К сожалению, КРИК не выдержал испытания временем, натиском азербайджанской и проазербайджанской пропаганды, бойкотом в российской прессе и чеченской трагедией, вызвавшей неадекватную реакцию у некоторых видных «криковцев»: последовательно выступая против имперских замашек азербайджанского руководства, кое-кто их них оказался во власти точно таких же замашек, когда речь пошла о Чечне. Двойной стандарт карабахскому делу не подмога. И Зорий, который приехал в Москву на презентацию своей новой книги «Между адом и раем», это хорошо понимал и согласился со мной, что Карабах находится относительно Азербайджана точно в таком же положении, что Чечня в отношении России, и справедливо решить обе проблемы можно лишь одним путем: признав право любого народа на самоопределение, как того требуют фундаментальные международно-правовые нормы и принципы.

ЛЕВОН МКРТЧЯН

Пожалуй, чаще, чем с кем бы то ни было среди людей литературы и науки, мне приходилось встречаться с Левоном Мкртычевичем Мкртчяном, профессором и деканом факультета русской филологии ЕрГУ, председателем Ассоциации русистов Армении, известным не только в Ереване, но и в Москве литературоведом и эссеистом, с которым я познакомился еще в июне 1992 года, когда приехал в Ереван для вручения верительных грамот.

С Левоном Мкртычевичем я виделся у него в Егварде, у меня дома, в нашем посольстве, на его кафедре в Университете и в домах его многочисленных друзей. В дни зимнего хашеедства или хашеедения – это все «термины» Левона – мы встречались с его соседями по Егварду, у каких-то приятелей Сурика в Аштараке, в университетской компании, собиравшейся в доме бывшего председателя Президиума Верховного Совета Армянской ССР Гранта Восканяна и поедали хаш в обществе министра высшего образования Вардкеса Гнуни и Президента Академии наук Фадея Тачатовича Саркисяна.

Левон Мкртчян – знаток армянской и русской литературы, друг Кайсына Кулиева и Михаила Дудина, Гранта Матевосяна и Амо Сагияна, публикатор на русском языке гребневских переложений из «Книги скорбных песнопений» Григора Нарекаци и любовных айренов Наапета Кучака, исторического эпоса «Давид Сасунский» и многого другого. Его книги с автографами я поместил на почетное место в своей домашней библиотеке, в одном ряду с дарственными надписями К.Симонова, В.Катаева, Ю.Трифонова, ЧАйтматова, Н. Шмелева, Е.Евтушенко, Г.Эмина, С.Капутикян и Г.Матевосяна. Там же стоит переданная мне в феврале 1993 года Левой книжечка его друга Амо Сагияна, про которого он тогда сказал: «Это сейчас самый крупный поэт Армении.» Его стихи переводили Б.Пастернак, О.Ивинская, М.Летровых, В.Звягинцева, М.Дудин. Воспевает он Армению, философствует, грустит, любит. И ни одной глупости, ни грана советского холуяжа, хотя издана книга в 1989 году, при советской власти. Левон, видимо, что-то хорошее обо мне сказал поэту, и Амо Сагиян написал: «Господину Ступишину с уважением к нему и великому русскому народу.» А вот лично познакомить нас Левон не успел. Амо Сагиян тяжело болел, его даже не было на 60-летии Левона Мкртычевича, которое мы отмечали почти в семейном кругу в Егварде 2 марта 1993 года, и вскоре Амо не стало.

Левон Мкртчян не только глубоко уважал этого поэта и преклонялся перед его поэзией, но искренне разделяя его уважение к русскому народу и русской культуре. Он мужественно боролся с националистическими перехлестами против русского языка, опасаясь, что и это будет способствовать уходу России из Армении. И искренне радовался, когда русоборец Рафаэль Ишханян получил летом 1992 года по носу от русистов, не допустивших его к преподаванию на кафедре русского языка ЕрГУ.

Но времена наступили трудные. Тех возможностей, которые позволяли Левону в советское время издавать книги очерков и литературоведческие работы, не стало. Публикации в маргинальной, резко оппозиционной газете «Голос Армении» (бывший орган КП «Коммунист») давали мизерный заработок, да и были не так чтобы уж очень частыми. Наиболее крупной публикацией того времени стал наш с ним разговор «на заданную тему», а по сути – о России, Армении, об их новых отношениях, о литературе и политике, о конституциях и гражданах, о трудностях повседневной жизни, об актуальности задачи возрождения русской нации. Разговор состоялся в марте, а напечатан был в конце апреля-начале мая 1993 года в пяти номерах «Голоса Армении», а затем оформлен в самиздатовскую брошюру, изготовленную «ответственной за выпуск» Карине Саакянц, то есть женой Левы, который и был инициатором этой затеи. Книжка называется «Россия и Армения». Соавторы – мы с Левоном.